Красные нити времени

Станислав Мажинский

Продолжение книги «Дожди мертвых империй» цикла «Бури Газаллакса» преподнесет новые повороты судеб, интриг и приключений от севера Лимессы до юга Шаккама.

5. Шаккам. Ауддгорф

Остров нежился в предутреннем безмолвии. Каждый его уголок был окутан тишью и предутренним холодком. Ровно подстриженные деревья стояли в ожидании утреннего ветерка. Аккуратные домики и шикарные коттеджи стояли в одиночестве, словно покинутые. Большое строение посреди острова черным монолитом протыкало его насквозь, а в его окнах отражались луны и бесчисленные звезды.

Утро тут наступало быстро. С первыми лучами сразу же начинали щебетать птицы, шуметь океан и шнырять лекгий ветерок по улочкам и аллеям. Сонные охранники и технические работники бродили как одинокие насекомые, подготовливая Ауддгорф к торжественному открытию.

Одинокая тонкая фигура человка шла бесшумно меж домиков и озиралась, чтобы быть не замеченной. Человек шел только по траве, чтобы его шаги не смогли привлечь внимания изредка появлявшихся охранников. Он часто останавливался, чтобы вслушаться в подозрительные шорохи либо шаги. Он это проделывал каждую ночь, пробираясь к заветному коттеджу в восточной части острова, и еще ни разу не был замечен никем, кто осматривал остров. Для него это было некой игрой с неугасающим интересом, в которую он играл сам собой. Он проложил маршрут, который казался ему самым безопасным, хотя и приходилось удлинять путь.

Добравшись до заветного дома, он еще раз огляделся. Все было так, как он хотел. Он осторожно наступил на дощатое крыльцо. Свежие доски еще не скрипели и не выдавали ночного гостя.

Бесшумно пробравшись в коттедж и дойдя до спальни, ночной гость увидел ее. Она лежала на кровати и спала нежным сном. Сьяр чувствовал как воздух был наполнен цветочными ароматами и запахом женщины. Как только он хотел сделать шаг, раздался голос, от которого он невольно вздрогнул:

— Ты думаешь, я не видела в окно как ты крался к коттеджу, Сяьр?

— Я думал’як что ты спишь!

В ответ послышался легкий смешок, вызванный его каким-то детским акцентом.

— Я тебе говорила, что твой чудоковатый акцент нравится мне все больше и больше. — И в этот момент Улефида откинула одеяло и перед лицом Сьяра предстало ее полностью обнаженное тело.

В слабом свете, который пробивался сквозь занавески Сьяр увидел очертания тела Улефиды: ее большую мощную грудь, крепкий живот, мощные бедра. Сьяр стоял завараженный, хотя уже видел Улефиду голой и не раз. Но в этот раз она показалась ему совсем иной. В ней было настолько много манящего и страстного, что Сьяр не мог отвести глаз.

— И чего ты ждешь? — произнесла Улефида.

Сьяр, очнувшись, стал быстро стягивать с себя одежду на ходу. Ее это рассмешило. Как только Сьяр попал в теплые объятия Улефиды, то сразу же забыл обо всем на свете.

После продолжительных возлияний Улефида провалилась в глубокий сон. Но Сьяр не спал. Он долго обнимал ее, пытаясь заставить себя поспать, но сон так и не приходил. В голову лезли разные мысли, в каждую из которых Сьяр пытался вдуматься и разобраться.

Особенно ему на давали покоя поручения Паэля. Ему пришлось добраться до Ким-Рабаны и передать чужаку стопку старых карточек. По дороге он просматривал их и не мог понять, что же в них такое, что сам Паэль поручил ему такое задание. В них определенно была высочайшая ценность, в противном случае он мог бы передать их через корфайдеров, которые курсируют до Ким-Рабаны каждый день. Из-за этих карточек Сьяру пришлось прочувствовать морскую болезнь сполна. Весь путь до столицы и обратно его безжалостно выворачивало.

За окном стало светло. Сьяр решил встать и выйти на крыльцо, чтобы своими мыслями не нарушать сон Улефиды. Он аккуратно собрал раскиданные вещи с пола и оделся в другой камнате. В окне, выходящее на узкую улочку, он проверил утреннюю безлюдность и вышел на свежий воздух.

