Ландыш на крови. В тебе нет огня, нет чистого побуждения. В тебе лишь пустота

Эльсан Алари

Саша Браницкий – избалованный сын олигарха. Он глуп и жесток по отношению к тем, кто не может похвастаться наличием материальных ценностей в своей жизни. Саша коротает время в праздности и однажды совершает убийство незнакомого человека. Ему не грозит наказание свыше, зачатки совести слишком слабы. Время течет в привычном русле до того момента, как одним дождливым вечером на пороге его дома оказываются двое незнакомцев. Встреча с ними превращает жизнь Браницкого в тягучий кошмар.

XIII

Толпа взорвалась гулом одобрения, вопль тысяч людей оглушили Браницкого.

— Ты обещал дать своей ответ, не позднее, чем через 2 цикла луны, но наступил уже третий! ОНинурта, величайший из живущих; много столетий мои предки преклонялись пред тобой, следовали твоим наставлений, превознося перед небом и солнцем. Жили и умирали ради тебя!

— И это правда, — хором подтвердили люди.

— Отказавшись от настоящий жизни, добровольно заточили себя в склепе из стекла, что отражает всю грязь и боль, происходящую снаружи. Никто из нас не ведает о том, что там! — он указал рукой в сторону гор, — возможно, мир изменился настолько, что окажется непригодным для жизни, и, ступив туда, мы тот час, же умрем.

— Ложь! — вскрикнула знакомая Браницкому девушка, — клянусь, что это не так!

Стоявший рядом старик грубо одернул её, заставляя замолчать.

— Пусть Ариадна говорит, что знает, — подал голос кто-то из толпы.

Каим согласно кивнул.

— Не препятствуй ей, — обратился он к старику, — сейчас не то время и не та ночь, чтобы опасаться за кого-то.

— Мне известно не так много, — начала Ариадна, потупив глаза, — но мне довелось услышать разговор между двумя старейшинами Ксана, они говорили о прекрасном и одновременно смертельно — ядовитом мире, воздвигнутом на новой земле. Тысячи зловонных городов, бескрайние земли, населенные людьми, каждый из них борется за жизнь с отчаянием. Ибо с ними нет того, кто способен защитить их, как слепой Нинурта защищает нас, их… — она осеклась, — их никто не любит.

— Но, всеже, ты говоришь о том, что это место может быть желанно для нас? Каим подошел к ней.

— Да! — она вскинула голову и заглянула ему в глаза, — потому, что их жизнь настоящая, и каждый из них способен думать за себя.

Каим недолго молчал, продолжая смотреть на Ариадну, явно принимая решение. Он повернулся в сторону монумента и еще раз воскликнул.

— Явись к нам, оНинурта! Ибо пришло время говорить с потомками тех, кто доверил тебе свои жизни!

Долгие минуты стояла тишина. Браницкому казалось, что время замедлилось в десятки раз и течет лениво, с неохотой, будто пытаясь отсрочить неизбежно подступавшую беду. Он пристально смотрел на лица людей, озаряемые всполохами факелов. Все они столь одинаковые и серые виделись ему обитателями чистилища, чьи останки давно истлели, а души продолжают вечное существование, претерпевая муки в заточении, все еще питая надежду на иной исход.

Конец ознакомительного фрагмента.