Ну, здравствуй, жена!

Татьяна Абалова, 2019

Природа щедро одарила лорда Ханнора и статью, и умом, и способностью творить редкие заклинания, но произошедшее несколько десятилетий назад событие низвело его до положения изгоя, запертого в родовом замке. Он стал тем, кому ни одно знатное семейство Агрида не отдаст в жены дочь, а потому никогда у него не будет первенца. Вместе с Изегером умрет и магия рода Рвущих Пространство. А все из-за пропавшего амулета, без которого заключение брака невозможно. И вот когда надежда почти иссякла, когда на исходе оказались зерна, продлевающие жизнь, случилось невообразимое – амулет вернулся… на шее незнакомки, которая теперь по законам Агрида считается Изегеру женой.

Глава 11. Банный день

— Милорд, вы заметили, что лицо вашей жены уже не зеленое?

— Не называй ее моей женой. Не дай Шаагиль, кто-нибудь услышит, — Изегер принял из рук Круста простыню, завернулся в нее и потопал, оставляя мокрые следы на каменном полу. Над лоханью, в которой легко поместилась бы семья из пяти человек, все еще стоял пар.

Слуга поспешил следом. Войдя в комнату, достал из шкафа шкатулку, где хранились хозяйские гребни и кожаные ремешки для волос. Вытащил из ножен кинжал, которым Изегер брился последние годы, обходясь без цирюльника, откупорил бутылку с кровеостанавливающим зельем.

Заметив приготовления Круста, лорд посмотрелся в зеркало, потрогал отросшую за три дня щетину, запустил пятерню в спутанные кудри.

— Позови брадобрея.

Увидев, как слуга улыбается, убирая на место кинжал, Изегер нахмурился. Потыкал пальцем синяк.

— Пусть сделает примочку на мою рожу.

В коридоре послышался металлический лязг, и через мгновение в зеркале отразился запыхавшийся глава охраны.

— Милорд, вы видели, что у вашей жены зелень с лица сошла? Как такое могло случиться? И четырех дней не прошло! — Галло Кулак знал, о чем говорил. В пограничном отряде частенько подшучивали над новобранцами, угощая кремвилем, а потом целую неделю потешались над их зелеными усами.

Изегер и сам только что, натирая мочалкой тело, на котором после недавней схватки с урийцами отливали многоцветьем синяки, предавался размышлениям относительно чудесного «исцеления» девчонки. Увидев ее у фонтана, он сразу заметил в ней какую-то странность, но почему-то не сообразил, в чем именно она заключается. В тот момент его больше беспокоило, как бы Дэйте не признала родовой амулет, висящий на чужой шее.

Хоть и пылало лицо «жены» от усиленных занятий, и пот некрасивыми пятнами портил рубаху, Изегер не мог не отметить, что выглядела она гораздо моложе Дэйте. Была какой-то свежей, легкой…

— Кулак, не называй девчонку моей женой. Она недолго ею пробудет, если об этом услышит леди Витро.

Лорд Ханнор скинул простыню, нимало не смущаясь, что его голый зад видят присутствующие мужчины. Галло и Круст привычно отвели глаза. Изегер сноровисто натянул приготовленные штаны, звякнул пряжкой ремня. Через зеркало засек, что старый вояка прячет в усах улыбку.

Галло тоже не сомневался, что вечная невеста милорда способна придушить девчонку. Но Изегер не настолько кровожаден, чтобы дожидаться такой развязки. Еще неизвестно, что лучше: терпеть чужачку в замке или подвергнуться атаке решительной Дэйте, которая только и ждет возвращения строна.

— А по поводу сошедшей зелени, я уверен, здесь дело в бочке из моей лаборатории, — Изегер поправил ворот. Свежая рубаха приятно льнула к телу. Но на ум неожиданно пришла та, батистовая, в которой спала неугодная жена. Лорд Ханнор до сих пор недоумевал, почему не отдал ее стирать.

— А ведь точно! — хлопнул перчаткой по бедру Кулак. — Девчонка искупалась в застоявшейся воде! Знал, что остаточная магия никому не пойдет на пользу, но не думал, что она так быстро подействует на иномирянку! Я бы сам под страхом смерти к этой воде не прикоснулся.

— Мое упущение, — покачал головой Круст, поднимая с пола мокрую простыню. — Надо бы почаще воду менять.

— Надо бы.

Слуга подобострастно заглянул хозяину в глаза.

— Как все-таки хорошо, милорд, что вы отослали жену! Еще пару раз залезла бы в бочку и колдовать научилась бы.

— Не так быстро. Чтобы стать колдуньей, ей нужно в этой бочке поселиться. Лет на десять, — в голосе Изегера уже звучало недовольство, но присутствующие в комнате не относили его к себе.

— Тоже хороший выход из положения, — хохотнул Галло, присаживаясь на поручень кресла. — Сделаем из девчонки ведьму, а потом сдадим ее людям лорда Цессира. Говорят, у него в тюрьме есть комната со стенами из красного камня, где из колдунов высасывают всю вредоносную магию, а потом заряжают ею боевые амулеты.