Стрекот насекомых стал понемногу прорезаться сквозь блаженную тишину. Один край неба становился все светлее и светлее. Сьяр подошел к перилам и обвел глазами округу. Несмотря на тревожащие его мысли, он до сих пор помнил сладкие стоны Улефиды и ее прекрасное тело. Сьяр понимал, что скоро их связь с Улефидой станет явной не только всему острову, но и прайлису Гиону. И этого он боялся. Потому что Улефида очень много знает, да и он тоже. Но Сьяр настолько сильно был влюблен в Улефиду, что готов был ее защищать ее ценой свой жизни.

Слова Улефиды о том, что Садир и его сын на острове не выходили у него из головы. Он не думал, что она могла так пошутить над ним или запутать его, ведь она говорила про это в слезах. Но Сьяр даже подумать не мог, что моуласар на острове.

— Ты уже здесь?

Сьяр встрепенулся и увидел охранника, идущего по узкой улочке.

— Да’к.

— Я даже не слышал как приехала тележка, — изумился проходящий мужчина.

— Мастерство, — подытожил Сьяр.

Охранник еле заметно улыбнулся и пошел дальше осматривая территорию.

Сьяр решил прогуляться и направился в уютный парк, выходящие на побережье, неподалеку от коттеджа Улефиды.

Идя к резным скамейкам, Сьяр краем глаза заметил быстро идущую тень. Паэль. Его походка была особенной. Он двигался словно кукла, подвешанная на ниточках, но при этом очень быстро и никогда не падал. Паэль определенно куда-то спешил, потому что его движения были наполненны еще большей неопределенностью.

Сьяр не стал окликать Паэля, а тихо последовал за ним. Он следовал осторожно по идеально выстриженному газону меж деревьев. Хотя надо отдать должное Паэлю, несмотря на его раскардиированные шаги, он тоже двигался очень тихо. И как по воле судьбы на встречу ученому не попадался ни один человек. Паэль шагал к центру острова. Его длинный плащ развивался на ходу и то и дело цеплялся за кусты, окаймлявшие узкие дорожки. Паэль чуть слышно выругивался и спешил далее.

Через короткое время чудаковатые шаги ученого привели его к Игле, огромному зданию в центре острова. Сьяр было подумал, что Паэль зайдет внутрь, но ученый вдруг резко остановился, почесал лоб, как будто вспоминал путь, и двинулся дальше. Сьяр следовал за ним, как кошка выслеживавшая одинокого птенца, который только что выпал из гнезда.

Паэль в той же манере обошел Иглу и направлялся к побережью через сад. Под ногами он не замечал ни клумб с цветами, ни маленьких кустарников. Он был словно одержим чем-то. Сьяр не редко видел ученого в таком состоянии. Это с Паэлем происходило в то время, когда он обдумывал очередную идею. В такие моменты он мог случайно зайти в океан или усесться в чистом костюме прямо на пыльную дорожку. Странный этот Паэль, но Сьяру он нравился.

Ученый определенно шагал к берегу. Сьяр знал, что там не было практически никаких построек, так как это быо пляж. Может он просто будучи в своих мыслях заплутал, как это часто с ним бывало?

Ученый спешил. Это было видно по еге действиям. Он словно бросал вызов предутреннему спокойствию. Ноги Паэля стаи утопать в мелком золотом песке. Сьяр в это время спрятался за небольшим кустарником, из-за которого был хороший обзор. Внезапно Паэль остановился перед небольшой деревянной квадратной постройкой для переодевания. Немного подумав, он двинулся к следующей. Совсем неожиданно для Сьяра ученый зашел внутрь. Сьяр осторожно вышел из-за куста и зашагал по песку. Паэль не показывался.

«Что он там делает», — пронеслось в голове у парня?

Сьяр остановился и прислушался. Никаких шорохов или стуков не было, как будто ученый испарился. Сьяр поплелся дальше. Песок был настолько вязким, что его туфли с легкостью утопали в нем. Идти было очень не удобно.

Когда Сьяр подошел к деревянному кубу. Он еще раз прислушался. Тишина была такой же как и мгновение назад. Внутри ничего не происходило, но дверь была закрыта. Сьяр медленно повернул ручку и дверь поддалась. Он даже и подумать того, что он мог увидеть в следующий миг.

Сьяру, перед тем как войти, представлялись самые страшные картины того, что могло произойти с Паэлем. Но каково было его удивление, что, войдя внутрь, он не обнаружил ученого. Сначала он не мог поверить своим глазам. Куда мог деться Паэль из такой маленькой постройки. На дощатом полу не было даже намека, что сюда заходил ученый. Все было привычно: небольшая табуретка, ряд крючков для одежды, компактное зеркало на стене.

