Амулет. Подземелья украденных сердец. Книга вторая

Леонид Андронов

Уна и ее друзья добывают волшебный Амулет Равновесия, но попадают в плен и теряют драгоценную реликвию. Чтобы вновь обрести Амулет и спасти семью Уны, им предстоит отправиться на битву с темными силами, напавшими на город. Героям придётся пройти через боль и потери, чтобы в конце пути предстать перед бесчеловечной Мораной. Обретение Амулета обернется для Уны страшным испытанием.

Редактор Карен Кефира

Корректор Татьяна Озерская

Корректор Александра Приданникова

Иллюстратор Георгий Редреев

Дизайнер обложки Денис Петровых

© Леонид Андронов, 2021

© Карен Кефира, редактор, 2021

© Татьяна Озерская, корректор, 2021

© Александра Приданникова, корректор, 2021

© Георгий Редреев, иллюстрации, 2021

© Денис Петровых, дизайн обложки, 2021

ISBN 978-5-4498-4294-7 (т. 2)

ISBN 978-5-4498-4295-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1

1

В Мидбурге было много заброшенных зданий — тут и там стояли жилые дома с заколоченными окнами, в пустых коробках заводов и фабрик гулял ветер, зарастали паутиной несколько старинных театров, на одном из холмов чернела сгоревшая обсерватория, медленно разрушались закрытые больницы, даже недостроенная телевизионная башня имелась.

Но особой мрачностью отличался старый, давно заброшенный зоопарк, прятавшийся в складке холмов на окраине умирающего парка. Было в нём что-то жуткое с его ржавеющими клетками и рисунками на облезлых стенах. Располагался он как раз неподалёку от владений Бабы-яги.

После постройки нового зоопарка городские власти так и не придумали, как использовать старинное здание, и оно ветшало долгие годы, пока совсем не заросло и не разрушилось. А уж на восстановление его денег у города тем более не было.

Именно сюда злыдни принесли Уну и её друзей.

Вечно недовольный Пуст ковылял по тёмным коридорам приземистого здания, куда уже заполз сырой слоистый туман. Чурр семенил за ним.

— Не могли их сразу прирезать, что ли? — ворчал гоблин. — Зачем мне они здесь нужны?

— Вы-я. Сам-ай сказая. Живая. Брати, — виновато ответил Чурр.

— Амулет где? — рявкнул Пуст, бесясь оттого, что даже самый сообразительный из злыдней не смог догадаться, что было важнее всего для его начальника.

Они спустились по короткой лестнице и попали в зал с низкими потолками.

— А-и? — не понял злыдень.

Лицо Пуста налилось кровью.

— Тама-я, — тут же испуганно ответил Чурр, опасаясь его гнева, и показал коротким пальцем вперёд.

— Тамая! — передразнил его Пуст. — Что ж ты его сразу мне не принёс, дурандасина ты кривоногая?! Мозги у вас у всех прокисли с рождения, бестолочи.

Злыдень озабоченно почесал затылок. Он никак не мог понять, отчего Пуст его ругает, ведь свою работу они выполнили. Все пленники доставлены. Блестящая штуковина с ними. А он злится.

— Клянусь, я всех вас посажу на шампуры. Зажарю и скормлю гличерам! — Гоблин стал ещё больше раздражаться. — Долго ещё?

— А-и? Да-и! — крикнул Чурр и побежал вперёд, указывая направление. — Здеся! Здеся!

Наконец они зашли в холодное помещение, больше напоминающее темницу, чёрные стены которого были покрыты седыми наростами инея. Злыдни распихивали по клеткам пойманных Уну, Грея и Рыся. Они безжалостно жалили их электрическими разрядами своих рогатин и громко ругались.

Рысь отчаянно сопротивлялся. Изворачиваясь всем телом, он кусал и царапал тюремщиков даже сквозь окутавшие его сети.

— Пасть! Пасть ему свяжите! Чего вы ждёте? — заорал Пуст, мгновенно включившийся в процесс. — Шкуру берегите. Не пробейте! Идиоты!

Решётка за Рысем захлопнулась. Щёлкнул ключ в замочной скважине. Злыдни запрыгали от радости.

— Его потом на кухню Мороку отправите, — распорядился Пуст. — Но дождитесь сперва меня. Я сам его убью. А то ещё мех у него попортите.

— Есь-тя! — отчеканил Чурр.

— Есь-тя! — повторил за ним Бурр и протянул гоблину Амулет. — Вот-та!

Пуст выхватил реликвию и стал пожирать её глазами.

— Отдайте мне Амулет, — взмолилась Уна. — Пожалуйста!

Опутанная сетями с ног до головы, она, словно гусеница, подползла к решётке и умоляюще посмотрела на Пуста. Однако её мольбы никак не могли вызвать у него жалость. Её жизнь для него была не дороже жизни мухи.

Гоблин достал из кармашка жилетки обрывок золотой цепи. Тот сразу же спрыгнул с его ладони, чтобы слиться с золотом Амулета.

— Девчонку отдадите волотам, как всё закончится, — скомандовал Пуст, не отрывая глаз от Амулета. — Её можно не убивать. Они любят тёплую кровь. А этого…

Он глянул на мальчика. С ним пытались справиться две дюжины злыдней. Грей отчаянно боролся. Он вертелся, пинался, выскальзывал из пут, но злобные этворы ловко стягивали его сетями и безжалостно жалили током, тыча его рогатинами в бока.

Наконец и за ним захлопнулась решётка.

— Ну что ж. — Пуст оглядел мальчика с головы до ног и удовлетворённо крякнул. — С тобой мы разберёмся особо.

Гоблин достал из кармашка хлебный комочек с заклятьем, подбросил его на руке, словно раздумывая, и вдруг резко метнул в пленника. Грей моментально окоченел и со стоном повалился набок.

Улыбка соскочила с лица Пуста.

— Проклятье! — процедил он и спешно полез в карман. — Не тот.

Но оказалось, что все комочки он уже израсходовал.

— Ладно, — прокряхтел гоблин. — Я вернусь, и закончим. И это будет очень весёлая пытка! — прокричал он так, чтобы Грей его точно услышал.

Пуст приподнял Амулет и посмотрел на поблёскивающий кристалл. Его глазки загорелись нехорошим огнём.

— Одного желания мало, — пробормотал он. — Чтобы добиться чего-то, нужна страсть. Настоящая, жгучая страсть. Животная. — Его слюнявые губы растянулись в мерзкой улыбке. — Ты этого не так сильно хотел, мой мальчик. Совсем не так. Поэтому награду получаю я.

Пуст видел своё отражение в гранях кристалла, и его воображение перенесло его к Моране.

— Теперь, ваше совершенство, ты точно будешь моей, — прошептал он и представил прекрасную Морану, дарующую ему самую желанную награду в мире.

Горячая волна пробежала по телу гоблина. Но он быстро взял себя в руки и спешно вышел из темницы.

Медлить было нельзя.

2

Тоннели самого верхнего, индустриального, уровня подземелий были заполнены марширующими колоннами войск Морока. Бесконечные отряды разнообразных монстров направлялись к поверхности.

Волоты шли ровным строем, чеканя шаг, отчего под их кривыми мощными лапами содрогались пол и стены тоннелей. Из их широких ноздрей вырывался короткий и пугающий свист. Следовавшие за ними хобзеды похрюкивали при ходьбе, то и дело скаля шакальи пасти. Бесчисленные ватаги злыдней, роящиеся между ними, безостановочно галдели. Бестолковые этворы наталкивались друг на друга и из-за этой суматохи передвигались хаотично и с задержками. И только осторожные гличеры, которых было совсем немного, двигались совершенно бесшумно.

Самых опасных монстров транспортировали в клетках или вели на цепях. Ужасные твари ревели и выли так, что даже у волотов стыла кровь в жилах.

Пуст бежал в противоположном всем им направлении. Он спешил к Моране и не обращал внимания ни на кого вокруг.

Он даже не думал относить Амулет Мороку. Однако попасть к богине было не так-то просто. Все подземелья были наводнены прибывающими войсками, и практически все проходы были перегорожены ими.

