Прости, но я хочу на тебе жениться

Федерико Моччиа, 2009

Алекс и Ники, влюбленные друг в друга больше, чем когда бы то ни было, возвращаются из незабываемого романтического путешествия. Ники находит своих друзей: они повзрослели, а их жизнь наполнилась новыми обязательствами. Алекс возвращается к своей прежней жизни: работа в офисе, футбол и старые товарищи. Однако его друзья, безмятежные и уверенные в себе мужчины, сталкиваются с неожиданными трудностями, которые разрушают их брак. У героев возникает вопрос: Может ли любовь длиться больше трех лет? Алекс, романтик и мечтатель, решает рискнуть.

Глава одиннадцатая

Энрико сидит в кресле в гостиной и держит на руках спящую малышку Ингрид.

— Слушайте, понимаете, она позвонила мне… Позвонила мне в офис и просто сказала: «Дора останется до семи, а потом уйдет, ты должен быть дома в это время, а то Ингрид останется одна». — Энрико смотрит на спящую Ингрид. Осторожно покачивает ее, поправляет пальцем пустышку. — Вы понимаете?

Алекс, Пьетро и Флавио сидят напротив него на диване. У всех троих открыты рты. Энрико смотрит, как они качают головами. Алекс кажется самым любопытным.

— А потом?

— А потом я успел вернуться домой вовремя, Дора как раз собиралась уходить.

— Да, но Камилла… Я имею в виду, где Камилла?

Энрико спокойно смотрит на них. Потом переводит взгляд на часы:

— В самолете. Примерно через четыре часа она приземлится на Мальдивах. Если самолет не упадет, на что я очень надеюсь!

— На Мальдивах? А с кем?

— С адвокатом Беретти, весьма уважаемым синьором, с которым я ее познакомил.

— Ты? А почему?

— Камилла делала ремонт в новом доме, рабочие неправильно подсоединили какие-то трубы в ванной, была огромная утечка воды. Адвокат Беретти подавал от нашего имени иск строительной компании…

— И что в итоге?

— В итоге Беретти проиграл судебный процесс, а я вдобавок потерял жену, которая сбежала с ним…

Флавио встает с дивана. Только сейчас Пьетро замечает, во что он одет:

— На тебе футбольная форма…

— Может быть, ты не помнишь, но мы должны были сегодня играть.

— Точно!

— Я уже опаздывал… Поэтому переоделся заранее, чтобы не заставлять других ждать меня на поле. Все было бы в порядке, если бы мы и правда играли… Но потом приключилась эта маленькая неприятность…

— И ты называешь это маленькой неприятностью?

Энрико пожимает плечами:

— Ладно, мы бы все равно проиграли.

— Не уверен… По-моему, сегодня хороший день, мы могли победить.

— Конечно, — Энрико смотрит на них и разводит руками, — теперь я чувствую, что виноват еще и в этом.

— Да, напоминаю вам, что мы играем в одиннадцать.

Флавио непонимающе смотрит на Пьетро, а потом вдруг его лицо озаряет радость.

— Так мы все-таки играем?

Алекс качает головой:

— Забудь, не играем…

Но Пьетро кивает:

— Играем, играем.

Флавио ничего не понимает:

— Короче, играем или нет? Ты можешь мне объяснить, Пьетро?

— Ну, смотри, все очень просто: не играем, но играем… Понятно?

— Ну, не сказал бы, что понятно…

Пьетро садится и разводит руками:

— Хорошо. Итак, ребята, расскажу вам все так, как понимаю. Настоящая проблема — в верности.

Флавио смотрит на него с любопытством:

— Что?

Пьетро продолжает улыбаться:

— Бесполезно искать верность… В этом мире верности нет… Или лучше — в этой эпохе. Оскар Уайльд сказал, что верность в любви, как и последовательность и неизменность мыслей, это просто доказательство бессилия. Поэтому в одиннадцать я ухожу, но не на футбольное поле… А к женщине, которая счастлива с супругом, а он, в свою очередь, будет счастлив выйти на поле… Подальше от дома!

Флавио направляется на кухню:

— Простите, но это все не для меня… Можно взять что-нибудь выпить?

