Хрустальный мир

Роуз Сноу, 2019

Пророчество ведьмы сбывается: проклятие набирает силу, и теперь, когда Джун и Блейк стали гораздо ближе друг к другу, Грин-Манор поглотила зловещая тьма. У Джун остается совсем немного времени, чтобы остановить неизбежное и не дать Блейку погибнуть. С помощью особого дара она пытается проникнуть в прошлое, чтобы выяснить, как уничтожить проклятие. Но правда у каждого своя, и чтобы узнать то, что случилось на самом деле, Джун предстоит расширить границы хрустального мира.

Глава 5

Главная улица Блэк-Кросса встретила нас украшенными к Рождеству магазинами, которые тесно жались друг к другу. Между домами тянулись красивые огоньки, и даже фасады были украшены звездами и ангельскими крыльями, так как до праздника оставалось всего три недели.

— Невероятно, не правда ли? Впереди еще двадцать один день, а Тимоти, Перри и Джереми уже снова ссорятся из-за подарков. Каждый год мы с Трэвисом делаем ставки на то, кто из них уронит елку.

— Хотел бы я быть там. Рождество в семье Бейкер, — с тоской заявил Грейсон, поднимая воротник своего пальто. Холодный ветер дул нам навстречу, пока мы шли по длинному торговому ряду, высматривая магазин Аманды. — У нас на Рождество только один коллапс. А именно тетя Ширли, которая не может остановиться, когда пьет гоголь-моголь, а затем поет одну песню за другой. Скажу вам, это не то представление, которое хотелось бы видеть или слышать.

Я искоса бросила на Грейсона короткий взгляд.

— Кажется, как раз для таких вещей и нужна семья.

Я буквально почувствовала всем своим телом ледяной взгляд, которым он одарил меня.

— Насколько я помню, тебя даже не было в пабе, когда я пел, ты была занята своей вероломной подругой Карлой.

— Хорошие истории так и начинаются.

— И это была хорошая история, — усмехнулась Лили.

Мы прошли мимо небольшой посудной лавки, где рядом со светящимся оленем стоял толстый Санта-Клаус, который механически двигал рукой вверх и вниз, как будто махал нам.

Грейсон фыркнул.

— Но мое представление не сравнить с представлением моей тети. Даже в пьяном состоянии оно было гораздо более впечатляющим.

Лили натянула свою серую шерстяную шапочку, прежде чем подойти к Грейсону.

— Конечно, да. Своим вокальным талантом ты развлекал весь паб. Это у тебя просто в крови.

Скептицизм на худом лице Грейсона нельзя было не заметить.

— Даже если ты говоришь так только для того, чтобы польстить мне, я приму этот комплимент, потому что это правда.

— Правда — растяжимое понятие. — Хотя эти слова задумывались как всего лишь небольшая колкость, я знала, как они прозвучали.

Правда на самом деле была растяжимым понятием. То, что было непреложной истиной для одного, вовсе не означало того же для другого. Все мы сформированы нашими взглядами, воспоминаниями и восприятием, которые отличаются от взглядов других людей, даже когда мы попадаем в одну и ту же ситуацию. Невольно мои мысли вернулись к дяде Эдгару и его версии истины, которую он, очевидно, держал в секрете. После инцидента в Грин-Манор Блейк настоял на том, чтобы позвонить доктору Монтгомери, и тот специально приехал осмотреть дядю Эдгара. На самом деле, это был не сердечный приступ, но тем не менее семейный врач рекомендовал моему дяде меньше волноваться в будущем. Поэтому неудивительно, что Блейк переживал. После этого мы только один раз коротко поговорили друг с другом и решили в будущем быть еще более осторожными и свести личные встречи к минимуму. Как бы ни было больно, я знала, что это правильное решение. Потому что, помимо падения мистера Чапмена, в окрестностях произошло еще несколько стычек и различных споров.

— Земля — Джун, где ты сейчас? — Лили мягко ущипнула меня за плечо. — Опять у ведьмы или в Оксфорде?

— На самом деле я снова задумалась обо всех неурядицах, которые вызвали мы с Блейком. И с моим дядей, и с хрустальным миром, в котором я оказалась в ловушке. — Я ослабила свой шерстяной шарф, который внезапно стал душить меня. — Насчет Оксфорда я пока не беспокоюсь, мне все равно придется подождать до января. И кто знает, что к тому времени произойдет.

