Госпожа Клио. Восход

Сергей Дубянский

Самый загадочный продукт жизнедеятельности человека – это творчество. Сами авторы говорят, что лучшие строчки им нашептывает невидимая и неосязаемая Муза, а вот начинающему писателю Жене Прохорову одна из славной девятки – Муза истории Клио, решила явиться воочию. Оказывается, она – рыжая, выглядит лет на тридцать, и ездит на стареньком коричневом «Опеле».

*

Ужин остыл уже во второй раз. Даша решила не разогревать его снова, пока не раздастся знакомый щелчок ключа в двери. Она все успеет, ведь сначала Виталий, как всегда, примет душ, смывая «негативную энергию», оставленную за день посетителями. Даша никак не могла понять, как это происходит. Причем здесь энергия, если мыло, в ее понимании, способно смыть только грязь? Значит, энергия осязаема и размазана по телу тонким незаметным слоем? Но тогда почему она ее не ощущает?.. Хотя, если б это было единственным, чего она не понимала. По словам мужа, например, самые обыкновенные вещи могли обладать колоссальной силой воздействия. Но каким образом? Ее филологического образования не хватало для осознания подобных ненаучных понятий.

Когда Виталий перебрался в «Колесо фортуны», множество странных предметов сразу исчезло из дома, перестав будоражить воображение, возбуждать инстинкты и неясные желания. Квартира, наконец, обрела уютный домашний вид, и Даша перестала задумываться о том, что происходило там, куда все эти вещи перекочевали. Ее муж просто приходил с работы, как тысячи других, усталый, но удовлетворенный. Его надо было накормить, приласкать, по возможности, отвлечь от дневных забот, а взамен получить нечто светлое, наполняющее трепетом душу и тело. Причем, совершенно не важно, откуда берется это ощущение счастья, появляющееся в доме вместе с поворотом ключа — из-за отношения самого Виталия или от тех манипуляций, которые он проделывал с остальными людьми. Оно присутствовало неизменно, и Даша с удовольствием ежедневно погружалась в него, как в теплую ванну с нежной пеной.

Обычно Виталий никогда не задерживался. Он говорил, что работать дольше у него просто не хватает сил. Наверное, так и было, потому что после ужина он ложился на диван и только через час вновь обретал способность улыбаться, а его руки и губы… Даша вздохнула — ей ужасно не хватало их. …Странно, — подумала она, — неужели любовь все-таки наркотик?.. Чем больше потребляешь, тем больше хочется…

О том, что с Виталием могло что-то случиться, она даже не думала, потому что с ним никогда ничего не случалось. Он не болел, не попадал в аварии, не застревал в лифте и даже не стоял в очередях — очереди, вроде, рассасывались сами собой, едва он принимал решение что-либо купить. Тогда где же он мог быть?..

На работу Даша звонила редко, так как Виталий постоянно говорил, что его отвлекает каждый звук, каждое постороннее движение, и вернуться потом в нужное состояние крайне сложно. Даже если требовалось передать какие-то просьбы или поручения, в основном, приходилось общаться с Кристиной. Это не напрягало, но ведь не все удобно передавать через секретаршу, поэтому Даша просто старалась справляться своими силами. А, собственно, чем еще ей было заниматься целый день? Тупо и бесцельно ждать «благодетеля»? Это не только бессовестно, но и элементарно скучно.

Даша в раздумье подняла трубку. Повод был достаточно веским, ведь часы показывали почти девять. Длинные глухие гудки выплывали из тишины, словно морские волны монотонно накатывающиеся на берег — пять… шесть… Даша решила, что дождется десятого, но в трубке неожиданно щелкнуло.

— Слушаю, — голос показался резким и недовольным, совсем не походившим на Виталия.

Даша растерялась. Ее мысли убежали дальше, прикидывая, где муж может находиться, кроме офиса, однако в следующее мгновение она почувствовала, как привычная волна радости накрывает ее существо. Так случалось всегда, была ли то улыбка, голос, прикосновение или просто знакомый запах геля после бритья. Значит, несмотря на странный голос, это все-таки он.

