Неточные совпадения
От старца услышал я, что все
грехи человеческие как капля пред океаном милосердия Божия.
В душе
человеческой появляется сознание неабсолютности и внебожественности, а следовательно, относительности и греховности своего бытия, но одновременно зарождается и стремление освободиться от «мира», преодолеть его в Боге; другими словами, вместе с религиозным самосознанием в человеке родится и чувство зла, вины,
греха, отторженности от Бога, а равно и потребность спасения и искупления.
Как связанная не с субстанциальностью, но модальностью
человеческого существа, как плод первородного
греха, нравственность вообще не представляет собой вершины, абсолютной грани, она преодолима, ибо святость, хотя в себя и включает «делание заповедей», но сама находится уже «по ту сторону добра и зла»; также и дети, состояние которых, по слову Спасителя, является живой нормой Царствия Божия [«Если не обратитесь и не будете как дети, не войдете в Царство Небесное» (Мф. 18:3).], свободны от уз нравственности.
В противоположность католическому учению о непорочном зачатии, Богоматерь произошла природным,
человеческим путем, и ничто
человеческое — не в смысле возможных извращений и
грехов, но в смысле естества и искушений — не было ей чуждо.
«Если и в настоящее время у некоторых людей, проводящих эту тяжелую жизнь тленной плоти, тело во многих движениях и расположениях сверх обыкновенной естественной меры оказывает удивительную покорность, то какое основание мы имеем не верить, что до
греха, неповиновения и наказания человек;·, повреждением
человеческие члены могли служить
человеческой воле для размножения потомства без всякой похоти?» Тогда «муж мог сеять потомство, а жена воспринимать своими детородными членами, приводимыми в движение, когда нужно и насколько нужно, посредством воли, без всякого возбуждения похоти» [De civ. Dei, XIV, 23, 17, 24.]
Человеческой свободе, в силу которой человек одинаково мог и склониться к
греху, и удержаться от него, дано было решить, понадобится ли действительно Голгофская жертва, но как возможность она была предрешена в предвечном совете о сотворении человека...
Оно имеет в виду оттенить, что природа Христа помимо непричастности
греху была не
человеческая только, а и божественная.
Вот это та изначальная чистота, правость и здравость
человеческой природы, которая только повреждена первородным
грехом, в искуплении и восстановляется Христом.
История непосредственно примыкает этим к райскому началу
человеческого бытия, и постольку она остается неподвластна влиянию первородного
греха; от него зависит способ и обстановка осуществления исторической задачи, но не самая задача.
Благодаря первородному
греху размножение
человеческого рода теперь совершается не только через рождение, но и через смерть, за которою последует воскресение; без него же смерти бы не было, а первое рождение и было бы окончательным.
То, что переживается нами как рабье принуждение в церкви, то есть лишь наша слабость, наша религиозная незрелость или
человеческий грех иерархии и быта, слишком о себе возомнившего.
Нет ничего легче, как показать, что история церкви, и вообще история христианства, есть в значительной степени история
человеческих грехов, измен, падений, бессовестного конформизма.
Неточные совпадения
— Сомнения свойственны слабости
человеческой, но мы должны молиться, чтобы милосердый Господь укрепил нас. Какие особенные
грехи имеете? — прибавил он без малейшего промежутка, как бы стараясь не терять времени.
— Самоубийство есть самый великий
грех человеческий, — ответил он, вздохнув, — но судья тут — един лишь Господь, ибо ему лишь известно все, всякий предел и всякая мера. Нам же беспременно надо молиться о таковом грешнике. Каждый раз, как услышишь о таковом
грехе, то, отходя ко сну, помолись за сего грешника умиленно; хотя бы только воздохни о нем к Богу; даже хотя бы ты и не знал его вовсе, — тем доходнее твоя молитва будет о нем.
Трудно человеку знать про всякий
грех, что грешно, а что нет: тайна тут, превосходящая ум
человеческий.
Он взошел к губернатору, это было при старике Попове, который мне рассказывал, и сказал ему, что эту женщину невозможно сечь, что это прямо противно закону; губернатор вскочил с своего места и, бешеный от злобы, бросился на исправника с поднятым кулаком: «Я вас сейчас велю арестовать, я вас отдам под суд, вы — изменник!» Исправник был арестован и подал в отставку; душевно жалею, что не знаю его фамилии, да будут ему прощены его прежние
грехи за эту минуту — скажу просто, геройства, с такими разбойниками вовсе была не шутка показать
человеческое чувство.
Только христианство по-настоящему утверждает бессмертие всего человека, всего
человеческого в нем, за исключением привнесенной
грехом и злом тленности.