Мое вчерашнее собеседование, несмотря на обстоятельства, прошло довольно хорошо, хотя на самом деле мыслями я была совсем далеко. События в «Затерянных садах» после моего поцелуя с Блейком не выходили у меня из головы.

— Проклятие действительно перевернуло все с ног на голову, — задумчиво сказал Грейсон. — Два моих вступительных собеседования были лишь половиной дела. Я даже не знаю, хочу ли вообще изучать дизайн. Может, после окончания учебы я возьму перерыв.

Кивнув, Лили уступила дорогу прохожему с собакой.

— Я тоже об этом думала, но признаться в этом родителям означало бы мой смертный приговор. После того, как Трэвис пошел служить в полицию, они хотят, чтобы хотя бы их единственная девочка училась в Эксетере на факультете экономики, где учился и мой отец. Это недалеко, и, я думаю, у них мало надежды на то, что этого факта будет достаточно для Тимоти, Перри или Джереми, чтобы пойти учиться туда. Но я еще не знаю, чего хочу, то есть чего хочу я сама.

Грейсон обошел меня и встал между мной и Лили.

— Мы трое — бесцельные души, дамы. — Он улыбнулся мне. — А ты — волшебная бесцельная душа, Джун.

— Я не чувствую себя такой волшебной.

— Кстати, о волшебстве: ты и правда использовала свой дар вчера в Оксфорде, чтобы произвести впечатление на руководителя программы? — спросила Лили, когда мы проходили мимо модных магазинов.

Я покачала головой.

— Со времени происшествия с дядей Эдгаром я сдерживала свое умение. Это было действительно неприятное чувство, оказаться в ловушке в беззвучном стеклянном мире. Что, если это было только начало и в следующий раз я вообще не выберусь?

— Не могу себе этого представить. Конечно, должен быть трюк, чтобы заставить все это рухнуть, — предположил Грейсон. — Может быть, тебе стоит спеть и таким образом разбить стекло?

Я приподняла бровь.

— Как твоя тетя Ширли?

— Хорошо, — вздохнул Грейсон. — Может, тебе стоит просто отпустить это. Кто знает, какие могут быть последствия. Кстати, мне холодно. Может, мы наконец зайдем в магазин?

— Мы уже пришли, — отметила Лили, указывая на антикварный магазин, который находился через дорогу. Он находился на первом этаже темно-зеленого двухэтажного дома, рядом с цветочным магазином. Над темной входной дверью красовалась черная вывеска, на которой золотым шрифтом было написано «Антиквариат. Скупка и продажа». В полукруглой витрине рядом со входом была представлена красивая подборка раритетов. Рядом с мягким креслом с изогнутыми ножками две старинные картины в позолоченных рамах опирались на комод, на котором стояли ценные на вид часы. Мой взгляд задержался на филигранных стрелках часов, как вдруг дверь открылась, и из магазина вышла старуха.

— Наглость, — услышала я ее бормотание, прежде чем Лили, Грейсон и я вошли внутрь.

С любовью обставленный магазин Аманды хранил дух прошлых времен, так что можно было даже растеряться, куда смотреть в первую очередь. Разноцветные лампы, старинные часы и граммофоны чередовались с роскошными зеркалами, комодами и книгами. На стенах висело столько картин, что обои лишь время от времени просвечивали между ними.

— Вот они, — раздался бодрый голос Вайолет, которая сегодня была одета в длинную лиловую юбку и фиолетовый свитер. Ее седые волосы были собраны в узел, из которого выбились несколько прядей. Маленькая женщина улыбнулась нам и крикнула через плечо: — Аманда, моя… — она осеклась. — Лили здесь!

Из-за темно-красной бархатной занавески появилась еще одна седовласая женщина. Тут же мне вспомнилось, что говорила Вайолет о своей подруге: что она была умной женщиной со слишком большой головой и с туфлями на слишком высоком каблуке. Теперь я поняла, что она имела это в виду не только в переносном смысле. Аманда была ростом не более метра пятидесяти пяти, но то, что ей не хватало длины тела, она компенсировала высотой каблуков и размером головы. Возможно, это было из-за несуразного пышного каре, обрамлявшего ее лицо, как шлем. Суть в том, что ее голова действительно выглядела непропорционально большой.

— Ну наконец-то. Самое время! — приветствовала нас Аманда, сопровождаемая облаком духов. Она заключила Лили в теплые объятия, которые удивили меня так же, как и мою подругу. — В последний раз, когда я видела тебя, ты была еще такой крошкой. — Аманда снова отпустила ее. — Ты хоть помнишь меня? Мы несколько раз играли в покер на лодке твоей бабушки.

