Демоны пустыни

Ольга Сушкова, 2023

Натан – лучший из воров Орфеи, родившийся среди песков жаркой пустыни. Слепая гетера однажды предсказала Натану встречу с золотовласой девушкой, опасную дорогу и смерть. Встретив белокурую Джоанну, вор действительно оказывается втянут в поиски древних кристаллов, дарующих силу. Древняя легенда гласит: тот, кто отыщет магические камни, кто соберет их пламя воедино, сможет исполнить любое свое желание. Возможно, она о самом Натане? Магическая сила пробуждается в жилах Натана. У него в спутниках первая красавица Великих северных песков, дракон – мудрое существо из прошлой эпохи – и верная лошадь. Скрижали судьбы уже повернулись. Демоны, вышедшие из разлома времен, идут за путниками следом… Каждую ночь парень слышит во снах, как голос прекрасной незнакомки зовет его и умоляет вспомнить, что он – Видящий – тот, кто спасет этот мир. Однако вдруг это все обман?

Глава третья

Город Мэн. Англия. Наши дни

Говорят, нужно идти туда, куда зовет сердце. Я не знаю, что со мной происходит, кажется, просто схожу с ума и держу путь сам не знаю куда. День за днем меня посещают странные видения, я слышу чьи-то голоса. Это какой-то кошмар!

Большой ошибкой было рассказать обо всем отцу. Теперь он считает меня сумасшедшим, и именно поэтому мы сменили место жительства и уехали поближе к океану, где, как думал отец, мне станет легче.

Юго-Западная Англия, городок Мэн на берегу Атлантики — до Лондона отсюда всего-то пять часов на машине, но и они казались мне вечностью. Отец купил здесь, в Мэне, небольшой домик для нас двоих. Хотя этот мужчина за рулем хоть как-то еще пытается найти мне новую мать, но вот я совсем не стараюсь завязать с кем-то длительные отношения. Кто захочет встречаться с ненормальным? Да и меня к девушкам как будто что-то не пускает. Перед глазами возникает наваждение: светлые длинные волосы развевает горячий песчаный ветер, их обладательница едва поворачивается ко мне, но каждый раз я не успеваю увидеть ее лицо — снова возвращаюсь в реальность.

— Дж‘онатан^[9], как тебе? — вдруг спросил отец.

— Домик-то? Неплохо, — оценил я наше новое жилище, когда мужчина рядом со мной остановил автомобиль перед двухэтажным бежевым домом с серой черепичной крышей, высокой дымоходной трубой и не менее высоким крыльцом. — Жить можно. Чур я на втором этаже!

— Как скажешь, — покорно согласился отец. В последнее время он вообще со мной не спорил. Единственное, на чем он настаивал, а я не соглашался, — это поход к психиатру.

Вокруг нас простиралась обыкновенная английская улочка: все дома похожи друг на друга, вокруг немолодые липы с раскидистыми кронами, брошенные на лужайках велосипеды, собаки, привязанные к своим конурам, несколько припаркованных машин. Скучно, да еще и до университета придется добираться на автобусе (в последнее время я их сильно недолюбливал).

— О, продавец и нашу фамилию уже повесил на почтовом ящике, смотри!

— Мило, — ухмыльнувшись, ответил я, прочтя слово, написанное вензелями, — «Лайтмен».

— Ладно, пошли в дом. Возьми коробки из прицепа. Начнем перетаскивать сначала вещи для кухни, они стоят первыми.

Я кивнул и взял из рук отца ключи от нашего «богатства», перевезенного из Лондона. Буду ли я скучать по столице, где прошло все мое детство? Наверное, да.

Мы жили не в самом центре, а достаточно далеко от него — в районе Кингстон. Университет же, в котором я учился, находился около вокзала Кингс-Кросс. Там часто можно было увидеть туристов со всего света. Нет, большинство из них не собиралось куда-то уезжать с этого вокзала — они просто шли фотографироваться на знаменитой платформе 9³/₄.

