Неточные совпадения
Своим восстанием ангельский верховный князь Люцифер возбудил в себе адский огонь и сделался, вместе с своими полчищами, диаволом, а испорченная им божественная материя («салнитер») послужила основой создания нашего мира (так что косвенно и Люцифер соучаствовал в нем), во главе с
новым ангелом, долженствовавшим заместить Люцифера, — Адамом, а после падения Адам был замещен
Христом.
Здесь величайшая духовная трудность нашего времени: с одной стороны, явно пришла пора для восприятия природы более духовного, нежели оно свойственно было
новому времени с его «естествознанием», потребность «оккультного» постижения в широком смысле слова становится все глубже и шире, но вместе с тем и религиозная опасность этого пути, приводящего к измене
Христу и к лжехристианству, к погружению в язычество и природную магию, чрезвычайно велика.
Человечество есть поистине единый Адам, и ветхий, и
новый, и первозданный, и возрожденный во
Христе, и слова Господа Иисуса о том, что Он сам присутствует и в алчущих, и в жаждущих, и в заключенных, и во всем страждущем человечестве [См. Притчу об овцах и козлах (Мф. 25:31–46).], надо принимать в их полном значении.
Как Адам был перед своей Евой: тут он не был ни мужчиной, ни женщиной, но мужествующей девой (нем.).] и
новый Адам, т. е.
Христос. «Jungfrauschaft» [Девственность, девичество (нем.).] есть состояние, предшествующее разделению полов и его превышающее [«Christus ward darun ohne Zuthun eines Mannes eine Mensch, dass Er uns aus diesem Ekel vor Gott (der tierischen Vermischung) ausführte.
Иерархия полов в
Новом Завете приводится в связь с отношением
Христа к Церкви.
И самое различие и противопоставление иудеев и языков только до времени и упразднено Крестом: «
Христос есть мир наш, соделавший из обоих одно — ποιήσας τα αμφότερα εν — и разрушивший стоявшую посреди преграду, упразднив вражду Плотию Своею, а закон заповедей учением, дабы из двух создать в себе самом одного — τους δύο κτίση εν αϋτφ είς ένα,
нового человека, устрояя мир и в одном теле примирить обоих — τους αμφότερους εν ένΐ σώματι — с Богом посредством креста, убив вражду на нем» (Ефес. 2:24-6).
И это
новое миротворение завершилось
новой, как бы второй субботой божественного покоя: «сия суббота есть преблагословенная, в ней же
Христос уснув воскреснет тридневен» [Кондак и икос.
Ибо хотя «князь мира сего» посрамлен, и власть его надломлена, но он еще владеет миром; «ветхий Адам» в недрах своего существа уже замещен «
новым», но он еще живет в нас; смерть, «последний враг», уже побеждена светом
Христова Воскресения, но она по-прежнему еще косит жатву жизни; тварь все еще стенает, ожидая своего избавления, и весь мир томится и страждет от смешения и противоборства добра и зла.
Таковым Человеком и He-человеком явился Иисус
Христос,
новый Адам, вочеловечившийся Бог.
Падший человек должен умереть, ибо он не может не умереть, но он должен и воскреснуть во
Христе, — тот же и не тот же, иной самого себя, однако сознающий свое тожество с прежним, ветхий и
новый.
Христос стал человеком, чтобы сделаться
новым Адамом.
И лишь тогда, приняв в себя всего Адама, сделавшись поистине человеком, приняв все искушения и сам, будучи искушен всем, мог
Христос сделаться
новым Адамом.
Во
Христе человечество принесло покаяние и жертву, возродилось и стало соответствовать воле Божией. Оно сделалось иным, и притом стало выше по существу (хотя и не по состоянию), чем было в раю, насколько
новый Адам выше и больше первого. Потому и с этой стороны должна быть отвергнута оригеновская идея апокатастасиса, одного лишь восстановления прежнего, без создания
нового.
Тем не менее
новая жизнь и
новая антропология утверждается только в Церкви и чрез Церковь, в которой обитает
Христос, а с Ним и вся полнота Божества.
Дело
Христово на земле выразилось именно в том, что Им была основана Церковь, заложено начало
новой, благодатной жизни, духовно восстановляющей рай на земле.
Очевидно, здесь мы сталкиваемся и с центральной проблемой мистики А. Н. Шмидт.]; в
Новом Завете она определяется уже прямо как «Невеста» или «Жена Агнца», и в образе единения
Христа и Церкви освящается христианский брак.
Только в Церкви существует
новая жизнь; живя в Церкви, а постольку и сам· становясь Церковью, человек восприемлет в себе
Христа.
Сильно поразили Дуню сказанья Устюгова про Саваофа богатого богатину и про Ивана Тимофеича. Хоть и много говорила она про новую принятую ею веру с Марьей Ивановной и с Луповицкими, но никто из них, даже ее подруги, Варенька с Катенькой, о том ни слова не говаривали. Много бывало у них бесед, но все говорилось об умерщвлении плоти, о радениях, о хождении в слове, о таинственной смерти и воскресении; сказаний о
новых христах разговоры их не касались.
Неточные совпадения
—
Христос пред Пилатом.
Христос представлен Евреем со всем реализмом
новой школы.
Кроме того, было прочтено дьячком несколько стихов из Деяний Апостолов таким странным, напряженным голосом, что ничего нельзя было понять, и священником очень внятно было прочтено место из Евангелия Марка, в котором сказано было, как
Христос, воскресши, прежде чем улететь на небо и сесть по правую руку своего отца, явился сначала Марии Магдалине, из которой он изгнал семь бесов, и потом одиннадцати ученикам, и как велел им проповедывать Евангелие всей твари, причем объявил, что тот, кто не поверит, погибнет, кто же поверит и будет креститься, будет спасен и, кроме того, будет изгонять бесов, будет излечивать людей от болезни наложением на них рук, будет говорить
новыми языками, будет брать змей и, если выпьет яд, то не умрет, а останется здоровым.
Между тем в христианстве есть мессианское ожидание второго явления
Христа в силе и славе, есть мессианское искание царства Божьего, как на небе, так и на земле, возможное ожидание
новой эпохи Духа Святого.
Нельзя достаточно сильно подчеркивать, что абсолютная
Христова любовь есть
новая благодатная жизнь духа, а не закон для относительной материальной жизни.
И тогда возрождение России к
новой жизни может быть связано лишь с мужественными, активными и творящими путями духа, с раскрытием
Христа внутри человека и народа, а не с натуралистической родовой стихией, вечно влекущей и порабощающей.