Вайолет откашлялась, и Лили покачала головой.

— К сожалению, нет. Наверное, я была еще слишком маленькой для этого.

Аманда махнула рукой.

— Пустяк. Твоя бабушка тоже любит забывать о том, что часто проигрывала в покер.

Вайолет снова откашлялась.

— Во-первых, я, очевидно, слишком молода, чтобы быть бабушкой. А во‑вторых, я столько раз проигрывала, потому что Клементина постоянно жульничала.

Широкая улыбка осветила округлое лицо Аманды.

— Что есть, то есть. Мы прощали ее только потому, что муж бросил ее.

— Все трое мужей, — со вздохом добавила Вайолет.

Грейсон удивленно посмотрел на нее и выскользнул из своего пальто. Магазин хорошо отапливался, поэтому мы с Лили тоже сняли куртки и шапки.

— Все трое?

Вайолет кивнула.

— И это в течение месяца.

— Как сказать об этом красиво? Хорошие люди подобны единорогам. Все о них говорят, но никогда их не видели. — Аманда звонко рассмеялась.

Я развязала шарф. Хотя мне не терпелось наконец поговорить о проклятии, я не хотела показаться невежливой. В конце концов, обе дамы были готовы помочь нам и к тому же обе были в курсе ситуации. Они удивительно хорошо восприняли нашу историю, что, по словам Лили, было связано с тем, что ее бабушка и Аманда были невероятно открыты к духовной части жизни. По их мнению, не было ничего, чего бы не существовало — в этом отношении ничто не могло удивить их.

Вайолет покачала головой:

— Что касается хороших людей, это распространенный предрассудок.

— Знаю, но предрассудки теперь правят миром. Точно так же, как люди считают, что я не могу достать до высокой полки или что ты можешь заглянуть в будущее.

Бабушка Лили фыркнула.

— Терпеть не могу, когда люди в это верят. Просто потому, что я время от времени раскладываю для кого-то карты или делаю ту или иную успешную ставку на лошадь, это не значит, что я ношу с собой стеклянный шар.

Грейсон вызывающе посмотрел на Лили, прежде чем повернуться к бабушке.

— Толкование карт? Что ж, похоже, в семье есть определенный потенциал.

— Потенциал? Хочешь сказать, что мы ведьмы? Я уже слышала, что ты дразнишь этим мою Лили. — Вайолет подняла брови, и я не поняла, считает ли она это обстоятельство хорошим или плохим.

Однако Грейсона это не остановило. Он широко улыбнулся.

— По крайней мере, что-то подобное. И, в любом случае это нечто чудесное, только если ты не проклинаешь кого-нибудь.

Вайолет вздохнула.

— Да, это нечто чудесное, магия — это что-то фантастическое, — сказала она, ободряюще улыбаясь мне. — До тех пор, пока она не станет вашей погибелью. И пока это не темная магия. Одна из нас на самом деле была великой ведьмой, но это была не та Скарлетт, которую вы ищете. От нашего дара, к сожалению, мало что осталось. Просто некоторое увлечение сверхъестественным, умение разбираться в людях и интуиция, к которой следует прислушиваться, — она настойчиво смотрела на меня. Внезапно у меня возникло ощущение, будто она заглядывает мне глубоко в душу.

— Ты беспокоишься о Блейке. Потому что вы не знаете, сколько времени у него осталось.

Я кивнула.

— Ужасно не знать этого. — Прошлой ночью мне снова приснился тот кошмар. Это было похоже на тень над головой.

— Даже если бы вы знали точную дату, это ничего бы не значило, — спокойно объяснила Вайолет. — Проклятие необязательно соблюдает закономерности времени. Оно также может вступить в силу раньше или исполниться не тем способом, которым предполагалось.

— Очень ободряет, — простонала я, в то время как страх сжимал мою грудь. — Это означает, что Блейк может умереть раньше?

— Да, все так.

Лили напряглась рядом со мной.

— Бабушка, пожалуйста, не делай Джун еще более сумасшедшей.

— Я просто хочу быть честной. И вы должны знать, на что идете.

Аманда шагнула к входной двери.

— Вайолет сказала мне, что вы ищете потомков Скарлетт или ее реинкарнацию. У вас уже есть план, как разыскать перерожденную ведьму? Я имею в виду, что даже если этот человек находится в вашем окружении, вполне может быть, что он или она ничего не знает о своей прошлой жизни. Может быть, поэтому вам стоит подумать о сеансе. С удовольствием помогу вам в этом, я делаю нечто подобное регулярно.

