Я найду тебя там, где любовь граничит с безумием

Юлия Флёри, 2016

Любовь бывает разной. У кого-то безумной, точно бурная река, водопад, омут. У кого-то напоминает водную гладь, которая изредка рябит под дуновением ветра. Она всегда начинается со слова «счастье», с полёта, с мечты. Может витиевато закручиваться в узелки либо плести плотную паутину, а может свободно развеваться под порывом воздуха. А иногда любви приходит конец. Она не истончается, не имеет полумер, просто исчезает. У кого-то на смену любви приходит уважение, трепет от былых чувств, ласкающие душу воспоминания. А кто-то предпочитает забыть о ней, как о несуществующей небылице. Лора в своей любви плыла, закрыв глаза. Доверяя, наслаждаясь этим доверием, получая удовольствия от возможности быть настолько уверенной в чувствах. Чужих и своих. Но что-то пошло не так. Доверие вдруг исчезло или нет… оно поблекло, стало прозрачным и ещё есть возможность удержать его. Только для этого нужно вспомнить. Вспомнить, кто она и кого любила. Содержит нецензурную брань.

Глава 5

Частный кабинет психологической помощи в огромном медицинском центре на сегодня был свободен от посещений. Лора не хотела столкнуться с кем-то в коридоре, не хотела, чтобы поползли слухи, поэтому вполне объяснимо перестраховывалась, бронируя для себя одной весь рабочий день врача и давнего друга.

Оставив сопровождающего за дверью, вошла, тихо переступая по светлому ковру, огляделась, отмечая немного спёртый воздух, незначительный разгром на столе и отсутствие хозяина кабинета. Не имея привычки бездействовать, уверенно шагнула вглубь комнаты, толкнула ароматизатор в виде детской неваляшки, расслабляющий тонкий запах распространился по помещению. Минув полосы жалюзи приятных пастельных тонов, потянула ручку окна, выставляя его на режим проветривания, резко оглянулась.

— Добрый день, впервые вижу у тебя такой бардак. Всё в порядке? — Выпалила, сдержанно улыбнувшись Руслану, отступила, сдавая позиции, подпуская его к врачебному креслу.

— Небольшой тест. — Пояснил он, быстро собирая разбросанные листы бумаги в общую стопку.

— Я прошла его удачно? — Лора склонила голову набок, не спеша присесть, но под строгим взглядом всё же оставила миниатюрную сумочку в сторону, за пределы бокового зрения, и опустилась в удобное кресло.

— Поговорим об этом позже.

— А сейчас?

— А сейчас ты замечательно выглядишь. Как дела?

— Очередной тест? — Вздёрнула она брови, но постаралась расслабленно улыбнуться. Закинула ноги на подножку и взглянула в некотором безразличии. — Ты ведёшь себя странно.

— Ты тоже.

— Разговаривал с моим мужем? — Голос понизился и принял возбуждённые нотки.

— Лора, оставь этот тон для своих подчинённых. — Спокойно отреагировал он и присел сам, привычно сложив руки на столе. — Как ты себя чувствуешь? — Спросил слишком просто, словно его интерес не праздный, а это действительно важно.

Руслан умел угодить и чувствовал настроение своих пациентов. Лора это ценила и позволяла себя обмануть. Поэтому сейчас, забыв о подтексте и скрытом смысле, откинулась на спинку стула, с пульта на подлокотнике отрегулировав нужный угол наклона. Держала глаза закрытыми чуть дольше положенного, а потом всё так же улыбнулась.

— Я чувствую усталость. — Призналась и резко выдохнула, стараясь сконцентрировать взгляд.

— Не страх?

— Нет.

— Что произошло сегодня ночью?

— Я кое-что поняла. То, чего не могла уловить прежде. И это чувство… оно заставляет меня задуматься.

— Дай угадаю, ты, наконец, поняла, что эти сны тебя не пугают. Не так ли?

Лора умилённо улыбнулась.

— Твой тест?

— Да. Я практически уверен, что даже на прошлом сеансе атмосфера, в которой я тебя встретил сегодня, заставила бы отступить. Сегодня же, ты решила найти другой, более привычный для себя выход. Что изменилось? Что заставило тебя открыть окно, а не вернуться к стойке регистрации?

