«Воробьев и Леонтий»

Петр Альшевский

Историк, кандидат наук Воробьев входит в соприкосновение с новгородским колдуном Леонтием. А рядом идет жизнь – древняя, современная, всегда, мягко говоря, непростая.

85

Садовник, смотрю, в институтском саду промышляет, тачку с грунтом он покатил.

Веселью дорога. Высунувшись в окно, прокричу о произошедшем в Ивановской области нападении НЛО.

Тачку переворачивайте, забивайтесь скорей под нее!

Я уже развеселился. Садовнику кричать ни к чему, веселей мне не станет. Если он, оказавшись вконец недалеким, меня послушается, на меня насядет Еврыкин, занудный завхоз… персонал вы с толку сбиваете, помехи садовым работам вами, Воробьев, были созданы… в Ивановской области благодать. Обожаемое гражданами здание ФСБ лазером не разрезано.

НАГРУБИЛ мне, надоумил.

Важно я его спровадил.

Распоряжающийся погребением трупов

Корней Голыщук

опустился перед Леонтием на колени.

«Борода у меня, колдун, не растет.

А без бороды мужчиной я ни в чьих-то,

в собственных глазах не являюсь.

Она вырастет?

Настоящая, окладистая,

пушок, чуть превышающий нынешний,

я тебе, колдун, не зачту».

Неуважительность. Тон неверный.

Следующий!

86

Предвыборные технологии в нашей стране просты, как запой безработного маляра.

Мы за Родину!

А вас мы не зарегистрируем, к чихающему в тайге лешему вы ступайте.

Леонтий бы его приручил. Дровосеком на Леонтия он бы вкалывал.

Я не простужен, не чихаю… действуя через мой телефон, на сдачу бесплатного теста меня из кабинета вытягивают.

На ВИЧ?

Медицинская компания, она нахраписто шлет. И в череде рекламных атак выскакивающие на передний план вопли «Мы за Родину!».

Нехарактерное для меня ощущение.

Брезгливость. А проверяться на ВИЧ пойдешь — настроение вообще рухнет.

У вас ничего не нашли!

Хорошо. А вы искали? А что нас ждет лет через пять мне вам рассказать?

Игровая площадка. Черная сужающаяся кайма.

Я ПОДПРЫГНУЛ, я присел.

Долго я, молясь, сидел.

К моей неописуемой радости

весточка из деревни

до меня долетела.

Глина родила!

И до полного восстановления

в деревне она остается.

Господи,

счастливейший я из смертных.

Я отец!

И я один!