Красные нити времени

Станислав Мажинский

Продолжение книги «Дожди мертвых империй» цикла «Бури Газаллакса» преподнесет новые повороты судеб, интриг и приключений от севера Лимессы до юга Шаккама.

4. Лимесса. Лигерхальд

Утро дождило.

Это было раннее утро, когда ночь только-только начала сдаваться. До появления Газаллакса было еще довольно долго. Маадаль не спал всю ночь. После вчерашних событий у него было скверное предчувствие. Его беспокоило то, что все было непонятно. Было много противоречивых новостей. Кто-то говорил, что какая-то болезнь охватила центр Лигерхальда, кто-то говорил, что был слышен громкий хлопок, после которого пошла паника. Когда Липтир и Маадаль вчера встретили горничных, то они сказали, что весь центр города отцеплен. Маршруты в молистиновых трубах закрыты. Больницы переполнены и введены в сложный режим работы.

— Самое главное, чтобы Олвчи был жив, — проговорил Липтир. — Возможно, он будущий моуласар. Если что-то с ним случится, то все, что делал Садир, канет в никуда.

Также они спросили и у охраны здания насчет этого случая. Один из ребят ответил, что часть охраны отправили в центр города, для охраны жилых районов и предотвращения паники. Всем ребятам, кого вызвали в центр, давали двойное жалование.

— Очень странно, — заключил Маадаль.

После обеда хошир Энндуары отправил гонца к арраванту Эйлигеру за разъяснениями. Но до сих пор вестей не него было. Все было неясно и завуалированно. Никто из трезубца не пришел к ним за весь день и не сказал, что случилось. Может им, как двум важным персонам, необходима эвакуация из Лигерхальда? Возможно, существует угроза их жизни.

Так же его волновал и Эйзулур. От Ягрит не было сообщений. Ни одного. Сначала он подумал, что письма не доходят, но когда на его письмо ответил Фудо, все опасения в миг испарились. В письмах к Фудо Маадаль спрашивал: все ли хорошо с Ягрит, почему она не отвечала на его письма? В ответном письме Фудо написал, что Ягрит он давно не видел, но в ближайшее время он узнает, где она и что делает.

На Фудо можно было положиться. Он был надежен как металический прут, которым можно избивать людей. Почему-то именно такое сравнение таилось в голове у Маадаля. Однако он понимал, что Фудо ведет свою политику, которая не мешает целям Энндуары и его собственным, но скоро нужно будет дать понять Фудо, куда он не должен лезть.

Маадаль встал с кровати и подошел к просторному окну, которое выходило прямо к верхушке мощного развесистого дерева, которое закрывало собой весь вид. Однако край окна обозревал дорожку, которая вела к центральному входу. Он всматривался в холодные небеса и падающие капли дождя, которые колыхали светло-зеленые листья. Все было пропитано северными пасмурными красками.

Он открыл окно и впустил в покои прохладный и влажный воздух, который начал избавлять его от оставшейся сонливости.

Неожиданно в дверь постучали. Маадаль вздрогнул.

— Маадаль, вы спите? — послышался шепот из-за двери.

Это был Липтир.

Маадаль в спешке пересек комнату и открыл дверь. Липтир стоял перед ним в ночном халате.

— Что случилось, Липтир? — спросил Маадаль.

— Можно войти?

— Конечно. — Маадаль впустил Липтира в свои покои. Липтир нервной походкой подошел к креслу и уселся в него.

— Что случилось? — снова спросил Маадаль.

— Есть что-нибудь горячительное?

Маадаль, не говоря ни слова, достал из шкафа початую бутылку и два стакана.

— А в такое время не рано? — спросил Маадаль.

Липтир был вне себя. Его глаза метались из угла в угол.

— Нет, — тяжело дыша ответил Липтир. — В самый раз.

Маадаль поспешно наполнил бакалы и они вместе выпили. Жгучая маслянистая жидкость обдала горло жаром.

— Ну, что случилось? — еще раз задал вопрос Маадаль.

— Олвачи… Он погиб.

— Что? — Маадаль подставил свободное кресло и сел в него.

— По крайней мере, так говорят. Но, Маадаль, ты представляешь, что будет после все этого. Все, что делал Садир, канет в неизвестность. Это будет большой провал, которого не видывал род Руйзуф, да, я думаю, и Эйлигер тоже…

— Но это всего лишь слухи, Липтир, — попытался успокоить его Маадаль. — Официальная информация должна нам быть представлена из трезубца.