— Я поняла, что вовсе не страх заставляет меня трястись, словно осиновый лист. — Проговорила монотонно и вцепилась пальцами в подлокотники, на лице при этом не дрогнул ни один мускул.

— Вот как? Что тогда?

— Как бы странно ни прозвучало, но это ненависть. — Проговорила и взгляд сфокусировался на лице мужчины напротив. — Не знаю, как и к кому, но именно ненависть сжигала меня изнутри всё это время.

— Ты прекрасно выглядишь, Лора. — Сменил Руслан тему разговора и склонил голову набок, оценивая реакцию.

— Макияж творит чудеса.

— В прошлый раз ты предпочла от него отказаться. Почему выбрала сейчас такой дерзкий образ?

— Я так ощущаю себя изнутри.

— Готовой к войне?

— Скорее, в состоянии готовности вступить в неё при необходимости. Ответить на вызов, дать отпор.

— Ты воспринимаешь враждебно меня?

— С чего ты взял?

— Ты готовилась ко встрече со мной. Или я что-то путаю и у меня просто мания величия? Какие планы на этот вечер?

— Этот день я полностью посвящаю себе.

— Тогда почему?

— Не знаю, не могу объяснить. — Ответила скоро и действительно растерянно, с той же беспомощностью, только уже во взгляде, посмотрела на врача.

— Что за камень у тебя на шее?

— Мой камень. Опал. — Вроде бы удивилась и мимолётным движением погладила кулон на груди кончиками пальцев. Расправила плечи, желая выдать хоть каплю уверенности, но под этим взглядом терялась.

— Огненный? С каких пор ты предпочитаешь чёрные опалы?

— Он всегда у меня был. Только… только я носила его с осторожностью.

— Это подарок?

— Подарок одного человека.

— Я его знаю?

— Не думаю…

Отрицательно покачала головой, напряжённо, эмоционально.

— Очень сильный камень, сильная энергетика, исходящая от него. Я так понимаю, это оберег. Он может тебя подавить. Не боишься?

— Я доверяю его выбору!

— Почему говоришь так громко? Разговор заставляет тебя нервничать?

— Нет.

— Пальцы не устали? — С усмешкой кивнул на побелевшие от напряжения фаланги, улыбка стала хищной, как только Лора попыталась их разжать и не смогла. — Лора, что напугало тебя вчерашней ночью?

— Кровь. — Ответила и глаза сверкнули, соединяя этот блеск воедино с блеском камня.

— Сейчас ты ответила увереннее, чем на предыдущий вопрос. — Руслан и сам напрягся, глаза за стёклами очков приобрели более жёсткий блеск, корпусом чуть навалился в сторону стола.

— Вопрос о пальцах?

— Вопрос о мужчине. Как звали того мужчину, который подарил эту вещицу?

— С чего ты взял, что это мужчина?

— Я не прав? — Приподнял он брови и чуть приоткрыл губы, сдерживая победную улыбку, и улыбка эта стала шире, когда Лора стиснула зубы. — Ты ведь не помнишь его, верно?

Вопрос застал её врасплох, дыхание стало бурным, а внутренние противоречия отразились на лице.

— Но ведь абсолютно уверенно сказала, что доверяешь его выбору. Что не так?

— Я не знаю…

— Как он выглядит? Сколько ему лет? При каких обстоятельствах этот камень оказался у тебя?

— Я не знаю…

— Ты не помнишь?

— Я не знаю! — Рыкнула и прищурила глаза, понимая, что не права, что нет в этом смысла и что правды тоже нет… — Руслан, что происходит?

— Это мы и пытаемся выяснить, дорогая моя. Когда ты впервые почувствовала, что не помнишь части своего прошлого?

— Почему ты задаёшь этот вопрос сейчас?

— Потому что ты готова на него ответить.

— А когда ты впервые это почувствовал?

— При первой нашей встрече.

Лора приподнялась и округлила глаза.

— И молчал?

— Я просто не понимал: ты действительно не помнишь или умело это скрываешь. Сейчас мы вдвоём готовы к этому разговору. Итак, когда ты впервые почувствовала, что не помнишь части своего прошлого?

— Около двух месяцев назад.

— С чем это было связано?

Лора безвольно опустилась на спинку кресла и устало потёрла виски напряжёнными пальцами. Отрицательно махнула головой, внутренне сдуваясь.