Каждое утро, направляясь в университет, я встречал огромную толпу приезжих. И хорошо, если среди них не попадались люди с Ближнего Востока, иначе передо мной снова появлялись видения. Лица туристов казались мне знакомыми, привокзальная площадь превращалась в какой-то шумный базар. И так продолжалось до тех пор, пока кто-нибудь случайно не задевал меня в толпе, возвращая снова в столицу Англии, а не… Что же за жаркие пески я видел?

— Кстати, Нэт, куда ты хочешь сходить на 20-летие? Может, отправимся на рыбалку? Не думаю, что в первые две недели учебы у тебя будет так уж много заданий. Как раз в выходные и съездим.

— Это хорошая идея, все равно я тут никого не знаю.

— Узнаешь, — улыбнулся отец, залез внутрь нашего прицепа и передал мне одну из коробок.

— Держу, давай следующую, — сказал я.

— Джонатан, давно хотел спросить, — отец замолчал, выдохнул и посмотрел мне в глаза. — Как там с этими, ну, твоими призраками? Не было больше?

— Все хорошо, папа, — соврал я ему и вернул фальшивую улыбку.

Я снова увидел женскую фигуру — прямо там, на липовой аллее, которая быстро превратилась в песчаные дюны. По ним бежала босая девушка в белой легкой одежде. Ее лицо было скрыто платком, но я смог разглядеть синие, подобно глубинам океана, глаза. Они ненавидели меня, но в то же время желали. Как желал эту девушку и я — с каждым ее появлением я влюблялся в нее все сильнее. А потом она, как всегда, исчезла. Каждый раз мне будто показывали ленту кинофильма — магия, какие-то волшебные камни, девушка-заклинатель и я, ее спутник или же пленник. Возможно ли, что я так видел свою прошлую жизнь? И что, мне стоит поверить во всю эту мистику и магию? Но я же нормальный, чтоб тебя!

— Опять, да? — неожиданно спросил меня встревоженный отец. — Не ври мне, пожалуйста. Я же вижу, как ты…

— Завис, да? Возможно, я просто испорченная программа, которую давно пора починить.

— Ты согласен на помощь? — осторожно спросил он и, не дождавшись моего ответа, потрепал меня по темным волосам, взъерошил их, а затем положил руку мне на плечо. — Я записал тебя к одному доку, говорят, хорошая. Сходи, ничего же не теряешь. Зовут ее Элизабет Хопс.

— Ладно, папа. Ты не волнуйся. Я справлюсь. Мы справимся, — мы оба улыбнулись.

При этом мы совсем не заметили, как нам улыбались с противоположной стороны улицы — что ни говори, а на новых соседей вышли поглазеть чуть ли не все домохозяйки улицы. Смотрели они, как это обычно бывает, с неким восхищением. Я давно к этому привык — мы с отцом оба были привлекательны, насколько это возможно для мужчин, да и похожи как две капли. У отца в его сорок пять лет только-только начала показываться седина на висках, но, по-моему, это только украшало его. Он до сих пор был подтянут, хорошо сложен, у него темная густая шевелюра, карие, почти черные, глаза, которые до сих пор не спешат подружиться с очками.

Мы помахали нашим новым знакомым и продолжили разбирать вещи. И кажется, мы такими были не одни: в конце аллеи припарковался фургончик с прицепом, чем-то похожим на наш. Из седана вышли женщина и девушка. Возможно, это были мать и дочь. Но мне это было совсем не интересно.

Перенеся все коробки на крыльцо, мы с отцом наконец прошли в наш новый дом. В Лондоне наше жилье было не таким уж большим из-за высокой стоимости, но здесь для нас было полно места. Три спальни, огромная гостиная и такая же кухня, широкий дощатый коридор, аккуратная лестница на второй этаж и, самое главное, не в пример лондонским — большие светлые окна, выходящие прямо в сад, а не на какую-нибудь стройку. Уютно, тихо и… очень одиноко. Все мои друзья остались в столице. Хотя… После того как со мной стали происходить странные вещи, все начали сторониться меня. И я их понимаю.