— Из центра вывозят горы трупов. Весь центр оцеплен. Молистиновые трубы не работают, — выпалил Липтир и остановился, чтобы перевести дыхание. — А если самый плохой вариант? Если слухи окажутся правдой? — После его слов Маадаль наполнил бокалы снова, и взяв свой бокал, подошел к окну.

Холодные сумерки висели не только на улице, но и в его покоях. Липтир сидел лицом к окну и потягивал спиртное.

— И что ты об этом думаешь? — спросил Маадаль, выдержав долгую паузу.

— Плохие у меня предчувствия. Садир не из робкого десятка. Я боюсь, что может случится самое страшное — война.

Повисла тишина.

— Если что-то случилось с его сыном, то дочь арраванта ждет очень страшная смерть в Шаккаме. А если это произойдет, или уже произошло, то прийдут и за нами, Маадаль. — После его слов раздался стук в дверь. Оба вздрогнули.

— Кто там? — спросил Маадаль.

— Вам почта, — послышалось из-за двери.

Маадаль уверенным шагом прошел к двери. На пороге стоял парень в форме агентства и держал в руке письма.

— Благодарю, можете идти, — произнес Маадаль, приняв письма, и закрыл дверь на замок.

Хошир Энндуары осмотрел письма. Первое было с печатью Эйзулура. Маадаль быстро одной рукой вскрыл конверт. Это было послание от Фудо. В нем говорилось, что Ягрит бесследно исчезла и никто не знает где она — ни одной зацепки. Фудо начал ее поиски. Также в письме хошир прочел, что его птичник был уничтожен. Все до единой пташки были варварски убиты. Фуд начал расследование.

Новости из дома были мрачнее, чем сумерки, которые были сейчас в комнате. Была только тишина и шелест бумаги письма.

— Что-то не так? — Спросил Липтир, не поворачивая своей седой головы.

— Скверные новости в скверное время, — произнес Маадаль.

— Из Эйзулура?

— Да. Ягрит исчезла. Моя жена пропала, — с грустью в голосе произнес Маад.

Липтир ничего не ответил, лишь тяжело вздохнул.

Маадаль вскрыл следующее письмо с печатью Лимессы.

— Вот это может быть интересным, — пробубнил хошир Энндуары, пробегая галазами письмо. — Я сейчас зачитаю.

В этот момент Липтир встал и повернул кресло на Маадаля.

— А вот это интересно, — произнес шаккамец и сел в кресло весь во внимании.

Маадаль начал зачитывать письмо:

— Многоуважаемые гости! Сегодня случилось необъяснимое событие. Весь центр города парализован вследствие, как мы предполагаем, распространения непонятного газа. О судьбе Олвачи мы не можем ничего сообщить, потому что мы не можем подобраться к его камере — газ воздействует на все открытые участки тела. В течение двух или трех дней мы доберемся до Олвачи и представим вам более подробную информацию. А пока мы не советуем вам покидать имение. Существует угроза жизни. Ваш арравант, Эйлигер.

«Все опасения Липтира, кажется, начали сбываться», — подумал Маадаль.

Липтир одним глотком допил остатки алкоголя и произнес:

— За нами придут. Это вопрос времени. Небходимо бежать, Маадаль.

— Я побегу в Эйзулур, а ты?

— Я побегу в Шаккам. Через Эйзулур. Попрошу официального убежища у тебя, друг мой. Для тебя это будет тоже выгодно. Ты станешь братом Шаккама и Садир это непременно оценит.

«А он умен», — подумал Маадаль.

Они с Липтиром необычайно сдружились за эти дни. Целыми днями напролет они ходили по саду, разговаривая о проблемах и давая друг другу ценные советы. Конечно, опыт Липтира в управлении храма и ведения политики был огромен. Маадаль некоторые умные ходы, сказанные Липтром, уже прокручивал в своей голове, применяя к Энндуаре.

— Так и сделаем, — ответил Маадаль и повернулся к окну. Сумерки начали понемногу отступать. Одинокий охранник прошел мимо дерева внизу и скрылся в зеленой гуще деревьев и кустарников.

