Лилит. Быть человеком

Таня Ждан, 2022

Спустя десятилетия человечество все еще разгребало последствия собственной халатности – жестокой ядерной войны. Но именно благодаря ей появились мы. Я всегда была такой, сколько себя помню. Всегда были эти худые руки и ноги, блестящие волосы до середины лопаток, зеленые глаза, лишь иногда загорающиеся красноватыми огоньками. Я не помню себя ребенком, не помню свои первые шаги, не помню первые синяки на коленках, не помню тепла рук матери, потому что их просто не было. Я – робот, ставший простой системной ошибкой. Исключением из правил. Но я так же и помню, что он всегда ищет меня. И я всегда в бегах. Это стало нашей странной игрой: я – жертва, а он – Преследователь. Мишень на моей груди давно светится красным знаменем у всего нового мира, и я даже не знаю, оставят ли меня в покое…

Глава 13

Добралась я, как ни странно, без происшествий. Хотя специально прокладывала свой маршрут в обход больших городов и предполагаемых гетто, но все равно не рисковала двигаться днем. После моего побега наверняка по тревоге подняли не один взвод, рисковать просто нельзя. Я все еще не надышалась свободой и жизнью, чтобы ставить их под удар. Через неделю ночных марафонов я уже могла видеть заброшенную сеть метро под землей, где, как предполагалось, уже должны были дожидаться меня мои союзники. Во всяком случае я очень на это надеялась. Ведь запасного плана на тот случай, если их там вдруг не окажется, просто не было. Я так привыкла, что мне есть о ком думать, о ком заботиться, с кем делить свой кров, что даже уже не могла представить, что мне придется вернуться к жизни одиночки. Что я вообще буду делать, если меня никто не ждет и никому я не нужна? Кроме Преследователя, само собой, но он не в счет.

Вспомнив о нем впервые со дня нашего «расставания», я невольно ухмыльнулась: наверняка он получил знатного нагоняя от руководства за то, что снова меня упустил. Хотела бы я хоть одним глазком взглянуть на это зрелище.

Глубоким вечером, когда багряное солнце уже почти скатилось за горизонт, а деревья отбрасывали длинные тени, я оказалась в нужной точке координат. Поросший кустарниками вход в станцию метро не выглядел обитаемым, да и вообще никак не намекал на то, что тут кто-то был за последние дни. Климат в пригороде Берд-сити был куда более мягким и теплым, привычная весенняя грязь здесь давно высохла, уступив место сочной зеленой траве. Но все же я смогла разглядеть нечеткие следы у входа, отчего, кажется, мой реактор ускорил свое вращение. Я молилась всем известным мне богам, чтобы это была не очередная ловушка, а признаки обитания моей семьи… Спускаясь под землю по заснувшим вечным сном эскалаторам, я уловила блики пламени костра, отражавшиеся от стен, а чуть позже почувствовала приятный запах мясной похлебки с бобами… В паре десятков метров от меня сидели мои понурые союзники, и я была рада видеть их, как никогда прежде. Они добрались, они целы, а остальное — уже неважно.

Я не была сторонницей драмы, но как-то так получилось, что по привычке я миновала узкий коридор почти неслышными шагами, застигнув своих союзников врасплох. Все они были увлечены ужином, уставившись в свои тарелки, я аж закатила глаза от такой беспечности: хорошо, что это моего прихода они не заметили. А если бы это был отряд миротворцев?

— Приятного аппетита, — радостно буркнула я своим союзникам, отчего все они разом замерли в испуге, и только Селин, резко обернувшись через плечо, кинула на пол свою пустую тарелку и бросилась в мои объятья.

— Господи, Лилит! — зарывшись носом в мои волосы, девушка стиснула меня так сильно, насколько вообще была способна. — Как же мы переживали, почему так долго? Мы буквально места себе не находили, Марк уже…

Нечленораздельную и сбивчивую речь девушки прервал ровный спокойный баритон предводителя клана.

— Позволь мне самому сказать за себя, — мягко отстранив от меня Селин, мужчина крепко обнял меня. — И да, я уже был готов кинуться на твои поиски, хотя знаю, что…

— Я бы этого не одобрила, — улыбнулась я ему, закончив фразу, поймав на себе его теплый взгляд. — Я очень рада тебе, всем вам. И по-настоящему счастлива, что все вы живы и здоровы.