Куда бы Пуст ни совался, он никак не мог пробиться через плотные шеренги воинов. Он пытался разговаривать с командирами, лезть у монстров между ног, но каждый раз его грубо отпихивали.

Пуст кричал, убеждал, грозил именем Морока, но результата это не давало. Однако он не был бы собой, если бы просто так сдался. Он исступлённо кружил по катакомбам в поисках свободного прохода, но нигде не мог его найти. И самое обидное — вместо того чтобы спускаться ниже, ближе к подземельям Мораны, он всё больше и больше поднимался вверх, выталкиваемый потоками войск, марширующих к поверхности. И вот в какой-то момент он оказался прямо перед новым тронным залом Морока.

— Чтоб тебя! — пробормотал он, останавливаясь.

Сразу за проёмом, ведущим в тронный зал, вниз вела длинная лестница, по которой Пуст мог бы спуститься на уровень ниже и спокойно обойти заторы в главных тоннелях. Для этого нужно было всего лишь незаметно проскользнуть мимо. А у себя Морок или нет, Пуст не знал.

Охраны у входа не было. Это был хороший знак.

Пуст задержал дыхание и на цыпочках подошёл к тёмному проёму. Осторожно глянул внутрь и моментально отпрянул назад. Морок сидел боком ко входу и, похоже, не заметил его. Пуст набрал в лёгкие побольше воздуха и приготовился бежать.

— Пуст! — раскатистый голос Морока остановил его и вызвал мелкую дрожь.

Гоблин не стал ждать, он бросился вперёд к лестнице, но длинное щупальце повелителя Тёмного Мира настигло его, вцепилось в одежду и одним рывком втащило в тронный зал.

— О! Вы здесь, — расплылся в подобострастной улыбке Пуст, оказавшись перед клыками Владыки. — А я иду и думаю, почему никого нет. А вы… вот… здесь.

Второе щупальце Морока обвило шею гоблина.

— А я ведь вас искал, — просипел Пуст, с трудом хватая воздух из-за удушающей хватки Морока. — У нас столько хороших новостей.

Третье щупальце Морока заострилось и, словно кобра перед нападением, нацелилось на глаз гоблина. Пуст судорожно соображал, что соврать своему господину, но щупальце Морока так сдавило ему горло, что он стал задыхаться и поэтому ничего придумать не мог. Как бы он ни хотел утаить Амулет, ему пришлось сдаться.

— А я… говорил… вот… — Пуст достал из-за пазухи Амулет.

Мерцающий кристалл отбросил голубые блики на клыки Морока. Владыка издал глубокий рык и даже чуть ослабил хватку.

— Теперь вы можете не беспокоиться. — Пуст с жадностью вдохнул смрадный воздух подземелий.

— Я не беспокоюсь!

Морок выхватил Амулет из руки гоблина и уже собирался пронзить его голову острым, как игла, щупальцем, как вдруг Пуст изрыгнул на него сноп зловонного дыма, настолько отвратительного, что Морок брезгливо отшвырнул его от себя.

Гоблин покатился по полу, больно ударился о выступ стены, но незамедлительно вскочил на ноги и снова расплылся в услужливой улыбке.

— Я надеюсь, вы так же рады, как и я, мой господин, — вкрадчиво заговорил он, надеясь хотя бы выторговать себе награду за Амулет.

— Сгинь! — Морок хлестнул щупальцем.

Пуст отпрянул, но острый конец успел оставить отметину на его щеке.

— Я надеялся… — пролепетал гоблин.

Сноп игл вылетел из гривы Морока. Пуст едва успел отпрыгнуть, и иглы вонзились в то место, где он только что стоял. Гоблин выкатился из тронного зала и, решив больше не испытывать судьбу, побежал, спотыкаясь, по коридору.

Он чуть не врезался в волотов из охраны Морока, возвращающихся на своё место. Те расхохотались, увидев его. Пуст попытался проскользнуть мимо них. Один из монстров пнул его, и незадачливый гоблин пролетел по коридору, словно мяч. Пуст больно шмякнулся на каменный пол прямо у начала лестницы, к которой так стремился. Он немедленно вскочил на ноги и побежал вниз по ступеням. Через какое-то время, сообразив, что опасность миновала, он остановился, чтобы перевести дух. Гоблин тяжело дышал и со злобой глядел вверх, где остались его обидчики.

Он был унижен. Осмеян. Вместо достойной награды за самую ценную вещь на земле он получил дюжину тумаков и оскорблений.

Внутри него всё кипело от боли и обиды.

— Вот чего стоит монаршее слово! — процедил он, и его длинные когти впились в жёсткие ладони. — Но я отомщу. Я отомщу. Так… что ты навсегда запомнишь, кто такой Пуст. Подожди немного! Ты ещё сам будешь молить меня о пощаде. — И его глаза злобно сверкнули в темноте.

3

Уна больше не могла сдерживать слёз.

— За что? За что мне это? — Её плечи сотрясались от рыданий. Всхлипы раскатывались эхом по темнице.

— Не «за что», а «для чего».

— Что? — Уна подняла голову.

Рысь пытался избавиться от верёвок, стягивающих его челюсти. Его слова было трудно разобрать.

— Для чего? — в задумчивости повторила Уна, перестав плакать. — Я не понимаю.

— Ничего не случается просто так. Задумайся, для чего тебе дано это испытание. — Рысь злился из-за того, что не мог справиться с верёвками. Говорить ему было очень трудно, но всё-таки девочка разобрала его слова.

Она задумалась. Посмотрела на Грея. Мальчик неподвижно лежал на полу, на охапке гнилой соломы, окутанный сетями и верёвками так же, как и они. Он всё ещё был под воздействием заклятья Пуста и не мог пошевелиться. Но он тоже услышал слова Рыся и также размышлял над их значением.

— Что значит «для чего?» — Глаза Уны снова наполнились слезами. — Я никогда не смогу вернуть моих маму и папу.

Она потеряла всё на свете. Ей казалось, что её жизнь закончена. Она уже не могла сдерживать рыданий и горько расплакалась, всхлипнув:

— Лучше бы он убил меня!

Рысь стал неистово крутить головой, чтобы освободиться от пут. Он мычал, рычал, пытался поддеть стягивающие его челюсти верёвки когтями. Клацал зубами, снова и снова. Выталкивал языком обрывки волокон, сопел и снова пробовал перекусить верёвки.

Наконец с большим трудом он освободил пасть и глубоко вздохнул:

— Уна! Ещё рано сдаваться.

Она покачала головой:

— Он забрал его. Всё кончено. Я не смогу их вернуть.

— Пока можешь идти, иди. Не можешь идти — ползи, но не прекращай бороться! Чего бы это ни стоило! — настаивал Рысь.

— Он прав! — Грей наконец смог пошевелиться — заклятье хлебного комочка Пуста стало ослабевать.

Он с трудом размял пальцы, подвигал ногами, повернулся набок и смог сесть, привалившись к стене. Голова его кружилась, всё тело ныло от ударов. Однако, услышав, что девочка, так же как и он, пытается вернуть свою семью, он решил приободрить её.

Грей напряг всё тело и, используя магические способности, сбросил с себя верёвки. Он поднялся. Стоять было тяжело, ноги подкашивались. Ему пришлось схватиться за решётку, чтобы не упасть.

— Сейчас. — Он собрался с силами и нырнул в землю, чтобы оказаться по другую сторону решётки, в клетке Уны.

Грей опустился на колени и стал развязывать верёвки, сжимавшие руки и ноги девочки. Перед его глазами ходили серо-жёлтые круги, он плохо различал черты её лица, но упорно распутывал тугие петли.

— Если ты любишь кого-то, борись за свою любовь! Нельзя сдаваться! — говорил он, развязывая узлы. — Нельзя. Понимаешь?

— Ничего не получится, — мотала головой девочка.

Ему было трудно говорить, но он продолжал:

— Получится. Вот увидишь!

Рысь грыз верёвки на своих лапах. Он выплюнул очередной пучок волокон и поднял голову.

— Я думал, ты один из них, — сказал он, бросив взгляд на мальчика.

— Я просто раб, — грустно улыбнулся Грей.

Теперь, когда Уна была свободна, он сел на пол рядом с ней и прислонился к стене, собираясь с силами. Уна положила голову ему на плечо и посмотрела на него.