Ночью меня тоже мучают кошмары — последний из них был о моем несуществующем мече, который я вдруг стал искать по всему дому, постоянно повторяя, что если не найду его, то не смогу защитить нас от разбойников. Не хочу больше пугать отца. Он до сих пор не уверен в том, правильное ли решение принял, увезя меня так далеко от родного города. И я не хочу его разочаровывать. Пусть думает, что мне стало легче.

И действительно, так и происходило. До самой ночи мы оба вели себя как самая обычная семья. Никаких «видений» с моей стороны. Просто спокойный вечер с разбором наших вещей, потом долгие разговоры за чаем, планы на дальнейшую жизнь и пожелания друг другу спокойной ночи.

Только вот правда ли такой она будет? Я поднялся в свою новую комнату, оглядел пустые шкафы, кучу коробок и здраво рассудил, что начну расставлять вещи завтра, а сегодня просто отдохну после дороги. Интересно, слышен ли отсюда океан? Ведь до него всего ничего — пару остановок на автобусе.

— Слышно! — воскликнул я.

— Шу-у-х, бу-у-ум, шу-у-ух, бу-у-ум, — повторяла вновь и вновь Атлантика, лаская берег своими мощными волнами.

В Мэне был всего один пляж, да и тот небольшой, как я успел узнать из путеводителя, остальное пространство берега занимали отвесные скалы. Правда, раньше здесь была самая настоящая огромная каменная арка, одним концом держащаяся за берег, а другим уходящая глубоко в океанские воды. Но в прошлом году арка была разрушена прошедшим по всей Англии ураганом. И Мэн окончательно стал никому не нужным городом на самом краю земли.

Разлегшись на большой кованой кровати, я стал изучать потолок — ничего необычного, только паук спокойно сидит в углу около шторы. Вот ведь… Не думал, что стоит мне коснуться подушки — и я сразу захочу спать… Да, вот сейчас возьму и усну, и никакие кошмары не придут ко мне. Они просто не посмеют… нарушить безмятежность… этого города.

— Камни… Должен отдать… Ей… Должен спасти… Должен…

— На-а-атан… — раздавался тихий мужской голос где-то в темноте.

— Нет…

— Натан! Не потеряй свою силу! — вдруг закричал он.

— Нет…

— Береги ее! — продолжал незнакомый мужчина.

— Нет! — отвечал я.

— Береги… — голос вновь стал отдаляться, превращаясь в источник света. Он становился все ярче и ярче, пока из него не стал просачиваться самый настоящий огонь. Всепожирающее пламя было словно из пасти огромного дракона, пытавшегося меня убить. Нет, не подходи ко мне! Нет! Драконов не существует!

— Натан…

— Джонатан! Да проснись же ты! — кричал отец, тряся меня за плечи.

— Драконов не существует! — лихорадочно повторял я.

— Конечно, не существует. Ты что? — отец обнял меня, пытаясь вернуть в реальность.

— Прости… — наконец понял, где я и что опять произошло.

Папа ничего не ответил, лишь отстранился, опустил голову и закрыл глаза. Могу понять, как он был расстроен. Надеялся ведь, что смена обстановки поможет мне, но…

— Послушай, это ведь просто сон. Плохой сон. С кем не бывает?

— Да, Нэт, да. Просто сон. Спи. И я пойду, — он поднялся с моей кровати, стараясь не смотреть мне в глаза, и тихо пошел к себе на первый этаж. Я слушал его удаляющиеся шаги и чуть не расплакался. Еще даже не рассвело. Глубокая ночь. А я… Какие еще драконы? Какие камни? Какую силу я должен беречь? Надоело!

В очередной раз признав свою беспомощность, я попытался вновь заснуть. Но на этот раз ничего не выходило. Я ворочался с боку на бок, пытаясь забыться. Бесполезно. К тому же под окном стала жалобно мяукать кошка. Пришлось встать и выглянуть на улицу.

— Кс-кс-кс, — позвал я.

Но больше мне никто не ответил: на улице, не считая шума океана, было тихо-тихо.

— М-да, а в Лондоне сейчас вовсю кипела бы жизнь, — сказал я сам себе.

