Сердце джаза

Сара Лёвестам, 2013

Джаз-з-з-з-з-з! Сумасшедший джаз, который никогда не умрет, «музыка черных», как презрительно его называли те, кому не повезло состариться раньше времени. Но, на минуточку, «черные» – это Дюк Эллингтон и Элла Фицджеральд, Луи Армстронг и Чарли Паркер, Майлз Дэвис и Сидни Бечет… Да, в Швеции тоже был джаз, а самая яркая звезда периода свинга – Повел Рамель. Поет он, конечно, на любителя, но настроение поднимает точно.

Глава 7

Классного руководителя 9 «В» зовут Сельма, в честь очень известной писательницы, которая тоже жила в Вермланде^[13]. Родители другой Сельмы, вероятно, назвали ее так с добрыми намерениями, не подозревая, что она превратится в толстуху, которая будет преподавать в средней школе и получит прозвище «Семла» или в переводе со шведского — пышка, булка.

Пышка стоит перед классом и пытается объяснить важность выбора гимназического направления для дальнейшей учебы. Половина класса уже определилась в пользу автомеханики, программы по рациональному использованию земельных ресурсов или педагогики в Карлстаде, и теперь они шушукаются о резонансном веб-инциденте, в котором замешан чей-то старший брат: парня засняли голым в компании таких же голых людей. Некоторые все же нехотя слушают, что говорит классный руководитель, но только потому, что об этом настоятельно просили родители.

Стеффи тоже слушает, но по другой причине. Это становится очевидным, когда учительница показывает на экране, где нужно нажать, чтобы перейти к национальному допуску.

— Кто-нибудь знает, что означает национальный допуск? — спрашивает она и сама же отвечает: — Это означает, что гимназия может принимать учеников со всей Швеции. Вы можете подать заявку в Гётеборг, Умео, Стокгольм и так далее.

Стеффи выпадает возможность убраться отсюда, и для нее это очень важно. Она чувствует, как пульсирует кровь, когда переходит на главную страницу.

Вот вкладка

«Национальный допуск».

«Программа по эстетике».

«Поиск».

В Стокгольме четырнадцать школ с музыкальной специализацией. Целых четырнадцать! А в Бьорке только продуктовый магазин Ica и забегаловка с колбасой.

У некоторых школ есть даже собственные веб — сайты. Стеффи открывает несколько вкладок в браузере. В одной школе ученики, изучающие эстетику и социологию, учатся в смешанных группах. Говорят, что это способствует развитию «творческой и позитивной атмосферы». А Музыкальная средняя школа предназначена для тех, кто хочет стать профессиональным музыкантом.

Карро и Санджа хихикают над фотографиями учеников на сайте, а Стеффи решает, что поедет учиться именно туда. Стокгольм притягивает ее, словно магнит.

— Я собираюсь в Стокгольм, — сообщает она Альвару, когда менее чем через час они слушают «Счастье скоротечно» у него в комнате.

На пластинке Альвара есть только эта и еще одна песня, и когда она заканчивается, они ставят песни на повтор. Звук потрескивает, как огонь в старом камине.

— А когда?

— Я поеду в Стокгольм, чтобы учиться в гимназии с музыкальным уклоном.

— Так ты переезжаешь туда? В расцвете своей юности?

— Да.

Альвар задумчиво кивает.

— Тогда тебе следует побывать на Осогатан.

— Там, где ты был?

— Да. Несмотря на то, что тетушка Хильда запрещала мне.

Несмотря на то, что тетушка Хильда запрещала, Альвар первым делом решил отправиться туда. Эта мысль сразу же посетила его, когда он встретил свое первое утро в Стокгольме.

Он проснулся с ощущением небольшой тяжести в своих длинных ногах, а тетя Хильда уже варила ему кашу, хотя и дала понять, что на дальнейшее обслуживание рассчитывать не стоит. Она лишь хотела, чтобы он знал, как следует готовить, если вдруг потребуется то же самое сделать для нее. Альвар уже усвоил принципы тетушки Хильды и не возражал.

— Я ведь вчера говорил про талоны, да? Там есть и на кофе… Но они выданы в Бьорке, — сказал он вместо этого. — Думаете, они действительны в Стокгольме?