Он еще раз обвел помещение взглядом. При тусклом свете, который просачивался в небольшие щели под потолком, все было как обычно. Но при этом куда подевался Паэль, Сьяр не мог понять. Он даже себе представить не мог, что такого сделал ученый, что буквально испарился с такой быстротой.

Парень еще раз сделал попытку понять, что же здесь произошло, но ему так и не чего и не пришло в голову. Как вдруг Сьяр почувствовал откуда-то холодный воздух, который просочился через его тонкие штаны. Сьяр замер и перевел взгляд на пол. И тут до него дошло, что такой же холодный воздух встречал его всегда в тоннеле по пути в Ауддгорф. Значит где-то здесь подвал. Сьяр стал осторожными шагами притаптывать доски в поисках входа в подвал.

Совсем скоро он нашел его. Квадратная крышка люка была искуссно замаскирована в полу в углу постройки. Парень присел и стал шарить в полутьме рукой в поисках возможной ручки для открытия люка. Ничего не найдя Сьяр просунул пальцы между досок и потянул тяжелую крышку на себя. Квадратная конструкция поддалась и уже через миг Сьяр заглядывал в черную пасть тоннеля, ведущего в куда-то вглубь.

Он осторожно поставил ногу на тонкий прут ступеньки, ведущей в темноту. Спускаясь, он то и дело поглядывал наверх, так как там был единственный источник света. Когда его нога коснулась пола, Сьяру стало спокойнее. Он был впервые в этом месте. Тут было не просто прохладно, а очень холодно. Тонкая одежда Сьяра стала абсолютно не пригодна в этом помещении. Тут был достаточно странный запах железа перемешанный с пылью.

Его глаза долго привыкали к темноте, но так и не смогли одержать над ней верх. В этой грозной темноте висела такая же грозная тишина. Вдруг где-то справа послышалось клацание. Сьяр опираясь на стену последовал навстречу звукам, осторожно переставляя ноги. Подвальный холод пробрался до всех уголков его тела. С каждым шагом звуки становились отчетливее.

Внезапно клацания затихли и в конце темноты появился свет. Теплый и манящий свет, как будто солнце рождалось именно здесь. Сьяр пошел более уверенно на источник. Вместе со светом и послышался мужской разговор. Говорил определенно Паэль. Его слова искажались эхом подвала и долетали до ушей Сьяра булькающими и размытыми.

Дойдя до источника света, Сьяр понял, что лучи лампы разрезали темноту из примыкавшего коридора. Он осторожно высунул голову, чтобы посмотреть, что там происходит. Речь Паэля стала более разборчивой. Ученый говорил о том, что скоро все будет кончено. Но что? Свет лился из открытой щели, которую формировала приоткрытая дверь. Прищуренными глазами Сьяр разглядел отделанную белым мрамором комнату и край выступающего стола.

–… это может показаться странным, но я и сам заложник ситуации. И не по моей воле вы оказались здесь.

«С кем это он разговоаривает? Неужели Улефида была и вправду права», — словно озарение пронеслось в мыслях Сьяра.

Сьяр, завороженный речью Паэля, уже не чувствовал холода. Он был настолько увлечен тем, что говорил Паэль, как не заметил что прислонился к холодной стене, из-за которой смотрел на свет.

— Я не могу изменить обстоятельства, которые сейчас созданы на Ауддгорфе, но смогу их поменять позже, когда пыль от вашего исчезновения осядет на головы шаккамцев.

— Это проделки прайлиса Гиона? — голос Садира был спокоен и разносился бархатным эхом по коридорам подземелья.

— Возможно, — нейтрально ответил Паэль. — Однако я сегодня пришел сюда к вам с одной целью — уведомить вас, что вы, мой моуласар, и ваш сын тут в полной безопасности. Что вам и вашей семье ничто не угрожает.

— А как же моя дочь, Диола?

— Ваш преданный войн Ордис будет оберегать ее как свою собственную дочь.

— Но кто же сейчас управляет Шаккамом? И что происходит в Ким-Рабане?

— Пока всем руководит ваша дочь. Согласитесь, она уже взрослая, чтобы принимать решения. Тем более она с вами постоянно присутствовала на Советах, а это очень хороший опыт в понимание всех нужд государства.

Затаилось молчание. После чего Садир начал:

— Значит так, мне необходимо, чтобы прайлис Гион при первой возможности прибыл сюда и освободил нас с Олвачи. А потом объяснил, для чего он нас сюда поместил…

— Для вашей безопасности, мой моуласар.