— Моя секретарь. Жуткая болтушка… Она всегда задаёт много вопросов ни о чём. Ей не всегда нужны ответы, скорее, почувствовать себя нужной, тоже что-то из комплексов детства, да и не важно. Так вот, она спросила, где я училась. А ведь я точно знаю, что у меня есть диплом экономического института, но при этом не помню ни лиц, ни имён, преподавателей, одногруппников. Не помню, как училась, как сдавала экзамены, при варианте заочного обучения, не помню сессий. Вообще ничего. Но при этом обладаю всеми необходимыми навыками, которые действительно могла получить только обучаясь. Тогда я просто упомянула название института, смутно понимая, что видела его исключительно на дипломе.

— Почему ты сразу не сказала мне об этом?

— Я хотела разобраться сама.

— Разобралась?

— Кажется, только больше запуталась… Руслан, у меня всегда была очень насыщенная жизнь. Я двигалась дальше, иногда забывая оглянуться назад и до последнего времени меня это устраивало. Сейчас же времени для этого много и я всё больше и больше начинаю понимать… начинаю понимать, что не помню слишком многого.

— Что заставляет чувствовать заблуждение?

— Мысли. — Сказала и поторопилась пояснить, активно жестикулируя ладонями. — Я имею в виду неосознанные, которые словно долго-долго блуждали, прежде чем добраться до нужного отдела мозга. Может, знаешь, фильм есть такой, с Деми Мур в главной роли. Там у неё во сне начиналась другая жизнь. То есть в одной она была успешной бизнес-леди, в другой, вдова с детьми или что-то подобное, — зажмурилась, пытаясь сконцентрироваться и резко выдохнула, открывая глаза. — Это как раздвоение личности, только у меня нет такого: проснулся и живёшь одной жизнью, уснул и картинка снова меняется. Просто некоторые мысли… словно это не мои воспоминания.

— Как это происходит?

— Обычно. Совершенно обычно. В разговоре. Из последнего моего утверждения были заблуждения в том, что я собирала мужу обед и готовила завтраки. Причём я была уверена в том, что такое было, на все сто процентов. И только лишь когда наша экономка сообщила, что я никогда не готовлю… в принципе, открытие она не сделала, но я поймала себя на мысли, что отчётливо видела совершенно другую картинку. Такую, которая в моей жизни просто не могла быть.

— Ты разговаривала об этом со своим мужем?

— Да, но мы не акцентировали на этом внимание, я даже не помню, что он ответил, да это и не важно. — Махнула рукой и не заметила острого взгляда в свою сторону.

— Это вполне объяснимо, Лора. Пока оставим этот разговор.

— Почему? Ты считаешь…

— Я считаю, что мне стоит это обдумать. — Резко обрубил он, заставляя замолчать, Лора стерпела, перевела дыхание, но не сдержалась.

— Руслан, почему…

— Ты помнишь первую нашу встречу? — Вдруг спросил он и нахмурился, понимая, что Лора не может ответить на этот вопрос. — Как мы познакомились, как давно? — Подсказывал, пытаясь навести на нужную мысль. — Может, в состоянии ответить, что привело тебя к психологу впервые?

— В каком смысле впервые? — Замялась и неловко улыбнулась. — Нет… я помню…

— Но ты пришла ко мне и поздоровалась, словно со старым другом. Спросила как дела и это была не просто вежливость. Лора? — Давил он интонацией и внимательным взглядом, пытаясь уловить малейшие изменения её настроения, а, по сути, просто хотел уличить.

— Руслан, я… честно… такое чувство было… но я даже не задумывалась над этим… Подожди!

— Стоп! Хватит. Даже у меня сейчас нет ответов на твои вопросы, Лора. Давай… Давай перенесём эту тему на следующий раз. Только это будет не обычная наша встреча, а, допустим, на следующей неделе. Просто встретимся и побеседуем как старые друзья. Хорошо? — Кивнул, по ходу дела, открывая свой ежедневник.

— Как старые друзья?

— Не цепляйся к словам, я имел в виду основу диалога, а не его смысл. Сейчас предлагаю перенестись на несколько часов назад.