— Конечно, в холодильнике есть кола, пиво и соки.

Флавио кричит из кухни:

— Верность возникает обычно там, где есть крепкие отношения. А ты сам видишь, что у тебя с этим проблемы… Кто-нибудь чего-нибудь хочет?

— Тс! — Энрико проверяет, спит ли Ингрид. — Флавио… Ты мог бы не кричать?

Флавио возвращается в гостиную с пивом. На этот раз говорит тише:

— У нас тут вопросы человеческого бытия!

Алекс машет рукой, словно говоря: уж ты-то в этом разбираешься.

— Конечно, как же иначе… Законно ли прыгать в постель к замужней женщине или нет, пока ее мужа нет дома…

Флавио откупоривает пиво:

— Я все понимаю, Энрико, но не мог бы ты положить Ингрид в кроватку, чтобы спокойно обсудить проблему Пьетро?

— Сейчас… — Энрико относит ребенка в спальню.

— Она не могла бросить ее.

Пьетро качает головой:

— Нет. Но бежать с ребенком… Это было бы самоубийством. Энрико возвращается в гостиную.

Флавио садится на диван и пытается успокоить его:

— В любом случае, тебе надо забыть о Камилле, думай просто, что до вчерашнего дня все шло очень хорошо… А потом, к сожалению, что-то сломалось.

— Да, труба в ванной…

— Мы тут говорим о любовных отношениях… — Флавио допивает пиво, и ему словно что-то приходит в голову. — Прости, но тот детектив два года назад ничего не нашел… Верно?

Энрико смотрит на Алекса. Алекс смотрит на Флавио. Флавио смотрит на Пьетро. Энрико встревожен:

— У меня слов нет… Алекс… Ты всем рассказал?

Алекс смотрит на Пьетро. На самом деле он рассказал только ему. На этот раз он вляпался по-крупному, его поступок сулит другим неприятности, к тому же придется врать во второй раз.

— Энрико, прости… Это было слишком тяжелым бременем для меня, я не мог нести его один…

Пьетро понимает, что совершил ошибку, и сразу пытается оправдаться:

— Ладно, Энрико, мы все знаем, что ты нанял детектива, потому что не доверял Камилле, но ты не должен расстраиваться по этому поводу. Мы команда, и должны действовать как команда. Сегодня мы говорим о тебе, но завтра на твоем месте могу оказаться я, или он, или он.

Флавио и Алекс сразу же дотрагиваются до промежности, чтобы отогнать неудачу.

Пьетро замечает это:

— Бесполезно, нет такого жеста, который может отогнать неудачу, если ты что-то трогаешь… То это «что-то» трогает и тебя!

Алекс думает, что, возможно, это его вина. Он должен был отдать те две папки от детектива Энрико! Но что уж теперь сожалеть.

Пьетро хлопает Энрико по плечу:

— Нельзя отрицать и то, что детектив хорошо поработал… Но иногда ты просто не хочешь смириться с тем, что любовь просто заканчивается, и все.

— Ну спасибо! Спасибо, серьезно, спасибо! — Энрико раздраженно вскакивает. — Спасибо, это именно то, что мне сейчас нужно: мой аспирин от головной боли, сироп от кашля…

— Да, презерватив для проститутки! А вы хотите и дальше обманываться? — Пьетро смотрит на трех друзей, качая головой. — Как вы можете верить в сказки? Сейчас, с появлением всех этих мобильных телефонов, чатов, эсэмэсок, женщины обманывают нас куда больше, чем раньше, отвлекают наше внимание, флиртуют, мечтают, заводят романы с другими — короче говоря, они любят предавать точно так же, как и мужчины. В противном случае мне нечем объяснить свой невероятный успех у женщин, в том числе и сегодня. — Он смотрит на часы. — И не заставляйте меня опаздывать! — Пьетро понимает, что другие смотрят на него неодобрительно. — Ладно, скажем так… Через какое-то время женщина устает точно так же, как мужчина, а все вот эти слова, что заниматься сексом можно только по любви, — брехня, мы это сами и выдумали, мы, мужчины, потому что нам нравится верить, что кто-то остается рядом с нами исключительно по любви! Но это не так! Женщинам это нравится не меньше, чем нам, а может, даже больше. И все эти разговоры, чтобы убедить их… Это неправда! Как говорит Вуди Аллен, заниматься сексом лучше, чем болтать… Разговоры — это жертва, существующая только для того, чтобы затащить кого-то в постель. Бальзак сказал еще лучше: «Легче быть любовником, чем мужем, ибо труднее быть остроумным каждый день, чем шутить от случая к случаю». И это очень верно! Я вижу такое в наших отношениях с Сюзанной, иногда мне это не очень нравится, но я делаю все возможное, чтобы хорошо играть роль любовника!