— Верно. Аманда имеет многолетний опыт проведения сеансов, — подтвердила Вайолет. — Тем не менее на вашем месте я была бы осторожна. С такими заклинаниями происходят странные вещи. Некоторые духи не хотят, чтобы их вызывали, и считают, что это личное оскорбление, если вы вступаете с ними в контакт.

Невольно мне подумалось о темной фигуре, которую я видела в «Затерянных садах». Престон, правда, не воспринял мои слова всерьез, но Блейк, по крайней мере, выслушал меня, даже если и не мог особо ничего сделать. Но я знала, что не просто вообразила себе эту фигуру, кто-то там был.

— Могут ли призраки из прошлого преследовать нас? — Я задала вопрос быстрее, чем успела над ним поразмыслить, и поняла, что на самом деле не хочу слышать ответ. Все это было слишком нереально.

Вайолет покачала головой:

— Ты имеешь в виду, могла ли эта ведьма Скарлетт снова и снова являться тебе? Вполне возможно, но я считаю это маловероятным. Умершей душе нужно приложить очень много усилий, чтобы явиться как человек.

Тем временем Аманда закрыла дверь магазина. Затем она перевернула табличку в витрине с «Открыто» на «Закрыто».

— С такими темами нас лучше не беспокоить, — заявила она и посмотрела на Вайолет. — Последняя клиентка что-то купила?

Покачав головой, Вайолет вытащила из кармана юбки пакетик с шоколадным драже.

— Нет, это был неприятный человек, могу тебе сказать. Она и в самом деле хотела поступить со мной, как на базаре, глупая гусыня. Поэтому я и рекомендовала ей турецкий рынок, но она посчитала это не таким забавным. — Вайолет сунула себе в рот шоколадное драже. При этом она усмехнулась так, что очень напомнила мне Лили.

Аманда отодвинула в сторону несколько книг, лежавших на антикварной подставке для продажи.

— В последнее время манеры действительно испортились. К тому же стало много сплетен. Не то чтобы хорошие сплетни беспокоили меня, но это злые разговоры с плохим настроем. Это из-за вас?

Она огляделась. Тут же меня снова начали мучить угрызения совести. Без проклятия, которое тяготило меня и Блейка, людям было бы намного лучше.

— Да, к сожалению, — призналась я. — Мне тоже бесконечно жаль. Я действительно пытаюсь сделать все, чтобы это прекратилось.

— О, мне только сейчас пришло в голову, что я совсем не представила друзей Лили, — виновато заявила Вайолет. — Видите ли, плохие манеры уже добрались и до меня. Аманда, это Джун и Грейсон.

— Что ж, приятно познакомиться. Тогда сначала пойдемте со мной.

Мы последовали за Амандой по изогнутой лестнице на этаж ниже в комнату без окон, которую хозяйка магазина специально открыла для нас. Вдоль стен возвышались массивные книжные полки с множеством старинных кожаных переплетов. Заинтересованная, я шагнула ближе.

Маленькая женщина на своих высоких каблуках повернулась к нам.

— Согласно моим исследованиям, проклятие Скарлетт привело к тому, что Дарктрю сгорел сотни лет назад. Очевидно, жители враждовали друг с другом. Хаос и тьма, должно быть, обрушились на деревню. — Она пожала плечами. — Как обычно и бывает с проклятиями. — Затем она натянула белые перчатки и осторожно взяла с одной из полок пурпурную книгу, которую бережно положила на большой стол в центре комнаты.

С любопытством мы собрались вокруг нее.

— Конечно, вы хотите заполучить дневник ведьмы, в этом есть смысл. Но, как вы знаете, у меня были только две страницы, которые Вайолет вам уже показала. Остальные, по-видимому, исчезли.

У меня появился вопрос:

— Почему кто-то вообще вырвал две страницы?

— Это случается не так уж редко. Возможно, человек посчитал страницы ценными или нашел это веселым. Мне уже встречались самые странные обоснования.

— А как же историк, у которого были страницы? Может быть, он знает, где находится дневник? Или он сам знает больше? — спросил Грейсон.

— Ты имеешь в виду Эдмонда? Он живет затворником на островах Силли.

Я знала, что острова Силли — это группа островов на юго-западной оконечности Англии, добраться до которых можно было только по воде.

