Система «Морской лев»

Сергей Александрович Вербицкий

Этот роман об Американо-иракской войне 1990 года. Советские подводники отправляются на эту войну, чтобы защитить диктатора Саддама Хусейна.

Запись датирована 30 июня 1990 года

Целый месяц ушел у Надежды на увольнение с работы, на перевод Саши из местной школы в московскую, на сборы необходимых вещей и на всякие мелочи, которые в отдельности не представляют собой, казалось бы, никакого значения, но, собираясь в кучу, они образуют существенную помеху, препятствующую дальнейшему движению вперед.

Болотного цвета пыльные вагоны поезда Мурманск — Ленинград ожидали своих пассажиров на первой платформе. Надежда стояла в окружении сумок и чемоданов, не торопясь подходить к пышногрудой проводнице, около которой уже собралась небольшая толпа отъезжающих. Ее провожал только один Куликов. Слух об аресте Захарова разнесся по военному городку со сверхзвуковой скоростью, и из когда-то обширного круга знакомых и друзей никого не осталось. Все вдруг как по команде стали сторониться Надежды: ссылаясь на чрезвычайную занятость, сочувствуя ей мимоходом, они скрывались за ближайшим углом.

— Мама, а когда мы поедем? — спросил Саша.

Надежда бросила взгляд на проводницу и, увидев, что вокруг нее уже никого нет, повернулась к Куликову:

— Ну, все, Федор Михайлович, давайте прощаться, командир командует отбой, — прижимая к себе сына, сказала Надежда. — Спасибо, что помогли, а то я не знаю, что бы делала: чемоданов-то вон сколько, — она в очередной раз оглядела свой багаж, попутно проверяя, все ли на месте.

— Да я ничем таким и не помог. За что ж меня благодарить… — растерянно произнес Куликов, — я сейчас отнесу сумки, а вы пока оформляйте билеты.

Каждый взял по две сумки, а Куликов помимо чемоданов умудрился взять еще и оставшийся пакет. Женщина в синем железнодорожном костюме, взглянув на проездные документы, тут же пропустила новых пассажиров. Места находились в середине вагона, этому поспособствовал Куликов: когда стоял в очереди, он настойчиво попросил у кассирши дать ему места подальше от туалета. Прежде чем устроиться на новом месте, Надежда вытащила из сумки тряпку и вытерла спальные полки из синего кожзаменителя.

— Мама, мама, я буду спать наверху, — голосил радостный Саша, — единственный, кто был рад скорому путешествию.

— Устроились, теперь прощайте, Надежда, — сказал Куликов.

— Саша, ты пока посиди здесь, а мама сейчас придет.

— А ты куда?

— Попрощаться с дядей Федором.

— А поезд без тебя не уйдет?

— Нет, не уйдет, посиди здесь, ладно?

— Посижу.

Оба пошли узким коридором на выход. Оказавшись вновь на перроне, они стояли молча друг напротив друга.

— Федор, я вас совсем не знаю, с этими сборами я как-то о вас даже и не думала, — как-то неловко прервала тишину Надежда.

— Чего не думали? — подхватил Куликов.

— Ну, почему вы стали мне помогать, — растерянно сказала Надежда.

— Потому что я виновник катастрофы.

— Какой катастрофы? — не понимая, спросила она.

— За которую ваш муж арестован.

— Он не арестован…

Весь состав содрогнулся, и послышался свист локомотива.

— Товарищи пассажиры, просьба всем занять свои места, а провожающих — покинуть вагон. Гражданка, вы отъезжаете?

— Да.

— Тогда пройдите в вагон, поезд отправляется.

— Как не арестован? — спросил Куликов

— Так, — уходя, ответила Надежда, — спасибо вам, Федор Михайлович, за помощь.

Лицо Куликова просветлело, и он улыбнулся.