Флавио вмешивается:

— Извини, Пьетро, но я абсолютно не согласен. А как же удовольствие создавать что-то вместе, стремление к уникальности, как насчет этого? Я делаю что-то для жены, пусть иногда мне это непросто дается, но зато потом она чувствует себя состоявшейся женщиной, счастливой, довольной!

— Ерунда! Да, отчасти тут замешано и счастье, но в большинстве своем это просто привычка, потому что женщины боятся всего нового! Ты не представляешь, скольких я знал замужних женщин, которые решили бросить своего супруга после того как переспали со мной, они вдруг почувствовали себя королевами, захотели изменить свою жизнь… Но потом, как только поняли, что я не настроен на серьезные отношения и не собираюсь погружаться в скучный быт, о котором они сами мне и рассказывали, эти женщины тут же вернулись к своим мужьям, по странности даже более влюбленными, чем уходили. И каждый раз они сразу же уезжали в совместный отпуск! Так что для некоторых из них я был своего рода терапией! Да лад-но, ребята, иногда любовь просто смешна…

Энрико смотрит на него с удивлением:

— Так ты хочешь сказать, что Камилла повела себя как смелая, решительная женщина? Раз ты так нахваливаешь…

— Послушай, я не хочу сейчас говорить о твоих неприятностях. Тут нельзя обобщать. Женщины заставляют вас верить, что они рядом, они верны вам, внушают нам чувство безопасности… — Затем, глядя на Алекса, Пьетро поднимает бровь. — Может быть, они говорят вам, что их мобильник разрядился, потому что не могут сказать: сегодня вечером я хочу встретиться с другим… У каждой пары есть секреты, мы вернулись в 1968 год! Все обманывают, и все делают вид, что так и надо.

Алекс смотрит на него раздраженно:

— Слушай, телефон у Ники правда разрядился…

— Ну конечно, как ты можешь быть так уверен?

— Потому что она мне так сказала…

— Хороший ответ.

— И прежде всего потому, что, если бы она хотела пойти на свидание с кем-то другим, я бы узнал первым!

— Это еще прекраснее… Я всегда любил научную фантастику… Виктор Гюго был чертовски прав: «Женщина, у которой всего один любовник, ангел, у которой два любовника — чудовище, женщина, у которой три любовника, настоящая женщина». Знаете, у скольких женщин, которые встречались со мной, были серьезные отношения с другими? Я ухаживаю за ними, щекочу им нервы на первой встрече, преподношу сюрпризы в постели… И они тут же решают бросить мужа или просто оставить его ненадолго, но это только мечты, не более… Потом они возвращаются домой, потому что трусливы, как и мы, а в плане «походов на сторону» ничем от нас не отличаются! Женщины — это мужчины с сиськами… Но без яиц.

— Слушай, ты чудовище. Зачем ты женился?

— Потому что наступает момент, когда ты должен подарить своей женщине спокойствие… И мужчинам это тоже впоследствии бывает полезно… Семья — это союз, созданный природой для удовлетворения жизненных потребностей человека, говорил Аристотель. И Сюзанна была подходящим человеком для такого шага. Но в любом браке так: ты вдруг перестаешь ее удовлетворять, дети не в счет, дом не в счет… «Быть мужем — это работа на полный день. Вот почему многие мужья проваливают ее. Они не могут уделять ей должное внимание»^[15], — сказал Арнольд Беннет. И он был прав, черт возьми! Мы все хотим влюбляться, мы хотим любви… И мы ищем ее везде, где только возможно! Мечтаем о ней, гонимся за ней!