— У него было только две страницы, и он также не знает, где находится дневник. Это было счастье, что он вообще что-то прислал мне, потому что на самом деле он полностью отгородился от внешнего мира. У него нет телефона и доступа в интернет. На дальнейшие письма от меня он уже не отвечал. Он действительно чудак. — Она открыла книгу с красной бархатной обложкой, страницы которой казались очень тонкими.

Она осторожно переворачивала страницу, чтобы найти конкретную запись.

— Это собрание различных документов разных эпох, которые автор тщательно скопировал. Немного, но, может, как-то поможет. Письмо из середины шестнадцатого века. — Мой взгляд блуждал по строчкам, судя по всему, это было письмо.

Я похоронила своего мужа. Горе течет по моим венам. Оно просачивается в меня, как чернила в бумагу, которая лежит передо мной. Отец Энтони сказал, что письмо может помочь. Но я не чувствую себя лучше.

Мой любимый муж умер от чахотки. Отец Энтони устроил надлежащие похороны. У меня больше нет желания оставаться в нашей деревне. Не после того, что они сделали с моим мужем. Я собираюсь переехать к тете. С разбитым сердцем. Но высоко поднятой головой. Ввязавшись во всю эту контрабанду, мой муж, возможно, был не самым честным человеком. Но он никогда бы не смог совершить то чудовищное преступление! Они думают, я не знаю, что они украли наше имущество, а также положили глаз на сокровища. Думают, я не вижу, что эта ведьма Скарлетт в самом деле замешана во всем. Они думают, что я глупая. Но я не дура. Я слышала правду, которая вырывается из них, а также ложь, танцующую вокруг. Деревня обречена, потому что ведьма прокляла ее.

Подпись: Мод Харпер

После того как мы все прочитали текст, Аманда шумно выдохнула.

— Больше, к сожалению, я не смогла ничего найти. Но я обещаю вам и дальше продолжать искать.

Я попыталась не показать своего разочарования, ведь раскопать что-то о такой древней истории было непростой задачей.

— Спасибо, — сказала я, стараясь как-то упорядочить в голове прочитанный текст. Видимо, вся деревня пострадала от проклятия, но это, увы, не было чем-то новым.

Грейсон нервно одернул рукав своего свитера.

— О каком сокровище идет речь? О настоящем?

— Наверное. Если ее муж был контрабандистом, я бы не удивилась, если бы он сберег что-нибудь для себя. В то время контрабандный бизнес был довольно прибыльным, — объяснила Аманда.

Лили задумчиво кивнула.

— И про эту Мод Харпер или ее мужа тоже больше ничего нет?

Аманда покачала своей большой головой.

— Могу ли я сфотографировать страницу? — спросила я.

Торговка антиквариатом мгновение колебалась, потом кивнула.Я вытащила телефон из кармана брюк и сделала фотографию, которую тотчас же отправила.

Грейсон заглянул через мое плечо.

— Кому из парней Бофортов досталось сообщение?

— Обоим. Посмотрим, кто ответит первым.

— Может ли этот историк знать больше о проклятии? — снова спросила я Аманду, когда мы поднимались наверх.

— Конечно, вы можете попытать счастья. Но для этого вам придется поговорить с ним лично. Как я уже сказала, он живет на островах Силли. На острове Святой Агнессы, чтобы быть точной. Однако в это время года паромная переправа прекращена.

В этот момент позвонил Престон. После кратких извинений Грейсон, Лили и я удалились в переднюю часть магазина. Я переключилась на громкую связь и рассказала Престону о том, что мы узнали.

— Тогда мы должны отправиться на остров Святой Агнессы к этому историку, — сказал он.

Почему-то мне понравилась его решимость.

Лили же, напротив, только фыркнула.

— Ты не слушал? Сейчас туда не ходит паром.

— Может быть, кроме паромов есть еще нечто вроде самолетов, рыжая? — В голосе Престона звучала смесь колкости и нетерпения.

— А у тебя совершенно случайно есть один? — ехидно спросила Лили.

— Нет. Но дядя моего приятеля — пилот и летает по маршруту из Лендс-Энд. Посмотрим, сможет ли он чем-нибудь помочь нам на выходных.

Грейсон сразу же засиял.

— Совместная поездка на острова Силли, неплохо.

Лицо Лили помрачнело, словно ей только что сообщили плохую новость. Медленно, она повернулась ко мне.

— Пожалуйста, скажи мне, что мы летим только втроем. И под «втроем» я имею в виду тебя, меня и Грейсона.