Завод: Назад в СССР. Книга 3

Рафаэль Дамиров (2025)

Больше сорока лет я отпахал на заводе, пока несчастный случай на производстве не забрал мою жизнь. Но я не умер: мое сознание перенеслось в прошлое. На дворе семидесятые, СССР в самом расцвете, а я молодой пацан, ученик на советском оборонном предприятии. Здесь все так знакомо и кажется родным… Вот только я прекрасно помню, что мой родной завод пошел с молотка после катастрофы, унесшей много жизней. Могу ли я спасти людей? А завод? Я сделаю все, чтобы изменить судьбу. А пока что мой наставник и мастер дивятся моим навыкам, ведь я знаю намного больше обычного выпускника ПТУ…

Глава 4

Я смерил девчонок взглядом. То, что они задали вопрос одновременно, явно получилось случайно. В любом случае, пусть теперь сами разбираются, кто первая будет говорить. Я-то что, обеих выслушаю.

Было забавно наблюдать, как они переглянулись, в эти секунды явно происходила невербальная «схватка» между ними. Соперниц в друг друге они явно почувствовали.

Первой всё-таки заговорила Кира, она шагнула ко мне ближе, аккуратно коснулась своей рукой моей руки и обворожительно улыбнулась.

— Егор, я хотела попросить проводить меня до дома, — заговорила она, всё ещё касаясь меня своими пальчиками. — День получился непростой, а в твоем присутствии я чувствую себя в полной безопасности. Пойдем?

Люба, а уж её-то я хорошо знал, тоже была неробкого десятка и даже не дала мне ответить Кире.

— Егор, никого из девчат нет, я в цеху совсем одна, может быть, поможешь обработать порез? Он так щиплет, наверняка уже что-нибудь попало! — она жалобно захлопала ресницами, изображая жертву.

Оказалась, что помогая мне в недавнем задержании начальника цеха, она сильно поцарапалась обо что-то. Порезом на на шее ранку трудно было назвать, но девушка ее старательно терла и морщилась.

И недолго думая взяла меня под локоть, пытаясь утянуть в цех.

Я поскреб макушку. Кире нужна была поддержка — день для неё выдался крайне непростой, её явно все еще потряхивало, так что просьба выглядела логичной. Тем более, судя по её поглаживаниям, Кира рассчитывала, что проводы превратятся в нечто большее. И, честно говоря, я сам только приветствовал бы такое развитие сценария. С другой стороны, Люба помогла при задержании Климента, и мне как минимум стоило помочь ей при оказании первой медицинской помощи. Так что, сначала помощь бывшей, а потом проводы Киры?

— Что скажешь, Егор? — насупилась Кира, в своей настойчивости чуть впиваясь ногтями в мою руку.

— Да, что скажешь? — Люба продолжила тянуть меня к цеху.

Толком подумать мне никто не дал. Вот умеют всё-таки женщины вовремя вопрос задать!

— Что скажу, — я коротко пожал плечами, высвобождая обе свои руки. — Предлагаю поступить следующим образом. Сейчас мы поможем Любе обработать порез, а потом все вместе сходим в ближайшую «стекляшку» и поедим там вкусное мороженое!

— Но… — Кира запнулась.

— Э-э… — несвязно протянула Люба.

— Я угощаю! — добавил я, подчеркнув свое намерение. — Отговорки не принимаются!

Обе явно ожидали услышать другой ответ, но у меня были несколько другие планы. Захотят — согласятся, не захотят — откажутся, а сходить в стекляшку мне и самому хотелось.

Отказываться ни одна, ни другая не стала, хотя по их коротким, но эмоциональным переглядываниям было понятно, что соперничество нисколько не утихло.

— Кстати, я же вас друг дружке не представил, — вставил я, чтобы снять повисшее в воздухе напряжение. — Кира — это Люба, Люба — это Кира, знакомьтесь.

— Очень приятно, — улыбнулась совсем не дружелюбно Кира.

— Взаимно, — тоже весьма натянуто ответила моя бывшая жена.

— Ну, тогда предлагаю не терять время, пойдёмте к аптечке, это сейчас главное, — я позвал обеих девчат.

— Вы куда? — послышался голос следовательницы. — Мы же ещё не все процессуальные действия закончили!

Курочкина выросла перед нами, держа в руках планшетку с документами.