Алекс качает головой:

— Ты что, Викицитатник? Так и сыплешь этими фразами…

Пьетро делает торжественное лицо, а затем…

— Ну конечно, я же подготовился к разговору, и все ради того, чтобы изумлять мою сладкую добычу, женщины любят цитаты, особенно к месту… А вот эту я использую, когда меня в чем-то обвиняют, слушайте… «После автора хорошего изречения на втором месте стоит тот, кто первым его процитировал». Ральф Уолдо Эмерсон.

Алекс качает головой:

— Ты неисправим. Однако я не согласен и никогда не соглашусь с тобой. Мои родители поженились и всегда были счастливы.

— Исключение, подтверждающее правило.

— И родители Ники.

— Слишком рано, чтобы быть абсолютно уверенным: они нашего возраста… А у нас, как видишь… — он украдкой указывает глазам на Энрико, — у нас все разваливается…

В этот момент звонит телефон Алекса.

— Это Ники… — Он поднимает трубку. — Любимая! Телефон еще не разрядился?

Алекс с довольным видом смотрит на Пьетро и показывает ему неприличный жест.

— Нет, мне удалось зарядить его, оказалось, что зарядка Олли подходит… Мы у нее дома! Вы уже закончили играть?

— Э-э… — Алекс встает с дивана и идет в спальню.

Пьетро смотрит на него и вздыхает, обернувшись к остальным:

— Знаете, я думаю, что даже у него есть проблемы.

Алекс, оказавшись подальше от чужих ушей, продолжает:

— Да, мы закончили… из-за травмы…

— Правда? А кто травмирован?

— Ты его не знаешь, он из другой команды… А потом мы пошли домой к Энрико, он не играл…

— Заболел?

— Хуже…

— Что случилось?

— Его жена ушла к другому.

— Ох! — Ники молчит.

— Ники?

— Да?

— К сожалению, такое может случиться.

— О, конечно, все в порядке… Но ведь ты даешь обещание перед Богом и хочешь, чтобы все прошло хорошо… А вместо этого…

Алекс внимательно слушает, ему любопытно.

— Что вместо этого?

— Ничего… Твоя мечта не сбывается.

— Да, Ники, так может случиться, но не думай об этом.

— Нет, просто мне жаль. Ясно, что человек просто не может довести какое-то дело до конца.

— Может быть, они и хотели, но потом что-то поменялось…

— И мы изменимся?

— Я надеюсь, что нет.

— Я тоже на это надеюсь… — Ее голос становится более счастливым. — В любом случае, мы не давали никаких обещаний, так? Так. Ну, я пойду к подругам.

— Хорошо, увидимся позже.

Алекс немного ошеломленно смотрит на замолчавший телефон: «Эти слова. Что мы не давали никаких обещаний. При чем тут это? Почему она так сказала? И к тому же таким веселым голосом. Это значило: слава богу, мы не давали никаких обещаний?» Желудок Алекса сжимает легкий спазм. Непонятно. Он кладет мобильник обратно в карман и возвращается в гостиную.

— С тобой все в порядке? — Пьетро улыбается, сгорая от любопытства.

— Да… Все просто отлично.

Энрико изумленно смотрит на них:

— Спасибо за такое участие и сочувствие. Я всегда знал, что могу рассчитывать на вас.

Пьетро нарочито широко разводит руками:

— Да, хорошо, сейчас ты нам не веришь, потому что это все свалилось на тебя как гром среди ясного неба… Она была несчастна, недовольна, жаловалась…

Энрико удивленно смотрит на него. Даже Алекс и Флавио недоумевают:

— Прости, но откуда ты знаешь?

— Ну… — Пьетро оглядывается: вопрос застал его врасплох. — Некоторые вещи понятны и без слов… Их можно прочитать по лицу, конечно, тут требуется определенная тонкость восприятия. И у меня этого в избытке. А теперь простите, но я должен трахнуть женщину, которая осталась одна дома. — Он смотрит на часы: — Да… Дети будут спать, а муж уже успел позвонить и успокоить ее. Пока, ребята, увидимся завтра.

