Билет в ад. Мистика и фантастика

Сергей Васильевич Ходосевич

Сборник мистики и фантастики.Предания старины и народные легенды.Фантастический экскурс в будущее и прошлое, в которое можно верить.

Московские страницы. Ванда

Историй всяких милых и пикантных,

Таит старинная Москва.

С времен дворцов, господ галантных

И эта все еще жива.

России муж и в войнах победитель,

Что друг Балкан и турок покоритель,

Что в авангарде на коне был воин храбрый, а не зритель,

Огромной Азии — гроза и многих судеб повелитель,

Усы, как царь, носивший генерал-

Отчизны доблести хранитель,

А русский дух-его учитель

И в государстве многих дел прямой

участник,

От бед Отчизны избавитель

Что на жену, имевший гнев,

В Москву приехал Скобелев.

И с нужными людьми ведя беседы,

Над императором готовил он победу.

Его желал арестовать,

законов новых свод принять,

А там, как дело повернется,

В уздечке Бисмарка держать,

Европе, чтоб не полыхать.

Толстенну папочку он другу

,успевший скоро передать,

К барону Розену награду

пошел публично получать,

Затем в гостиницу, что рядом

побрел довольный отдыхать.

В Столешниках ходила слава!

Любило это место знать,

Умела Ванда, где в покоях клиентов всяких ублажать…

В объятьях немки-проститутки

Издал он свой последний вздох…

Потом уж был переполох

И версий разных была тьма!

У друга документы все исчезли,

А эта смерть-красивая судьба!

Года текли и шли столетья,

Войн не одной промчались лихолетья

И по иронии судьбы на месте точно том, заметьте,

В ЦК решений новых в свете,

Другая Ванда здесь пустила сети.

Товаров женских польский магазин-

Сердца. москвичек тут же поразил.

Колготы, тушь, духи, помада-

Для красоты-еще что надо?

За ароматами"Быть может» и сладким терпким «Может быть»,

Карандашом для глаз, ресниц,

Джинсой, бельем различным-

В толпе, в привычку было здесь давиться,

Из быта братьев заграничных.

Но если, кто стоять весь день

за чем то вдруг и залениться,

То у Раевских в флигельке-за цену втрое, поспешат расжится,

Стоял, где дамский туалет красивый и приличный.

Сюда за «вандовским» всем шли к барыгам всем различным,

Цыганкам, в юбочках форце и теткам нетипичном,

С ментами, что вступали в стычки.

А в 90ые года-вдруг рынка выросла стена,

Торговля с рук, тут чем попало,

до самой ночи темной шла.

Костры горели от коробок,

В наперстки страстная игра,

Но выручали все ж «торжища»,

Когда в разруху шла страна.

Тогда то Ванда и убралась с мест этих вроде навсегда,

Еще оставшись правда на Полянке,

Блудливой жизнею жила,

На Ленинском к себе манила,

Но уж была и не жива…

Увяла дефицитов сила,

Но это ж было! Было! Было!

Столешников! И года нового весна!

Меркурий! Свежее дыханье!

Девица Ванда, что красна еще сидит в моем сознанье.

Петровки угол! Красота!

Историй новых ожиданье…