Нерушимый форпост

Сергей Васильевич Моисеев, 2020

Освоение далёких миров зачастую преподносит сюрпризы. Об одном таком и пойдёт речь…

Часть 3

Оператор с радостью согласился и предложил ещё более оптимальный вариант: вернуться в КУНГ, пояснив, что управлять своими роботами он может из любого места.

Они возвратились в фургон и выгнали сержанта с его привычного места, мотивируя это тем, что оператору требуется хороший обзор.

Когда настройка аппаратуры была завершена и на экране появился робот, капитан вдруг понял, что не понимает, откуда ведётся съёмка.

— А кто снимает робота? — спросил он оператора.

— Беспилотник. Дрон,

— Понятно. Следите, чтобы он не залетал за край поляны, — предупредил капитан. — А то мы и его потеряем. — И, уловив полный улыбки мимолетный взгляд оператора, осадил развеселившегося за спиной сержанта:

— Посмотрим, какие рожи вы будете корчить, когда этого робота разнесут в пух и прах.

Сержант испуганно завертел головой, не понимая, как капитан смог увидеть его, но сказать ничего не решился.

— Ну что, поехали?

Оператор деловито кашлянул в микрофон проверяя связь и выжидающе уставился на капитана.

Капитан пожал плечами, словно всё ещё сомневался в успехе этой операции, но согласно кивнул.

— Вперёд, малыш, — скомандовал оператор и от волнения придвинул кресло ближе к монитору.

Робот тронулся с места, а на экране побежали циферки его «резвого» хода в сантиметрах. Он явно не торопился, то и дело останавливаясь и что-то там проверяя для себя.

— Что он так медленно? — не выдержал сержант, когда робот прошёл отметку в полтора метра. — Ползёт как черепаха.

— Наслаждается последними мгновениями жизни, — съехидничал капитан, но оператор шикнул на обоих и объяснил, что это робот-минёр и спешить ему не полагается.

Циферки на экране росли и от волнения, капитан даже открыл рот, застыв в предательской улыбке своего предвидения.

Два девяносто пять. Два девяносто шесть. Два девяносто…

Земля вздыбилась от взрыва под роботом и отбросила на край поляны, заставив беспомощно вращать колёсами в воздухе. Поскольку робот не вылетел из зоны обстрела, шквал огня не прекратился и теперь на него обрушился весь арсенал цитадели, стремясь стереть малыша в порошок.

Это было довольно неожиданно и в первую минуту сержант и оператор только ошалело воскликнули, посмотрев друг на друга и в полной непонятке продолжили созерцать убийство робота.

Один лишь капитан продолжал улыбаться своей загадочной улыбкой и, насладившись триумфом, развернулся, чтобы лучше всех видеть.

— Мальчишка, — спокойно и с каким-то равнодушием сказал он, посмотрев на сержанта и вдруг взорвался, вскочив с кресла.

— Академик хренов! И ты хотел ещё послать туда моих ребят?! Да я б тебя!..

Капитан не договорил и заметно успокаиваясь, продолжил:

— В общем так. Бери своих помощников и дуй в поле. Ставьте какие угодно датчики, но найдите мне эту волну. Я так думаю, что помимо этой системы наблюдения, есть ещё одна. Она-то и раздолбала нашего бедолагу робота. Она не учитывает локальные повреждения, а смотрит на характер повреждений в целом. У ней есть какой-то критерий, но я не знаю точно какой. Система же не восстанавливает все разрушения сразу. Она ждет, когда их наберётся достаточно много. Тут даже, я думаю, какая-то глобальная система. Она не кинется восстанавливать цитадель, даже если мы полностью её разрушим. Но вот тропинку к воротам она сразу заметит и сделает всё, чтобы никто не прошёл. Чувствуешь разницу?

Сержант поспешно кивнул, косясь на руку капитана, которая всё ещё лежала на кобуре.

— Так чего мы ждём?! — рявкнул капитан. — Найди мне этот сигнал.

Через два дня посыльный нашёл капитана на том же самом месте, что и в прошлый раз.

— Везёт вам, — завистливо вздохнул он, протягивая планшет. — Тишина. Чистый воздух. Птички поют. Мне бы так хоть на недельку.

— Кому как, — ответил капитан. — Ну и что нам тут пишут? — озадачил он самого себя.

На экране высветилось всего лишь одно слово «Готово» и капитан удовлетворённо хмыкнул:

— Ну вот. И конец этой тишине.

Он сурово посмотрел на посыльного и строго сказал:

— Мне эта тишина дорого обходится. Вот ложись, отдыхай. А я побежал. Ты мне столько проблем принёс, что я и не знаю даже: радоваться мне или плакать.

Капитан умчался прочь, а посыльный растянулся на травке и блаженно вздохнул.

— Знаем мы ваши проблемы. Небось опять сабантуй намечается. Вон как прытко поскакал. На службу так не бегают…

Для спецподразделения выделили отдельное помещение и капитану уже не приходилось бегать по всему гарнизону, собирая свой отряд.

— Рота подъём! — весело гаркнул капитан, увидев сонное царство.

Но вместо шумного переполоха бойцы лишь томно потянулись в своих койках и только двое изволили спустить ноги на пол.

— Вы что, дармоеды, страх потеряли?! — взревел капитан. — Даю вам тридцать секунд на сборы. Митурин! — окликнул он бойца, который и вовсе отвернулся к стенке. — У тебя двадцать секунд осталось. Или поедешь обратно в полк.

Солдат подпрыгнул как ужаленный и молниеносно натянув робу, запричитал:

— Так мы ж взвод, а не рота, товарищ капитан. Вот я и подумал: может, это не нас будят.

Маленький, щуплый, да ещё и белобрысый, он хитро сощурил свой взгляд, ожидая снисхождения.

— Не умничай, — огрызнулся капитан. — Вы тут не пойми что. Жрёте за дивизию, спите за батальон. И не смотри так жалобно. Кросс на двадцать километров всё равно тебе обеспечен. Если живой останешься.

Он выждал, пока все оделись и ещё раз придирчиво осмотрев свою команду, сказал:

— Значит так. Даю вам двадцать минут на сборы. Митяшин. Дуй на склад и получи сухпаёк на три дня.

— Есть, — козырнул солдат и побежал к выходу.

— На всех! — крикнул ему вдогонку капитан, вспомнив, что Митяшин порой своеобразно воспринимает команды.

— Остальные берут оружие и грузятся на джип. Берём только огнестрельное. Самохин, — прикрикнул капитан, заметив, что один из бойцов направился к своему гранатомёту. — Гаубицу свою оставь здесь. Крушить мы там ничего не будем. Возьми лучше огнемет. Подсветишь, если что надо будет.