— Но Руслан…

— Ты должна понимать, что это важно! — Не дал он договорить и Лора, пропыхтев что-то себе под нос, сдалась без боя.

— Хорошо, давай. — Согласилась нехотя и съехала по креслу вниз, пытаясь акцентировать внимание на совершенно другой теме. — Только ты спрашивай. Мне так удобнее, иногда вопросы наводят на размышления и я вспоминаю то, что упустила. Что-то важное в своей основе и незаметное на первый взгляд.

— Хорошо. — Мягко улыбнулся мужчина, наблюдая за этим перевоплощением.

Но полностью направить всю энергию на её рассказ не получалось. Одна неприятная мысль, к сожалению, вполне осознанная и чёткая, посетила голову и сейчас не давала покоя. Руки чесались набрать один из номеров для важного в этом случае разговора, но пока было рано и он продолжал слушать.

— Что изменилось в твоих снах? Четыре ночи это много. Ты помнишь, что происходило? В той очерёдности, в которой эти видения появлялись?

— Да. Появились детали. То, что казалось смазанным, приобрело чёткие очертания.

— Закрой глаза, Лора. Не сравнивай, рассказывай то, что заметила впервые.

— Новые люди…

— По порядку Лора. Не спеши. Люди ведь появляются потом. Что ты увидела сначала? — Мягким наводящим голосом внушал он простую истину. Лора прислушивалась и чувствовала, как погружается в свои сны, готовясь осознать в реальности то, что видела и чувствовала. И холодок пробежал по телу. Отвратительный. Мерзкий. Заставляющий поёжиться.

— Комната. — Произнесла она чётко и громко, сжимая кулаки. — Всё та же комната. Она мне знакома, но я так и не могу понять, где могла её видеть. Ощущение спокойствия, которое расслабляет, но что-то настораживает. Чьё-то присутствие.

— Встреча? Ты кого-то ждёшь?

— Нет. Наоборот, я понимаю, что в ней никого не должно быть и это пугает.

— Что это?

— Звуки. Кажется, дыхание. Может, чужой запах. Неприятно. И страшно.

— В комнате как всегда темно?

— Да. Полная темнота, так, что я не различаю стен. Я только чувствую и понимаю, но ничего не вижу. Всё плывёт. Стены, потолок, пол, они кружатся вокруг меня, словно пытаясь сбить с толку. Я что-то ищу. Что-то важное. Но не нахожу и приходится бежать, чтобы успеть. Понимаю, что практически не двигаюсь и тогда начинаю цепляться, чтобы ускорится.

— Ты видишь то, что тебе нужно?

— Нет, я только знаю, что должна успеть. — Ответила резко и смолкла, словно прислушиваясь. Шумно втянула воздух через нос и едва заметно поморщилась. — Болото. Вокруг меня болото. Вязкая тёмная жидкость засасывает меня, словно топь. Тупые удары, отдающиеся по всему телу. Меня будто толкают, заставляя упасть, погрузнуть глубже.

— Чьи-то руки?

— Нет. Это не руки. Чувство, будто меня толкают в спину палкой. Нажимая так, чтобы я упала. Именно упала, но не утонула, потому что эта палка тут же оказывается моей поддержкой. Я цепляюсь за неё обеими руками, но вместо спасения испытываю боль. Занозы. Множество острых деревянных иголок впиваются в ладони и я чувствую каждую из них. Бросок! Я лежу на полу. Снова та комната, но теперь в ней светло. Мои руки в крови. Я кричу, но не от страха.

— Ты говорила о ненависти.

— Нет. Сейчас нет. Это безысходность. Это понимание безвыходности и какого-то долга. Кровь поднимается выше, оплетая запястья, сворачиваясь в чёрные сгустки. Я вижу тряпку. Так странно, но она белоснежная. Пытаюсь оттереть руки, но она так и остаётся белой, а кровь всё поднимается и поднимается. Толстые капли поднимаются, достигая локтя. Я чувствую её тепло и… будто пульсацию. Пульсацию чего-то живого. Я тру кожу, сдирая её, стягивая до боли, но тряпка так и остаётся чистой.

— Белый цвет — цвет чистоты.

