Христианской мысли необходимо считаться с тем фактом, что женский пол, именно материнство, прославлен Богоматерью («блаженно чрево, носившее Тя, и сосца, яже еси ссалъ» — Лк. 11:27), а мужской Спасителем, над Коим, по закону иудейскому, в восьмой день было совершено и обрезание (празднуется 1 января).
Неточные совпадения
Правда, риторическое и расплывчатое изложение Шлейермахера, особенно при дальнейшем развитии его
мысли, допускает различные истолкования, приближающие его учение то к спинозизму (Франк) [Имеется в виду предисловие С. Л. Франка к переведенным им «Речам о религии к образованным людям, ее презирающим» Ф. Шлейермахера (М., 1911).], то к
христианской ортодоксии, от которой лично он вообще не отступал и особенно приблизился к ней в позднейших своих сочинениях.
Эта связь, которая для меня и ранее неизменно намечалась в общих очертаниях, здесь раскрывается более конкретно, и история новой философии предстает в своем подлинном религиозном естестве, как
христианская ересеология, а постольку и как трагедия
мысли, не находящей для себя исхода» (Вестник РСХД.
Мысль эту Франк подкрепляет и разъясняет многочисленными ссылками на языческих и
христианских писателей (Сенека, Платон, Аристотель, Цицерон и др., Дионисий Ареопагит, Таулер, Иоанн Дамаскин, Бернард и др.).
(Плотин даже оспаривает эту
мысль против якобы
христианских гностиков.)
Влияния неоплатонизма, сознательные или бессознательные, обладают большой живучестью и в
христианском богословии — неоплатонический уклон
мысли и чувства есть опасность, постоянно подстерегающая и
христианскую философию.
«Очистим чувствия и узрим» — этими словами
христианского песнопения можно выразить основную
мысль платонизма: истина открывается только любви, эротическому безумию, экстазу.
Тем не менее участники мистерий нечто получали — какую-то природную благодать, но какова она, трудно выразить в категориях
христианской религиозной
мысли, и мы не ставим себе эту задачу.
Историческое человечество, по
мысли Федорова, не должно ничего оставлять на дело Сына Человеческого, кроме благого примера, а
христианское откровение о Св.
Если допустить, что гностицизм и эбионитизм суть законные формы
христианской мысли, то приходится смело признать, что вовсе нет ни христианской мысли, ни отличительного характера, по которому можно было бы ее узнать.
Но в своей статье «Смысл любви», может быть, самой замечательной из всего им написанного, он преодолевает границы безличного платонизма и, впервые в истории
христианской мысли, связывает любовь-эрос не с родом, а с личностью.
Неточные совпадения
Я теперь передаю на память главную
мысль Витберга, она у него была разработана до мелких подробностей и везде совершенно последовательно
христианской теодицее и архитектурному изяществу.
Такова судьба всего истинно социального, оно невольно влечет к круговой поруке народов… Отчуждаясь, обособляясь, одни остаются при диком общинном быте, другие — при отвлеченной
мысли коммунизма, которая, как
христианская душа, носится над разлагающимся телом.
Я часто узнавал
мысли, знакомые мне из чтения Я. Бёме и других
христианских мистиков-теософов.
Я всегда колебался между аскетической настроенностью, не только
христианской, но и толстовской и революционной, и радостью жизни, любовью, искусством, красотой, торжеством
мысли.
Мои друзья католики в конце концов поняли, что меня нельзя считать выразителем православной церковной
мысли, что меня следует рассматривать как индивидуального
христианского философа.