— Милый, ты где? Уже поздно; я волнуюсь.

— Работаю.

— Сейчас девять. Извини, но я, правда, волнуюсь.

— Все нормально. Часа через два приеду. Я люблю тебя.

— Я тебя тоже… приезжай скорее, — Даша задумчиво положила трубку, почувствовав при этом не ревность и даже не обиду за то, что ее забыли предупредить, а совершенно неизвестное ранее чувство тревоги. Раз жизнь может так запросто сбиться с привычного круга, значит, ей ничего не стоит и вообще покатиться под откос. Боже, какая глупость!.. Даша мотнула головой и ей показалось, что неприятные мысли полетели в разные стороны, как брызги с мокрой собаки.

…Жизнь не может укладываться в схему, — подумала она, — а у меня она настолько гладкая, что любое изменение невольно кажется трагедией и вызывает страх. Все нормально, все нормально… Она прикрыла глаза и попыталась представить себя внутри блестящего цилиндра, который начал бесшумно раскручиваться, выстреливая яркими бликами — Виталий говорил, что это лучший способ защиты от всех негативных эмоций. Скорость вращения увеличивалась и все, что находилось вне тесного замкнутого пространства, разлеталось под действием непреодолимой центробежной силы, возвращая внутреннее состояние покоя и умиротворения…

Положив трубку, Виталий вздохнул. Почему он отвел себе именно два часа? Можно просидеть здесь еще много часов, но так и не прийти ни к какому решению. А что, если его дар иссяк и с завтрашнего дня он превратится в обычного шарлатана, чьими объявлениями кишат страницы городских газет?.. Нет, он чувствовал свою прежнюю, независящую от естества силу, но к ней примешивалась чисто человеческая растерянность оттого, что нашлось нечто сильнее него, и пути их пересеклись. Все происходит неспроста — это аксиома. А если так, то что он должен совершить дальше? Вступить в бой и победить? Или проиграть? Или можно просто уйти с дороги непонятного существа без прошлого и будущего? Почти три часа он бился над этой проблемой, используя весь арсенал своих знаний, но то, что обычно подсказывало ему решения, на этот раз молчало. Неужели ему самому доверено сделать выбор? Но зачем, ведь он лишь «транслятор»? Так определяется его место… или не так?

Маг оглядел кабинет, ища вариант, который еще не использовал, но не нашел такового. …Значит, и правда, пора ехать домой, — решил он, — в конце концов, ничего не произошло — просто я убедился в существовании чего-то мне не подвластного. Может, это лишь «щелчок по носу», чтоб не зазнавался?..

Он встал, не спеша оделся и выключив свет, вышел на улицу. Хотелось пройтись пешком, но оставлять машину в чужом дворе неразумно даже для мага, ведь он работает с людьми, а заколдовать кусок железа, наверное, не под силу никому. Нехотя сел за руль и завел двигатель. Ожидая, пока тот прогреется, наклонился вперед, вглядываясь в тусклое пространство и увидел возле дверей храма фигуру в рясе и характерной шапочке, похожей на колпак. Он просто мигнул фарами, и фигура неожиданно ответила, приветливо подняв руку. Этот странный контакт заставил Виталия вылезти из уютно урчавшей машины. Зачем, ведь каждый день одетые в рясы люди проходили под его окнами, но почему-то раньше никогда не возникало желания заговорить с ними.

— Что тебя мучит, сын мой? — голос священника звучал тихо и ласково.

— Меня?.. — Виталий вдруг подумал, что «мучит», самое подходящее определение его состоянию. По большому счёту, ведь не ничто не мешало ему жить как раньше, но появление этой женщины, именно, мучило, откуда-то изнутри вгрызаясь в душу, то ли страхом, то ли сомнением.

— Сын мой, — священник улыбнулся и добрые морщинки возникли вокруг его глаз, — только человек, проводящий время в постах и молитвах, способен творить именем божьим.