— Раб? Чей? — спросил Рысь.

— Морок украл мои воспоминания, — ответил Грей. — Он обещал вернуть их и освободить меня, если я принесу ему Амулет. Столько лет я ждал, что мне выпадет этот шанс. — Он сдвинул брови и отвёл взгляд. — Похоже, этого никогда не случится. Я никогда не смогу найти свою семью.

Отчаяние Уны передалось ему. Силы покинули тело. Глаза опустели. Руки повисли, и плечи поникли, и он весь сгорбился, ощутив навалившуюся тяжесть. Боль от избиения пронизывала его бесчисленными тонкими иглами, но хуже этого была боль, сдавившая его грудь. Будто кто-то вдруг положил огромный, тяжеленный камень на его сердце.

Он ясно осознал, что все его грёзы о том, что в один прекрасный день он вспомнит, где его дом, отправится туда и обрадованные родители со слезами радости раскроют объятия для него, были всего лишь мечтами.

Глупыми и наивными детскими мечтами.

Видя перед собой Уну, он понял, что смотрит в зеркало. Он всего лишь маленький беспомощный мальчик, потерявшийся в огромном злобном мире.

Уна вытерла рукавом слёзы и удивлённо посмотрела на него:

— Ты тоже?

Ей вдруг стало стыдно за свою слабость. Выходит, Грей, как и она, потерял родителей, много лет был в плену и до последнего боролся, чтобы найти свою семью. При этом рисковал жизнью, чтобы спасти её, совсем незнакомую ему девочку.

Что же она плачет, как младенец?

Она тоже должна бороться. Она должна забыть про страх, боль и голод и делать всё, чтобы вернуть счастье в собственный дом!

Именно в этот момент что-то будто переключилось внутри неё. Уна перестала быть обычной маленькой девочкой. Детство её закончилось.

— Ты обязательно найдёшь их! — с жаром проговорила она, взяв за руку Грея. — И ты, и я! Мы вместе сделаем это.

Теперь уже она убеждала и тормошила друга, не давая ему утонуть в трясине печали. Одно только ей было непонятно. Амулет нужен был и ей, и ему одновременно, чтобы вернуть их семьи. Получится ли у них сделать так, чтобы один Амулет спас две семьи? Возможно ли это?

Эта мысль напугала её.

— Ты права. Слишком поздно, — словно эхо, молвил Грей, смотря перед собой. — Мне уже никогда не вернуть их.

— А тебе для этого не нужен Амулет, — вставил Рысь, продолжая рвать путы зубами.

Уна не поверила своим ушам.

— Что? — Она с удивлением посмотрела на друга, как ни в чём не бывало продолжавшего жевать верёвки на лапах.

— Ничего. Просто.

Рысь даже повеселел немного, проговорив это. Наконец-то он понял, каким образом маленькая девочка должна была помочь ему в его беде, как это было предсказано ему давным-давно.

Уна привела его к Грею.

«Ну и странная же это штука, жизнь, — думал он про себя. — Никогда не знаешь, какой сюрприз она тебе состряпает».

Грей, похоже, не услышал его. Он всё так же сидел, погрузившись в свои мысли.

Уна стала тормошить его:

— Ты слышишь, что он говорит? Теперь я знаю. Я знаю, что у нас всё получится. Послушай его!

Грей не реагировал. Уна снова повернулась к Рысю.

— Скажи! Скажи, как ему вернуть семью? — попросила она.

Грей поднял голову:

— О чём вы говорите?

Рысь усмехнулся.

— Помоги ему, Рысь! — стала умолять Уна. — Пожалуйста! Он спас меня от злыдней. Он хороший. Он настоящий друг.

— Вот что, дети мои, — проговорил Рысь, выдёргивая зубами перекушенную верёвку. — Похоже, я знаю, что мы можем сделать. Уне нужен Амулет, чтобы вернуть родителей. Тебе он нужен, чтобы вернуть воспоминания. Ну и мне кое-что нужно сделать в Тёмном Мире, пусть даже и без Амулета. И знаете что? Сейчас я понял, что достичь наших целей мы можем только одновременно.

— Что? — Глаза Уны расширились от удивления.

— Да. Похоже, что так. — Рысь улыбнулся сам себе.

— И как?

— Убив Морока. — Он окинул их взглядом.

Уна нахмурилась. Подобного ответа она никак не ожидала.

— Убьём Морока, и Амулет достанется тебе. Если же отрубить ему голову, то все воспоминания, которые он украл за свою жизнь, вылетят из него на свободу. И не только Грей — много других существ смогут всё вспомнить.

— И ты? — спросила Уна.

— И я, — подтвердил он.

— Убить Морока… — Грей не верил услышанному. — Разве это возможно?

— Нам нужно найти меч легендарного Тура. Я не знаю, слышали ли вы когда-нибудь о нём или нет. Да это, впрочем, и не важно. Важно то, что меч у него был особенный. Ему приписывали волшебные свойства. Так вот, — Рысь показал мальчику свои мохнатые лапы, — как видишь, мечом махать я при всём желании не смогу. А вот ты, пожалуй, можешь справиться.

Грей испуганно посмотрел на него.

— Отрубишь голову Мороку, вернёшь свои воспоминания, — продолжил Рысь. — Уна получит Амулет… и…

— Но где взять этот меч? — забеспокоился Грей.

— Меч лежит под алтарём церкви Святого Георгия. Здесь, в Мидбурге. Кто-нибудь знает, где это? — Он посмотрел на них обоих.

Уна в растерянности глянула на Грея.

— Церковь Святого Георгия? — На лбу Грея собрались складки. Его глаза бегали в поисках ответа.

— Церковь древняя. Ей как минимум тысяча лет. — Рысь внимательно следил за его реакцией.

— Я не знаю, не помню. Но… Погодите. — Грей нахмурился ещё больше. — Но ведь убить Морока невозможно. Он ведь элур. Бог!

— С чего это? — усмехнулся Рысь. — Он всего лишь маур. Верховный демон. Морок, конечно, могуч, но не бессмертен.

Грей был сбит с толку. Всю свою жизнь он был уверен, что служит тёмному божеству. То, что сказал ему Рысь, полностью перевернуло его сознание.

И дало пусть слабую, но надежду.

— Добудь меч чудина, — сказал ему Рысь. — И победи в схватке. А мы тебе поможем.

— Но… я ведь всего лишь мальчик, — растерялся Грей, представляя себя сражающимся с огромным Мороком. — Как я смогу сделать это?

— Разбуди в себе воина. Победи страх. А больше ничего и не нужно, — ответил Рысь. — Сила врага не так важна, как твоё желание победить.

У Грея перехватило дыхание. Ему стало страшно. Но в то же время в нём проснулось щекочущее чувство азарта и интереса. Мурашки пробежали по его телу. Неужели он, мальчишка, действительно способен победить могучего властелина Тёмного Мира?

Лицо Уны осветила улыбка.

— Ты сможешь! Я верю в тебя, Грей! Ты отрубишь ему голову, вернёшь воспоминания, а я заберу Амулет, обменяю его на сердца и…

— Всё именно так и будет, — прервал её Рысь. — Но прежде нам нужно выбраться отсюда.

— Ты можешь мне не верить, Рысь. Но я правда знаю, что у нас всё получится, — с чувством проговорила Уна.

— Посмотрим, — буркнул тот в ответ.

Ему было нелегко привыкнуть к мысли о скорой смерти. Та секундная радость, что посетила его впервые за последние несколько часов, быстро улетучилась. Он снова вернулся к своим горьким мыслям.

Он по-настоящему привязался к Уне. У него никогда не было детей, но что-то близкое к родительским чувствам проснулось в его душе. И именно поэтому он беспокоился за девочку всё больше и больше.

Раз ему суждено умереть сегодня, он хотя бы сделает так, чтобы Уна обрела то, что ищет, чего бы ему это ни стоило. Если он при этом сможет вернуть свои воспоминания, будет ещё лучше. Это задача, с которой он должен справиться, несмотря ни на что.

Но хватит ли у него сил и времени?

Он с каждым часом слабел, он чувствовал это.