И он выходит, хлопнув дверью.

— У него избыток тонкости восприятия, а… Животное — вот кто он такой!

— Ну, — пожимает плечами Флавио, — он в какой-то мере прав, живет припеваючи, ему на все плевать, и он наслаждается жизнью, как будто ему восемнадцать лет.

Алекс удивлен:

— Странно, что ты так думаешь, забывая о том, что он женат и у него двое детей! Если уж ты решил завести детей, то должен по-другому устраивать свою жизнь, ты не можешь быть таким безответственным…

Как раз в этот момент Энрико берет фото с журнального столика: Камилла с новорожденной Ингрид на руках:

— А это? Что это тогда? Фотомонтаж? Мать с дочерью!

И он сердито швыряет фотографию в стену, разбивая ее на части.

— Успокойся, Энрико… — Алекс пытается урезонить его. — Я знаю одну женщину, у которой был сын, и она оставила его здесь, в Риме, с отцом, потому что хотела начать новую жизнь, и улетела в Америку… Другая моя знакомая оставила ребенка отцу и уехала жить в Лондон, и еще одна сделала то же самое, а теперь работает в Париже…

— Я понимаю, поэтому Камилла, которая оставила мне Ингрид и уехала на Мальдивы «только» на недельку с другим мужчиной, это почти нормально.

— Может, она передумает. И вернется.

— Да, может быть… Я уверен только в том, что мне нужно найти новую няню…

— А как же Дора?

— Понятия не имею, но ее же нашел адвокат Беретти…

— И что?

— Из солидарности она тоже ушла…

Флавио потрясен:

— Солидарности с кем? Все они сегодня кажутся мне сумасшедшими…

— Но я уже подал объявление и теперь должен устроить прослушивание для нескольких нянь!

— Это тебе что, «X Фактор»^[16]?

— Да… Может быть!

— Ну, сможешь оценить, кто лучше споет колыбельную!

— Блаженны те, кто шутят…

Энрико откидывается на спинку дивана и вытягивает ноги. Флавио и Алекс смотрят на него. Затем обмениваются взглядами. Флавио пожимает плечами. И правда, сложно найти правильные слова для друга, страдающего от любви. Он там, погружен в собственные переживания, в голове тысяча бесполезных вопросов, а у тебя есть только твой личный опыт, относительно верный, но не подходящий для чужой жизни.

Алекс садится рядом с Энрико:

— Мы просто пытаемся показать тебе ситуацию с лучшей стороны…

— Дело в том, что тут нет лучшей стороны…

— Знаешь, что сказал Фридрих Кристоф Этингер? «Господи, дай мне спокойствие принять то, чего я не могу изменить, мужество изменить то, что я могу изменить, и мудрость отличить одно от другого».

— Ты похож на Пьетро, который оправдывает свою страсть к сексу всеми этими цитатами…

— Разница только в том, что эта цитата полезна, она должна заставить тебя задуматься о ситуации, в которой ты находишься.

— А кем был этот Фредрик Крис Тингер? Никогда о нем не слышал…

— Фридрих Кристоф Этингер. Богослов.

— Ясно. Спасибо за совет, Алекс, по-твоему, я должен стать священником?

— Ну, если дело только в сане, то эта же фраза была в фильме «Спасите Грейс!», там куча народа разного возраста только и делает, что траву курит… Скажем так, в этом мире есть много всего, единственный вопрос — как мы этим всем пользуемся?

Энрико улыбается:

— Знаешь, иногда мне так нравятся какие-то умные слова… А потом я останавливаюсь и думаю: черт, как сильно я скучаю по Камилле. И тогда все эти мудрости не стоят и гроша ломаного, даже если их автор — твой богослов… На ум приходит только фраза из песни Васко: «Проблема не в тебе, а во мне»^[17].

Алекс улыбается. Да, когда кто-то испытывает такую боль, он может думать только о ней, и никакими словами это не исправить. Я не могу его винить.

Примечания

15

Пер. С. М. Джаарбекова.

16

Музыкальное шоу талантов.

17

Vasco Rossi, «Cosa succede in cittа».