Мои любимые преподы

Юлия Гауф, 2023

Они – мои бывшие преподы, наследники двух влиятельных семей города.Они смазливые, порочные, чарующие подлецы.Нас связывали любовь, страсть и летние ночи, а мое счастье казалось бескрайним.Но теперь я не подпущу их близко, не прощу и не дам вернуться.Я жду ребенка.И сохраню эту тайну.МЖМ (отношения девушки с 2 мужчинами)

Глава 10. Ярослав

Галстук намотан на руку — он в измятую, грязную тряпку уже превратился. Странно было бы стирать его. Вообще, стоит выкинуть, это так убого: пальцами водить по своей же вещи, и думать, думать, думать…

Хотя, чем еще заняться в СИЗО?!

— Слышь, мажор, зачетная у тебя баба была. Жаль, дружок увел, — хмыкает Вепрь.

Он, как всегда, сидит за столом. И курит. Сигарета зажата во рту, а толстыми пальцами Вепрь водит по дисплею смартфона. В СИЗО запрещено многое, но за деньги достать можно все.

— Эй, мажор, че молчишь?

— Какая баба? — спрашиваю, все равно ведь не отвяжется.

— Мажорка, с которой женихался. Красивая она, люблю таких, сисястых. И дерзких, — Вепрь покатывается со смеху, но смех длится недолго — кашель душит его. — Мордобой устроила в клубе знатный, с бабой какой-то подралась — с любовницей своего жениха, всем наваляла. Их охрана выставила, но засняли все красиво.

Настя и мордобой?

Странно. На людях она всегда старалась представать чинной, почти тургеневской барышней. А вот в узком кругу был и алкоголь, и кое-что более взрослое. Но все это среди тех, кого в нашем кругу принято друзьями считать, а не на виду у толпы.

— Дай, взгляну, — протянул руку, и Вепрь, довольно оскалившись, протянул мне смартфон с отпечатками жирных пальцев на дисплее.

Лента открыта, и я понимаю, почему сокамерник так радуется. Такие зрелища любят, особенно, если они касаются богатых и знаменитых: вот Настя орет на Серого, вот они уже втроем с глуповатой блондинкой, на следующем фото девушки отчаянно портят прически, вцепившись друг другу в волосы.

Хоть комикс рисуй по этому походу в клуб… знакомый клуб, к слову. «Да Винчи». Листаю фотографии, под которыми почти тысяча лайков, и перед глазами общая картина Настиной больной ревности.

Серого жаль.

Интересно, он забыл о Еве, и эта сахарная блондинка и правда та, с кем он теперь спит?

— Налюбовался? Давай, — Вепрь прищелкивает пальцами. — Зря уступил эту телку, драться за таких надо. Таких боевых баб я уважаю.

И только я хотел вернуть телефон, все равно все фото однотипны, как наткнулся на ту, которая начала разгонять застоявшуюся кровь по венам: Ева.

Ева среди толпы. Она всегда выделялась, даже когда в идиотские балахоны одевалась, а сейчас она красоты не скрывает — подчеркивает, наоборот. И светится вся, внутренним светом наполнена, хотя на лице обида и разочарование. Кадр размыт, она не в фокусе, но теперь я ни за что ее не спутаю ни с кем.

Ева…

— Спасибо, — заставляю себя вернуть смартфон, не смотреть на Еву.

— Неприятно, да? Слышь, понять не могу, ну нахер ты насиловал ту курву, когда этакая принцесса под боком была? — Вепрь принимается за старое, все признание хочет из меня вытянуть.

Идиот. Об этом говорит и то, что ему Настя так приглянулась. Но да, неприятно.

О Еве думать неприятно, о Еве и Богдане. Она умеет врать, но и Богдану тоже веры нет, и понять, что к чему я смогу, лишь выбравшись отсюда. Если получится.

— Воронцов, на выход.

— Что? Опять свидание? — интересуюсь, выходя из камеры.

Привычно делаю нужное количество шагов вперед, привычно замираю. Гребаные тюремные привычки, они в кожу въелись, как рыбный запах.

— Адвокат, — снисходит охранник до ответа. — Вернее, адвокаты.

Странно, но ладно. Былой запал, когда Еву увидел, пусть и на фото, схлынул. Уже мало что интересно, однообразие меня сожрало — не сломался, всего три месяца прошло, но просто… да, я просто привык. И от этого тошнотно.

— Три стука в дверь, как закончите, — обращается конвоир к Олегу — адвокату, которого отец нанял, и тот кивает.

Кивают и двое смутно знакомых парней, которые с ним пришли. Они в костюмах… Бриони, кажется, в туфлях начищенных, но все это сидит на них странно — на юристов не смахивают.

Скорее, на меня и Серого — такими мы были совсем недавно. Или на любого из нашей тусовки — той тусовки, в которую мне больше дороги нет.

— Вау! Ну точно, Ярослав Воронцов, — присвистывает один из них, и я узнаю.

И одного «адвоката» и второго.

— Вадим, Артем. Надо же, — криво улыбаюсь обоим. — Что здесь забыли сыновья банкиров? И какие из вас, мать вашу, адвокаты?

— Это мои стажеры, — уныло поясняет Олег, но на него никто не обращает внимания.

— Думал, будет скучно. Отец заставил работать, приумножать семейное состояние. Банкиру нужен свой адвокат, сам понимаешь, — подмигивает Вадим, и руку пожимает без брезгливости. — Мы не особо хотели по тюрьмам таскаться, да еще и за бесплатно, а про то, что ты присел забыли.

— Сейчас не скучно, а очень даже интересно, — хохочет Артем, взъерошивая русые волосы, и хлопает меня по плечу. — Только без обид. Короче, мы не верим, что ты ту телку насиловал, нахер она тебе, если бабы сами на член прыгали?

Да, и это мои адвокаты. Но видимо, Олегу их навязали влиятельные отцы. Наши с Серым ведь тоже и на стажировку нас пристраивали, и ректору буквально навязали.

— Вы ведь будете просто учиться у Олега? Дело вести не будете, — с надеждой спрашиваю я.

— Мы знаем, как тебя вытащить! Пара дней, и ты выйдешь на свободу, — уверенно заявляет Вадим.