Нерушимый форпост

Сергей Васильевич Моисеев, 2020

Освоение далёких миров зачастую преподносит сюрпризы. Об одном таком и пойдёт речь…

Часть 7

Артюков лежал, уткнувшись лицом в землю и первое, о чём подумал капитан, что надо бы перевернуть его на спину. Но он ещё долго стоял, размышляя как поступить с телом: похоронить Артюкова здесь или всё же переправить в гарнизон. Возможностей для этого было ничтожно мало, но и оставлять его здесь тоже было нельзя — никто не сможет прийти простится с другом. И капитан решил для себя: будем переправлять, хотя ума не мог приложить, как это сделать.

Он перевернул Артюкова на спину и вдруг услышал слабый стон.

— Живой, бродяга!

Ещё никогда в жизни капитан так не радовался живому человеку. От радости он стал тормошить его, не соображая, что этим может причинить ему боль и усадил его, прислонив к стене.

Артюков открыл глаза и мутным взором посмотрев вокруг, уставился на капитана. Он явно не понимал: где он и что он вообще тут делает. Сознание постепенно всё же прояснялось и вяло улыбнувшись, он прошептал:

— Товарищ капитан? — мучительно соображая, что этому офицеру от него надо.

— Погоди, — капитан достал аптечку и надел на руку Артюкова диагностический браслет. — Сейчас мы тебя подлечим.

«Свирепый ДОТ» как ласково называли этот браслет бойцы. Оснащённый самыми невероятными препаратами он имел три режима восстановления организма: умеренный, основной и экстремальный. В случае использования последнего — он был способен поднять на ноги даже мёртвого. Лишь бы тот добежал до означенной цели и не забывал стрелять.

Артюков снова отключился и только минут через десять снова открыл глаза.

Он болезненно поморщился от боли в висках и вдруг вспомнил всё.

— И чем это меня шандарахнуло?

Ну вот, — улыбнулся капитан. — Значит всё в порядке. Жить будешь. Сиди спокойно и не дёргайся. Я сейчас ребят вызову. Пусть тебя перенесут в наше убежище. А то, неровён час, тебя ещё одной молнией шандарахнет. Я этого не переживу.

— Молния? — удивлённо задумался Артюков. — Была гроза? Я что-то не помню такого.

— Ещё какая, — улыбаясь, подтвердил капитан. — Твоё счастье, что нас только краем зацепило.

Бойцы унесли Артюкова, а капитан остался сидеть, прислонившись к стене. Ему хотелось помолчать, подумать и не отвлекаться на шумливый гвалт своих солдат, мешающий сосредоточится.

Где-то далеко, в глубине мозга, прозвучал рокочущий баритон генерала, прервав полёт мыслей унёсшихся в бескрайнюю даль.

— С вами говорит генерал Амосов. Не хочу показаться циником, капитан, но поскольку шансов увидеться с вами практически нет, то я счёл своим долгом лично поблагодарить вас за блестящие результаты этой операции. Вы заслужили это право.

— Уже похоронили, — вздохнул капитан, не успев отрешиться от своих грёз.

— Ну что вы, — не согласился генерал. — Весь центр работает сейчас на ваше спасение. Когда всё будет готово, майор Савинов доведёт до вас детали операции по выходу из цитадели.

— Простите, товарищ генерал. Задумался, — виновато сказал капитан.

— Ничего, ничего, — успокоил его генерал. — Я вас очень понимаю.

— Так значит, вам всё известно?

— Не всё, — ответил генерал. — Моим техникам удалось воссоздать только часть картинки, которую видели вы. Но и это впечатляет. Просто фантастика. Теперь осталось только разгадать этот ребус.

Генерал вдруг довольно хрюкнул, изобразив насмешку:

— Вопрос только в том, кто это сделает. Наши учёные уже уверили меня, что это невозможно и нас просто опять водят за нос. А вы как считаете?

— Я не настолько компетентен в этом вопросе, но я думаю, что на этот раз всё было по-настоящему. Если бы это была голограмма, то вряд ли бы мои выстрелы изменили хоть что-нибудь. А так, мне удалось прервать процесс и этим спасти рядового Артюкова.