Мои союзники как-то подозрительно угрюмо переглянулись, но от комментариев воздержались.

— Что? Что случилось? Что с Джейкобом? — перепугано бросила я, отчаянно сканируя пространство.

— Я здесь, Лилит, все в порядке, — звонкий крик мальчишки раздался из дальнего угла станции, и я с облегчением вздохнула.

— Все, кого ты знала — целы и здоровы, и все благодаря тебе, — кое-как, явно этого не желая, но все же выпустив меня из объятий, Марк указал на свободное место у костра. — Об остальном — позже. Дай нам порадоваться твоему возвращению.

Сначала я не поняла, что значат его слова, когда по очереди ко мне начали подходить остальные обитатели убежища, заключая в теплые объятия и произнося ободряющие слова. И только одна фигура оставалась сидеть в тени костра, облокотившись спиной на каменную стену. Мои сканеры безошибочно выдали свой вердикт: женщина, около 25-27 лет… лучевая болезнь и поражение легких. И только ее имени и сигнатур я не знала прежде.

— Давай я сниму с тебя эту ношу, — последним, желающим выказать свое приветствие, был Гарри, после радушных объятий зайдя мне за спину и потянув с моих плеч лямки рюкзака. — Ты что туда нагрузила, господи!

Уронив поклажу на пол, под разочарованно-наигранный вздох соратников, Гарри аж екнул, явно не ожидая такого веса рюкзака.

— Эй, осторожно! Тут настолько ценный груз, ты себе и представить не можешь, — улыбнувшись, я забрала у него рюкзак и потащила его к складу с припасами.

Мой взгляд в сторону незнакомой девушки, пока я развязывала узлы на крышке своего багажа, не ускользнул от цепкого взора Марка, который вздохнул и подошел ко мне.

— Ты ведь уже все знаешь, верно?

— А как ты думаешь?

— Ну конечно знаешь… Тогда не стоит тянуть со знакомством, — поведя плечами, мужчина взял меня за руку и повел в сторону незнакомки.

Остальные члены моего семейства с замиранием сердца наблюдали за нашим недолгим шествием, притаившись на своих местах у костра, словно стараясь сделаться невидимыми.

— Что ж, Лилит, познакомься — это Рене, — Марк широким жестом указал в сторону облокотившейся на бетонную стену бледной девушки с аккуратным миловидным бледным личиком, ярко-синими глазами, из-за которых кожа казалась еще более болезненного оттенка, и белокурыми волосами по плечи. — Рене — это наша Лилит.

— Приятно познакомиться, — я наклонилась, чтобы пожать незнакомке руку, она же в ответ протянула мне свою бледную худую ладонь.

— Взаимно, Лилит, — устало буркнула девушка, одарив меня искренней доброй улыбкой. — Наслышана.

— И чем же? — двусмысленно посмотрев Марку в глаза, бросила я.

— Только хорошим, уж поверь. Скажи спасибо Гарри — благодаря ему в глазах Рене ты практически супергерой, — скрестив руки на груди и закатив глаза, заговорщицки произнес мужчина.

— Ты же знаешь, о чем идет речь, — не разделяя его вдохновения, едко бросила я.

— Об этом — нет. Пока нет. Решили, что лучше будет, если ты сама это сделаешь, если посчитаешь возможным, — прошептал мне на ухо Марк.

Девушка смотрела на меня с неподдельным интересом, но не смела вмешиваться в нашу беседу. А я пока сама не могла понять, могу ли ей доверять: я не знала, кто она, откуда явилась, как вообще так вышло, что в нашем убежище вдруг оказался еще один человек, пусть и вызывающий неподдельное сострадание своим недугом.

Похожее мы уже проходили, когда после очередной вылазки в гетто больше полугода назад за нами увязался Гарри, но это другое. Мы нашли его побитым и изможденным, свободный художник, как гордо он себя именовал, раньше был ди-джеем. Возможно, оттуда росли корни его развязной и веселой натуры. Но я сразу нашла его досье в общей базе, и прикопаться было не к чему. Его мы ввели в курс дел уже на второй день, когда парень начал задавать слишком много вопросов по поводу моей диеты, а точнее — о полном отсутствии приемов пищи и потреблении воды. Сейчас же я просто не знала, с кем мы имеем дело, и не обернется ли нам боком раскрытие моей тайны.

