Главенствующим богом этого периода эллинской
религиозной жизни был Аполлон. Изображая его богом «светлой кажимости» и «обманчивой иллюзии», Ницше сильно грешил против истины. Но он был глубоко прав, помещая данный религиозный период под знаком именно Аполлона. Все существенные особенности тогдашнего жизнеотношения удивительно ярко и исчерпывающе символизируются прекрасным и могучим образом этого бога.
На саму радость это накладывало торжественный, серьезный отпечаток и создавало такой тип
религиозной жизни, которого мы, может быть, уже не в состоянии даже представить себе.
Неточные совпадения
Для эллинов как Аполлон, так и Дионис одинаково были живыми
религиозными реальностями, каждый из них воплощал совершенно определенный тип
религиозного отношения к
жизни.
Аполлон не будет для нас божеством, набрасывающим на истину блестящий покров «иллюзии», Дионис не будет божеством, сбрасывающим этот светлый, обманчивый покров с «истины». И тот, и другой бог будут для нас лишь фактами различного
религиозного отношения к
жизни.
Перечитайте Гомера, откиньте всех богов, которых он выводит Вы увидите, что, помимо них, божественная стихия священной
жизни насквозь проникает гомеровы поэмы, — так проникает, что выделить ее из поэм совершенно невозможно. Ко всему, что вокруг, человек охвачен глубоко
религиозным благоговением, — тем просто уважением, которое так восхищает Толстого. Все для человека полно торжественной значительности. —
Гомеровские боги — это
религиозные символы окружающих нас в
жизни сил.
Гомеровский эллин умел совмещать в своей душе настроения, казалось бы, совершенно несовместимые: глубоко
религиозное отношение к
жизни и полнейшее отсутствие потребности в теодицее или в космодицее.
Конечно, не в таких мудреных, отвлеченных выражениях изложил бы свое
религиозное жизнеотношение дикий, пьяный и задавленный
жизнью фракиец, — он даже не понял бы их.
В ней придается
религиозный смысл глубочайшему инстинкту
жизни, инстинкту будущности
жизни, вечности
жизни; самый путь к
жизни, соитие, понимается как священный путь».
Но у всех их одинаково — живое, глубоко
религиозное отношение к
жизни, в душах всех одинаково живет Бог-Жизнь.
«Новой гордости научило меня мое «Я», — говорит Заратустра, — ей учу я людей: больше не прятать головы в песок небесных вещей, но свободно нести ее, земную голову, которая творит для земли смысл!» Ницше понимал, что неисчерпаемо глубокая ценность
жизни и
религиозный ее смысл не исчезают непременно вместе со «смертью бога».
Напротив: в полном банкротстве живой
жизни, в победительном и окончательном выявлении человеческой неспособности жить, — «в этом и только в этом» он способен видеть «
религиозный и метафизический смысл» даже борьбы человечества за улучшение
жизни.
В добывании силы
жизни, в выведении человека на тот путь живой
жизни, которым идет в природе все живущее, — в этом прежде всего «метафизический и
религиозный смысл» также и социального освобождения человечества.
Потому что дионисово «вино» само по себе — хотя бы, например, в виде творческого или
религиозного экстаза — входит также существенным элементом в живую
жизнь.
Такого понимания христианства, как религии свободы, такого радикального отрицания авторитета в
религиозной жизни никто еще, кажется, не выражал.
На почве этого стремления и развивается разветвленная и напряженная
религиозная жизнь, слагается догматика, вырастает культ и все его существенные черты: священные времена и места, изображения, богослужения, обряды, жертвы и таинства.
Неточные совпадения
Третье: она была религиозна и не как ребенок безотчетно религиозна и добра, какою была, например, Кити; но
жизнь ее была основана на
религиозных убеждениях.
Но его спасало
религиозное настроение, которое странным образом совмещалось в нем с беспутною его
жизнью.
Он все более определенно чувствовал в
жизни Марины нечто таинственное или, по меньшей мере, странное. Странное отмечалось не только в противоречии ее политических и
религиозных мнений с ее деловой
жизнью, — это противоречие не смущало Самгина, утверждая его скептическое отношение к «системам фраз». Но и в делах ее были какие-то темные места.
— «Западный буржуа беднее русского интеллигента нравственными идеями, но зато его идеи во многом превышают его эмоциональный строй, а главное — он живет сравнительно цельной духовной
жизнью». Ну, это уже какая-то поповщинка! «Свойства русского национального духа указуют на то, что мы призваны творить в области
религиозной философии». Вот те раз! Это уже — слепота. Должно быть, Бердяев придумал.
Он проповедовал тогда «что-то страстное», по выражению Крафта, какую-то новую
жизнь, «был в
религиозном настроении высшего смысла» — по странному, а может быть, и насмешливому выражению Андроникова, которое мне было передано.