Неточные совпадения
На более глубокую почву должна быть поставлена та истина, что величайшие достижения человеческой общественности связаны с творческой властью
человека над природой, т. е. с творчески-активным обращением к космической жизни, как в
познании, так и в действии.
Существуют степени
познания истины, зависящие от ступеней общности
людей и их общности с мировым целым.
Я не раз писал уже, что
познание зависит от духовной общности
людей.
Экзистенциалисты антирелигиозного типа так низко мыслят о
человеке, так понимают его исключительно снизу, что остается непонятным самое возникновение проблемы
познания, возгорание света Истины.
Почему возможна трагедия
познания, почему свет Логоса не всегда освещает познавательный путь
человека, как существа духовного, превышающего мир?
Познание не есть только интеллектуальный процесс, в нем действуют все силы
человека, волевое избрание, притяжение и отталкивание от Истины.
Познание истины есть творческая активность
человека, который несет в себе образ и подобие Божие, т. е. заключает в себе и божественный элемент.
В
человеке есть активное, творческое начало, с которым связано
познание.
Когда в прошлом философы говорили о врожденных идеях, то, благодаря статическому характеру их мышления, они плохо выражали истину об активном духе в
человеке и человеческом
познании.
Поразительно, что
человек не настолько раздавлен дурной бесконечностью мира, чтобы лишиться возможности
познания Истины.
Брат Василий задумался. «Говорит этот человек несколько витиевато, но в словах его есть правда, — думал <он>. — Брату моему Платону недостает
познания людей, света и жизни». Несколько помолчав, сказал так вслух:
В конце XIX и начале XX века считали огромным достижением в
познании человека, в понимании писателей и разгадки написанных ими книг, когда открыли, что человек может скрывать себя в своей мысли и писать обратное тому, что он в действительности есть.
Подумайте: великий Кеплер говорил, что если бы он мог окинуть взглядом вселенную, но не видал бы жаждущего
познания человека, то он нашел бы свое удивление бесплодным, а я, червяк, без всех решительно сравнений, его ничтожнейший, до сей поры все жил, не видя никого, кому бы мог сказать о том, что я своим окинул взором…
Правда, правда, тысячу раз правда твоя, господин мусье! Ну, что было бы из меня, если бы я продолжал военную службу? Мучился бы, изнемогал, а все бы не дошел выше господина капрала. Теперь же — даже губернатором могу быть! Состояние у меня отличное, могу найти двух-трех с большими
познаниями людей, буду им платить щедро и служил бы отлично. Подите же вы с теперешнею молодежью! И слышать не хотят. Все бы им самим служить, не как предки наши… Портится свет!
Неточные совпадения
— Это, очевидно, местный покровитель искусств и наук. Там какой-то рыжий
человек читал нечто вроде лекции «Об инстинктах
познания», кажется? Нет, «О третьем инстинкте», но это именно инстинкт
познания. Я — невежда в философии, но — мне понравилось: он доказывал, что
познание такая же сила, как любовь и голод. Я никогда не слышала этого… в такой форме.
Вспомнились слова Марины: «Мир ограничивает
человека, если
человек не имеет опоры в духе». Нечто подобное же утверждал Томилин, когда говорил о
познании как инстинкте.
Лекция была озаглавлена «Интеллект и рок», — в ней доказывалось, что интеллект и является выразителем воли рока, а сам «рок не что иное, как маска Сатаны — Прометея»; «Прометей — это тот, кто первый внушил
человеку в раю неведения страсть к
познанию, и с той поры девственная, жаждущая веры душа богоподобного
человека сгорает в Прометеевом огне; материализм — это серый пепел ее».
Так как у тунгусов нет грамоты и, следовательно, грамотных
людей, то духовное начальство здешнее, для опыта, намерено разослать пока письменные копии с перевода Евангелия в кочевья тунгусов, чтоб наши священники, знающие тунгусский язык, чтением перевода распространяли между ними предварительно и постепенно истины веры и приготовляли их таким образом к более основательному
познанию Священного Писания, в ожидании, когда распространится между ними знание грамоты и когда можно будет снабдить их печатным переводом.
И он усвоил себе все те обычные софизмы о том, что отдельный разум
человека не может познать истины, что истина открывается только совокупности
людей, что единственное средство
познания ее есть откровение, что откровение хранится церковью и т. п.; и с тех пор уже мог спокойно, без сознания совершаемой лжи, присутствовать при молебнах, панихидах, обеднях, мог говеть и креститься на образа и мог продолжать служебную деятельность, дававшую ему сознание приносимой пользы и утешение в нерадостной семейной жизни.