Неточные совпадения
Это раздвоение и поляризация человеческой природы, это трагическое движение, идущее в самую духовную глубину, в самые последние пласты, не связано ли у Достоевского с тем, что он призван был в конце новой истории, у порога какой-то новой мировой эпохи раскрыть в человеке борьбу
начал Богочеловеческих и человекобожеских, Христовых и антихристовых, неведомую прежним эпохам, в которых
зло являлось в более элементарной и простой форме?
Но когда тот, кто идет путем
зла, кто переживает опыт
зла,
начинает думать, что
зло его обогащает, что
зло есть лишь момент добра, момент его восхождения, он падает еще ниже, разлагается и погибает, отрезает себе путь к обогащению и восхождению.
Зло в Иване Карамазове — смердяковское
начало.
Антихристово
начало не есть старое, грубое, сразу видимое
зло.
Посмотрите, как дети беззаботно и весело резвятся, всецело погруженные в свои насущные радости и даже не подозревая, что в окружающем их мире гнездится какое-то
злое начало, которое подтачивает миллионы существований.
Дух времени, обоготворенный Гегелем, в сущности, всегда заключает в себе обманное и
злое начало, потому что время в известном смысле есть обман и зло.
— И это справедливо, — подтвердил Вихров, —
злое начало, как его ни заковывай, непременно в жизни человеческой начнет проявляться — и все больше и больше, пока снова не произнесутся слова любви и освобождения: тогда оно опять пропадает… Но кто ж тебе все это рассказывал? — прибавил он, обращая с радушием свое лицо к Груне.
— Ответ на этот вопрос простой, — продолжал он, — необходимо вырвать с корнем
злое начало… Коль скоро мы знаем, что наш враг — интеллигенция, стало быть, с нее и начать нужно. Согласны?
Неточные совпадения
Степан Аркадьич знал, что когда Каренин
начинал говорить о том, что делают и думают они, те самые, которые не хотели принимать его проектов и были причиной всего
зла в России, что тогда уже близко было к концу; и потому охотно отказался теперь от принципа свободы и вполне согласился. Алексей Александрович замолк, задумчиво перелистывая свою рукопись.
Но каждый раз, как он
начинал говорить с ней, он чувствовал, что тот дух
зла и обмана, который владел ею, овладевал и им, и он говорил с ней совсем не то и не тем тоном, каким хотел говорить.
— Расскажите нам что-нибудь забавное, но не
злое, — сказала жена посланника, великая мастерица изящного разговора, называемого по-английски small-talk обращаясь к дипломату, тоже не знавшему, что теперь
начать.
— Говорят, что это очень трудно, что только
злое смешно, —
начал он с улыбкою. — Но я попробую. Дайте тему. Всё дело в теме. Если тема дана, то вышивать по ней уже легко. Я часто думаю, что знаменитые говоруны прошлого века были бы теперь в затруднении говорить умно. Всё умное так надоело…
Он пошел к печке, отворил ее и
начал шарить в
золе: кусочки бахромы от панталон и лоскутья разорванного кармана так и валялись, как он их тогда бросил, стало быть никто не смотрел!