Неточные совпадения
Они были в циничных, едких, как купорос, разговорах и бессмысленных анекдотах, которые он
слышал от других и сам рассказывал так мастерски; они были в рисунках, которые он рисовал и показывал со смехом
товарищам; они были в одиноких мыслях и сновидениях, тяжелых, как кошмар, и притягательных, как он.
Неточные совпадения
Когда
услышите вой ветра с запада, помните, что это только слабое эхо того зефира, который треплет нас, а задует с востока,
от вас, пошлите мне поклон — дойдет. Но уж пристал к борту бот, на который ссаживают лоцмана. Спешу запечатать письмо. Еще последнее «прости»! Увидимся ли? В путешествии, или походе, как называют мои
товарищи, пока еще самое лучшее для меня — надежда воротиться.
Но такого человека, который бы пожалел его, не нашлось ни одного во всё то время, когда он, как зверок, жил в городе свои года ученья и, обстриженный под гребенку, чтоб не разводить вшей, бегал мастерам за покупкой; напротив, всё, что он
слышал от мастеров и
товарищей с тех пор, как он живет в городе, было то, что молодец тот, кто обманет, кто выпьет, кто обругает, кто прибьет, развратничает.
Где и что с нашими добрыми
товарищами? Я
слышал только о Суворочке, что он воюет с персианами — не знаю, правда ли это, — да сохранит его бог и вас; доброй моей Марье Яковлевне целую ручку.
От души вас обнимаю и желаю всевозможного счастия всему вашему семейству и добрым
товарищам. Авось когда-нибудь узнаю что-нибудь о дорогих мне.
Разве с Серебряным?» Но мельник знал через Михеича, что Серебряный вкинут в тюрьму, а
от посланных Вяземского, да и
от некоторых
товарищей Перстня
слышал, что станичники освободили Никиту Романыча и увели с собой; стало быть, не с Серебряным.
«Сие последнее известие основано им на предании, полученном в 1748 году
от яикского войскового атамана Ильи Меркурьева, которого отец, Григорий, был также войсковым атаманом, жил сто лет, умер в 1741 году и
слышал в молодости
от столетней же бабки своей, что она, будучи лет двадцати
от роду, знала очень старую татарку, по имени Гугниху, рассказывавшую ей следующее: «Во время Тамерлана один донской казак, по имени Василий Гугна, с 30 человеками
товарищей из казаков же и одним татарином, удалился с Дона для грабежей на восток, сделал лодки, пустился на оных в Каспийское море, дошел до устья Урала и, найдя окрестности оного необитаемыми, поселился в них.