И ситуация, в которой они оказались, тревожила его. Их давно уже должны были убить. Может быть, даже не один раз. То, что они до сих пор живы, Рысь списывал на невероятное везение и фантастическое стечение обстоятельств.

Но везение не может продолжаться вечно.

И как ему казалось, оно вот-вот должно было закончиться.

4

— Бр-р-р! — вдруг раздался в темноте знакомый голос. — А чего это здесь так холодно?

Уна подскочила на месте. Она была бесконечно рада слышать это деланое ворчание. Ведь так ворчать могло только самое прекрасное на свете существо.

— Что я говорила! — закричала она и подбежала к решётке. — Он нас нашёл! Наш спаситель!

Морда Рыся тоже просветлела, даже усы приподнялись вверх.

Таракан бодро шагал по полу темницы, деловито осматривая помещение.

— М-да. — Он недовольно покачал головой. — Они здесь, что ли, совсем не знакомы с концепцией центрального отопления, а? Безобразие! Какой-то каменный век прямо! Где тут жалобная книга?

Он мельком глянул на ликующую Уну. Не ускользнула от него и радость Рыся.

— Ладно, ладно. Аплодисменты потом. Я вас ещё не освободил. Итак. — Он сложил лапки за спиной. — Что мы здесь имеем? А имеем мы здесь совсем незавидное положение вещей.

— Не кричи так громко, — попросил его Грей.

Таракан поднял голову.

— А это, собственно, кто?

— Это Грей. Он друг, — пояснила Уна. — Он с нами.

— И что, его тоже спасать? — Таракан критически оглядел мальчика и неопределённо хмыкнул. — Ну ладно. Где два, там и три. Сегодня у нас акция. — Он закатал воображаемые рукава. — Так, все в сторонку. Чтоб я никого не задел. Приготовились! — Он набрал полную грудь воздуха, выгнулся и… осторожно постучал по металлической решётке.

Звук эхом разлетелся по темнице.

— Ого! — Таракан поморгал. — Кто-нибудь знает, как это открывается?

— Погодите, ваше высочество, сейчас сбегаю за ключом, — съязвил Рысь.

— Давай я помогу. — Грей мигом ушёл под землю и вынырнул рядом с Тараканом.

— Спокойно, юноша, — остановил его тот. — В дело вступают профессионалы. Внимание все!

Таракан три раза хлопнул в ладоши, и в темницу влетел Вася. В когтях он нёс связку ключей.

— Вуаля! — Таракан победно тряхнул усиками.

Уна ахнула от восхищения.

Вася завис над Тараканом, хлопая крыльями. Таракан поморщился.

— Вася! Спокойнее, спокойнее. Я так с тобой заработаю ангину! — Он повернулся к Грею: — Ассистент. Ваша очередь. — Он небрежно махнул лапкой, приглашая мальчика открыть камеры. — С птичкой только осторожнее.

Грей аккуратно взял ключи из лапок попугая и торопливо отворил двери клеток.

Уна захлопала в ладоши:

— Я говорила! Я говорила!

Таракан стал раскланиваться:

— Мерси! Чего только не сделаешь за оплату по двойному тарифу в конвертируемой валюте.

Дверь открылась. Уна выбежала из клетки и с радостью подхватила Таракана с ледяного пола.

— Ты мой герой! — И она поцеловала его в макушку. — Самый-самый лучший!

Таракан расцвёл, словно роза.

— Напоминаю, что тариф двойной, — елейным голосом проговорил он, бросив игривый взгляд на девочку.

Рысь поморщился:

— Какая гадость! Кто целует насекомых?

— Я! — И Уна чмокнула Таракана ещё раз.

— Фу! — Рысь съёжился и передёрнул всем телом.

— Нет ничего слаще, чем горькие слёзы конкурентов! — хохотнул Таракан, приглаживая один из своих длинных усов. — Молодой человек, кошечку обслужите, пожалуйста.

Рысь покосился на Таракана, но предпочёл ничего не отвечать. Грей открыл его клетку. Рысь выгнул спину и хрустнул суставами.

— Ну что, за мечом?

Глаза Грея загорелись снова.

— За мечом!

5

Морана стояла у котла с целебным эликсиром и тихонько напевала. Её голос был нежным, и мелодия песни переливалась и звенела под мрачными сводами, словно колокольчик.

Щёки богини разрумянились. Движения её были плавными и грациозными. Такой её давно уже никто не видел. В этот момент она была естественна и поистине прекрасна. Не говоря уже о том, что часы, проведённые в котле с волшебным варевом, сделали Морану совсем юной и безумно привлекательной.

Глядя на неё в этот момент, невозможно было даже подумать, насколько жестоким и бессердечным существом она была.

Рядом с Мораной стояли два жваба и на вытянутых руках держали над собой широкий серебряный поднос с аккуратно разложенными связками волшебных трав.

Богиня брала изящными пальчиками с подноса пучок той или иной травы, внимательно рассматривала его, выбирала лучшие экземпляры растений, растирала их между ладоней и, вдохнув опьяняющий аромат, бросала в кипящее зелье.

— Ну вот, почти всё готово! — Она отправила последнюю щепотку пахучих трав в котёл и отряхнула ладони.

Стоящий напротив неё Шиш, который всё так же безостановочно выжимал любовь из катящихся к нему по жёлобу сердец, увидел радость богини и удовлетворённо заухал.

— Не останавливайся, — бросила ему Морана и посмотрела на потолок.

Она втянула в себя воздух, собирая все силы.

Вокруг её тела вдруг образовалось голубоватое свечение, Морана резко вздёрнула руку вверх, и мощный луч голубой плазмы вырвался из кончиков её пальцев. Он пробил сводчатый потолок грота, образуя в нём круглую обугленную дыру.

Катакомбы вздрогнули от удара, даже огромный котёл с магическим варевом подскочил над огнём. По стенам подземелий поползли кривые трещины.

Собранные в тоннелях для атаки города монстры подпрыгнули от этого мощного толчка. Неуклюже приземлившись, они с удивлением стали переглядываться между собой и беспокойно переговариваться. За последние часы они не раз ощущали подземные толчки, но этот был, пожалуй, самым сильным.

А наверху, на поверхности, можно было увидеть, как мощный луч ударил в небосвод. Он разметал серую пелену облаков, расчистив большой участок тёмного неба и обнажив звёзды.

Этот луч был виден со всех концов города в течение нескольких секунд, но никто не придал значения этому событию. Люди были уверены, что эта иллюминация тоже часть праздника.

Морана глянула на небо, проглядывающее сквозь дыру в потолке.

— Теперь самое время! — сказала она сама себе и, превратившись в облако чёрных бабочек, вылетела из своего обиталища через образовавшуюся брешь.

И только последние бабочки покинули грот, в помещение вбежал запыхавшийся Пуст.

— Ваше совершенство! — заголосил он что есть мочи и упал на колени.

Его лицо было измазано грязью так, что можно было подумать, что оно покрыто синяками. Он тяжело дышал, даже хрипел и постанывал. Казалось, он вот-вот упадёт на пол замертво.

Однако никто на его возгласы не ответил. Пуст приподнял голову и стрельнул глазками по сторонам.

Никого.

Он, пыхтя, поднялся и, пошатываясь, заковылял к трону Мораны. Тишина его пугала. Он опасливо оглядывался, не забывая при этом стонать и охать, и то и дело хватался за сердце.

Но Мораны в гроте не было. Только потрескивал огонь костра под котлом, тролль методично выполнял свою обычную работу да жвабы копошились в углах, раскладывая волшебные травы по полкам.

Пуст нахмурил кустистые брови. Он уже не охал и не стонал, его кривой нос подёргивался и морщился, когда он принюхивался, пытаясь понять, здесь Морана или нет.

— Опоздал? — Он покрутился на месте. — Неужели опоздал?

Усилием железной воли он подавил панику, проснувшуюся внизу живота. Он даже крякнул, пересиливая себя.

— Ваше совершенство? — крикнул он для верности ещё раз.

Шиш безразлично глянул на него, привычно выжав в котёл два очередных сердца.

— Что ты уставился? — окрысился Пуст. — Где твоя хозяйка?