— Надеюсь, что тебе по душе компания моих союзников, — буркнула я, еще раз улыбнувшись девушке и возвращаясь к своему рюкзаку.

— Лилит, я понимаю твои опасения, — прошептал Марк, наблюдая, как я извлекаю банки с консервами и упаковки макарон из своего багажа. — Но она вряд ли засланный казачок.

Я вздохнула, укоризненно уставившись на главу клана, бросила свое занятие и пошла в сторону выхода со станции метро. Было уже почти девять вечера, и я надеялась, что мое подключение к глобальной сети не засекут слишком быстро. Быстро поднявшись по лестнице, я загрузила фотографию Рене из своей памяти в систему поиска, но кроме прописки и диплома об окончании кулинарного колледжа в небольшом городишке Слоу-эдж в пятидесяти километрах отсюда ничего не нашла. Что ж, во всяком случае к миротворцам она едва ли имеет отношение, что уже меньшее из зол.

Сбежав по эскалатору и маршем пройдясь до «лобного места» своих союзников, я вернулась к своему рюкзаку, где меня по-прежнему дожидался Марк.

— Кулинарный колледж? — тепло улыбнувшись, мужчина положил руку на мое плечо.

— Кулинарный колледж, верно, — буркнула я, достав из закромов бездонного рюкзака книги и тетради для детей.

Я пока не была готова делиться своими размышлениями, поэтому отвлечься на свои громкие речи о важности обучения казалось разумным решением.

— А это вам, мои дорогие, — положив свои скромные дары перед Джессикой и Джейкобом, чья нога была примотана бинтами к палке, гордо произнесла я.

— Спасибо тебе! — схватившись за тетрадки, тут же прокричала Джессика, бросившись мне на шею. Эта милая девочка явно больше брата была рада окончанию каникул: для нее — это шанс снова обойти Джейкоба в успехах.

— О, это же история о мальчике волшебнике! — радостно воскликнул мальчишка, тут же схватившись за книжки! — А это мои любимые части! Спасибо, Лилит!

Джейкоб потянул ко мне руки, вынуждая наклониться к нему и обнять. Он выглядел вполне неплохо для подростка, весьма ограниченного в передвижении из-за своей травмы. Но мои сканеры безошибочно выдали, что наслаждаться своей беспомощностью, что он наверняка делал, запрягая сестру и маму, ему осталось недолго: перелом отлично срастался, слава метаболизму молодого организма.

— Да, и у меня есть еще кое-что и для взрослых, — я лукаво подмигнула своим союзникам, когда, размотав свитера, служившие чехлом для стеклянных емкостей, выудила из рюкзака бутылку вина и скотча. — Ну что, отметим мое возвращение?

— Господь милосердный! — Гарри тут же вскочил со своего места и встал рядом, доставая из горы посуды кружки и стаканы. — Если каждое твое возвращение мы будем праздновать таким образом, то я готов хоть каждый день сдавать тебя миротворцам!

Остальные затихли, глядя на Гарри, как на врага человечества.

— Ну вы чего? — обиженно затянул парнишка, застыв с горой посуды в руках. — Я же шучу! А если вы не разделяете моей радости, то поделом — мне больше достанется.

Гарри расставил кружки и стаканы возле костра, быстро откупорил бутылку скотча, Марк ловким движение ножа вынул пробку из бутылки вина. Уже через минуту каждый держал в руках емкость с напитком, который был ему по душе: мужчины наслаждались терпким дубовым ароматом скотча, а женщины вкушали запахи винограда и пряных фруктов. Марк подозвал Рене, которая встала, закашлявшись, и робко подняла с пола кружку с вином, усевшись рядом с Алисой. Видя, что Марк поставил больше емкостей, чем требовалось людям, я тоже взяла стакан в свои руки, поймав его легкий одобрительный кивок.

Конец ознакомительного фрагмента.