Теория убийства

Эндрю Мэйн, 2019

Профессор биоинформатики и охотник за серийными убийцами доктор Тео Крей получает неофициальный запрос от ФБР о расследовании необъяснимого убийства. Двое криминалистов погибли на том самом месте, где пойманный Креем убийца закапывал тела своих жертв. Под стражей находится судебно-медицинский эксперт в состоянии шока, не проявляющий агрессии. Магнитно-резонансная томография его мозга показывает нечто необычное. Что же заставило его совершить убийство? Вскоре доктор Крей обнаруживает таинственного человека, посещающего места преступлений. Его новый враг обладает не менее великолепным интеллектом, чем сам Крей, и так же патологически одержим…

Глава 12

Мембрана

Майк Джессап, адвокат Дэниела Маркуса, сидит рядом со мной в кабинете Генриетты Лид в здании Технологического института Джорджии и косится с подозрением. Это довольно полный человек с румяным лицом, который выглядит так, будто спал в одежде. Хотя его красные глаза говорят скорее о том, что он не спал с того момента, как ему позвонили друзья Маркуса. За окном кипит университетская жизнь, студенты спешат на утренние занятия по аллеям с уже облетевшими деревьями.

— Кто-нибудь может объяснить мне, что я делаю в кабинете врача, показания которого ФБР может использовать против моего клиента?

— Я уже сказала им, что не буду в этом участвовать, — говорит Лид и бросает на меня короткий взгляд. — Я уже, так сказать, скомпрометирована.

— Вы сделали МРТ?

— Вы вообще представляете, как трудно сделать МРТ посреди ночи? — огрызается Джессап. — А уж тем более получить расшифровку результатов.

— Вы штатный юрист больницы. Я думал, можно было попросить об одолжении.

— Я и попросил. Я просто хочу подчеркнуть, что вот так вот, по щелчку пальцев, это не делается. А сюда я приехал потому, что навел о вас справки. Но почему вы попросили меня быть здесь? По уму, мне нужно готовиться к подаче апелляции в случае, если ФБР выдвинет обвинения против моего клиента.

— У меня есть гипотеза.

— О-о-о, гипотеза, — передразнивает он. — Ну, тогда мне не о чем волноваться. Сейчас просто скажу прокурору и его людям, чтобы не напрягались, у вас же есть гипотеза. Если только вы не собираетесь сами сознаться в этом убийстве, то ваша гипотеза — просто пшик и не стоит моего времени.

— Мистер Джессап, на карту поставлена жизнь не только вашего клиента, но и многих других людей. И если я прав, хотя я очень хотел бы ошибиться, то ситуация может быть куда хуже, чем можно вообразить.

— И какой от этого прок моему клиенту?

— Им потребуется его полное и безоговорочное сотрудничество. Возможно, это поможет предотвратить другие убийства.

— Которые совершит кто?

— Это я объясню чуть позже. Как я уже сказал, есть шанс, что я ошибаюсь. Однако если я прав, у вас будет лишний козырь на переговорах с ФБР.

— Он вообще может говорить по делу? — спрашивает Джессап у доктора Лид.

— Снимки МРТ у вас с собой? — в свою очередь спрашиваю я.

Джессап вынимает из кармана флэшку.

— Вот они. Сделаны анонимно. Устроит?

Это довольно умно со стороны Джессапа. Если то, что снимки принадлежат Маркусу, документально не подтверждено, в суде их будет использовать проблематично. Если захочет, Джессап все еще сможет настаивать, что его клиент стал невменяемым в результате травмы. Лид берет флэшку и вставляет в свой компьютер.

— Опустите, пожалуйста, экран вон там и выключите свет, — обращается она ко мне.

Я выполняю просьбу и возвращаюсь на свое место. На экране сначала появляется изображение рабочего стола ее компьютера, а затем снимок МРТ, весьма похожий на тот, что мы видели совсем недавно. По этому изображению лично я ничего не могу сказать, и у меня чешутся руки вырвать флэшку из компьютера Лид, чтобы воткнуть в свой и загрузить в программу-анализатор. Но я сдерживаюсь, чтобы сначала доктор сказала свое мнение.

Доктор Лид встает из-за стола и подходит к экрану. Конечно, она могла просто увеличить изображение у себя на компьютере, но, похоже, использование огромного изображения на проекционном экране — часть ее рабочего ритуала. Я отвлекаюсь, задумавшись, как могла бы выглядеть виртуальная реальность, в которой можно было бы попасть внутрь трехмерного изображения нашего мозга и проверить каждый отдельный нейрон. Лид достает свою линейку и начинает сравнивать области. Если верить тому, что я недавно прочел, она измеряет толщину некоторых областей префронтальной коры лобных долей. Белые и красные точки позволяют судить о насыщенности кровью. Если белых точек больше, чем красных — значит, эта область не работает.

