Чтиво

Чарльз Буковски, 1994

«Чтиво» – последний роман Буковски, его лебединая песня – читателям без чувства юмора просто противопоказана! Это действительно особый род стёба, посвященный «плохой литературе». Сам сюжет книги лишен динамики, лишен интриги, лишен всего, но именно поэтому бесконечно гениален. Главное достоинство романа – стиль повествования. Описания и диалоги переполнены атмосферой грязи, насилия и страха. При этом Буковски буквально каждым предложением пародирует подлинное бульварное чтиво. И хотя авторский стиль упрощен донельзя – хочется отметить потрясающее чувство юмора, которое обязательно придется по вкусу читателям, этим чувством обладающим.

2

Она вошла.

В общем, это, так нечестно. Платье облегало ее так, что чуть по швам не расходилось. Любит она шоколадки, не иначе. А высоченные каблуки больше напоминали ходули. Она переступала на них, как пьяный инвалид, раскачиваясь туда-сюда по кабинету. Восхитительная роскошь плоти, аж голова кружится.

— Садитесь, леди, — пригласил я.

Она села, положив ногу на ногу, так высоко, что чуть мне глаз не выбила.

— Рад вас видеть.

— Хватит пялиться, чего вы тут еще не видели.

— Такого не видел. Назовите свое имя, пожалуйста.

— Леди Смерть.

— «Леди Смерть»? Вы из цирка что ли? Или в кино снимаетесь?

— Нет.

— Место рождения?

— Это неважно.

— Год рождения?

— Бросьте эти шутки…

— Я пытаюсь всего лишь узнать что-то о вас.

Я как-то растерялся и стал шарить глазами по ее ногам. Ножки — моя слабость. Это ведь первое, что я увидел, появившись на свет. Но тогда я пытался выбраться наружу, так что с тех пор стремлюсь только в обратном направлении. Успехи так себе.

Раздался щелчок пальцами.

— Эй, хорош!

— А? — я поднял глаза.

— Селин. Не забыли?

— Помню.

Я распрямил пальцами скрепку и кончик направил на нее.

— Без чека за услуги не обойтись.

— Ну разумеется, — улыбнулась она, — сколько с меня?

— Шесть долларов в час.

Достав чековую книжку, гостья расписалась, вырвала листок и бросила мне. Листок приземлился на стол. Я взял посмотреть: «$240». Таких денег я не видел с восемьдесят восьмого года, когда выиграл в экспресс-лотерею в Голливудском парке.

— Благодарю вас, Леди…

–…Смерть.

— Да. Так, теперь просветите меня немного про этого Селина. Вы что-то про книжный говорили?

— Ну, да, он появлялся в магазине Реда. Что-то искал, спрашивал Фолкнера, Карсон Маккаллерс, Чарльза Мэнсона.

— Значит, в книжном отсвечивает. Так…

— Да. Вы знаете Реда, он не любит, когда кто-то у него задерживается. Ты можешь потратить там тысячу баксов, но стоит только помедлить пару минут, как он прицепится: «Не пора ли вам уже убраться отсюда?» Ред вообще ничего парень, но чудик. В общем, Селина он снова и снова выпроваживает, а тот идет в бар Мюссо и торчит там у стойки с грустным видом. Но завтра или послезавтра он приходит опять и все повторяется.

— Селин умер. На день позже Хемингуэя, тридцать два года назад.

— Я слышала про Хемингуэя. Он у меня.

— Вы уверены, что это он?

— О, да.

— Тогда почему вы не уверены, что данный Селин именно тот, который нужен?

— Не знаю. У меня с ним какой-то ступор. И раньше такого никогда не было. Может быть, я слишком долго играла в эту игру. А потом Бартон вас хвалит, и вот я здесь.

— И вы думаете, что настоящий Селин жив? Он нужен вам?

— Нужен позарез, мальчик мой…

— Билейн. Ник Билейн.

— Хорошо, Билейн. Но я хочу быть уверена. Это должен быть настоящий Селин, а не какой-то хрен с горы. А то их таких много.

— А то я не знаю.

— Ну вот и займитесь этим. Мне нужен величайший писатель Франции. Я слишком долго ждала.

После этого она встала и вышла. В жизни не видел такой классной задницы. Это выше любого понимания. Выше всего. А теперь оставьте меня, я хочу подумать о ней.