Шиш глянул наверх. Пуст проследил за его взглядом и увидел дыру в потолке. Мысли в его голове закрутились в ускоренном темпе. Он должен был предупредить Морану о том, что Морок заполучил Амулет, до того, как она узнает это от кого-нибудь другого. Он должен увидеть её первым и подать эту удручающую новость так, чтобы это не отразилось на его положении, несмотря на то что дела обстояли хуже некуда.

Он должен был хотя бы выиграть время.

Но ночь не бесконечна. Нужно торопиться.

«Моране сейчас как никогда нужны союзники, — думал он. — Я должен быть рядом. А что делать дальше, мы решим вместе».

— Вместе, — вслух повторил он и расплылся в улыбке.

Эта мысль ему очень понравилась. Он даже покраснел немного, что было ему совсем не свойственно. Уверенность вернулась к нему сразу же. Он не хотел терять ни минуты.

Пуст развернулся и побежал назад.

6

Ни Уна, ни её друзья не знали, где могла находиться церковь, под алтарём которой был погребён легендарный чудин вместе со своим волшебным мечом.

Очень быстро их воодушевление прошло.

— Может, мы и без меча обойдёмся? — Таракан оглядел озадаченных друзей. — Всё-таки живём в мире высоких технологий. Зачем нам эти железки?!

— И как ты собираешься убивать Морока? — фыркнул Рысь.

Грей согласился:

— Рысь прав. Морока просто так не одолеешь.

— Но где же искать эту церковь? — растерянно спросила Уна.

Рысь похлопал Грея по плечу кончиком хвоста.

— Ты лучше нас знаешь город. Сколько церквей в нём?

Грей поджал губы.

— Мидбург сильно изменился. Я ничего здесь не узнаю теперь.

— Ты сегодня ходил много по городу, — стала помогать ему Уна. — Может быть, ты мог увидеть её?

Грей покачал головой:

— Не видел точно.

— Если церкви тысяча лет, она наверняка выделяется среди других зданий. Может, теперь это музей? — Рысь внимательно смотрел на мальчика.

Грей вспоминал, как летел на моголе над городом. Весь Мидбург был под ним. Он ясно видел перед собой крыши зданий Старого города, где нужная им церковь и могла стоять. Однако ничего похожего на шпиль или купол церкви он не припоминал. Мальчик кусал губы от напряжения, морщил лоб и боролся с подступающим отчаянием.

Рысь приблизился к нему:

— Может, ты знаешь кого-то, кто мог бы подсказать, где она находится?

— Постой-ка. — Где-то в закоулках памяти Грея что-то промелькнуло. — Что ты сказал?

— Может быть, есть кто-то, кто хорошо знает город? — повторил Рысь.

Грей учащённо задышал.

— Мне кажется, я…

— Что? — Уна взяла его за руку. — Ты что-то вспомнил?

Лицо мальчика просветлело.

— Мормоникс! Именно!

Рысь и Таракан переглянулись между собой.

— Я был в картотеке Мормоникса! — радостно продолжал Грей. — Я что-то видел. Мне только нужно…

— Так пойдём туда скорей! — Уна дёрнула его за рукав.

— Подожди. — Он сдвинул брови, размышляя. — Кто-то, кто-то из тех нелюдей, про которых я узнавал, был… был… Я очень много орехов просмотрел тогда.

Перед его лицом пробегали образы сотен разнообразных нелюдей.

— Ну что так долго? — не вытерпел Таракан. Всеобщее внимание, обращённое на мальчика, выводило его из себя.

— Не мешай ему, он пытается вспомнить, — одёрнула его Уна.

— Уже и так понятно, что ничего из этого не выйдет, — хмыкнул Таракан. — Забили бы в интернете, да и всё!

— Таракан! — шикнул на него Рысь.

— Кукожа, Бобожа и Хохотуз! — радостно вскричал мальчик. — Да! Вот! Именно так!

Таракан посмотрел на него как на умалишённого:

— Чего?

— Его зовут Мироуз! — Грей обрадованно посмотрел на них. — У него есть жена Жужейла и трое детей — Кукожа, Бобожа и Хохотуз!

Его друзья стали тревожно переглядываться друг с другом.

— Какая ценная информация! Я прямо весь трепещу! — закатил глаза Таракан.

— Погоди-ка, — прогудел Рысь. — Как это нам поможет? Он что-то знает про церковь?

— Он живёт в дупле старого дерева. А дерево это приросло к стене церкви. А на воротах церкви старая икона. И изображения почти не видно… — Грей оглядел их победным взглядом. — А знаете, что на ней изображено?

— Что? — спросила Уна.

— Всадник на коне, поражающий копьём дракона! — рассмеялся мальчик.

— Святой Георгий. Он самый, — улыбнулся Рысь.

Таракан бросил на него ревнивый взгляд и повернулся к Грею.

— Ну и откуда такая информация? — недоверчиво спросил он мальчика.

— Младший сын Мироуза, Хохотуз, как-то прыгал на этих воротах вместо того, чтобы собирать со всей семьёй мох. Он зацепился за гвоздь и повис. Отцу пришлось снимать его прямо перед рассветом. За что сынок получил хороший подзатыльник. — Грей расплылся в улыбке. — Вот так!

Такое объяснение не удовлетворило Таракана. Он всем своим видом выражал скептицизм.

— Но ты-то откуда об этом знаешь? — спросила Уна.

— Долго рассказывать, — отмахнулся Грей. Улыбка не сходила с его лица.

— Важно ли это? — поддержал Грея Рысь. — Главное, он понял, где это происходило.

— Ну хорошо, хорошо, — заторопился Таракан. Его усики возбуждённо заходили из стороны в сторону. — А адрес, адрес-то у тебя есть?

— Я не знаю, — растерянно проговорил Грей и опустил плечи. Улыбка его померкла.

Таракан уставился на него.

— А к чему нам тогда было слушать про всех этих непонятных этворов! Мы люди действия, наше время дорого стоит. Я должен получить информацию, заказать такси и ехать за мечом…

— Помолчи, — остановил его Рысь. — Церковь в Старом городе? — спросил он Грея.

— Да. Я думаю, да.

— Ты знаешь, как она выглядит?

— Ну да, я видел. И ворота, и церковь.

— Как? Как ты видел? — снова встрял Таракан. — Я ничего не понимаю! Это шапито какое-то, а не спецоперация! Что я здесь делаю?!

— Тихо! — шикнул на него Рысь и повернулся к Грею. — Церковь стоит на улице?

— В парке.

Рысь подошёл к мальчику.

— Хорошо. Вспомни, что ты видел вокруг.

Грей закрыл глаза и сосредоточился. Он постарался пройтись по всем воспоминаниям Мироуза, связанным с его домом. Большинство из них состояли из ругани с женой и детьми. Или бесконечной сортировки мха, который они собирали ночью в парке. Грей увидел этот маленький неухоженный парк, зажатый между глухих стен зданий с мерцающей рекламой на крышах.

Грей тут же открыл глаза.

— Я знаю, где это! — возбуждённо прошептал он.

— Тогда идём, — улыбнулся Рысь. Его усы довольно приподнялись, глаза заблестели.

Уна обняла мальчика:

— Ты такой молодец!

Грей зарделся.

— Правда?

— Конечно! Что бы мы делали без тебя!

— Подумаешь! — хмыкнул Таракан.

Рысь покосился на него, но ничего не сказал. Только усы снова вздёрнулись от улыбки вверх.

7

Им повезло. Луна вышла из-за туч на некоторое время, и Рысь смог вновь использовать свои крылья. Грей взобрался на его загривок первым, позади него села Уна и обхватила мальчика руками. В кулачке она осторожно сжимала попугая, который сразу задремал, ощутив тепло её рук. Таракан забрался в карман пиджачка девочки и из него обозревал путь.

Рысь высоко подпрыгнул, расправил крылья, и они стали набирать высоту. Все были возбуждены. Кроме, пожалуй, Таракана, который только и делал, что ворчал да отпускал ехидные комментарии по поводу и без повода. Но ни на его едкие словечки, ни на него самого никто не обращал внимания. Всем было не до того.