— Я думала об этом. Всё выглядит так, словно пытаюсь найти себе оправдание, но его нет. Я себя обманываю. Кружится голова, слабость, снова дрожь. Но мне нужно подняться. Чей-то шёпот заставляет встать. Моя цель так близко, рядом… так, что руки горят… — Раскрытые ладони прошлись по строгим брюкам с такой силой, словно пытались их разгладить. — Громкий крик заставляет обернуться. Там яркий свет. Мне нужно туда. Я смотрю и слабею на глазах. Передо мной ребёнок.

— Это мальчик или девочка?

— Скорее, кто-то бесполый. Так, словно всё равно.

— Это маленький ребёнок, ты не можешь разобрать?

— Нет. Он большой. То есть маленький, но… не в возрасте дело. Я просто не вижу, не понимаю.

— Это был детский крик?

— Нет. Этот крик был моим. Я только потом поняла, потому что за горло схватилась, пытаясь унять боль. Хочется идти вперёд.

— Ты приближаешься?

— Нет.

— Тебе что-то мешает идти?

— Нет.

— Ребёнок твоя цель?

— Я не знаю.

— Что он делает в твоём сне?

— Не понимаю… — Зажмурилась, пытаясь надавить на глаза — они болят.

— Он просто стоит в стороне? Зовёт тебя, просит помощи или наоборот, внушает страх, предчувствие?

— Просто стоит. Он смотрит на меня. И становится жутко. Этот взгляд… — Заметный озноб заставил тело переколотиться, и Лора обняла себя обеими руками, пытаясь унять дрожь.

— Он пугает тебя?

— Он говорит, что я опоздала, что не смогла!

— Это важно?

— Да. Это конец. Я не могу… — Тряхнула руками так, словно пытается сбросить это как наваждение. Открыла глаза и прогнала тугой ком в горле.

— Ты и прежде видела ребёнка во сне. Почему на этот раз тебя это так задело? Он всегда так смотрел?

— Не знаю. Но этой ночью он впервые отвернулся.

— Ты чувствуешь вину?

— Скорее, я просто не знаю, что должна чувствовать. Я запуталась. Мой муж… — Голос сорвался и пришлось на секунду задержать дыхание. Лора проморгалась, пытаясь прогнать ненужные слёзы, поджала губы и всё равно смахнула их руками, кончиками пальцев подправив макияж. — Несколько дней назад он рассказал, что я была беременна. Давно. Ещё до нашей свадьбы. Я думаю, это как-то связано.

— Ты упомянула, что он рассказал. Почему?

— Потому что я этого не помню. Мне не больно, не жалко, я просто приняла это как факт.

— Что произошло?

— Он сказал, что на меня напали и… и сильно избили. Не знаю… что-то такое. Я не вслушивалась. Он говорил, а я не понимала.

— Ты помнишь то время?

— Мне кажется, что я пытаюсь додумать то, чего не было.

— Разговаривала с ним об этом?

— Нет. Он просто попросил выслушать. Я спросила: хочет ли детей, он задал аналогичный вопрос, и я почувствовала внутренний страх, как стоп-сигнал, как запрет. Он понял это, поэтому и рассказал.

— Почему ты считаешь, что не чувствуешь, а именно додумываешь?

— Не знаю. Всё одно к одному. Он рассказал про то, что ребёнок был, и я вижу его чётко и ясно. Он сказал, что… случилось то, что случилось… и я тут же чувствую потерю: во сне он от меня отвернулся, осуждение во взгляде. Ты считаешь, что это не домыслы?

— Я предлагаю высказать своё мнение.

— Я не ощущаю себя матерью, Руслан. Нет той наполненности, лёгкости, того счастья. Было и было, а чувств нет.

— А что есть?

— По телу проходит неприятная дрожь. Боль, пустота, страх остаться одной.

— Он говорил о беременности. Это общий ребёнок?

Лора посмотрела круглыми глазами и несколько раз удивлённо моргнула.

— Я не задумывалась над этим, Руслан. — Усмехнулась мыслям и развела руками. — Веришь, нет, а другого мужчину рядом не представляла…

Отдышалась. Снова ошарашено взглянула.

— И… он просто сказал, что беременность была. На тот момент я и не подумала, что от другого, но он так всё это преподал, что, да, действительно осталось ощущение, что его рядом не было.

— Ты сказала про страх остаться одной. Имела в виду мужчину?