— Милорду еще десять лет ждать? — возмутился Круст, заметив, что у Изегера дернулся глаз. — Лучше уж нашептать Дэйте. Никто не осудит лорда, если он откажется жениться на убийце своей жены.

— Можно еще и траур на годик объявить, — охотно подхватил идею Кулак. — Скорбь мужчины по любимой и безвременно ушедшей жене — это так трогает женские души! А у вас, мой лорд, будет время приглядеться к новым кандидаткам на ваше страдающее сердце.

— Ой, а до чего, сказывают, младшая дочь короля хороша! — Круст закатил от восторга глаза. — И всего-то ей семнадцать. Телом бела, фигурой представительна.

В ход пошли руки, обрисовывающие пышные формы.

— Ты приведешь цирюльника или мне самому пойти? — Изегер грозно свел брови, и след Круста простыл.

Галло, моментально придя в себя, тоже поспешил прочь. Он спиной чувствовал, что милорд провожает его напряженным взглядом. Ругая себя на все лады за болтливый язык, глава охраны саданул кулаком по расслабленно стоящему на посту воину. Тот побледнел и вытянулся в струнку.

Юлька тоже намывалась. С каждым днем вода становилась холоднее — осень вступала в свои права, но приходилось пользоваться тем, что имеется. Юлия как-то попыталась через мальчишку передать, что хорошо бы натаскать горячей воды, но тот, ярко заалев ушами, кинулся прочь с такой прытью, что забыл забрать посуду.

— Ух! Ах! — взвизгивала Юля, поливая себя из ковшика. Синие пупырышки на коже соперничали по яркости с вновь проявившимися зелеными пятнами. Юлька недоумевающе уставилась на руку. — Да что же это такое? Ведь еще утром зелени не было. Ну вот! Я опять словно лягушка.

— А чего ты хотела? — в «купальню» вошла Тиль Грасси. Нисколько не смущаясь, уселась на стул с дыркой, под которым стоял горшок. Конечно, никакой нужды справлять она не собиралась, поскольку по-прежнему оставалась Тенью, но так она меньше занимала места в и без того тесном помещении. — Если ты испачкалась в кремвиле, то зеленый цвет исчезнет только через неделю. Всем известная истина.

— Но еще утром пятен не было! И когда ходили к вашей свекрови, я тоже не выглядела как десантник в разведке.

— Не может такого быть, — категорично произнесла Тень. — От пятен кремвиля нет способа избавиться. Только переждать, когда они сами сойдут.

Замерзшая Юля поспешно вытиралась полотенцем.

— Но вы же сами видели, что я была нормальная! — она чуть не плакала, переживая, что кома взялась-таки за ее мозг. «Клетки потихоньку отмирают, вот и мерещится всякое».

— Открою тебе секрет, — Тиль перешла на заговорщицкий тон, — Тени не различают цветов. Была ты зеленой или красной, мы и не заметим. Наше зрение ограничивается черно-белой палитрой. Вот, к примеру, я помню, что мой любимый пеньюар — розовый, и он необыкновенно хорошо идет к моим голубым глазам и пшеничным локонам, поэтому и предпочитаю день изо дня надевать именно его.

Юля печально выдохнула.

— О! — вскинулась она через мгновение. — Вспомнила! Меня видел милорд в парке и еще дюжина воинов на крепостной стене.

— И они в один голос кричали, как ты прекрасна без пятен кремвиля?

— Нет… Только смотрели вслед…

Тиль Грасси поднялась и обняла расстроенную Юльку.

— Ты еще и холодная как лягушка.

Опустив руку в воду, Тень нахмурилась.

— Почему ты купаешься в ледяной воде?

— Другой нет. И я не знаю, где у вас тут баня. Или хотя бы место, где можно было бы разжечь костерок и вскипятить чайник.

— Баня? Тебе достаточно окунуть амулет в воду, и она нагреется.

— Вот этот? — Юля потянула за цепочку строна.

— Нет, есть специальные, которые применяются в хозяйстве. Их продают в каждой лавке.

— Знать бы, где находится та лавка. И где взять деньги на хозяйство. У меня, кроме этого кольца, ничего нет, — Юля, чтобы не привлекать внимание, еще до распития кремвиля повернула кольцо камнем внутрь. Сейчас же продемонстрировала его во всей красе.

— Оно изумительное, — Тиль оценила блеск бриллианта. — Я думаю, за такое ты сможешь купить всю лавку и соседний трактир в придачу. Откуда у тебя это кольцо?

— Жених подарил… Там, на Земле. Но стоит ли мне его продавать? Когда выйду из комы, вдруг он спросит, куда я дела его подарок?

— Милая, ты уж определись: ты в коме или в Агриде. Одно другого никак не касается.

— А! Я же рискую только в том случае, если окажусь реальной попаданкой, — «успокоила» себя Юля. Она читала фэнтези и знала, какая участь ждет тех, кого перенесло в сказочный мир: попаданцы никогда не возвращались назад. А если она в коме, то кольцо наверняка уже у хозяина. Поэтому ей не стоит волноваться. — Где тут у вас лавка с чудесными медальонами?