— Тогда, — вставая, тяжело произнес Липтир, — я схожу, возьму необходимые вещи, и, надеюсь, до Газзалакса мы покинем это место.

— Подожди! — резко произнес Маадаль. — Тут что-то не ладное творится.

Липтир насторожился и осторожно спросил шепотом:

— Что там?

— Подойди! — подозвал хошир Энндуры.

Когда Липтир подошел, они вместе увидели странную картину. Все охранники имения, их было человек двенадцать, собрались в группу, слушая одного. Тот в свою очередь о чем-то быстро говорил показывая руками в разные стороны.

Липтир и Маадаль переглянулись.

— Думаешь, это связанно с нами? — спросил Липтир.

— Не думаю, — серьезно сказал Маадаль. — Этот, который объясняет, прибежал откуда-то оттуда. — Он указал на начало сада.

Обсуждение продолжалось. Никто из стоящих внизу охранников не смотрел на имение. Их волновало что-то другое. Постояв немного, группа разошлась в разные стороны.

Липтир и Маадаль не сводили глаз с того места, где стояли охранники.

Вдруг где-то в далеке, среди деревьев послышался дикий крик, который эхом разнесся по сумеркам. Крик продолжался не очень долго. Кричали неистово. В крике были боль и страх. Страха было настолько много, что у Маадаля на спине пошли мурашки и в паху все сжалось.

— Что это? — спросил Липтир.

— Я не знаю, — прошипел Маадаль.

Они продолжали смотреть.

Повисла пугающая тишина. Внизу два охранника, держа парализующие устройства на готове, быстро скрылись в гуще зелени. Никто из них не вернулся. Они как-будто испарились.

— Пока эти бегают по саду, нам вряд ли удастся выбраться из имения и парка — тихо произнес Липтир. — Есть какие-нибудь предложения?

Маадаль отрицательно покачал головой.

— Боюсь, нам придется задержаться здесь еще на сутки.

— Вот этого бы не хотелось, — задумчиво проговорил Липтир, не сводя глаз с улицы.

Вдруг в сумеречной тишине стал нарастать топот шаркающих ног. И через некоторое время внизу показались три фигуры в странной одежде. Все были выбриты наголо и стояли, озираясь по сторонам, задрав носы, словно вынюхивая что-то или кого-то. Руки одного из них были в крови.

В головах Маадаля и Липтира стала складываться полная картина того, что творилось в саду прямо на их глазах.

Вдруг Маадаль немного подался вперед к окну и прищурил глаза, словно всматриваясь.

— Что там? — шепотом спросил Липтир.

— Этого не может быть, — шипением ответил Маадаль и посмотрел большими от ужаса глазами на Липтира. — Это проповедник Йорно, которого мы считали пропавшим без вести.

— И зачем он здесь?

— Не знаю, не знаю, — резко с шипением выпалил Маадаль — нервы у него были на пределе.

Трое стояли и вынюхивали. Сомнений больше не было — вынюхивали их. Йорно стоял впереди всматривался в окна.

Липтир и Маадаль стояли в полной тишине и наблюдали за непрошеными гостями. Йорно сделал шаг и направился внутрь имения. За ним последовали остальные.

Спустя некоторое время звук шагов стал приближаться к двери покоев Маадаля. Липтир и Маадаль стояли и смотрели друг на друга, не зная, что делать. Хошир Энндуары быстро прошел к двери и подпер ее стулом. Липтир подошел к столу и взял тонкую вазу, стоявшую на столе.

Стук шагов с каждым мгновением нарастал.

Маадаль быстро прошел в ванную комнату и вынес оттуда нож, который он брал всегда с собой. Они с Липтиром были были на готове к чему угодно.

Шаги стихли возле двери. Ручка начала дергаться — пытались открыть тяжелую дверь. Затем в дверь начали стучать руками. Позже стуки переросли в удары, но тяжелая дверь сдерживала весь натиск пришельцев. Вдруг удары стихли. Шаги начали медленно удаляться.

— Надо убираться отсюда, Маадаль. Да побыстрее. — Липтир был сильно напуган. Страх так и сочился из его скованных движений, переборов два стакана спиртного.

— Я думаю, как отсюда выбраться, — ответил раздраженно Маадаль.