Кажется, можно было увидеть, как во рту старушки собирается слюна, когда она, жуя воздух, взяла его талоны.

— Это, я полагаю, государственные талоны, а не вермландские. Если повернуть налево у подъезда и пройти мимо большого серого дома, выйдешь на Санкт-Эриксгатан, где есть оптовый магазин. Если там не примут, передай от меня привет хозяину.

— Еще я хочу подыскать работу.

Хильда по-прежнему вкушала свой невидимый кофе, сопоставляя желание с отсутствием денег, а затем строго кивнула.

— Это хорошо. Я поспрашиваю, нужен ли кому-нибудь помощник. Если скажут «нет», спрошу еще где-нибудь. Но только в районах Васастан и Эстермальм.

Хильда немного рассказала о Сёдермальме^[14] и о недостатке там культуры, морали и образования. «Сёдермальм», мысленно повторил Альвар, надевая шапку и шарф.

Хильда оглядела его перед выходом из дома.

— Склады, — сказала она, закатывая глаза и завязывая шарф.

— Что?

— Я имела в виду, что спрошу на складах. Нужно говорить правильно, чтобы не вызвать недоразумений.

— Понятно, на складах.

— Тогда увидимся за ужином. Не забудь о кофе.

В оптовом магазине Окессона хозяин долго пялился на Альвара.

— Бьорке. Это не здесь, не в этом районе.

— Это Вермланд.

— Да, точно. Там что, закончился кофе?

Альвар попытался понять, шутит ли он, но лицо мужчины оставалось суровым.

— Нет, просто я только что приехал в Стокгольм. И захватил купоны с собой.

Он пытался произносить слова, как дикторы на радио, но быстро понял, что получается не совсем удачно.

Окессон ухмыльнулся и покачал головой.

— Я пошутил, мальчишка. А имя у тебя есть?

— Альвар Свенссон.

Он прикусил язык.

— Хорошо, — сказал Окессон, рассматривая купон. — Но здесь указано другое имя.

— Альвар Инге Свенссон.

— Да-да. Молодой человек, Инге Свенссону по имени Альвар, конечно же, больше двадцати одного года, и поэтому он уже пользуется собственными продуктовыми карточками.

— Я хочу передать вам привет от вдовы Хильды с улицы Торсгатан.

Окессон впервые широко улыбнулся и положил талон в жестяную коробку, которую держал под прилавком.

— Ты тоже передавай ей привет, — сказал он, вручая Альвару заветный пакет с 250 граммами кофе.

Альвар выдохнул с облегчением.

— Я хотел спросить кое-что еще…

— У нас нет шоколада.

— Нет, я не об этом. Я просто подумал, не нужен ли господину Окессону мальчик на побегушках?

— Работать будешь ты?

Альвар кивнул.

— А что, разве это невозможно?

— Насколько я знаю, пока что ты преодолел лишь один путь — от Вермланда до Стокгольма, верно?

— Я быстро учусь.

Зазвонил колокольчик, и в магазин вошел покупатель. Вскоре помещение заполнилось, и Окессон начал прогонять Альвара.

— Подумайте о каком-нибудь задании для меня, — быстро проговорил Альвар. — Увидите, насколько я ловок. Я забегу завтра?

Окессон засмеялся.

— Это была команда под названием «довольно». Давай беги.

Альвар протянул руку, чтобы пожать руку мужчине. Он надеялся, что в его собственном рукопожатии чувствуется вселяющая уверенность сила.

— Тогда до завтра.

Было глупо спрашивать Окессона, где находится Осогатан, 140. Альвар остановил встретившуюся ему на улице женщину, но она лишь покачала головой. Так повторялось до тех пор, пока ему не попался паренек, на вид немного моложе его самого. Мальчишка остановился и выслушал его с нахмуренными бровями.

— Осогатан? Тебе придется пройти приличное расстояние, потому что это на юге.

— Сёдермальм?

— Да, ты знаешь что — нибудь еще на юге?

«Сконе», — подумал Альвар и сказал:

— Тогда я должен тебя поблагодарить.

Мальчишка бросил на него долгий, странный взгляд, прежде чем сел на свой велосипед и уехал.