Грей помог Рысю выбрать правильный курс, и очень скоро они оказались в нужном им парке. Здесь было темно и тихо. Рысь приземлился у заколоченных дверей храма. Грей ловко спрыгнул с его спины и побежал ко входу. Уна последовала за ним.

— У нас на всё про всё пара часов, вряд ли больше, — сказал Рысь, оглядывая отбившуюся штукатурку на стенах храма, освещённых городскими огнями.

Грей исчез под землёй, и через секунду его голос раздался изнутри:

— Здесь очень темно.

Они слышали, что он пытается нащупать засов.

— Нет. Не получится.

— Поищи другой вход! — прокричал ему Рысь.

Но мальчику не нужны были указания. Его гулкие шаги раздавались в тишине пустого помещения — он уже побежал на поиски.

— Ну и молодец, — с некоторым смущением пробурчал Рысь.

— Надо обойти здание. — Уна побежала вдоль стены церкви, осматривая стены и заколоченные окна.

Вася вырвался из её рук и с недовольным клёкотом скрылся в ветвях ближайшего дерева. Таракан плюхнулся на траву и стал протирать глаза, отчаянно зевая. Рысь едва заметно улыбнулся.

— Я проверю с другой стороны, — бросил он ему и двинулся в противоположном направлении.

Таракан посмотрел ему вслед.

— Ладно, — хмыкнул он, пролез в щель под дверьми и оказался внутри церкви.

Здесь действительно было очень темно, хоть глаз выколи. Таракан побежал по мраморным плитам, таращась вверх. Тусклое свечение небес пробивалось сквозь прорехи сводов.

— Пока они там ищут, как сюда попасть, я уже всё найду, — сказал он сам себе и огляделся. — Так, ну и где тут алтарь? И что это вообще такое?

Что-то большое и тёмное проскользнуло мимо него. Таракан аж вскрикнул от неожиданности.

— Это ты, что ли? — услышал он рядом голос Рыся.

— Можно поосторожнее?! Ты меня чуть не раздавил.

— Тихо, — шикнул тот. — Грей?

— Я тут. Где Уна?

— Я здесь. — Уна спрыгнула с оконного проёма, через который они с Рысем пролезли в здание, и остановилась, привыкая к темноте.

— За мной, — скомандовал Рысь, направляясь к алтарю.

Он остановился перед возвышением в задумчивости.

— Ну? — нетерпеливо спросил Таракан, стуча лапкой по полу. — Чего мы ждём?

— Где меч? — спросила Уна.

Рысь глянул под ноги. Пол алтарного помещения, как и небольшая площадка перед входом в церковь, был выложен мраморными плитами. Удивительно, как они сохранились за это время. Может быть, из-за того, что по большей части они были покрыты грязью и землёй, никто за эти столетия не озаботился вывернуть из пола столь дорогостоящий материал. А может быть, плиты были заколдованы, и люди просто никогда не обращали на них внимания.

— Где-то тут, — без энтузиазма ответил Рысь, обводя пол внимательным взглядом. — Я не вижу здесь никаких надгробий.

— Нет, я не понимаю, чего мы ждём! — возмутился Таракан. — Ты же сам сказал, что у нас всего пара часов! Забирайте свой меч и пошли отсюда!

— Что ты голосишь! — огрызнулся Рысь. — Сбегай за отбойным молотком или пригони экскаватор. Как ты будешь доставать его из-под пола? И вообще, где тут копать?

Похоже, он был растерян.

— А ты уверен, что церковь именно так называлась? — спросила его Уна.

— Так мне сказали, — сухо ответил он.

— Может быть, здесь есть подвал? — Грей побежал вперёд, вглядываясь в густой мрак.

Уна встала в середине алтарного помещения, рассматривая под ногами широкие плиты пола.

— Что-нибудь нашла? — спросил Таракан нетерпеливо.

— Поползай вокруг, — попросила она его. — Может, ты найдёшь какую-нибудь щель.

Таракан подбежал к ней.

— Ну… — Он стал рыскать вокруг. — Ничего такого я не вижу.

Плиты и вправду были подогнаны очень плотно друг к другу.

— Не думаю я, что здесь есть подвал, — пробормотал Рысь.

— А-а-а-а-а! — закричал Таракан. — Крыса!

Он от страха бросился к Уне и забрался на её плечо.

— Где?

— Вон… там… — Он указал куда-то в черноту угла.

Там и правда блеснули два красноватых глаза. Но животное поспешило укрыться в щели под стеной.

— Надо торопиться. — Грей вернулся к ним. — Она доложит о нас.

— Ты нашёл вход в подвал? — спросил его Рысь.

— Нет.

— Здесь тоже ничего, — отозвалась Уна.

— Может, мы зря сюда пришли? — осторожно спросил Таракан.

— У тебя есть другие идеи, как победить Морока? — насупился Рысь.

— Может, нам и не надо его побеждать, — с обидой в голосе пробормотал Таракан.

Вверху над их головами раздался шум крыльев.

— Тихо!

Они замерли и прислушались.

— Это голуби, — тихо проговорил Рысь.

Сверху послышалось курлыканье Васи. Он пролетел сквозь дыру в крыше и стал летать вокруг них, истошно крича.

— Что такое? — насторожился Рысь.

— Он предупреждает об опасности, — встревоженно ответил Таракан.

— Это крыса, я говорил вам, — всполошился Грей.

— Надо уходить отсюда! Здесь всё равно ничего нет, — засуетился Таракан.

— Погоди! — Уна стала ходить вокруг, вглядываясь в трещины пола.

— Грей! Подойди сюда, — негромко позвала она.

Мальчик поспешил к ней. Рысь и Таракан последовали за ним.

— Нашла что-нибудь? — возбуждённо спросил Таракан, вглядываясь в пол.

— Рысь, скажи ещё раз, что тебе известно об этом мече, — попросила девочка.

— Был такой легендарный чудин. Тур. Так его звали, по-моему. Жил он около тысячи лет назад, а может, и больше. Его меч имел волшебные свойства. Говорят, он похоронен вместе с этим мечом. Это, в общем-то, всё, что я знаю.

— То есть он похоронен здесь? — переспросила Уна.

— Кто? Тур? Ну, видимо.

— И что? — не понял Таракан.

— А то… — Уна побежала по алтарю. — Если это могила известного воина, значит…

— Значит, это должна быть плита или возвышение. — Рысь стал раздражаться. — Его не просто же закопали. А хоронили с почестями. Это должна быть гробница…

— Да мы это поняли уже, — перебил его Таракан. — Вася! Перестань галдеть! — прикрикнул он на него. — И что? Ничего же вокруг нет.

— В том-то и дело, — согласился Рысь.

— Я не про то говорю… — Уна пыталась сформулировать свою мысль.

Рысь посмотрел на неё, потом на Грея, и его усы поднялись вверх.

— Похоже, я тебя понимаю. Возможно, гробница настолько древняя, что её следов не осталось. А церковь построили после, — пояснил он. — Уна права. Это должно быть большое углубление в полу. Типа подземного склепа.

— Да я это понял, понял! — разозлился Таракан. — И что?

— Грей, ты же можешь поискать? — Она посмотрела на мальчика. — Можешь понырять здесь?

— А-а! — Грей улыбнулся. — Я понял. Ну конечно! Сейчас!

Он стал оглядывать пол под собой, выискивая место, откуда лучше было начать.

— Я ничего не понимаю, — проворчал Таракан и отвернулся от них.

— Сейчас увидишь, — успокоил его Рысь.

Грей нырнул под землю и тут же вынырнул обратно.

— Ничего. — Он сделал шаг в сторону и нырнул снова. — И здесь.

Он стал методично обходить алтарь, то и дело уходя под землю.

— И тут ничего. И тут.

— Это какой-то бред, — покачал головой Таракан.

— Наберитесь терпения, — попросил их Грей и продолжил свои исследования.

Уна подошла к одной из колонн посередине храма. Сквозь пролом в крыше упал свет выглянувшей вновь луны, и в полумраке её взгляд различил бородатого святого, устремившего взгляд в небо. Мурашки пробежали по её спине.

— Я уже была здесь…

— Что? — не понял Рысь.

