Неточные совпадения
Имя ерша, очевидно, происходит от его наружности: вся его спина, почти от головы и до хвоста, вооружена острыми, крепкими
иглами, соединенными между собой
тонкою пестрою перепонкою; щеки, покрывающие его жабры, имеют также по одной острой
игле, и когда вытащишь его из воды, то он имеет способность так растопырить свои жабры, так взъерошить свой спинной гребень и загнуть хвост, что название ерша, вероятно, было ему дано в ту же минуту, как только в первый раз его увидел человек.
А солнце уж опускалось за лес; оно бросало несколько чуть-чуть теплых лучей, которые прорезывались огненной полосой через весь лес, ярко обливая золотом верхушки сосен. Потом лучи гасли один за другим; последний луч оставался долго; он, как
тонкая игла, вонзился в чащу ветвей; но и тот потух.
Возле трупа валялись шелковые перчатки и длинная трость с золотым набалдашником, украшенным драгоценными каменьями. Ни одного пятнышка крови не было на покойной, только белоснежная шея, повыше ожерелья, была насквозь проткнута длинной,
тонкой иглой.
Неточные совпадения
Она медленно подняла на меня свои глаза… О, взгляд женщины, которая полюбила, — кто тебя опишет? Они молили, эти глаза, они доверялись, вопрошали, отдавались… Я не мог противиться их обаянию.
Тонкий огонь пробежал по мне жгучими
иглами; я нагнулся и приник к ее руке…
Вздохнув, он оглянулся: Наталья, видимо, задремавшая, ткнула себе
иглою в палец и теперь, вытаращив глаза, высасывала кровь, чмокала и плевала на пол, Шакир, согнув спину, скрипел по бумаге ржавым пером, а Маркуша, поблескивая лезвием ножа, неутомимо сеял
тонкие серпики и кольца стружек.
Каждый год после этого, в глухую осень, когда Ока начинала стынуть и покрывалась
тонкой корой ледяных
игл, он проводил целые дни в воде по пояс, и все-таки ничего ему не делалось.
То и дело пред ним мелькали знакомые фамилии купцов и именитых горожан, которых Ежов язвил то смело и резко, то почтительно,
тонким, как
игла, жалом.
— Отчего вы испугались? Разве я такая страшная? — говорила она
тонким, вздрагивающим голосом и осторожно, медленно подвигалась ко мне, держась за стену, точно она шла не по твердому полу, а по зыбкому канату, натянутому в воздухе. Это неумение ходить еще больше уподобляло ее существу иного мира. Она вся вздрагивала, как будто в ноги ей впивались
иглы, а стена жгла ее детские пухлые руки. И пальцы рук были странно неподвижны.