Такие велосипеды были тут у всех. У них была прочная рама, и они были оснащены багажником. Постепенно Альвар начал понимать, зачем нужен багажник. Он размышлял об этом, шагая по улицам Стокгольма. Как он заметил, люди здесь немного другие — одеты хуже, чем в Бьорке. Дома были уже, и только груды дров так же лежали вдоль улиц.

Он остановил еще одного о мальчишку — их здесь было полно. Тот громко рассмеялся.

— Сёдермальм? Разве вот это похоже на Сёдермальм?

— Не знаю, — честно ответил Альвар. — Я только вчера приехал.

Мальчик приложил руку к уху.

— Ты сказал, что вчера родился?

Настроение сразу испортилось. Альвар не ожидал, что люди в Стокгольме такие неприветливые. До этого он полагал, что это только выдумки.

Альвар потер лоб и грустно осмотрелся.

— Запрыгивай — сказал мальчишка. — Прокатимся, и ты уже не будешь выглядеть таким потерянным. — На последнем слове он подмигнул.

Альвара это предложение воодушевило, но больше всего воодушевил тот факт, что не все в Стокгольме были невеждами.

Он несколько раз пытался удержаться на багажнике, но ничего не выходило, и они вместе смеялись над его неудачными попытками.

— Давай ты поведешь, — сказал мальчик. — Я меньше. Но смотри, чтобы ничего не случилось с великом. Иначе будешь должен мне сто пятьдесят бабосов.

Альвар не совсем понял, что он имеет в виду, но подумал, что сможет расплатиться при необходимости.

— Ты имеешь в виду наличку? — на всякий случай спросил он.

Мальчик рассмеялся.

— На — лич — ка, — сымитировал он вермландский акцент Альвара. — Ты забавный. А теперь езжай, я дам знать, когда повернуть.

Езда на велосипеде тут отличалась от того, как гоняли в Бьорке. Можно подумать, что относительно ровная мостовая и прямые участки должны были облегчить задачу, но на самом деле приходилось ездить зигзагами между грудами дров, уступая дорогу другим велосипедистам, которые с головокружительной скоростью вылетали из переулков и на перекрестках. И нужно было смотреть в оба, когда слышался топот копыт или гудки автомобилей.

— До войны было намного больше машин! — прокричал мальчик. — Раньше ездили на смешанном газу. Налево! Направо!

Затем он крикнул: «Стоп!», и Альвару пришлось остановиться перед самым трамваем.

— Старый город, — объявил мальчишка, когда они ехали по мосту в сторону красивых домов.

Внезапно он спрыгнул с багажника, и Альвар чуть не свалился с велосипеда.

— Мне сюда, а тебе надо еще немного пройтись.

Он взял руль, и Альвар протянул ему руку.

— Тогда я должен тебя поблагодарить.

Улыбка мальчика, когда он пожал ему руку, подсказала, что Альвар, кажется, брякнул что-то очень смешное. Ладно, в следующий раз просто скажет «спасибо».

Альвар испытал особенное чувство на мосту, ведущему к Старому городу. Солнце освещало дома, фонарные столбы и снег, который начал таять, и он почувствовал себя частью столицы. Никто же не скажет вот так сразу, что он только вчера прибыл из провинции.

Он отпрянул от встретившегося на пути трамвая. А затем наконец очутился в Сёдермальме.

Слева от него расстилалась водная гладь, а впереди была высокая конструкция на стальных балках. Может быть, это лифт? Справа проносились трамваи, и между ними сновали люди, пытаясь сократить путь. Они что, чувствуют себя бессмертными? Ничего такого, чем стращала тетушка Хильда, он не заметил, но она ведь была стара.

Мимо прошла невероятно красивая девушка в пальто и шляпке. Альвар уставился на нее, а потом остановил пробегающего мимо мальчишку, который указал ему направление. Спустя двадцать минут он был уже на Осогатан.

Примечания

13

Сельма Лагерлёф (1858–1940), написавшая чудесную историю про мальчика Нильса, который вместе с дикими гусями облетел всю Швецию (за эту книгу она получила Нобелевскую премию по литературе в 1909 году). Но и для взрослых у нее есть очень интересные книги, например «Сказание о Йосте Берлинге» и «Проклятье рода Лёвеншёльдов», обе о любви.

14

Район в центральной части города, расположенный на одноименном острове, сердце Стокгольма. «Слишком роскошный и порочный», по представлениям тетушки Хильды.