В двери церкви кто-то сильно стукнул. Они вздрогнули. Вася снова стал летать вокруг них, тревожно крича. На крыше послышались шум и голоса злыдней.

— Прячьтесь! — прошептал Рысь, снова становясь невидимым.

— Вася! Замолкни! — шикнул на попугая Таракан.

— Грей! — позвала Уна.

— Сейчас, сейчас.

Мальчик продолжал нырять, но было видно, что он ещё не прошёл и половины алтаря.

— Это бесполезно! — запаниковал Таракан. — Надо бежать!

— Давайте быстрее. Я удержу их. — Рысь метнулся к окну, через которое залезала в церковь Уна.

— А-и! Иска-и! — закричали злыдни вверху.

— Верёвки! Дава-и!

Длинные верёвки полетели из прорех в крыше вниз.

У окна раздались истошные крики злыдней, встретившихся с Рысем.

— Надо бежать, — заскулил Таракан.

— Куда? — вздохнула Уна.

Единственный выход из церкви был для них отрезан.

— Грей? — прошептала она.

— Сейчас! — Он снова ушёл под пол.

— Ему хорошо. Он раз — и оказался за стеной, на свободе, — причитал Таракан. — А мы как?

Злыдни начали спускаться по верёвкам вниз.

— Дотянули! — Голос Таракана стал дрожать.

С крыши полетели вниз горящие бутылочные пробки, осветившие пол церкви.

— Грей! — Уна бросилась к нему.

— Ещё секунду! — Он опять ушёл под пол.

Уна побежала к Рысю, отбивающему атаку злыдней. Злобные этворы визжали, отлетая от ударов мощных невидимых лап, но продолжали атаковать церковь.

— Рысь? Ты тут? — едва слышно позвала Уна, прячась в темноте.

— Здесь не пройти, — раздался его голос рядом с окном. — Их слишком много. Ищите выход!

Он продолжил отбрасывать лезущих в окно солдат Морока.

— Но мы же уже искали, — растерялась Уна.

— Что делать? — прошептал Таракан.

Уна бросилась назад к Грею.

— Ну что?

— Пока ничего. — Он нырнул в пол.

— Это бесполезно. Надо отсюда выбираться, — просипел Таракан.

За стенами церкви стали раздаваться какие-то хрипящие звуки. В двери церкви стали ударять чем-то тяжёлым. Уна посмотрела вверх. Галдящие злыдни быстро спускались по верёвкам.

Девочка схватила с пола горящую пробку и подбежала к концу одной из верёвок. Она поднесла огонёк к распушённому концу. Волокна загорелись, огонь пошёл вверх. Уна вскрикнула от боли, отбросила пробку и стала дуть на пальцы.

— А-и! Хвата-и! — заверещали злыдни.

— Ну что там? — раздался голос Рыся.

— Пока ничего! — крикнула Уна в ответ, снова схватила горящую пробку и подожгла вторую верёвку.

Злыдни стали стрелять. Вокруг неё врезались в пол выпущенные ими ледышки.

— Я не могу их удержать! — воскликнул Рысь.

Рычание снаружи усилилось. Удары в двери церкви участились и стали мощнее.

— Грей?

— Я слышу, слышу.

— А-и! Стреля-и!

Сверху, как град, полетели кусочки льда.

— Надо уходить! — заголосил Таракан.

— Куда? Мы в ловушке! — в отчаянии ответила Уна, прикрывая голову руками от летящих в неё кусочков льда.

Вдруг она отчётливо вспомнила, как попала сюда в прошлый раз.

— Рысь! — крикнула она. — Здесь есть волшебная дыра!

— Уна!

Она обернулась. Ошеломлённый Грей стоял посередине алтаря, держа в руках старинный меч.

— О! — только и успел проговорить Таракан.

Всего несколько мгновений назад Грей, почти потерявший надежду отыскать здесь меч, в очередной раз нырнул под пол. Но вместо того чтобы тут же оказаться на поверхности, он очутился в подземной камере, освещённой голубоватым светом, исходящим от огромного кристалла горного хрусталя, лежащего на полу.

— Вот это да! — Грей не мог поверить своим глазам.

Он огляделся вокруг и сделал шаг к кристаллу. Внутри него было выдолблено углубление, в котором лежало иссушенное тело древнего воина. Это был тот самый легендарный Тур. Длинные белые волосы достигали его пояса. Полупрозрачная длинная борода трепетала от дыхания Грея. На груди воин держал меч, который за эти столетия ничуть не проржавел.

Очутившись в склепе, Грей на минуту забыл о том, что происходит наверху. Он благоговейно смотрел на испещрённое морщинами лицо воина и пытался представить, каким тот был в расцвете сил. Он осторожно притронулся к серебристой кольчуге и вдруг ощутил, как лёгкая волна пробежала по его руке. Грей вздрогнул. Но тут над его головой раздался гулкий стук, и он сразу же забыл об этом чувстве. Шум неверху вернул его к реальности.

— Мне надо идти. — Он будто оправдывался перед усопшим.

Затаив дыхание, мальчик высвободил оружие из рук мертвеца. Взяв его, он ощутил его приятную тяжесть. Он был очарован красотой узоров, которыми был украшен волшебный клинок. Грей приподнял меч, поднёс его к глазам и снова на секунду забылся. В его зрачках заблестела древняя сталь. Он невольно улыбнулся. Но, вспомнив, что у них мало времени, спешно выпрыгнул из гробницы.

И вот он на поверхности. Его дыхание сбивалось от радости. Он держал меч двумя руками и, как бы демонстрируя его друзьям, медленно водил им в воздухе. Но тем было не до меча. Здесь царила суматоха.

— Быстрее за мной! — закричала Уна, выводя его из оцепенения. — Тут есть волшебная дыра!

— Какая дыра? — не понял Грей, отрывая взгляд от клинка.

— Я покажу! — Она рванула в темноту.

— Ай! — Таракан слетел с её плеча. — Да что ж ты будешь делать!

Грей бросился за Уной. А Таракан за ними.

— Сюда! Она где-то здесь! — Уна стала подпрыгивать, пытаясь найти магический проход.

— Уна, Уна! Постой! О чём ты говоришь? — пытался остановить её Грей.

Но Уна уже исчезла из вида, запрыгнув в дыру. Грей попытался её схватить, но не успел и остановился на месте как вкопанный.

— Проклятье!

— Что? — Таракан посмотрел на него.

Рысь проявился рядом с ними:

— Где Уна?

— Это дыра Лешего.

— Ну и что такого? — спросил Таракан. — В каких дырах мы только не бывали.

— Только Леший знает, как пользоваться ими, — пояснил Грей. — Ты можешь оказаться неизвестно где.

— Где Уна? — обеспокоенно повторил Рысь.

— Она прыгнула туда. — Мальчик указал в пустоту.

Над их головами просвистели ледышки злыдней.

— Чего ж ты ждёшь! — Рысь прыгнул вслед за Уной.

— Стой! — закричал Грей, но было уже поздно.

— Бежим! — Таракан глядел на приближающихся злыдней.

— Мы можем потеряться там! — испуганно проговорил Грей. — Навсегда. Понимаешь? Просто не вернуться назад, и всё.

— Ой, сколько пессимизма! — фыркнул Таракан. — Посмотрим, что там за Леший и с чем его едят. Вася! Ко мне!

Грей подхватил его и попугая, и они вместе впрыгнули в проход.

Спустившиеся по горящим верёвкам злыдни никого здесь не нашли.

— А-и? Где-и? — кричали они, рыская по пустому храму.

8

Несмотря на поздний час, парад в честь Хэллоуина был в самом разгаре. Улицы всё так же были заполнены радостными людьми в карнавальных костюмах. Музыка гремела, ухали барабаны, отовсюду неслись крики детей, смех и пение.

Морана в своём молодом обличье шла по улице. Облачённая в полупрозрачное платье изумрудного цвета, украшенное живыми цветами, будто распустившимися на ткани от её красоты, она была поистине божественна. Волны драгоценного светящегося шёлка развевались на ходу, оставляя позади одурманивающее благоухание. Чёрные бабочки облаком следовали за ней. Прохожие — мужчины, женщины, дети — оборачивались, провожая её восторженными взглядами.