До недавнего времени мне нравилось возвращаться домой почти к восходу солнца, зависать в барах, слушать громкую музыку, писать стихи, читать их самым красивым девушкам в группе, кататься с «друзьями» на машине… Вот это и есть моя прошлая жизнь, а не то, что я вижу во снах. Вернусь ли я когда-нибудь в Лондон или просижу до конца дней на отшибе земли? Где-то далеко вдруг закукарекал петух.

— Деревня… — хмыкнул я.

В любом случае я чертовски рад отправиться снова в университет. Несколько раз отец спрашивал, а не пойти ли мне в спецшколу? Но я твердо ему ответил, что среди «психов» я буду чувствовать себя только хуже. И это было правдой. Да, у меня бывает не все в порядке с головой, но я уверен, что смогу справиться с этим. Наверное… Во всяком случае, я должен попытаться. Ладно, так уж и быть, завтра же отправлюсь к этому доку.

До самого утра я так и не смог уснуть и решил заняться делом: разобрал все коробки и расставил по комнате свои вещи — начиная от большой коллекции книг и заканчивая разнообразной одеждой. Лишь рваные джинсы и тому подобную клубную одежду так и не достал — незачем она мне в Мэне.

— Ого, ты когда успел? — в дверях появился отец.

— Да вот не спалось, — уклончиво ответил я, не желая вспоминать о ночном инциденте.

— Молодец! А теперь пошли завтракать.

— Ну, пап, сегодня же была моя очередь готовить, — возразил я, отправляясь за отцом.

— Да мне тоже… — он сделал паузу и продолжил, — не спалось.

Папа уже был в своем фирменном дорогом синем пиджаке и в подаренном мамой галстуке, коричневые ботинки начистил до блеска — готовился к встрече со своим новым шефом на работе. Старый бейджик с именем Дэвид^[10] Лайтмен отец тоже зачем-то прикрепил к пиджаку.

Пройдя на кухню, я мельком успел заглянуть в гостиную и увидел, что на камине появилась мамина фотография в белой рамке, а рядом с ней и остальная наша родня. Уезжая из Лондона, мы ни с кем не прощались, потому что, собственно, уже не было с кем. Мы с отцом остались одни. Совсем.

— Ты чего там застрял? Яичница остывает! — послышалось из кухни.

— Иду, — ответил я, выходя из гостиной.

— Нэт, вот адрес доктора Хопс. Сам найдешь или?..

— Найду, — взяв визитку, я убрал ее в карман рубашки. — Как схожу, позвоню тебе. А ты что собираешься делать?

— У меня сегодня первый рабочий день. Буду знакомиться с новым шефом на фирме.

— А разве ты с ним не знаком?

— Ну, мы только по Skype общались, а вживую не виделись.

— Ясно, — кивнул я, став уплетать завтрак.

Отец без труда нашел работу в Мэне — здесь как раз находился один из офисов лондонской судоходной компании, в которой он работал в отделе логистики. Не могу сказать, что работа была, на мой взгляд, такой уж интересной, но отцу нравилось. Да и зарабатывал он хорошо. В отличие от меня. Надо будет тоже найти какую-то подработку. Я всегда увлекался историей, но не в библиотеку же мне идти работать. Непрестижно это как-то. Посмотрим, что предлагают в городе.

— Ну, я пойду, — сказал отец, ставя тарелки в посудомоечную машину.

— Я с тобой. У нас же два комплекта ключей?

— Да, твой висит прямо около входной двери. Не забудь.

Я не забыл. Попрощался с отцом, который уже садился в наш автомобиль, и стал закрывать дверь. Только сейчас заметил, что рядом в почтовом ящике лежало письмо.

«Это еще от кого? Реклама? Риелтор?» — подумал я.

Открыв конверт, я удивился еще больше. Мало того что на конверте не было абсолютно ничего, так еще и внутри лежал чистый листок бумаги. Только вот не простой бумаги, а какой-то старой, желтой и чуть ли не рассыпающейся.

«Что за шутка? — спросил я сам себя и не знаю зачем, но положил конверт в сумку, перекинутую через плечо. — Бред какой-то».

