Неточные совпадения
Кругом все было тихо. Громадные, столетние деревья окутывали весь парк густою тенью и распространяли приятную влажность. Легкий, чуть заметный ветерок шелестел их вершинами.
Слышался как бы таинственный шепот, прерываемый лишь изредка криком загулявшей или одержимой бессонницей птицы, кваканьем лягушек на берегу недалекой реки, или отдаленным человеческим
голосом, доносившимся со двора усадьбы.
— Очень рад, очень рад, проси сюда к чаю, запросто! —
послышался из соседней комнаты добрый старческий
голос.
— Расскажите, расскажите, это интересно! —
послышались голоса.
В
голосе его, однако,
послышалось смущенье. Константин Николаевич не проявлялся. Он стал пристально смотреть на опущенную портьеру двери кабинета. Из этой самой двери, четыре года тому назад, впервые он увидел выходящею княгиню Зинаиду Павловну Шестову. Ему так живо представилась эта сцена, что он машинально вскочил с кресла и отошел в амбразуру окна, как это сделал тогда. Константина Николаевича все не было.
В
голосе ее
послышались тревожные нотки.
В
голосе ее
послышалась дикая ненависть. Она была положительно страшна и, казалось, готова была кинуться и растерзать его. Он весь как-то съежился и, не заставив повторять себе приказание, выскочил за дверь.
— Десять, двенадцать, тридцать… —
слышался с баржи резкий
голос считавшего входящих, и гулкое эхо разносило этот счет на далекое пространство сибирской степи.
В
голосе его
слышались слезы.
В
голосе князя
послышались слезы. Княгиня была бледна как полотно и еле сидела в кресле.
— Это вы? Добро пожаловать! — сказал он
голосом, в котором
слышались металлические ноты.
В его проницательном взгляде и тоне его
голоса читалась и
слышалась нескрываемая ирония.
По окончании молебна из спальни
послышался слабый
голос больного и княгиня поспешила туда. Князь был в полном сознании и чувствовал себя сравнительно лучше. Узнав, что о. Иоанн в их доме, он пожелал его видеть. Приняв от него благословение, он попросил жену и дочерей удалиться.
«Вам заплатила за меня княжна Маргарита распиской княгини…» —
слышится ему мелодический, но холодный и насмешливый
голос.
У столбика дорожного // Знакомый
голос слышится, // Подходят наши странники // И видят: Веретенников // (Что башмачки козловые // Вавиле подарил) // Беседует с крестьянами. // Крестьяне открываются // Миляге по душе: // Похвалит Павел песенку — // Пять раз споют, записывай! // Понравится пословица — // Пословицу пиши! // Позаписав достаточно, // Сказал им Веретенников: // «Умны крестьяне русские, // Одно нехорошо, // Что пьют до одурения, // Во рвы, в канавы валятся — // Обидно поглядеть!»
Хозяйка перекликалась с ним тоненьким и веселеньким голоском, и уж по
голосу слышалось, что посетитель ей давно знаком, уважаем ею и ценим, и как солидный гость и как веселый господин.
В речах его и в интонации довольно пронзительного
голоса слышался какой-то юродливый юмор, то злой, то робеющий, не выдерживающий тона и срывающийся.
Это было глупо, но в этот вечер все мы были не очень умны. Наша маленькая усадьба казалась такой ничтожной под налетами бурной ночи, и в бесновании метели слышалось столько сознательной угрозы… Мы не были суеверны и знали, что это только снег и ветер. Но в их разнообразных
голосах слышалось что-то, чему навстречу подымалось в душе неясное, неоформленное, тяжелое ощущение… В этой усадьбе началась и погибла жизнь… И, как стоны погибшей жизни, плачет и жалуется вьюга…
Неточные совпадения
Послышались шаги п мужской
голос, потом женский
голос и смех, и вслед затем вошли ожидаемые гости: Сафо Штольц и сияющий преизбытком здоровья молодой человек, так называемый Васька.
Из-за притворенной двери
слышались звуки осторожного аккомпанемента стаккато оркестра и одного женского
голоса, который отчетливо выговаривал музыкальную фразу.
Всё замолкло, и
послышался счет шаров. Потом одинокий
голос провозгласил число избирательных и неизбирательных.
Она, слегка наклонив голову, прошла, а вслед за ней
послышался громкий
голос Степана Аркадьича, звавшего его войти, и негромкий, мягкий и спокойный
голос отказывавшегося Вронского.
И среди молчания, как несомненный ответ на вопрос матери,
послышался голос совсем другой, чем все сдержанно говорившие
голоса в комнате. Это был смелый, дерзкий, ничего не хотевший соображать крик непонятно откуда явившегося нового человеческого существа.