— Да мы вот с девчонками решили в «стекляшке» посидеть, мороженое покушать. Если хочешь — присоединяйся, а оттуда можем и в отдел наведаться, раз нужно. Может, ты какое кафе недалеко от отдела знаешь? — я подмигнул следовательнице.

Она сначала взглянула на свой планшет, затем перевела взгляд на ручку и, наконец, решилась.

— Хорошая идея, поддерживаю! Да, знаю одну хорошую кафешку сразу за отделом, можем пойти туда. Ну а бумажки действительно подождут, тем более, Александр Игоревич меня на сегодня отпустил.

— Идет, — сказал я.

— Договорились, сейчас только схожу к вашему Роману, выдам повестку. Вы же, как я понимаю, не торопитесь? — Курочкина покосилась на Любу, видимо, слышала, что та говорила про перевязки.

— Нет, — подтвердил я. — Предлагаю встретиться здесь же через полчаса, успеешь?

— Конечно!

И следовательница пошла в цех, где действительно остался Рома, о котором я в суматохе слегка запамятовал. Вот для него удар будет, когда узнает, что начальника арестовали.

Я проводил следовательницу взглядом и повернулся к своим девчатам.

— Пойдемте.

— Егор, я, пожалуй, здесь подожду, — заявила Кира. — С щенками поиграюсь, вы же недолго? Вон они испуганные какие.

Хитрая лиса, заметила, как я с Мухтаром возился, и решила на этом сыграть. Через зверушек зайти.

На том и договорились. Мы с Любой пошли в цех, искать аптечку, а Кира осталась возиться с щенками, мелкие тут же оживились и облепили её со всех сторон.

— Потом собаками будет вонять в кафе, — не удержалась от шпильки Люба.

Про её «нежные чувства» к животным мне было хорошо известно — бывшая жёнушка всю жизнь страдала от аллергии на собачью и кошачью шерсть. По этой причине у нас никогда не было домашних животных.

Мы прошли в цех, я нашел аптечку и вытащил из неё вату и зелёнку. Люба при виде зеленки сразу напряглась и поежилась.

— Ты что, мне зеленкой шею собрался мазать? А как я в таком виде в «стекляшку» пойду? — начала отнекиваться она.

— Ну так и пойдёшь, рану-то надо обработать, — ответил я, про себя усмехаясь, что у меня в компании будут две красивые девчонки, только одна будет пахнуть псиной, вторая — зеленкой измазана. Зато обеим не обидно будет.

— Может, лучше не зелёнкой, а перекисью? У меня есть!

Люба подошла к своему рабочему месту, там выдвинула ящик шкафчика и достала перекись.

— Работа швеи, она ведь такая — все время то пальцы колешь иголками, то раскройными ножницами порежешься! — забухтела она. — Представляешь, если бы я каждый раз обрабатывала зеленкой? Вся ходила бы зелёная в крапинку!

Она протянула мне стеклянную бутылочку с перекисью, обольстительно улыбаясь.

— Зато тебя точно бы запомнили, девчонку в зелёную крапинку никто бы с другой не перепутал, — я взял перекись из ее рук.

Порез был неглубокий, и перекисью вполне можно было обойтись. Да и звала меня Люба отнюдь не для того, чтобы обработать рану.

— Замри, — велел я, смочив ватку средством.

— Замерла. Щипать будет.

— Нет, щиплет только йод.

— Ладно, — Люба подняла подбородок, чтобы мне было удобнее мазать, и зажмурила глаза. — Я готова, можешь приступать.

— Только не дёргайся, а то я тебя знаю, — вырвалось у меня.

Люба действительно боялась любых манипуляций, связанных с медициной. А от вида крови могла вовсе упасть в обморок, что не раз случалось во время нашей совместной жизни.

Бывшая после этих слов посмотрела на меня пристальнее и прошептала:

— Егор, а ты можешь взять меня за руку?

— Надо? — я изогнул бровь.

— Надо, — подтвердила Люба.

Девушке лучше стараться не отказывать. Я взял её за руку, почувствовав, что ладони у неё влажные — нервничает, У Любы всегда потели ладони, когда она переживала, и моя бывшая жена всегда смущалась этому факту. Так и сейчас, она выдернула у меня руку и принялась тереть ладонь о свою рабочку.

— Все нормально, — заверил я и взял её руку обратно.

— Я нервничаю просто, — мило улыбнулась она и снова зажмурилась, чтобы я мог обработать рану. — Теперь я точно готова, Егор.