— Сумасшествие какое-то…

Маадаль скинул халат и снял пижаму. Стоя в одних трусах перед Липтиром, он достал из сумки черные облегающие брюки и темно-красный вязаный свитер.

— Сейчас пойдем в твое комнату, — сказал, одеваясь, Маадаль. — Нужно будет тебя избавить от этой одежды.

Натянув кожанные ботинки, он подошел к двери и брал подпертый стул. Он медленно стал отпирать дверь, осторожно выглядывая и осматривая тускло освещенный коридор. Никого.

Липтир и Маадаль быстро вынырнули из комнаты и побежали к покоям Липтира, которые располагались в угловой части здания. Они подбежали к огромной резной двери и Липтир попытался ее открыть. Дверь не поддавалась. Видимо, сработала защелка и заперла дверь. Маадаль заметил, что его брат по вере до сих пор не выпустил из рук вазу.

— Где же долбаные ключи? — Липтир стал бешено шарить по карманам свободной рукой. — Вот дерьмо! — выругался он.

— Что? Что? — возмутился Маадаль.

— Кажется, ключи остались внутри.

— Значит, — быстро произнес Маадаль, — побежишь в таком виде.

— Я? В таком виде? Что люди подумают о Шаккаме и обо мне?

— На кону твоя жизнь! Не нужно сейчас думать о чести и репутации.

Они поспешили по коридору к лестнице, пробегая распахнутую дверь в покои Маадаля. И когда до лестницы оставалось с десяток шагов, показалась лысая голова Йорно, которая стремительно поднималась.

Маадаль резко остановился. Липтир перешел на шаг и ожидал позади. Когда Йорно поднялся, Маадаль позвал его:

— Проповедник Йорно, это я, твой хошир!

Йорно остановился, смотря на него. В тусклом свете освещения Маадаль рассмотрел странные глаза проповедника, пропавшего в ход Ювы. Белки стали желтыми, а некогда голубые зрачки были теперь лишь черной точкой. Глаза были неестественно впалыми. Кожа на лице и на руках была будто бы выбеленная и имела не живой оттенок. В руке Йорно держал топорик для рубки мяса. По-видимому очень острый. Проповедник поднял нос и стал принюхиваться.

— Йорно? — попытался привлечь его внимание Маадаль.

Проповедник встрепенулся и бросился на Маадаля с поднятым топором.

Маадаль понимал, что, пока он развернется и начнет убегать, топор уже вонзится ему в спину. Это была плохая затея. Умирать здесь, в Лигерхальде, ему не хотелось. Поэтому он сжал крепко нож, готовясь принять бой, хотя в последний раз, он дрался еще в юности.

Как только до Йорно оставалось не более двух шагов, Маадаль был уже готов нанести удар, но тут произошло то, чего он не ожидал. Раздался звонкий удар, от которого Маадаль на миг закрыл глаза. А когда открыл, то увидел лежашего перед собой Йорно и осколки вазы, которую таскал с собой Липтир. Тут вся цепочка событий в голове Маадаля быстро восстановилась. Липтир, возможно, спас ему жизнь.

Маадаль почувствовал, как сзади его схватили за локоть и потянули. Липтир пытался затащить его обратно в покои.

— Поторопись же! — закричал шаккамец.

Маадаль увидел как по лестнице поднимались еще двое лысых мужчин.

Они бросились вместе с Липтиром обратно в покинутую спальню. Забежав, Маадаль запер дверь и подпер ее стулом. После чего он обернулся и увидел абсолютно растерянного Липтира, который смотрел на него глазами, требующими объяснений.

— Я не понимаю, почему он хотел меня убить, — глухо произнес Маадаль, восстанавливая дыхание. — Я его знаю более шести индиктов. Он всегда…

— Хватит! — скомандовал Липтир. — Нам нужно отсюда выбираться! И это нам навряд ли поможет. — Липтир перевел взгляд на руку Маадаля.

Хошир Энндуары только что осознал с какой силой он сжимает рукоять ножа. Пальцы закоченели от напряжения. Он с усилием разжал их и посмотрел на Липтира пристальным взглядом.

— Что? Что-то не так? — спросил шаккамец.

— Я знаю, как выбраться, — выпалил Маадаль. — Мы выйдем через окно.

— Что? — Послышалось в ответ.

— По дереву вниз.

