Неточные совпадения
Современному философу, изощренному в «трансцендентальном методе», должен быть понятен смысл этого вопроса, который,
как ни странно, доселе, однако,
почти не ставился в трансцендентализме.
Она не может сообщаться внешне,
почти механически,
как знание, ею можно лишь заражаться — таинственным и неисследимым влиянием одной личности на другую; в этом тайна значения религиозных личностей, — пророков, святых, самого Богочеловека в земной Его жизни.
Поэтому она динамична, ибо не дает раз навсегда определенного знания,
как знание мирское, но имеет различную интенсивность, от простой вероятности до полной очевидности, от головной
почти идеи до превозмогающей действительности.
Они могут получить жизненное значение лишь после того,
как интимное, лично-религиозное переживание откроет их живой смысл, причем кафолическая природа религии побуждает особенно
чтить историческое предание.
Такое понимание культа приводит к тому, что в его символическом действе видят лишь произвольно установленные аллегорические символы, или театральные жесты, возбуждающие известное настроение или выражающие известную идею (
почти такое значение получил обряд и в современном протестантизме, где даже евхаристия понимается
как некая символическая аллегория).
Ведь
как ни прекрасно то и другое, знание и истина, но ты справедливо рассудишь,
почитая иное и еще прекраснейшим: природу блага надо
почитать еще выше.
«Отрицательное богословие есть столь необходимое восполнение положительного, — говорит Николай К. (de docta ign. 1,26), — что без него Бог был бы
почитаем, но
как тварь…
Определения Бога
как ничто многократно повторяются,
почти дословно или с небольшими вариациями, во многих местах сочинений Беме (ср., напр., IV, 145, 278, 281, 284–285, 447–448; V, 22, Claassen, I, 152 и др.).
Интересно, что это определение Ньютона
почти дословно находим и у св. Григория Богослова: «имя θεός (Бог (греч.).) есть имя относительное, подобно
как и имя Господь» (Творения св. Григория Богослова, изд. 3‑е, ч. 3, стр.78-,79.
Материя рассматривается здесь, с одной стороны,
как безусловное ничто,
почти трансцендентное для мышления, причем всякая попытка положительного ее определения обречена на противоречивость; но вместе с тем ничто это вызвано к бытию-небытию, к быванию, и потому его можно осязать
как субстрат отдельных бытийных моментов, более того,
как основу множественности, общий фон бытия [ «материя всякого рождения,
как бы кормилица — πάσης εΐναι γενέσεως ύποδοχήν αυτήν οίον τιθήνην»].
На этом основании и к характеристике материи
как тварного ничто Платон применяет уже известный нам апофатический метод, определяя ее
почти одними отрицаниями: «она есть некоторый род невидимый (οίνόρατον), бесформенный (αμορφον), всеприемлющий (πανδεχές), неуловимый (δυσαλώτατον); мы не назовем его ни землею, ни водою, ни воздухом, ни огнем, ни тем, что произошло из них» (51 а) [Ср. там же.
Он извлек вечную природу,
как отца вечного рождения: потому неправильно делают те, кто
почитают и молятся внешней Матери Христа
как Матери Бога.
Православная Церковь
чтит зачатие Богоматери, предвозвещенное ангелом «богоотцам» Иоакиму и Анне (подобно тому,
как она
чтит и зачатие св. пророка Иоанна Предтечи), но в то же время не изъемлет этого зачатия из общего порядка природы, не провозглашает его «непорочным» в католическом смысле [В службе Зачатию Богородицы (Минея месячная, декабрь), в стихирах на «Господи воззвах» читаем: «Пророческая речения ныне исполняются: гора бо святая в ложеснах водружается; лествица божественная насаждается: престол великий царев приуготовляется: место украшается боговходимое; купина неопалимая начинает прозябати, мироположница святыни уже истекает…
Можно и должно
чтить всякую искреннюю молитву, и, однако, христианин не станет молиться с мусульманином в его мечети или с браманистом в его пагоде, — такая молитва непосредственно, помимо всяких рассуждений, ощущается
как кощунство.
Язычество трепетно предзревало не только Христа, грядущего в мир, но и Его Пречистую Матерь, Приснодеву Марию, и,
как умело, оно
чтило Ее под разными ликами.
2:6-10: «Он, будучи образом Божиим, не
почитал хищением быть равным Богу, но уничижил самого себя, приняв образ раба, сделавшись подобным человекам и по виду став,
как человек; смирил себя, быв послушным даже до смерти, и смерти крестной.
Равным образом и те молитвенные песнопения, в которых некогда отпечатлелась живая индивидуальность их составителей, живут в культе
как безликие или сверхликие воздыхания, звучат настолько иератично, что
почти сверхчеловечно.
Таков, напр., теперешний театр, это живое воплощение келейно-общественного искусства, которое само не верит в себя и, даже желая смотреть на себя
как на дело серьезное и жизненное, фактически является
почти circenses [Зрелища (лат...
И однако я оставляю эту главу
почти без изменений в том виде,
как она была написан, летом 1916 года.
Человечество долгие века жило непосредственной социально-органической жизнью, причем все общественные формации, даже и самые тяжелые, освящались силою давности и утверждались религиозной санкцией: касты, рабство, крепостничество рассматривались
как непреложные и
почти богоустановленные устои жизни, благодаря чему они утрачивали часть своей ядовитости и тяготы.
— Довольно верное замечание, — ответил тот, — в этом смысле действительно все мы, и весьма часто,
почти как помешанные, с маленькою только разницей, что «больные» несколько больше нашего помешаны, потому тут необходимо различать черту. А гармонического человека, это правда, совсем почти нет; на десятки, а может, и на многие сотни тысяч по одному встречается, да и то в довольно слабых экземплярах…
Неточные совпадения
Да объяви всем, чтоб знали: что вот, дискать,
какую честь бог послал городничему, — что выдает дочь свою не то чтобы за какого-нибудь простого человека, а за такого, что и на свете еще не было, что может все сделать, все, все, все!
Аммос Федорович. Помилуйте,
как можно! и без того это такая
честь… Конечно, слабыми моими силами, рвением и усердием к начальству… постараюсь заслужить… (Приподымается со стула, вытянувшись и руки по швам.)Не смею более беспокоить своим присутствием. Не будет ли
какого приказанья?
Добчинский. Молодой, молодой человек; лет двадцати трех; а говорит совсем так,
как старик: «Извольте, говорит, я поеду и туда, и туда…» (размахивает руками),так это все славно. «Я, говорит, и написать и
почитать люблю, но мешает, что в комнате, говорит, немножко темно».
Артемий Филиппович. Смотрите, чтоб он вас по
почте не отправил куды-нибудь подальше. Слушайте: эти дела не так делаются в благоустроенном государстве. Зачем нас здесь целый эскадрон? Представиться нужно поодиночке, да между четырех глаз и того…
как там следует — чтобы и уши не слыхали. Вот
как в обществе благоустроенном делается! Ну, вот вы, Аммос Федорович, первый и начните.
Анна Андреевна. Знаешь ли ты,
какой чести удостаивает нас Иван Александрович? Он просит руки нашей дочери.