— Амулетами, — поправила ее Тиль. — Лавки на большом тракте. Но туда лучше идти с утра. И надень, пожалуйста, шляпу с большими полями, чтобы никто из местных крестьян не догадался, что под мужской одеждой скрывается девочка. Иначе и наподдать могут.

— А может, мне сразу вырядиться в платье какой-нибудь служанки?

— Пойдешь воровать чужое с веревки? — Тень как-то по-особому взглянула на собеседницу. С интересом. Явно не ожидала, что в ее подопечной настолько сильно развита авантюрная жилка. Или может, они с Карторой разбудили вулкан порока? — А если попадешься? У нас с воровками не церемонятся. Десять палок для первого раза. Даже если ты находишься в коме, будет больно. Ты же чувствуешь холодную воду? Значит, и боль почувствуешь. Нет, лучше иди в штанах или в одном из моих платьев, — увидев, что Юля поморщилась, Тень обиженно поджала губы. Она гордилась своими нарядами. Да, они немножко устарели, но все же оставались произведениями искусства. — А впрочем, поступай, как знаешь.

— Меня там не обманут? И будет ли у лавочника столько денег? — Юля опять повертела кистью, на которой сверкнул драгоценный камень.

— Куда это ты ее отправляешь? — в купальне разом стало тесно. Опираясь на клюку, в помещение втиснулась Пьющая Кровь. — За пределы замка? В лавку к этому прохвосту?

— Здравствуйте, бабушка, — Юля присела в корявом реверансе. Отсутствие достаточного места и сползающее полотенце не позволили сделать приветствие более изящным.

— Ясноокая Афарина! В кои века вы покинули свою кровать! — Тиль от умиления всплеснула руками.

— Грасси, не сбивай меня с мысли! — старуха пыхтела. Юля торопливо отодвинула лохань, чтобы прабабушка милорда опустилась на приступок. Та грузно осела, и сложив ладони на набалдашнике клюки, вперилась взглядом в покрасневшую от неловкости Юльку. — Негоже жене Изегера идти без сопровождения. Ты, Тиль, сама с ней пойдешь. И не смейте продавать чужое кольцо! В доме есть чем поживиться.

— А десять ударов палкой за воровство? — забеспокоилась Юля, вспоминая украшенные каменьями фолианты, золотые наконечники пик и прочие богатства, хранящиеся в игровой комнате. Быть битой ей не хотелось. Больно и стыдно. Стыдно больше.

— А кто сказал, что придется воровать? У меня есть личные сбережения.

— Что ты, Картора, такое говоришь? Как мы сможем что-либо дать живым? Вот, Джулия, смотри, — Тиль потянулась к своему уху и вытащила изящную сережку. В полупрозрачном предмете угадывалась целая гроздь драгоценных камней, которые, увы, совсем не блестели, сохраняя лишь свои очертания. — Какой тебе толк будет от этого украшения? Ни на себя надеть, ни продать.

— Глупая! — старуха ударила клюкой Тиль по руке, и милая вещица скатилась на пол. Сноха с криком «Мои любимые!» суетливо опустилась на колени, но Пьющая Кровь и бровью не повела. — У меня есть заначка, которую я сделала при жизни. Так и думала, что в лихие времена она пригодится.

— А у нас настали лихие времена? — Тиль нашла сережку и вдела в ухо.

— А ты как думаешь? — взгляд старухи был до того тяжел, что заставил Юлю засомневаться, не принадлежит ли и она к Убивающим Взглядом. — Твой внук наверняка объявил, что вновь обрел строн, а значит, в замок непременно наведаются как друзья, так и недруги. Роду Ханноров предстоят нелегкие испытания. Поэтому в лавку ты пойдешь вместе с женой Изегера, и выберешь все необходимое для девочки. И кое-что закажешь. Список я подготовила.

Откуда-то из глубин балахона появилась скрученная, словно папирус, бумага, такая же полупрозрачная, как и обе женщины.

— А деньги-то где взять? — Тиль Грасси пробежалась глазами по длинному списку, задержав взгляд на некоторых его пунктах, которые явно вызвали удивление. Брови Тени то взлетали вверх, то ломаной линией сбегались к носу.

— Ты помнишь, где хранятся мои латы?

Тиль кивнула.

— Там же в подвале есть черные доспехи моего мужа. Черные. Запомнила?

Сноха кивнула.

— В них найдешь все, что нужно.

Видя, что старуха желает подняться, Юля протянула ей руку. Пальцы Карторы оказались ледяными. Юля удивилась, ведь объятия Тиль не вызывали озноба. Ее прикосновения были, если так можно выразиться, комнатной температуры.

— Да, девочка. Мне недолго осталось, — старуха переступила через порог. — Магия на исходе, — и, уже не обращаясь ни к кому из присутствующих, с досадой добавила: — А правнук так и не пришел навестить.