— Я ничего не знаю об этом, — заинтересовано сказал генерал. — Надеюсь, наша встреча всё же состоится и я с удовольствием послушаю эту историю. Кстати, на вашем месте я не спешил бы так с выходом. Это всё же крайне рискованно. Сейчас группа учёных работает по восстановлению прохода, и кто знает, может быть им это удастся. У вас ещё есть в запасе время, капитан.

— Боюсь, второго шанса уже не будет, товарищ генерал, — вздохнул капитан. — Но если мне прикажут, то я могу и подождать.

— Нет, нет, Всё на ваше усмотрение.

— Тогда, будем прорываться с боем, товарищ генерал.

Хорошо. Ждите сигнала и удачи вам капитан.

Капитан медленно побрёл по улице, пытаясь вернуть упущенную цепочку мыслей и молча злился на звонок генерала, «убившего» его смутную догадку.

Теперь всё надо начинать сначала и тут, главное, не сбиться с «правильного» пути.

Артюков сидел прислонившись к стенке и чему-то улыбался.

— Ты как? — спросил его капитан, войдя в убежище. — Бежать сможешь?

— Смогу, — заверил Артюков. — Голова только кружится немножко.

Капитан задумчиво пошамкал губами, но так ничего и не придумал.

— Бежать придётся очень быстро, — сказал капитан, обращаясь уже ко всем.

— Это будет даже не марш-бросок, а спринтерский бег с препятствиями. У нас десять минут из которых чистого времени — восемь. Система восстанавливается очень быстро — под Шитцей это поняли не сразу и в итоге потеряли и людей и технику. Точнее, — с горечью констатировал капитан, — там вообще ни черта не поняли. В общем так: присматривайте друг за дружкой и если кто упал — помогайте встать. Я присмотрю за Артюковым. Думаю, что вам не объяснять, что если кто бросит товарища и спасует, то на той стороне его порвут как грелку. Пожалуй, на этом всё. Отдыхайте.

Капитан направился к выходу, а Артюков поднялся и с отчаянной решимостью крикнул ему вдогонку:

— Я добегу, товарищ капитан.

— Добежишь, — не оборачиваясь ответил капитан. — Куда ты денешься.

— Как тузик грелку, — буркнул Митурин и капитану пришлось остановиться.

— Подожди, — осадил он Митурина. — Вот Артюков оклемается и будет тебе и — тузик, и — грелка. И кузькина мать, в придачу.

Он снова отравился к центру цитадели, чтобы осмотреть в башне всё как следует. Втайне он надеялся, что обнаружит потайную дверь ведущую в подземелье. Должны же были неведомые строители как-то проникать туда. В конце концов, любому оборудованию требуется техобслуживание и ремонт.

В зале было пустынно и тихо. Капитан несколько раз обошёл массивный диск и даже попытался приподнять его. Не то чтобы он верил, что сдвинет эту махину с места — но попробовать-то нужно! Вдруг там что-то сработает!

Потом он долго обшаривал стены пытаясь найти потайную кнопку и наконец, устав от бесполезных поисков, уселся на каменный купол. Его надеждам не суждено было сбыться. Всё впустую.

Сигнал вызова заставил его вздрогнуть от неожиданности. В гулком зале он прозвучал как безумный набат. Это был майор Савинов.

— Привет капитан, — бодро начал майор. — Не буду утомлять тебя деталями — установка такая: в восемнадцать ноль ноль начнётся артобстрел и сигналом к вашему отходу будет вынос ворот. Так что будьте осторожны: не высовывайтесь. Бежите строго по правой стороне. Мы сделаем коридор в двенадцать минут, но вам лучше будет поторопиться: ты знаешь почему. Я хотел выслать вам на помощь дроны, но меня предупредили, что горизонт будет где-то на уровне двух с половиной метров и вряд ли они вам помогут. Будет только хуже. Так что обходитесь своими силами. Ну вот, пожалуй, и всё. Извини: дел по горло и надо везде успеть. Удачи капитан.

–По правой так по правой. Нам-то что, — вздохнул капитан когда майор отключился. — Опять афёру задумали, черти. Ну, да бог вам судья.