— Нет. — Произнесла удивлённо и замолчала, делая для себя это открытие. — Я говорила о семье.

— Ты рано осталась без родителей, возможно, именно эти воспоминания тебя задевают.

— Да… наверно… но я действительно говорила именно о семье! — Даже обрадовалась этому открытию. — И ты прав, рядом не было никого… наверно это воспоминания из детства.

Несколько раз кивнула, а потом вскинула взгляд, который очень быстро потемнел.

— Говори. — Кивнул Руслан, принял непринуждённую позу, располагающую к общению.

— Я говорила о ненависти.

— Я помню.

— Так вот, ребёнок… он отвернулся, но не ушёл. Он будто чего-то ждал.

— Тебя?

— Нет. Моего ответа. Я поняла это в тот момент, когда почувствовала тяжесть. Вокруг появились люди.

— Это было другое место?

— Нет. Именно эта комната. Только… они ведут себя так, словно меня нет. Меня нет и никого нет. Есть только они. Это мужчины. Они смеются, что-то пьют. Вызывают неприязнь. Запах! — Чётко выделила это слово и задышала громко и часто. — Кровь. Пот. Страх. — От напряжения её губы побелели, глаза сверкнули холодным блеском, а на щеках выступил непривычно яркий румянец. — Их страх. И моя ненависть. Именно это я чувствовала в каждом своём сне. Я понимала, что именно это чувство меня держало в напряжении всё это время. Это их хриплые голоса, их липкие руки. Их омерзительный запах. — Скривилась, чётко выдавая каждое слово, выделяя каждое яркой эмоцией, той ненавистью, которую можно было ощутить на расстоянии вытянутой руки. Прямо сейчас. В этом кабинете. — Они моя цель… Они моя боль.

— Ты знаешь их?

— Нет. Это чужие люди. Но я иду к ним, понимая, что другого выхода нет.

Её взгляд пронзил пустоту и остановился на одной из точек пространства, так, словно сквозь Руслана смотрела. Смотрела и видела источник ненависти. И боль, о которой говорила. И решительность отражалась на лице.

— Мне тяжело. Каждый шаг отдаётся невыносимой болью внутри. Руки… они словно отрываются, тянут к земле, не дают двигаться вперёд. Но мне нужно идти, я чувствую это и иду. В какой-то момент устаю… Пытаюсь посмотреть на ладони и понимаю, что одной руки нет. Просто нет. А вместо неё… вместо руки топор палача. С густой кровью на острие. А потом вокруг снова образуется пустота. Ничего нет. Только капли крови, которые приземляются на ту самую белую тряпку. Она снова под ногами. И она окрашивается в красный цвет.

— Лора? — Позвал Руслан, когда понял, что слишком глубоко погрузилась в себя. — Лора?! — Прикрикнул и дёрнулся, когда она перевела на него абсолютно вменяемый взгляд. А в её глазах космос. Холодный и пустой. Который затягивает. Который уничтожает. Такой, с которым она пришла к нему впервые. — Лора… — Позвал тихо и мог назвать секунду, момент, когда она вернулась. Когда стала собой. Только теперь не был уверен, что это она, а не то, что ОН с ней сделал.

— Мне пора! — Резко поднялась, движимая необъяснимой силой и огляделась, пытаясь вспомнить, куда поставила сумку. Зацепив её взглядом, подхватила и только у дверей обернулась, спохватившись. — Я ведь могу идти?

— Да, конечно. — Сдавленно проговорил Руслан, но не смог выдавить из себя улыбку.

Он смог только до боли растирать своё лицо, пытаясь прийти в чувства. Смог схватить волосы, выдирая их из головы. Смог громко прорычать, понимая, что натворил, движимый желанием помочь.

Трель телефонного звонка не застала его врасплох. Он знал, кто это звонит, поэтому криво ухмыльнулся и нажал на кнопку принятия вызова.

— Она ведь ничего не помнит, верно? — Спросил с напускной лёгкостью и почувствовал, как губы растягиваются, выдавая улыбку.

— Руслан, не кипятись.

— Ты сказал, что всё хорошо и я тебе поверил.

— Руслан, успокойся.

— Ты сказал, что всё прошло и я снова тебе поверил.

— Руслан! — Предостерегающе прозвучал мужской голос на другом конце трубки.

