Три девицы и тайна Медной горы

Тата Галак (2024)

Бежать нельзя остаться. Хоть куда поставь запятую — везде опасность. Российская империя, конец 19 века и три беззащитные 15-летние девицы — служанка, куртизанка и травница, по одиночке лёгкая добыча. Против них весьма целеустремленная антагонистка, влюблённые мужчины, лесная хтонь, разбойники, маньяк и патриархальные нравы. Значит нужно объединиться и воспользоваться единственным шансом. Медная гора окутана легендами и сказками, она манит надеждой на решение всех проблем. Но правда окажется весьма неожиданной. Девчонкам придётся применить все таланты, умения и знания, чтобы добиться своего. Двое из них получат то, о чём мечтали, а одна заплатит за это дорогую цену.

Глава 7. Неожиданная подруга. Июнь, 1895 год.

Когда Лизавета уже смирилась с мыслью, что одиночество — это ниспосланное ей свыше испытание, она внезапно обзавелась подругой. Да какой!

Как-то вечером она заменяла гардеробщицу, разбитную соседку-вдовушку, славившуюся доступностью. Очередной гость, низенький плотный человечек в мундире титулярного советника, отдавая пальто, хлопнул пониже спины отвернувшуюся горничную, и мерзко захихикал.

— Ах, оставьте! — пролепетала растерявшаяся Лиза. — Вы с ума сошли!

Гость, по всему удивлëнный реакцией, разглядел, что перед ним не та девушка. Оглядев её масляными заплывшими глазками, он ухватил Лизавету за талию и заявил слегка заплетающимся, пьяным голосом:

— О, да ты премиленькая!

Неизвестно, чем бы закончилось безобразие, не пробегай мимо Матильда. Она-то сразу поняла, что происходит.

— Господин Стромынский! — защебетала девушка, сцапав коротыша за рукав. — Мы там без Вас скучаем, а Вы прислугу развлекать изволите, шалунишка!

— Тут новая девочка, — лопотал неприятный господин. — А ведь я, Матильдочка, люблю свеженьких!

— Пойдёмте, пойдёмте, — продолжала тянуть его за руку Матильда. — Там поручик Лебедев следующую колоду распечатывают и ждут только Вас!

С этими словами она решительно потащила коротыша в общую залу, не удостоив Лизу взглядом.

На следующий день Лизавета то и дело шмыгала мимо комнаты, так любезно вступившейся за неё, Матильды. Наконец, дверь отворилась, и прима вышла, чтобы спуститься в столовую для обеда. Была она не в духе: изящные брови нахмурены, губы сжаты в полоску, но Лизавета всё равно бросилась к ней с изъявлениями благодарности.

— Что такое? — пробормотала Матильда, откашлялась и громко, раздраженно сказала — Ах, отстань, девИца! Какой пустяк!

Но, смягчилась, увидев, как Лизу задели её слова:

— Право, дружочек, невозможно быть такой шляпой и позволять помыкать собой. Ну ладно, не дуйся. Ты вот что, зайди ко мне в три пополудни, поможешь. Заодно и поболтаем.

Для костюмированного ужина Матильде предстояло надеть наряд в стиле Марии-Антуанетты. Короткое, до колен, платье из переливчатой тафты, оттенка топлёного молока, чрезвычайно шло девушке. Цветки персика, разбросанные по пышной юбке и собранные в букетики у смелого декольте, подчеркивали румянец щек. Платье дополнял белокурый парик, уложенный в высокую прическу и украшенный цветами. Белые панталоны из нежного пу-де-суа, отороченные кружевом по низу, не прятали изящные щиколотки, обтянутые шёлковыми чулками. Завершали образ розовые атласные, расшитые бисером, туфельки с серебряными пряжками.

Облачение в костюм не доставило много хлопот — шнуровку на спине Лиза затянула весьма умело, наловчилась помогая одеваться девушкам, разгладила шуршащую юбку, поправила букетики. А вот парик несколько раз падал, пока они пытались взгромоздить и закрепить его, упрямо не желая держаться на красивой Матильдиной голове. Девушки хохотали, собирали рассыпавшиеся цветы и втыкали их на место, и наконец, одолев упрямца, присели отдохнуть.

В который раз, глядя на Матильду, Лиза задавалась вопросом, как такая красавица попала в бордель. Большинство обитательниц весёлого дома ни наружностью, ни умом не блистали. Елизавета не знала жизни, но даже она понимала, что с подобной внешностью и темпераментом Мати здесь не место — замужество, сцена, ну на крайний случай содержание.

Шелковистые, белокурые волосы, доходящие до пояса, завивались в мягкие локоны. Лицо сердечком, большие серые глаза, опушенные длинными темными ресницами, изящный носик, пухлые губы. «Щёчки персик, зубки жемчуг, губки коралл» — Лиза теперь поняла, как выглядят девушки, которых подобными эпитетами описывали в романах. Невысокая, гармонично сложенная, изящная, обладающая светлой чистой кожей — каким ветром занесло её сюда? Но спрашивать было неловко.