Неточные совпадения
Многие думают, что выучиться хорошо стрелять очень
трудно, а для иных
не возможно: это совершенно несправедливо.
Впрочем, у них перебирается перо за пером, и линька
не мешает им летать быстро; но находить их тогда очень
трудно, да и бить бекасов, поднимающихся в кустах, очень нелегко.
Я должен признаться, что никогда
не любил охоты большим обществом и предпочитал охоту в одиночку, вдвоем или много втроем, ибо как скоро будет охотников и собак много, то
трудно соблюсти те условия, при которых охота может быть удачна и весела.
Это бывает в исходе июля и в августе; тогда они делаются так жирны, что,
не видевши,
трудно поверить: летают очень тяжело и скоро опять садятся.
Должно заметить общую особенность дупелей, бекасов, гаршнепов и особенно вальдшнепов: они никогда
не выпрямляются на ногах и
не вытягивают своих шей, как обыкновенные береговые кулики; ножки и шейки их всегда как-то согнуты или скорчены, что и дает им особенную посадку. Самцов от самок различить по перьям очень
трудно.
Он
не так смирен, как другие, или, может быть, так кажется оттого, что
не стоит на одном месте, а все бежит вперед, летает очень быстро, и убить его в лет, в угон или в долки довольно
трудно, а гораздо легче срезать его впоперек, когда он случайно налетит на охотника, ибо, повторяю, полет его быстрее полета всех других куличков, после бекаса.
Добывать их очень
трудно: они почти всегда держатся в таких местах, где ни охотнику ходить, ни собаке отыскивать дичь
не возможно; собаке приходится
не только вязнуть по горло, но даже плавать.
Погоныш во всем совершенно сходен с болотною курицей, или, правильнее сказать: он есть
не что иное, как уменьшенная втрое или вчетверо болотная курица, но самец болотного коростелька
не имеет пунцового гребешка на голове и перевязок на ногах, отчего и
трудно различить петушка от курочки.
В это время стрелять их очень
трудно, потому что они дики и сторожки и
не подпускают близко ни конного, ни пешего.
Но от доброй собаки
трудно ей отделаться: она
не даст ей уползти на берег, а внимательный и опытный охотник, зная по направлению утиной головы, где должна вынырнуть утка, подстережет появление ее носа и метким выстрелом, после мгновенного прицела, раздробит полусокрытую в воде ее голову.
Вообще гагары летают, особенно поднимаются сначала,
трудно, пока
не разлетятся, и только одна крайность может заставить их подняться с воды; по большей части от всякой опасности они отделываются упорным ныряньем, в чем уступают только одним гоголям.
Бить из ружей их
трудно, потому что сурки сидят над самою норою и, будучи даже смертельно ранены, падают прямо в нору и успевают залезать в нее так глубоко, что их
не достанешь, а разрывать нору много хлопот.
Обыкновенным образом стрелять журавлей очень
трудно и мало убьешь их, а надобно употреблять для этого особенные приемы и хитрости, то есть подкрадываться к ним из-за кустов, скирдов хлеба, стогов сена и проч. и проч. также, узнав предварительно, куда летают журавли кормиться, где проводят полдень, где ночуют и чрез какие места пролетают на ночевку, приготовить заблаговременно скрытное место и ожидать в нем журавлей на перелете, на корму или на ночевке; ночевку журавли выбирают на местах открытых, даже иногда близ проезжей дороги; обыкновенно все спят стоя, заложив голову под крылья, вытянувшись в один или два ряда и выставив по краям одного или двух сторожей, которые только дремлют,
не закладывая голов под крылья, дремлют чутко, и как скоро заметят опасность, то зычным, тревожным криком разбудят товарищей, и все улетят.
Сначала подстреленный журавль бежит прочь, и очень шибко, так что без собаки
трудно догнать его: скорости своему бегу придает он подмахиваньем крыльев или крыла, если одно ранено; видя же, что ему
не уйти, он на всем бегу бросается на спину и начинает защищаться ногами и носом, проворно и сильно поражая противника.
Я уже сказал, что журавлей стрелять
трудно по разным причинам и что никогда
не добудешь их много в одно поле, особенно
не убьешь одним зарядом двух или трех.
В это время
трудно найти их, ибо от больших детей старые кулики уже
не вылетают навстречу человеку или собаке и
не вьются над ними, даже
не издают никакого голоса, который мог бы открыть охотнику их потаенное убежище.
Отыскивать куропаток осенью по-голу — довольно
трудно: издали
не увидишь их ни в траве, ни в жниве; они, завидя человека, успеют разбежаться и попрятаться, и потому нужно брать с собой на охоту собаку, но отлично вежливую, в противном случае она будет только мешать. Искать их надобно всегда около трех десятин, на которых они повадились доставать себе хлебный корм. Зато по первому мелкому снегу очень удобно находить куропаток.
Покуда
не были изобретены пистоны, дождь
не только мешал стрелять, но даже иногда прогонял с поля охотника, потому что у ружей с кремнями очень
трудно укрывать полку с порохом: он как раз отсыреет и даже замокнет, а при сильном дожде и никакое сбережение
не возможно; но с пистонами дождь
не помеха, и сивок, без сомнения, убить очень много в одно поле.
Стрелять их довольно
трудно, потому что они летают
не близко, вьются
не над человеком, а около него и стелются по земле именно как ласточки, отчего, особенно в серый день, цель
не видна и для охотника сколько-нибудь близорукого (каким я был всегда) стрельба становится трудною; притом и летают они очень быстро.
Молодых вальдшнепят отыскивать в лесу
трудно, да и бить такую славную дичь,
не достигшую полного возраста, как-то жалко, а потому этого рода охотой никто
не занимается, но в исходе августа молодые выровняются и начнут попадаться в мелком лесу или в опушках большого: обо всем этом было говорено уже довольно.
Хлебный русак до того бывает жирен, что,
не видавши,
трудно поверить: от одних почек из внутренности русачьей тушки собирается иногда сала до двух фунтов!
Неточные совпадения
Артемий Филиппович. Вот и смотритель здешнего училища… Я
не знаю, как могло начальство поверить ему такую должность: он хуже, чем якобинец, и такие внушает юношеству неблагонамеренные правила, что даже выразить
трудно.
Не прикажете ли, я все это изложу лучше на бумаге?
По осени у старого // Какая-то глубокая // На шее рана сделалась, // Он
трудно умирал: // Сто дней
не ел; хирел да сох, // Сам над собой подтрунивал: // —
Не правда ли, Матренушка, // На комара корёжского // Костлявый я похож?
С утра встречались странникам // Все больше люди малые: // Свой брат крестьянин-лапотник, // Мастеровые, нищие, // Солдаты, ямщики. // У нищих, у солдатиков //
Не спрашивали странники, // Как им — легко ли,
трудно ли // Живется на Руси? // Солдаты шилом бреются, // Солдаты дымом греются — // Какое счастье тут?..
Трудно было дышать в зараженном воздухе; стали опасаться, чтоб к голоду
не присоединилась еще чума, и для предотвращения зла, сейчас же составили комиссию, написали проект об устройстве временной больницы на десять кроватей, нащипали корпии и послали во все места по рапорту.
— Что же,
трудно, Егор,
не спать?