— Это ты сделал? — Задал он вопрос, который вертелся на языке.

— Я сейчас приеду. — Сказал тот в ответ, как отрезал, и отключился.

Через час дверь кабинета с шумом открылась.

— Пошёл к чёрту! — Тут же выкрикнул Руслан, сидя за столом с бокалом коньяка.

— Успокоился?

Мужчина прошёл по кабинету и бесцеремонно уселся на стол, повертел в руках рамки с фотографиями, пока Руслан не вырвал их из рук, оглянулся, прицениваясь к количеству дипломов на стене. Ядовито улыбнулся.

— Растёшь! — Голос прозвучал с похвалой. — Тысячу лет у тебя не был. Какие планы на будущее?

— Иди ты!

— Тише, Рус, не надрывай связки. Учишь людей контролировать эмоции, а сам…

— Скажи, какой она была раньше? — Вдруг задал вопрос. — Ведь не такой с*кой как сейчас.

— Язык прикуси! — Вмиг напрягся мужчина, демонстрируя готовность к броску, чтобы уничтожить противника. Руслан выставил вперёд руку с оттопыренным вверх большим пальцем.

— Любовь-морковь… Что ты с ней сделал, а?

— Ты с ней сделал, Рус. Ты, а не я. — Ткнул в него пальцем и отвернулся.

Руслан кособоко скривил губы и отрицательно покачал головой.

— Она уже не живой была, когда ко мне привёл. Не человек — оболочка. Серая и пустая.

— Ей просто нужна была передышка.

— Ага, заливай. Ты и тогда так сказал. А я, дурак, поверил. А ты… ты просто хотел чистеньким остаться. Что ты для неё сделал? Написал своей рукой новую судьбу? Что для неё придумал?

— У Лоры есть всё, чего она хотела. — Ответил он тихо, но как-то неуверенно, что никак не сочеталась с его образом всесильного и всезнающего.

— А что ты у неё отобрал? — Язвительно улыбнулся, но тут же нахмурил лоб. — Эти её сны, это что? Ты скажи, чтобы я знал, чего ожидать.

— Я думаю…

— Ты думаешь?! — Резко подскочил. — Ты думаешь?! Ни хрена ты не думаешь! Ты просто берёшь то, что тебе нужно, выжимаешь до капли, до последнего вздоха, а потом выбрасываешь из своей жизни! Кто с ней работал после меня?

— Никто.

Руслан передёрнулся от злобы.

— Никто?! — Бросил с вызовом и стал практически вплотную. — Ты хочешь сказать, что простейший гипноз не отпускает её столько лет? Да её умудохали так, что не понятно, есть ли там что-нибудь, в этой умной милой головке, кроме того, что туда записали. Есть ли там что-нибудь живое, или она так и осталась оболочкой, только теперь нашпигованной нужной тебе информацией.

Мужчина отступил назад и посмотрел за окно, вдаль, усмехнулся тому, как может сейчас выглядеть и посмотрел на Руслана в упор.

— Я сам об этом много думал. Всё ждал момент, когда она посмотрит на меня и узнает. Мне кажется это что-то вроде защитной реакции её мозга на происходящее. Где на твой, как ты говоришь, простейший гипноз, она ответила мощнейшим отзывом. И не прав ты, Рус. Такой она и была. Может, не настолько властной, не настолько жёсткой в действиях, но в душе это она и есть. Вот такая, какая сейчас. Смелая, решительная. Её воспитали иначе. Мягкой домашней девочкой, но сути своей не скроешь. Она всё равно выберется наружу, хочешь ты того или нет. Так и Лора. Ей сказали, что так должно быть, а она пыталась соответствовать.

— А потом пришёл добрый дядя и научил девочку быть собой. — С язвительной напускной радостью в голосе прощебетал Руслан, пьяно усмехнулся и громко хлопнул в ладоши. — Знаешь, кому расскажешь?! — Прорычал, притягивая к себе за отворот пиджака. — Ты просто взял её и уничтожил, под себя подминая. И, знаешь, я верю, что с характером всегда была. Иначе ты бы не привёл сюда это безвольное существо, которое тебе в рот смотрело. Потому что ты сломал, скрутил в бараний рог и не отпускал, пока Бога в тебе не признала.

Конец ознакомительного фрагмента.