Раздался удар с оттенком метала. Было ясно, что те двое уже подошли на начали ломать дверь топорами или ножами. Количество стуков увеличилось. Возможно, Йорно очухался, и теперь долбил дверь вместе с остальными безволосыми чужаками.

Липтир подошел к окну и настежь открыл его. Прохлада вместе с каплями дождя ворвалась в комнату.

— Давай, ты перевый! — Произнес шаккамец.

— Но…

— Никаких «но». Ты в удобной одежде — быстро спустишься и проверишь что там внизу. Я буду здесь. Как только дашь мне знак, я буду спускаться.

— Так и сделаем, — Маадаль согласился с планом.

— Но только дай мне нож. Вдруг придется отбиваться.

Удары стали настойчивее. Пришельцы изрубали дверь с наружней стороны более усердно, стараясь быстрее добраться до тех, кто был внутри.

Маадаль с подоконника осторожно перебрался на дерево. Толстые сучья могли выдержать троих, а то и пятерых. Из-за крупных листьев все ветки, за которые держался Маадаль, были сухими. Это придавало уверенности и существенно облегчало спуск. Перебираясь с ветки на ветку, он быстро спустился с макушки до середины дерева. Через ветви, облепленные большими листьями, он осмотрел обстановку. В округе никого не было видно. Все охранники куда-то испарились. Ни разговоров, ни шагов. Ничего, что говорило бы о жизни.

Сверху продолжались удары по двери, которые через открытое окно выливались в сад.

Маадаль спрыгнул на землю и снова прислушался. Ничего, кроме ударов капель дождя по листьям.

Сверху показалась голова Липтира.

— Ну что там? — спросил шаккамец полушепотом.

— Все чисто, — заверил его Маадаль. — Можешь слезать.

Как только Маадаль договорил, из сада показались пять человек. Пока другого названия для них не было. Таких же лысых, мертвенно-белых и с желто-черными глазами, каких они видели в коридоре. Они остановились перед имением и нюхали воздух.

Вдруг из центрального входа выбежал Йорно. Из его разбитой головы текла темная кровь, заливая правую щеку и глаз. В руке он держал все тот же топор. Он остановился и стал принюхиваться. Маадаль затаился в зелени кустарника, стоявшего в нескольких шагах от дерева, с которго он только что спустился.

Йорно перевел взгляд с неба на кусты, в которых прятался Маадаль. Он сделал два глубоких вдоха и осторожными шагами пошел к Маадалю.

Липтир начал спускаться вниз. Маадаль видел, что шаккамец заеметил идущего в его сторону Йорно. Липтир затаился на ветке.

Шаги Йорно стали уверенней. Он еще не заметил Маадаля, но какое-то немыслимое чутье вело его прямо к нему. Из пятерых, которые стояли и нюхали, трое побежали в здание ломать двери, а двое направились за Йорно.

Маадалю нужно было срочно принимать решение.

— Тс-с. — Послышалось сверху.

Хошир поднял голову.

— Держи нож, — произнес Липтир, — он тебе больше пригодится.

Липтир кинул нож, но он нож не достиг земли. Лезвие застряло где-то в густых ветках.

— Проклятые океанские духи, — выругался Маадаль и кинулся бежать.

Он выбежал на одну из многочисленных тропинок, по которым они гуляли с Липтиром. Зеленая густая листва образовывала коридор, из которого мог в любой момент выпрыгнуть кто-нибудь из подобных людей. Маадаль обернулся — четыре фигуры гнались за ним. В предрассветных сумерках цвет их кожи выделялся особенным болезненным контрастом. Они гнались за ним молча, не изавая ни звука.

Липтир бежал к окраине парка. Скоро должны были начаться жилые кварталы. Там он и сможет укрыться.

«Нож бы был сейчас кстати».

Он словно перенесся в свое портовое детство, когда за ним гнались мальчишки постарше. Но только тогда он отделался синяками и ссадинами, а сейчас его ждала смерть.

Маадаль выбежал из парка на узкую улочку. Дома здесь были не такие высокие, как в центре города. Уютные улочки с небольшими садиками и парками.

Ему нужно было оторваться от преследователей и позвать на помощь. Но в такое время, когда все еще спят, было сложно кого-то найти. Он пробежал меж двух серых зданий. Стуки ног за ним не отставали.