Минуя лужайку перед домом, я в несколько шагов оказался на дороге и по привычке стал озираться по сторонам. Глупо. Я же не в столице. Тут и машины почти не ездят, можно хоть через сплошную линию перебегать. Что я и сделал и, оказавшись на противоположной стороне, понял, что наш дом действительно ничем не отличается от соседних. Так и заблудиться недолго. Вдруг мое внимание привлекли две женские фигуры — вчерашние новые, как и мы, жильцы этой улицы. Не могу отсюда разглядеть их лиц, но девушка вроде моего возраста. Ну да ладно. Значит, куда мне там идти?

«Так. Визитка, визитка. А, вот. Улица Черинкросс, 26», — прочитал я на визитке и стал вбивать адрес в навигатор в телефоне.

Что же, идти было не так уж далеко, но следовало поторапливаться — до приема у этой Хопс оставалось всего сорок минут. Я поспешил, твердо решив не опаздывать. Навигатор проложил мне путь через самый центр города, где располагалась симпатичная белая церковь и… центральный автобусный вокзал.

— Уважаемые пассажиры! Автобус до Лондона отправится от остановки номер три через пять минут. Повторяю. Автобус до Лондона…

Вот он — мой шанс вернуться обратно! Совсем рядом. Сядь и уезжай.

Нет. Я обещал и себе, и отцу, что не отступлю. Конечно, я не до конца уверен, что какая-то женщина поможет мне во всем разобраться или, того лучше, избавит от этих «наваждений». Но возможно, что выговориться перед посторонним человеком для меня будет даже легче. А ведь если подумать, то я и правда еще никому не рассказывал, как выглядит та девушка из моих видений.

Оглянувшись на главную площадь с церковью и не найдя для себя более ничего интересного, в поисках дома двадцать шесть я свернул на улицу, уходящую куда-то влево.

Зубная клиника — а это была именно она — находилась на первом этаже искомого мной дома. По крайней мере, вывеска перед входом говорила именно об этом. Я еще раз проверил визитку с адресом, но, кажется, все было верно, и мне нужно было именно сюда.

— Извините, я ищу кабинет…

— Вы к психотерапевту? — не успел закончить я, как меня перебил очень милый голосок девушки на регистратуре.

— Да, — ответил я. У меня что, на лице написано, что я иду не к стоматологу?

— Вам прямо по коридору, там лестница на второй этаж, ищите кабинет номер три. Если боитесь заблудиться, я могу проводить, — предложила стройная блондинка с ярко-алой помадой на губах. Могу поспорить, короткая юбка тоже при ней. Но выяснять это я уже не стал, вежливо отказавшись от предложения проводить меня.

Кабинет номер три был в самом конце коридора — белая дверь с золотой табличкой «Доктор медицинских наук, психотерапевт Элизабет Хопс». Мне очень хотелось развернуться и убежать отсюда прочь, но что-то подтолкнуло меня все-таки постучать и заглянуть внутрь.

За столом сидела женщина средних лет в голубой рубашке, светловолосая и весьма ухоженная. Лица я не разглядел, пока она не поднялась и не подошла ко мне.

— Здравствуй, Джонатан! Проходи, пожалуйста, — она указала рукой на кушетку у стены. — Давай знакомиться.

— Доброе утро, доктор, — ответил я, хотя где-то глубоко внутри надеялся, что мне все-таки никто не откроет и я спокойно пойду домой. — Не могу сказать, что я очень рад нашей встрече. Но сразу хочу предупредить — я не больной. Но, похоже, немного спятил, — я сжал правую руку в кулак и, сам от себя не ожидая такой реакции, рассек ею воздух. — А, черт, лучше я пойду. Простите.

Вся эта обстановка — мягкая кушетка, книги по психологии и психотерапии, блокнот для записей, большое кресло врача. Только мягких стен не хватает. Надо уходить отсюда, и как можно скорее.

— И опять будешь видеть эти сны, — констатировала, удивив меня, миссис Хопс.