— А причем здесь это? — Виталий не хотел обсуждать свою деятельность. Он вообще не хотел ничего обсуждать и совершенно не понимал, почему вылез из машины, хотя собирался домой, — раз у меня получается помогать людям таким образом, я использую эту возможность. Разве я не прав? Разве надо сначала понять природу преподнесенного дара, а лишь потом использовать его?

— Природу дара нам понять не дано. Мы можем только чувствовать снизошедшую благость, либо носить в себе греховные цели и помыслы. Если ты не чувствуешь, ни того, ни другого, значит и дара никакого нет. Может, это тебя и мучит?

— Нет, не это. Я ощущаю себя в гармонии с миром и этого вполне достаточно. А мучит меня другое — мне показалось, будто я встретил существо, способное разрушить гармонию. И что теперь делать, я не знаю.

— Оно искушало тебя? — тон священника сделался деловым.

— Нет. Оно просило определить будущее, а я не смог. Согласно моим знаниям, у него нет будущего. Тогда я попытался прочесть прошлое, но и прошлого у него не было. Потом существо исчезло. Не растворилось в пространстве и не вылетело в окно, а ушло ногами, глядя на меня смеющимся взглядом.

— Это и есть искушение, — священник вздохнул, — оно хочет, чтоб ты искал его, стремился к нему. Тебе будет казаться, что ты путем познания идешь к истине, а на самом деле, ты будешь жаждать лишь встречи с ним.

— С ней, — поправил Виталий, — это была женщина.

— Естественно, женщина. Ведь все мы ищем свою единственную половину.

— Я никого не ищу. У меня есть та, которую я люблю.

— Счастье, если ты нашел предопределенное Богом соответствие. Но учти, дьявол всегда может предложить нечто большее, которое однажды покажется прекраснее того, чем ты обладаешь по божьей воле; ты можешь даже не успеть понять, как сгоришь в адском пламени. Помни об этом, — священник неожиданно приоткрыл дверь и скрылся в храме.

Виталий инстинктивно последовал за ним, но дверь не поддалась — ее будто заперли изнутри, хотя ни скрежета засова, ни звука поворачиваемого ключа не было слышно. Несколько секунд он простоял в раздумье, потом обернулся; увидел горящие габариты своего «Вольво» и вспомнил, что спешит домой. …Странно, почему я решил заговорить со священником? И почему он исчез так внезапно?.. И о каком искушении он говорил?.. У меня и в мыслях не было воспринимать ее как женщину — это совсем не то, что меня мучит… Он вернулся к машине и включив фары, осветил темный силуэт церкви. …Нет, Бог там не живет. Бог живет только в нас самих…

Даша встретила мужа в коридоре.

— Что случилось, милый?.. — ее глаза излучали любовь, словно говоря, что ничего случиться не может, пока он здесь, живой и невредимый.

— Все нормально. Просто задержался, — Виталий решил не обременять ее своими сомнениями.

— Какой ты холодный!.. — Даша засмеялась.

— Так, зима. Пока от гаража дошел… — Виталий обнял ее. …О каком искушении можно говорить, если без этой женщины жизнь скучна и бессмысленна, а все их проповеди построены на жестких канонах и никогда не смогут вписаться в реальную ситуацию. Конечно, проще читать притчи вековой давности, предоставляя каждому право подгонять их под свою жизнь…

— Ужинать будешь? — Даша вторглась в уверенное течение его мыслей.

— Конечно, — Виталий привычно направился в ванную.

Теплый душ возвращал силы. Возникла даже крамольная мысль, что он в чём-то ошибся, совершая действия с колесом фортуны — такая робкая, но удобная мысль…

— Все готово! — Даша тихонько постучала в дверь.

— Иду, милая, — он быстро вытерся и распахнул дверь.

— Мой чистый и душистый… — Даша обняла его, — я люблю тебя и так соскучилась, будто мы не виделись целую вечность.

— Ну, не вечность… — Виталий улыбнулся. Состояние мировой гармонии восстановилось, и даже запах жареного мяса являлся ее неотъемлемой частью.