Выбежав на другую на прилегающую улицу, он принялся бежать к жилым зданиям и парку. Возможно, там ему удастся спрятаться от них или, что маловероятно, позвать кого-нибудь на помощь. Забежав за здание, Маадаль увидел хлам, сваленный в кучу. Строительный мусор, не более. Но, торчащая из груды наваленного, крепкая палка будет кстати. Он вырвал ее из кучи и затаился за углом здания.

Когда мервтенное лицо показалось из-за угла, он нанес удар. Раздался плотный глухой звук, сопровожденный резким щелчком. Голова буквально лопнула под сильным ударом. Вязкая темно-серая жидкость брызнула на стену и асфальт. Пол головы было снесено. Тело повалилось на землю, как тряпичная кукла.

Маадаль не выпуская палку продолжил бежать, пытаясь спрятаться среди домов. Он понял, что нужно бежать к центру города. Там больше шансов найти какую-нибудь помощь.

Хошир бежал по узкой улочке меж домов и увидел на одном из зданий лестницу, ведущую на крышу. Он бросился туда, чтобы увидеть все, что происходит внизу. К тому же наверху было легче отбиваться от преследователей.

Он быстро взбежал по лестнице и попал на крышу здания, где перед ним оказалась уютная площадка со скамейками, заставленная зеленью. Пробравшись до края крыши, он взглянул вниз. Йорно и еще двое осторожно шли по улице. Темно-багровое пятно на лице проповедника красовалось зловещей кляксой. Все четвоеро то и дело останавливались и принюхивались к воздуху.

Маадаль, спрятавшись среди кустов небольших деревьев, которыми было утыкано свободное место на крыше, посмотрел в другую сторону, откуда раздавались крики. Он увидел, как убегающего мужчину повалил на асфальт лысый и мертвенно-белый человек. Нападавший схватил голову мужчины и бил ее о землю, пока она не превратилась кровавое нечто.

Между тем трое преследователей сейчас проходили, все так же принюхиваясь мимо его здания. Йорно шел впереди, а остальные следовали за ним как послушные животные. Они осторожно прошли его здание, пока один из них, самый последний, вдруг обернулся и бросил взгляд на крышу. Его зловещие желтые глаза были прикованы к зелени, в которой прятался Маадаль.

Он кинулся к нему.

Маадаль выбрался из кустов и приготовился к атаке, подняв окровавленную палку. Моменты ожидания сумасшедшего пришельца тянулись мучительно, словно нитями проходили через его нутро. Кристально чистый страх и жажда жизни были сейчас воедино в его голове, груди и руках. Нервы были навзводе, готовые среагировать на любой раздражитель. Он замер. Сейчас он понял, что стоит под серым небом и на него падает редкими каплями дождь.

Грохот шагов по железной лестнице становился все ближе с каждым стуком его сердца.

Как только человек показался на крыше, Маадаль молниеносным движением нанес мощнейший удар, сбивя охотника с ног. У этого череп оказался крепче — голова была на месте. Но большая красная трещина кривой линией рассекала лоб и уходила куда-то к затылку. Желтые болезненные глаза смотрели в серые тучи на небе. Открытый рот был словно черная бездна.

Маадаль перестарался. Теперь в его руках красовался лишь небольшой короткий огрызок его палки, а второй валялся в ногах у охоткника.

— Проклятье, — выругался Маадаль.

По лестнице застучали шаги — нужно было срочно выбираться.

Хошир кинулся к другой части крыши в надежде найти дверь, ведущую в зданаие, или запасную лестницу. Попытка не увенчалась успехом. Был бы Йорно один, то он бы еще мог с ним справиться. Но их было двое. Они могли запросто его поймать и убить.

Он оказался в тупике.

Он увидел, что задняя часть здания выходит в сад. Пышные деревья застилали зеленым ковром огромную пригородную зону. Вдалеке виднелось имение, где Маадаль провел все эти дни с Липтиром и Олвачи.

Шаги приближались железным грохотом.

Необходимо было сделать выбор: прыгнуть на дерево или принять бой. В обоих вариантах рассчитывать на полную сохранность не приходилось.