Я аккуратно промокнул ваткой место пореза.

Перекись зашипела, дезинфицируя ранку.

— Все, — объявил я. — Жить будешь.

— Ай-ай. Правда всё? — Люба боязливо открыла глаза и крепче сжала мою руку. — Спасибо тебе большое, — она подалась вперёд и чмокнула меня в щеку.

Я автоматически, по старой памяти обнял её за талию и потянул к себе. Но не успел впиться в её губы своими, как она высвободилась из объятий. Я не стал её удерживать, спохватившись в последний момент, что не нужно этого делать. Она прошмыгнула мне за спину, там у окна располагалась раздевалка. Отдельного места для переодевания в цеху не было, и швеи переодевались за шторкой, где были их ящики.

— Я быстро, не уходи, — бросила она.

— Хорошо.

Прежде чем задёрнуть шторку, Люба остановилась, обернулась и внимательно на меня посмотрела.

— Егор, я хочу у тебя кое-что спросить. Обещаешь ответить честно?

— Спрашивай, — согласился я.

— У тебя что-то есть с ней? — слышно спросила Люба.

— С Кирой?

Бывшая в ответ коротко кивнула.

Я задумался, как правильно ответить на вопрос, всё-таки девчонка ждала честного ответа. С одной стороны, у нас с Кирой была близость, с другой — мы ничего друг другу не обещали и ни на что не рассчитывали.

— Нет, ничего серьезного, — наконец, сказал я.

Лицо Любы посветлело.

— Я быстро, — повторила она и задёрнула шторку.

Я остался стоять у её рабочего места. Растёр свою щеку, до сих пор ощущая прикосновение губ бывшей супруги. Мысли в голове появились разные, но я их быстро отбросил.

Шторка отдёрнулась, и Люба, светясь улыбкой, крутанулась вокруг себя, демонстрируя мне свой наряд. Она была одета в хорошо знакомую мне юбку чуть выше колена и кофточку с рюшками. Когда она крутилась, юбка приподнялась, обнажая её стройные ножки. Такой я помнил ее на первом свидании. Мы гуляли в парке Горького и решили сделать фотографию на память о том дне. Тот снимок сохранился у меня на всю жизнь — прошлую жизнь…

— Ты ведь никогда не видел меня без этой дурацкой спецовки, да, Егор? Ну как я тебе? — спросила она.

— Тебе очень идёт.

Повисло молчание, Люба явно что-то хотела сказать, но не решалась. Я же поймал себя на мысли, что хочу её — здесь и сейчас. Пришлось эту мысль из головы выкорчевывать, как заразу. Было непросто. Жёнушка, впрочем, у меня была резвая — палец в рот не клади. И, думая, что я стесняюсь, приблизилась сама и попыталась меня поцеловать. Я прикоснулся пальцами к ее губам, останавливая порыв.

— Не стоит, Люб.

— Почему? Я тебе не нравлюсь? — насторожилась она.

— Нравишься, женщин красивее, чем ты, я не встречал. Просто… поверь мне, нам не стоит что-либо начинать.

Я думал, что Люба расстроится, но нет. Скорее, напротив, едва она услышала отказ, её глаза блеснули огоньком.

— Пойдем уже! Хочу мороженого! — она решительно двинулась к выходу.

* * *

Курочкина повела нас в ту самую «стекляшку», куда любил наведываться мой сосед. По рассказам Валентина, здесь подавали мороженое сорта «пальчики оближешь», и всего за несколько рублей можно было наесться до отвалу. Мне с голодухи хотелось съесть все виды мороженого, которые тут только были.

Внутри нас ожидало уютно обставленное пространство с круглыми столиками. Рядом с каждым столиком было по три стула, поэтому мне нужно было притащить ещё один. Посетителей в кафе всегда было много, но свободные места всё-таки нашлись, да ещё и моё любимое — у окна.

— Предлагаю располагаться здесь, — я кивнул на свободный столик.

— Отличное место, обожаю сидеть у окна! — тут же прокомментировала Люба, которая включила режим «вижу цель — не вижу препятствий».

— Кто что будет?

Девчонки растерялись, пытаясь понять, куда сяду я, и устроиться рядом. Я решил вопрос просто — сказал, что, пока они будут располагаться, схожу за мороженым.

— Я буду «Москву» и кофе с лимоном, — сказала Кира.

— А я «Московское» и просто черный кофе, — сказала следовательница.