Но богиню не заботило их внимание. Сейчас Морана была зла как никогда.

И злилась она прежде всего на себя. Все эти годы она была настолько озабочена борьбой за молодость и красоту, что совсем потеряла способность рационально мыслить. Все её договорённости с братом укрепляли его позиции и ослабляли её. Она давала ему обещания, клялась в чём-то, не позаботившись о том, чтобы в свою очередь выставить ограничения для него.

Как она, обладая божественным разумом, могла этого не понимать?! Как можно было так опростоволоситься?!

Ответ был очевиден, но не мог удовлетворить её.

Она теряла самообладание и даже способность мыслить каждый раз, когда происходило перевоплощение. В эти моменты она мучилась от невыносимой боли, и всё на свете теряло для неё значение. Поэтому ей некогда было просчитывать свои действия на несколько ходов вперёд, заниматься политикой, подсылать к Мороку соглядатаев и предугадывать его поступки. Все эти десять тысяч лет были для неё одной большой, нескончаемой пыткой.

Фактически она была пленницей своего положения и собственного тела. Да, она жалела себя. Но жалость тут же переходила в ненависть. Она ненавидела себя, своего брата, элуров, жестоко наказавших её, людей, окружающих её, весь этот мир. И не меньше брата она хотела разрушить существующий порядок вещей. Ей требовалась только одна вещь, чтобы осуществить это. Но именно её она никак не могла заполучить.

Все попытки отыскать Морока оказались безрезультатными. Он как будто испарился. Обычно для неё не составляло никакого труда отыскать своего антипода. Но этой ночью она не могла почувствовать ту незримую связь между ними, которая обычно позволяла за секунды находить его.

Морана знала, что он готовит нападение на город этой ночью. Она понимала, что он должен был выбрать для себя какую-то высокую точку, откуда мог бы командовать войсками, поэтому бродила среди толп в центральной части Старого города и внимательно оглядывала крыши близлежащих домов. Однако нигде его не находила.

И вестей от Индрика всё не приходило.

Она чувствовала, что её брат уже завладел Амулетом. Но ни он, ни его министр, ни злосчастный Пуст не сообщили ей об этом.

Обстановка праздника, смех и возгласы людей, их музыка и радость ужасно раздражали её. Она с трудом сдерживала себя, чтобы не превратить в пепел пару десятков этих жизнерадостных идиотов, голосящих вокруг неё.

Она увидела на груди какой-то женщины в костюме ведьмы медальон, чем-то напомнивший ей Амулет. Морана решительно направилась к горожанке и сдёрнула медальон с её груди.

— Эй! Что вы творите? — закричала женщина.

Медальон оказался обычной пластиковой безделушкой. Раздосадованная Морана брезгливо отбросила его в сторону.

— Эй ты! Белобрысое убожество! Тебе нужны проблемы, что ли? — закричал на Морану спутник женщины — дородный мужчина в пиратской треуголке.

Одного взгляда богини хватило, чтобы у него тотчас выпали все зубы. Мужчина взвыл и кинулся подбирать их с мостовой, а собрав, в ужасе убежал прочь, прикрывая рот рукой. Вслед за ним убежала и перепуганная насмерть женщина.

Опешившие прохожие не поверили своим глазам и предпочли сделать вид, что не заметили происшествия, поторопившись покинуть место конфликта.

— Ваше совершенство! — раздался позади богини голос Пуста.

Морана обернулась. Гоблин бежал к ней, петляя между людских ног.

— Морок! — выдохнул он, едва справляясь с одышкой.

— Что именно? — холодно спросила она.

По спине Пуста, будто слизень, прополз мерзкий холод. Капли ледяного пота проступили на лбу.

— Я навечно виноват перед вами, — залепетал он. — Морок… Он… У него Амулет. Он забрал его!

Кто-то из проходивших мимо людей стал фотографировать странную пару. Морана бросила короткий взгляд на любопытствующих, и телефоны в их руках расплавились и стекли вниз, словно растаявшее мороженое.

— Ты пришёл сообщить мне, что ни на что не годен? — прошипела Морана, наклонившись к гоблину.

— О, нет, нет! Он был в моих руках. Но где я и где правитель Тёмного Мира? — лепетал тот. — Он отнял его силой.

Лицо Мораны вспыхнуло. Она собиралась испепелить ничтожного гоблина немедленно, но оглушительный крик ворон остановил её.

Оба, Морана и Пуст, подняли глаза к небу.

Серое покрывало туч затягивалось чёрной пеленой вороньих стай.

— Что нам делать? — пробормотал гоблин.

— Ты собирался убить его, — напомнила ему Морана.

Она снова наклонилась к нему, и божественный аромат цветов вокруг её груди опьянил Пуста.

— Да, ваше совершенство! — прошептал он, оторопев.

— Ну так сделай то, что обещал. Докажи мне, что ты мужчина, а не маленький жалкий лгун. Иначе не видать тебе никакой награды! — Она распрямилась и вмиг распалась на сотни чёрных лоскутков, упорхнувших в тёмное небо стайкой бабочек-могильниц.

Пуст застыл посреди толпы, раздумывая над словами богини, обжигающими его мозг. Ему было не до шуток. Это был приказ, не выполнить который он не имел права. Ему стало страшно, когда он представил, что предстоит сделать. Его губы беззвучно шевелились, глаза бегали. Шерсть на загривке вздыбилась от ужаса. Спина намокла.

Наконец какая-то мысль пришла в его голову, он развернулся и спешно заковылял назад, растворяясь в толпе.

9

Вертолёт с жирными буквами названия главной телекомпании города на боках завис над Старым городом. Валентин Неон вместе со съёмочной группой делал репортаж о праздновании Хэллоуина.

За те сорок пять минут, что они провели в воздухе, Валентин сумел переругаться в пух и прах и с пилотом, и с оператором. Те перестали с ним разговаривать, чего Неон, конечно, не заметил. Он был так сконцентрирован на своей причёске и донесении важнейших на этот момент новостей до телеаудитории, что смотрел исключительно в объектив камеры и только изредка вниз.

— Нужно признать, что на этот раз городские власти на удивление ответственно подошли к организации праздника, — сообщал Неон на камеру. — Моя личная благодарность нашему мэру и всем, кто работал над организацией мероприятий. Иллюминация и украшение улиц города оказались выше всяких похвал. Они были признаны в этом году лучшими в стране. И это, конечно, наша общая победа. Наконец-то наши власти смогли сделать что-то на отлично. Прямо не верится.

Оператор оторвался от объектива и переглянулся с пилотом. Тот неодобрительно покачал головой, поражаясь самомнению репортёра.

— Тысячи людей собрались сегодня в Старом городе, — продолжал тот. — Улицы наводнены людьми. В воздухе царит атмосфера праздника. Эта ночь, несомненно, запомнится жителям Мидбурга надолго. — Он обворожительно улыбнулся в объектив. — С вами был Валентин Неон, специальный корреспондент канала…

Вдруг его глаза округлились. Через плечо оператора он увидел нечто фантастически необъяснимое: на вертолёт летела армия волотов на моголях, сопровождаемая злыднями на воронах и цмоками.

— О боже мой! — только и успел вымолвить журналист, как стекло разлетелось вдребезги и в кабину влетели разъярённые злыдни.

Вертолёт закрутило, он стал падать.

— Прыгайте! — крикнул пилот.

— Куда? Вы очумели, что ли?! — заверещал Неон.

Это произошло в мгновение ока. Вертолёт врезался в крышу высотного здания. Раздался взрыв, который совпал с первым залпом фейерверка.

Толпы людей радостно воздели руки к небу.

Валентин, выпрыгнувший из вертолёта прямо перед крушением, зацепился ремнём брюк за выступающую антенну на крыше здания и беспомощно болтался над пропастью.

— Это безумие какое-то! — Его глаза готовы были выскочить из орбит от ужаса.

Он попытался дотянуться руками до антенны, её качнуло, и ремень, на котором он висел, соскользнул на несколько миллиметров вниз.

Известный тележурналист с модной причёской и не менее модным псевдонимом истошно закричал, призывая на помощь все силы небесные, пожарников, военных и руководство своей горячо любимой телекомпании.