Как только показалась разбитая голова Йорно, а за ним его приспешника, Маадаль бросился с крыши вниз на кустарник. Перед его глазами мир проматывался как бешеное колесо. Его вгляд погрузился в зеленую гущу. Тело билось о ветви. Он делал жалкие попытки ухватиться за что-нибудь. Внезапно его поймала толстая стволовая ветка, на которой он повис, держась руками. До земли оставалось пол человеческих роста. Маадаль перевел дыхание и отпустил руки.

Когда он уверенно стоял на земле, то почувствовал, что ему сложно дышать. Что-то в груди было нарушено.

«Это только еще не хватало».

Ребро. Оно было сломано. Тут и гадать было нечего.

Не успел он прийти в себя после падения, как над его головой раздался треск ломающихся веток. Один из преследователей воспользовался методом хошира. Маадаль продолжил бег в сторону центра, но быстро бежать уже не получалось.

Хошир стал петлять среди кустов и деревьев, чтобы скрыться из виду. Его дыхание было затруднено. Каждый вдох и выдох дарил ему боль, которая растекалась по всему боку. Он начал замечать, что на безымянном пальце левой руки начала просыпать пульсирующая боль. Он взглянул на руку — палец опух и посинел.

— Этого еше не хватало, — произнес он вслух. Его собственный голос показался ему странным, неестественным.

Около парса он пробирался через деревья парка, ориентируясь по высоким башням трезубуца. Ему нужно было попасть туда, где были люди.

Убегая от погони, он заметил, что дождь перестал идти и серые тучи сменились синими небесами. Скоро будет рассвет.

Когда он выбежал из парка на улицы города, то увидел хаос. Толпы народа отбивались от бледнокожих одинаково одетых убийц. По всюду были слышны женские крики и плач детей. Где-то шла борьба, а где-то скорбили по погибшим. Кто-то, взяв с собой всех детей, пробирался через закаулки прочь из города. Пятна крови виднелись везде, куда бы он не посмотрел. Маадаль оглянулся и увидел, что за ним следует лишь Йорно, мелькая своей разбитой головой. Второй, по-видимому, разбил голову о ветви или о землю.

Маадаль выругался. Силы стремительно покидали его. Боль в пальце и боку беспощадно отнимала спасительную энергию его тела. Хошир спешил к главной площади города. Там-то точно будет кто-нибудь из трезубца.

Когда он вбежал на просторную площадь, он еле стоял на онимевших ногах. Он увидел людей в форме, которые орудовали мачете, убивая бритоголовых, и остановился. Дышать было тяжело. Он с трудом пропихивал воздух в легкие.

И вдруг он боковым зрением заметил, что на площади показались люди в свободных оранжевых мантиях. Их было примерно около десяти человек. У каждого в руке было по кувшину. Одеяния напоминали мантии болано Энндуары.

Раздался странный гул, как будто трубили в огромную трубу. Крики, плачи, стоны — все стихло. Затем стало происходить невообразимое Все убийцы выходили или выползали на площадь и двигались к стоящим людям в оранжевых одеждах. Люди в форме замерли с занесенными мачете, готовые продолжать рубить и резать.

Убийцы подоходили к монахам, а те давали им какую-то жидкость, которую они черпали из кувшинов маленькими ложками. После этого происходило нечто странное. Все, кто выпивал жидкость, отходили несколько шагов в сторону и начинали буквально испарятся. Их кожа плавилась и большим кусками валилась на землю. Кости рассыпались в прах. После каждого подошедшего оставались лишь кучки скомканной одежды и какой-то слизи. Йорно, ковыляя подошел к монаху и испил из ложки. Через короткий миг от него осталась лишь небольшая горка черного тряпья.

Гулы труб были слышны еще несколько раз подряд. За работой монахов наблюдали все жители города, которые находились поблизости. На фоне взошедшего Газзалакса и восходящего солнца жители Лигерхальда получили спасение от странников, которые прекратили бойню и стали избавлять город от убийц.

Чудесное спасение, которое происходило на глазах у толпы, для Маадаля, как для стратега и политика, казалось спланированным ходом. И тут он понял, что все его планы и замыслы были уничтожены этими монахами, которые в солнечных лучах поили кровожадных бледнокожих убийц. Священные посланники Восьми Лун вершили божественную волю, в которой умирала вся власть хошира Энндуары. Вся его жизнь рушилась под звуки удивленных возгласов, которые раздавались из толпы, и шипение бледных тел. У него не было никаких сомнений, что это сделали близкие ему люди.