— Тебе «Мечту»? — я посмотрел на Любу.

— Да… это мое любимое! — с придыханием ответила она. — И еще хочу трубочку с кремом!

— Хорошо, запомнил, всем всё принесу, а вы присаживайтесь, — заверил я.

Интересно, это вкусы у них так отличаются, или девчата специально заказали всё разное?

— Договорились, я пока уберу пепельницу, — следовательница взяла со стола полную окурков пепельницу, которую никто не убрал.

Заодно пошла на хитрость:

— Я здесь сяду, а здесь, — она положила на один соседний стул свою сумку-папку. — Сядешь ты, Егор, пусть сумка полежит, чтобы никто стул не забрал.

— Не вопрос, — ответил я, наблюдая, как наливаются румянцем Кира и Люба.

В «стекляшке» было самообслуживание, поэтому я взял железные креманки, выполнил заказ каждой девушки и с подносом вернулся к столу. Кира и Люба всё же сели с одной стороны стола, а Курочкина с другой.

— Пожалуйста! — я поставил на стол поднос, а следователь убрала свою сумку со стула, приглашая меня присесть.

— Ну, за встречу, девчата! Без алкоголя не чокаются, но все же, — я поднял свой кофе, чтобы поочередно стукнуться чашками с каждой.

Следующие полчаса мы разговаривали о том о сем, сначала, естественно, обсудив всё то, что случилось на заводе. Но затем темы стали самыми разнообразными.

Я вскоре почувствовал, как кто-то гладит меня под столом ногой. Кто это? А вот тут не поймёшь, делать это могла каждая из девчат. Я не стал убирать ногу, но обвёл девушек взглядом, наткнувшись на взгляд хищницы в исполнении Киры.

— Егор, спасибо, всё очень вкусно, мне нравится, — она улыбнулась кончиками губ.

— Хочешь попробовать мое мороженое? — подключилась Люба.

— Спасибо, не откажусь, — я подвинул поближе к бывшей свою креманку, показывая, что можно переложить немного туда, но та решила покормить меня с ложечки.

Я не отказался, тогда Курочкина, понимая, что осталась на третьем плане, тоже решила проявить себя. Подняла руку с наручными часами и как бы совершенно случайно перевернула на Любу чашку с кофе, уже немножечко остывшим.

— Ой, извини, ппожалуйста! — сделала изумлённый вид следовательница, хотя я был уверен, что чашка с кофе перевернулась не просто так.

План покормить меня с треском провалился. Кофе разлился по юбке, повезло, что она была чёрного цвета и не испортилась. Но как ни крути, бывшая была вынуждена ретироваться в туалет.

— Нельзя аккуратнее? — обиженно всплеснула она руками.

— Извини, я правда не специально, — пропела следовательница медовым голоском.

Мне было интересно посмотреть, как будут развиваться события дальше. Я расчитывал, что и Курочкина, и Кира воспользуются временным устранением конкурентки и попытаются переключить все внимание на себя. Но Курочкина вдруг посмотрела мне за спину, как-то сразу перестала улыбаться и ни с того ни с сего засобиралась.

— Вы знаете, ребят, мне пора.

— Почему уходишь? — поинтересовался я.

— Да поздно уже, завтра на работу рано, может быть, увидимся в следующий раз…

— А в отдел, получается, не пойдем? — уточнил я.

— Не сегодня.

И следовательница пошла быстрым шагом прочь от нашего столика, но вдруг резко сменила траекторию и свернула в уборную.

— Что это с ней? — Кира проводила её взглядом, а потом, оглянувшись, тише добавила. — Понятно, кажется, её мужик нарисовался.

Я обернулся, чтобы понять, о чем говорит Кира, и увидел, что через пару столиков от нашего рассаживается компания из двух молодых человек. Один из них действительно проводил следовательницу взглядом, а потом пошёл к нашему столику.

— Не помешаю? — он, не дожидаясь ответа, присел на Любин стул.

Кира, понимая, что тут, скорее всего, предстоит мужской разговор, встала из-за стола и сказала, что пойдёт закажет себе ещё кофе. Правильно сделала, потому что я не взялся бы гадать, чего хочет от меня этот наглый парень, а когда я чего-то не понимаю, настроение резко портится.

Впрочем, чего он хочет, стало понятно уже по его следующему вопросу:

— Твои все бабы? — спросил он, ехидно улыбаясь и по-хозяйски сложив руки на столешницу.