— Что? — я обернулся, уже находясь около двери. — Откуда вы знаете? — ей отец рассказал, что ли?

— Значит, я угадала. Ну, так что тебе снится, Джонатан? — спросила она, подойдя и положив руку мне на плечо.

— Пески какой-то далекой страны, — посмотрев исподлобья, честно ответил я, но доверия к этой женщине по-прежнему не испытывал. Тьма, веду себя как ребенок. Может, правда уйти, пока не поздно?

— И что ты делаешь в этих песках? — участливо поинтересовалась женщина.

— Путешествую с кем-то. Но я не знаю, куда мы направляемся, — все-таки продолжил я.

— Это девушка? — доктор развернулась, направилась к своему столу и еще раз пригласила меня тоже присесть.

— Вроде бы да, она молодая. Но я совершенно не могу вспомнить ее лицо.

— Хорошо. Тогда сделаем так. Садись, пожалуйста, — повторила она, видя, что я по-прежнему мнусь у кушетки.

— Будете меня гипнотизировать? — я облокотился на мягкую кожаную спинку и попытался расслабиться, положив ногу на ногу.

— Лучше, Джонатан. Мы отправимся в твои воспоминания. О чем был твой первый сон?

— Вы мне не поверите.

— Ты встретил эту девушку? — миссис Хопс взяла в руки блокнот и приготовилась записывать.

— Спас, когда ее ранила городская стража, — я тяжело выдохнул, решив все-таки опустить рассказ о чуть не сбившем меня лондонском автобусе, и закрыл глаза. — Она попросила меня сопроводить ее в другой город. Я согласился.

— Она обещала тебе что-то взамен?

— Да, что-то яркое и манящее. Какие-то волшебные камни. Вот и весь сон.

Доктор отодвинула стул — я услышал звук скрипящих половиц и открыл глаза. Миссис Хопс подошла к своей сумке и стала искать какие-то бумаги.

— Джонатан, скажи, пожалуйста, как тебе Мэн? — спросила она, не отвлекаясь от своей сумки.

— Да я толком его не видел. Не такой, как Лондон, конечно. Нет такого количества людей, машин, да и вообще тихо очень.

— Слышишь по ночам, как шумит океан?

— Да, вчера как раз была моя первая ночь здесь. Хочу сходить сегодня на набережную, — ответил я, разглядывая дипломы на стене кабинета. Кажется, миссис Хопс была вполне квалифицированным специалистом. О, у нее даже стажировка в Индии была. Интересно.

— А что ты ел сегодня на завтрак?

— Я? Да ничего такого. Яйца, бекон, апельсиновый сок. Тосты с кетчупом. А что?

— Джонатан, скажи, пожалуйста, — начала миссис Хопс, вернувшись к своему столу, причем я так и не уследил, что же она взяла из сумки. — Если бы ты шел по лесу, то кто бы шел рядом с тобой?

— А? — удивился я. — Ну, пусть это будет лошадь.

— Тебе навстречу из-за деревьев выходит животное. Что это за зверь?

— Дракон, — ответил я, только сейчас догадавшись, что со мной проводят какой-то тест.

— Что происходит после того, как ты встретился с ним глазами?

— Ничего. Просто смотрю ему в глаза.

— Хорошо. Ты идешь глубже в лес и видишь перед собой поляну. Перед тобой стоит дом твоей мечты. Опиши его размер.

— Он маленький, в один этаж. Но там уютно.

— Вокруг него есть забор?

— Да. Небольшой, но есть. Он скорее для красоты, — пояснил я, воображая обыкновенный загородный английский домик с садом.

— Ты входишь в дом и идешь на кухню. Затем видишь обеденный стол. Что находится на нем и вокруг него?

— Ничего, — представив себе такую кухню, ответил я. — Стол пустой, вокруг на полках много посуды.

— Ты выходишь через заднюю дверь в сад и видишь лежащий прямо на траве стакан или чашку. Из какого материала сделана емкость?

— Железо. Это металлическая старая кружка.

— Что ты с ней сделаешь?

— Возьму с собой, она может пригодиться, — предположил я.