Он поднялся и посмотрел вверх. На самом верху башни было крошечное отверстие и как из глубокого колодца, он увидел звезду. Далёкий свет блеснул перед глазами и словно силой провидения, этот крошечный лучик принёс озарение. Капитан вдруг всё понял.

Он понял, почему восстают из руин цитадели и почему они ожили все разом только год назад и почему их число так велико.

— Господи, — прошептал он. — Всё так просто.

С минуту он стоял потрясенный своей догадкой, пока не пришёл в себя.

— Валить надо с этой планеты, — удручённо произнёс капитан опускаясь на купол. От нервного потрясения ноги уже не могли держать его тело.

Первым желанием было сообщить эту тягостную весть генералу, но поразмыслив, он решил этого не делать. Поверят ему или нет — было неважно. Просто никто не отступится и не бросит начатого дела. Люди будут биться за эту планету до последнего. Это был горький факт от которого нельзя было отмахнутся. Лучше обсудить это дело в приватной беседе с генералом и тогда, возможно, к нему прислушаются.

Капитан посмотрел на часы и поспешил в убежище. Времени до начала операции оставалось не так уж и много.

— Бойцы, — скомандовал капитан войдя в убежище, — со всем снаряжением на выход. Харчи с собой не брать. Лишний вес нам ни к чему.

Он с сомнением посмотрел на Самохина и на его громоздкий огнемёт.

— Добежишь?

Самохин вкинул увесистое оружие на плечо и бодро оттараторил:

— Он лёгкий, товарищ капитан. Добегу.

— Ну смотри. Тебе виднее.

На улице капитан построил бойцов и надзирательно сказал:

— Первая вводная. Бежим строго по правой стороне. Строго — это когда по прямой. Без всяких рысканий в сторону. Нам там землю так перепашут, что и слепой с пути не собьётся. Далее. Как только снесут ворота — мчимся галопом к родной стороне. Повторять дважды не стану. Хотите жить — делайте, как я сказал. А теперь, закрепляем оружие и пристёгиваем все лямки. Чтобы ничто и нигде не болталось. Всем всё понятно?.. Даю десять минут на подготовку, а потом мы делаем марш-бросок до ворот. Как говорил один великий полководец: «легко в учении »… — капитан запнулся и быстро поправился: — «Тяжело в учении — легко в бою».

Заметив ухмыляющиеся рожи солдат, он сердито рявкнул:

— Десять минут пошло.

Задумчиво покачавшись на каблуках, капитан иронично усмехнулся и заметил:

— Зря вы скалитесь, охламоны. В нашем случае как раз всё будет наоборот: легко в учении, тяжело в бою. Попомните моё слово.

Мощный взрыв потряс ворота и они со скрежетом и визгом пронеслись мимо отряда.

— Бежим! — крикнул капитан и, поминая чёрта, дьявола и ещё какую-то мать, добавил:

— Строго по правой стороне!

Выскочив на поле, отряд едва не остановился, разглядывая страшную картину открывшуюся перед ними.

Всё поле в зоне прохода было усеяно гигантскими воронками от взрывов неимоверной глубины. В такую не то что прыгать — находиться рядом страшно.

— Давай, черти! — гаркнул капитан и первым скатился на дно.

Вслед за ним пришлось прыгать и другим.

— Радуйтесь, что здесь грунт скалистый, — бурчал капитан карабкаясь вверх, — а то бы хрен выползешь из неё.

К его удивлению солдаты быстро нагнали его и стали даже обгонять.

Шустрые как тараканы, они легко взбирались по склону почти не обваливая грунт и даже успевали потешаться над ним, обзывая навозным жуком.

Не все воронки были столь глубокими и это прибавляло задора и уверенности, что им удастся добраться до конца вовремя.

Где-то на середине пути им выплыл навстречу тяжелый гусеничный вездеход. Тяжко ухая в воронки, он натужно ревел своими моторами взбираясь наверх и порой скатывался вниз, с разбега всё же преодолевая препятствие. Слишком крутые подъёмы ему было сложно преодолевать, но даже при таком раскладе у него было больше шансов, чем у солдат. Они уже подустали и каждая новая воронка забирала всё больше сил. Этому же зверю всё было нипочём. И лишь случайная поломка могла прикончить его.