— Вам это все что-нибудь говорит? — спрашивает меня Джессап.

— В таком виде нет. Мне нужны математически обработанные данные, — признаюсь я.

— Стало намного понятнее.

До меня доходит, что мой ответ для него слишком туманен.

— Мне нужно сравнить этот снимок с другими образцами, чтобы найти различия. Доктор Лид за свою практику видела тысячи снимков и может определить отличия невооруженным глазом.

— Если бы все было так просто, — отвечает доктор. — Майк, не возражаешь, если я позволю нашему компьютерному гению прогнать данные через… ну, что там у него на ноутбуке.

— Хорошо, но ты теперь официально работаешь консультантом защиты, без оплаты, естественно.

— Эм, ладно.

Я беру из рук Лид флэшку и вставляю в свой «Макбук». Нужна всего пара мгновений, чтобы загрузить изображение в программу и получить ответ.

— Доктор Крей, — спрашивает Лид, — что говорит ваша программа?

Я закрываю ноутбук.

— Вы первая. У меня только цифра.

Я осознаю, что мне хочется проверить ее. В прошлый раз она заставила меня говорить первым и вполне может что-то затевать и в этот раз.

— Ладно. Я начну, — говорит она и указывает на участок изображения в передней части черепа. — Видите? Все белое. Как будто никакой перегородки. Чтобы вызвать такие разрушения, нужно хирургическое вмешательство или лучевое воздействие.

Она поворачивается к Джессапу.

— Хватит, давайте настоящие.

— Настоящие что? — спрашивает он, не понимая.

— Снимки Маркуса. С этими можете над судом насмехаться, но со мной такое не сработает.

— Генриетта, Господь свидетель, это именно та флэшка, что я получил от врача, делавшего МРТ.

— Серьезно? — Доктор Лид искренне удивлена.

— Абсолютно!

Она садится на край стола.

— Черт подери! Черт, мать его, подери, простите мой французский, джентльмены. Но я тоже не шутила. Подобные разрушения в мозге могут возникнуть только по тем причинам, которые я назвала. Хирургия или лучевой импульс. Снимки точно настоящие?

— Сто процентов.

Лид поворачивается ко мне:

— Ладно, компьютерный гений, а что говорит твоя волшебная коробочка?

— Ноль девяносто два, — называю я цифру вероятности совпадения с изображениями поврежденного мозга. — Опять же, программа не идеальна, но пока срабатывала точно.

— Черт подери! — снова восклицает она.

— Кто-нибудь может объяснить мне, что происходит? Мой клиент совершил убийство или не совершил? — вмешивается Джессап.

— О, конечно совершил, — отвечает ему Лид. — Судя по тому, что я вижу, даже если бы это был не он, то срыв, после которого Маркус сделал бы что-то подобное — всего лишь вопрос времени. Видите вот эту область? Она позволяет контролировать желание убить на месте человека, косо на нас посмотревшего. Алкоголь и наркотики ухудшают ее функционирование. У твоего клиента она не работает вовсе. По сути он был тикающей бомбой.

Джессап кивает, в голове намечая основную линию защиты.

— Я могу засвидетельствовать, что он не более виновен, чем тот, кто заражает других смертельно опасным гриппом, не зная, что сам болен, — продолжает доктор Лид. — Его мозг физически не способен контролировать импульсивное поведение. Он похож на человека, которого столкнули с крыши и который упал на прохожего, убив того.

— Но если мы будем настаивать на невменяемости, его на всю жизнь упекут в писхушку, — замечает Джессап, обдумав сказанное.

Лид некоторое время сверлит его взглядом.

— Твоего клиента нужно изолировать. Прямо сейчас. Он может сорваться в любой момент. Я такое уже видела, — наверняка она имеет в виду Эмерсона. — Ему нужна помощь.

— Этот процесс обратим?

— В современных условиях — нет. Но, кто знает. Если в этой области нейрохирургии будут испытывать терапию на основе стволовых клеток, то он будет отличным кандидатом. — Она сокрушенно качает головой. — И все-таки расскажите мне, как это произошло.

— Мне кажется, я знаю, — отвечаю я. — И чертовски этим напуган.