Но Садир словно не слышал Олвачи и продолжал:

— Если он этого не сделает, то я найду способ передать Ордису приказ начать охоту на Гиона и на всех его приспешников, и тогда он зальет кровью проклятый пучиной Ауддгорф и дома всех тех, кто служит Гиону. А как вы знаете, Паэль, вы тоже окажетесь в их числе. Ведь у вас большая семья. Вы сейчас не с ней, но она все же есть.

В той холодной тишине, ответ Паэля казался тусклым и бесцветным. Все же Садир знал, чем можно припугнуть каждого человека в Шаккаме. Ордис был его божественным орудием, которое могло найти и предать смерти каждого, кто навредил семье моуласара. Об Ордисе в Шаккаме уже слагались легенды. Его нелюдимость и боевые навыки вызывали у простых граждан страх и уважение. Его имя даже проникло в далекие лесные деревни, что когда люди оттуда приезжали в города, то часто спрашивали то место, где можно увидеть Ордиса.

— Мой моуласар, — неуверенно начал Паэль, — Я сам оказался заложником ситуации. Моя семья уже находится под чутким контролем…

— Что происходит на этом острове? — вмешался голос Садира в причитания Паэля.

— Остров? Тут происходит нечистое… Тут все давно проклято демонами пучины. Только благодаря лунам и их свету мы еще живы.

— Паэль! — Резко оборвал Садир. — Что здесь происходит? Почему нас держат здесь?

— Здесь проходят опыты над людьми, — с горечью проговорил ученый. — Я бы с радостью отказался от всех своих наград и признаний, лишь бы покинуть это место. Но у меня договор с Гионом…

— Под самым моим носом… — обреченно произнес Садир.

— Не печальтесь, мой моуласар. — После этих слов послышался шорох одежд Паэля. — Стоя на коленях перед вами, я обещаю, что любым способом вытащу вас с острова. Раз я не уберег свою семью от рук прайлиса, то уберегу вашу, даже ценой своей жизни.

— А что с поездкой в Лимессу? Вы понимаете, что это будет плевок в сторону Шаккама и грязное пятно на его репутации.

— Об этом не беспокойтесь, мой моуласар, — продолжал оправдываться Паэль. — Я подготовил для поездки вашу копию и копию Олвачи. Гирдан и молифекс отправились в Лимессу вместо вас.

— Что? Гирдан? Молифекс? О чем ты говоришь? — Садир был явно не в восторге от услышанного.

— Гирдан, — Паэль замешкался. — Понимате, это точная копия человека, который просто служит и выполняет заданные алгоритмы. А вот с молифексом все посложнее. Это можно сказать управляемая… бомба.

— Что? — Видимо, Садир не верил своим ушам.

— Это тоже прототип человека, но там другие процессы, — Паэль был увлечен объяснением. Это ощущалось по его голосу. — Тот и тот экземпляр разлагается со временем, только в молифексе во время разложения образуется много яда, который, в конечном итоге, разрывает экземпляр.

— Значит, в Лимессе совершен взрыв? — удивленно и с негодованием спросил Садир.

— Думаю, что к этому времени уже да. Если экземпляр не изолировали, конечно. Хотя…

— Ты понимаешь, что это значит? — взревел Садир. — Это конец всем нашим усилиям по сближению с Лимессой. Ты понимаешь, что произошло?

Паэль в манере провинившегося мальчика стал оправдываться перед моуласаром, соглашаясь с его доводам и своей виной.

Сьяр, слушавший разговор в холодном коридоре подземелья, окончательно замерз. Все тайны, с которыми пришел Паэль в подземелье, он ознакомился. Подбородок стал трястись, выбивая еле слышную дробь его собственными зубами. Нужно было уходить — скоро аудиенция подойдет к концу.

Паэль говорил серьезно. В его словах не было ни единого намека на сарказм или преувеличение. Ученый сам находился в незавидном положении.

Сьяр побрел обратно к тусклому свету, который падал через круглое отверстие. Он шел не слышно. Делать он это умел идеально, так как случалось столько обстоятельств, когда приходилось притворяться тишиной. Путь наверх оказался более смелым и быстрым, чем спуск.

Выйдя из кабинки, Сьяр почувствовал, что теплый океанический воздух просто обжигал его окалевшее тело. Он отошел к другой постройке, чтобы не попадаться на глаза ученому. Небо было светлым и ожидало солнца.

Через некоторое время солнце стало пробиваться сквозь окенический горизонт, слепя своими лучами глаза Сьяра. Парень смотрел на бликующие волны, которые словно искры разжигали в его голове тревожные мысли.

«Все таки Улефида была права. Моуласар в опасности. И мы тоже! Да что там мы — весь Шаккам!»