Неточные совпадения
Но когда к этому развращению вообще военной службы, с своей
честью мундира, знамени, своим разрешением насилия и убийства, присоединяется еще и развращение богатства и близости общения с царской фамилией,
как это происходит в среде избранных гвардейских полков, в которых служат только богатые и знатные офицеры, то это развращение доходит у людей, подпавших ему, до состояния полного сумасшествия эгоизма.
Преимущественно удивляло его то, что Маслова не только не стыдилась своего положения — не арестантки (этого она стыдилась), а своего положения проститутки, — но
как будто даже была довольна,
почти гордилась им.
Нехлюдов был удивлен,
каким образом надзиратель, приставленный к политическим, передает записки, и в самом остроге,
почти на виду у всех; он не знал еще тогда, что это был и надзиратель и шпион, но взял записку и, выходя из тюрьмы, прочел ее. В записке было написано карандашом бойким почерком, без еров, следующее...
Нехлюдов вспомнил всё, что он видел вчера, дожидаясь в сенях, и понял, что наказание происходило именно в то время,
как он дожидался, и на него с особенной силой нашло то смешанное чувство любопытства, тоски, недоумения и нравственной, переходящей
почти в физическую, тошноты, которое и прежде, но никогда с такой силой не охватывало его.
Всё устроилось так,
как этого хотел и ожидал Нехлюдов: крестьяне получили землю процентов на 30 дешевле, чем отдавалась земля в округе; его доход с земли уменьшился
почти на половину, но был с избытком достаточен для Нехлюдова, особенно с прибавлением суммы, которую он получил за проданный лес и которая должна была выручиться за продажу инвентаря.
Почти вся хата была занята станом, который, в то время
как вошел Нехлюдов, стукнувшись головой в низкую дверь, старуха только что улаживала с своей старшей внучкой.
— Сколько
честью просил, — говорил улыбающийся приказчик, оглядываясь на Нехлюдова,
как бы призывая его в свидетели, — если пригоняете в обед, так смотрите за своей скотиной.
Над толпой у двора старосты стоял говор, но
как только Нехлюдов подошел, говор утих, и крестьяне, так же
как и в Кузминском, все друг за другом поснимали шапки. Крестьяне этой местности были гораздо серее крестьян Кузминского;
как девки и бабы носили пушки в ушах, так и мужики были
почти все в лаптях и самодельных рубахах и кафтанах. Некоторые были босые, в одних рубахах,
как пришли с работы.
Гораздо более понимал слова Нехлюдова сидевший рядом с патриархальным старцем маленький, кривой на один глаз, одетый в платанную нанковую поддевку и старые, сбитые на сторону, сапоги,
почти безбородый старичок — печник,
как узнал потом Нехлюдов.
Разговор и здесь зашел о дуэли. Суждения шли о том,
как отнесся к делу государь. Было известно, что государь очень огорчен за мать, и все были огорчены за мать. Но так
как было известно, что государь, хотя и соболезнует, не хочет быть строгим к убийце, защищавшему
честь мундира, то и все были снисходительны к убийце, защищавшему
честь мундира. Только графиня Катерина Ивановна с своим свободолегкомыслием выразила осуждение убийце.
Другой разряд составляли люди, осужденные за поступки, совершенные в исключительных обстоятельствах,
как озлобление, ревность, опьянение и т. п., такие поступки, которые
почти наверное совершили бы в таких же условиях все те, которые судили и наказывали их. Этот разряд составлял, по наблюдению Нехлюдова, едва ли не более половины всех преступников.
Одни люди в большинстве случаев пользуются своими мыслями,
как умственной игрой, обращаются с своим разумом,
как с маховым колесом, с которого снят передаточный ремень, а в поступках своих подчиняются чужим мыслям — обычаю, преданию, закону; другие же, считая свои мысли главными двигателями всей своей деятельности,
почти всегда прислушиваются к требованиям своего разума и подчиняются ему, только изредка, и то после критической оценки, следуя тому, что решено другими.
Этим объяснялось для Нехлюдова то удивительное явление, что самые кроткие по характеру люди, неспособные не только причинить, но видеть страданий живых существ, спокойно готовились к убийствам людей, и все
почти признавали в известных случаях убийство,
как орудие самозащиты и достижения высшей цели общего блага, законным и справедливым.
Один раз летом на этапе во время дневки Нехлюдов провел с ним
почти целый день, и Крыльцов, разговорившись, рассказал ему свою историю, и
как он стал революционером.
Розовский, очевидно, не в силах был понять того, что его ожидало, и,
как будто торопясь, пошел,
почти побежал вперед всех по коридору.
Все были не только ласковы и любезны с Нехлюдовым, но, очевидно, были рады ему,
как новому и интересному лицу. Генерал, вышедший к обеду в военном сюртуке, с белым крестом на шее,
как с старым знакомым, поздоровался с Нехлюдовым и тотчас же пригласил гостей к закуске и водке. На вопрос генерала у Нехлюдова о том, что он делал после того,
как был у него, Нехлюдов рассказал, что был на
почте и узнал о помиловании того лица, о котором говорил утром, и теперь вновь просит разрешения посетить тюрьму.
Неточные совпадения
Да объяви всем, чтоб знали: что вот, дискать,
какую честь бог послал городничему, — что выдает дочь свою не то чтобы за какого-нибудь простого человека, а за такого, что и на свете еще не было, что может все сделать, все, все, все!
Аммос Федорович. Помилуйте,
как можно! и без того это такая
честь… Конечно, слабыми моими силами, рвением и усердием к начальству… постараюсь заслужить… (Приподымается со стула, вытянувшись и руки по швам.)Не смею более беспокоить своим присутствием. Не будет ли
какого приказанья?
Добчинский. Молодой, молодой человек; лет двадцати трех; а говорит совсем так,
как старик: «Извольте, говорит, я поеду и туда, и туда…» (размахивает руками),так это все славно. «Я, говорит, и написать и
почитать люблю, но мешает, что в комнате, говорит, немножко темно».
Артемий Филиппович. Смотрите, чтоб он вас по
почте не отправил куды-нибудь подальше. Слушайте: эти дела не так делаются в благоустроенном государстве. Зачем нас здесь целый эскадрон? Представиться нужно поодиночке, да между четырех глаз и того…
как там следует — чтобы и уши не слыхали. Вот
как в обществе благоустроенном делается! Ну, вот вы, Аммос Федорович, первый и начните.
Анна Андреевна. Знаешь ли ты,
какой чести удостаивает нас Иван Александрович? Он просит руки нашей дочери.