— Ты идешь к концу поляны, посреди которой стоит дом. Там есть водоем. Что это за водоем?

— Долгожданный большой оазис в пустыне.

— Как ты собираешься пересечь воду, чтобы двигаться дальше?

— Сбоку, просто объеду его на своей лошади. Вы еще долго будете задавать такие вопросы? — мне стала немного надоедать такая игра.

— Этот был последним, Джонатан. Что же, все гораздо интереснее, чем я думала. Обычно на первый мой вопрос называют родителей, близкого друга или девушку. Но лошадь…

— Что вы имеете в виду? — не понял я, поднимаясь с кушетки и опуская ноги на пол.

— Тот, кого ты назвал, — это самое важное существо в твоей жизни. Размер животного из второго вопроса — в твоем случае дракона — это размер твоих внутренних проблем. То, как ты реагируешь на неожиданную встречу в лесу, — это наиболее характерный для тебя способ решения проблем.

— То есть я всегда смотрю им в глаза?

— Да. Размер дома твоей мечты — это размер твоих амбиций. Если он слишком большой — возможно, у тебя завышенные ожидания от жизни.

— У меня дом маленький. Я не так уж много жду от жизни.

— Отсутствие забора говорит о том, что ты открытый и внутренне свободный человек, — продолжила миссис Хопс. — Если он есть, значит, ты ценишь личное пространство и того же ждешь от других.

— Да, это похоже на меня. А что там со столом?

— Если на столе или возле него нет еды, цветов или людей, значит, ты, скорее всего, глубоко несчастен.

— Не знаю, что вам сказать. До приезда сюда, до всех этих «видений» я считал себя вполне счастливым.

— Прочность и долговечность материала, из которого сделана представленная тобой емкость, — это то, насколько прочными и крепкими ты воспринимаешь свои отношения в семье.

— Мы с папой очень близки, ближе него для меня нет человека. Вот и вся правда.

— То, что ты взял кружку с собой, характеризует твое отношение к существу из первого вопроса.

— К лошади? То есть я взял бы ее с собой? — переспросил я, с неохотой вспоминая, как меня чуть не затоптала вороная кобыла из моего первого «видения».

— Ну и размер водоема — это размер твоего сексуального желания.

— Что, простите?! — воскликнул я. — Кхм, ну я…

— А чем более «мокрый» способ передвижения ты выберешь, тем большее значение в твоей жизни имеет секс.

— Мне нечего вам ответить, доктор, — ей удалось меня смутить, учитывая, что я до сих пор ни с одной девушкой не был близок.

Нет, конечно, я встречался с несколькими представительницами прекрасного пола на прежнем месте жительства, но вот до совсем близких отношений у меня как-то не доходило. К тому же сейчас меня просто будто отталкивает от любых девушек. Нет, я никакой не гей, нет. Просто как только я вижу красивую девушку, перед глазами снова возникает та светловолосая из моих снов. Она будто призрак, постоянно напоминающий о себе. Я хочу увидеть ее лицо, хочу узнать ее имя. Но почему я не могу его вспомнить? Вспомнить? Так это правда моя прошлая жизнь? Нет, это невозможно! Просто я схожу с ума и начинаю влюбляться в того, кто не существует на самом деле.

— Джонатан, как давно ты видишь такие сны? — вдруг серьезно спросила доктор, наверное, заметив, как я замер и уставился в пол, вспоминая свою неведомую блондинку.

— Уже почти два года. Но сначала это были просто отрывки, образы, запахи, цвета…

— Но теперь это стало полноценными снами с сюжетами, и, более того, ты стал видеть их наяву, — похоже, отец рассказал ей больше, чем я думал.

— Да, — уперев локти в колени, я обхватил руками подбородок и уставился в пол. — И это самое страшное. Я просто останавливаюсь посреди улицы и будто смотрю остросюжетный фильм. Буквально вчера это и произошло прямо после того, как мы с отцом доехали до нашего нового дома. Знаете, из-за таких вот случаев мне пришлось сменить место учебы. В Лондоне ко мне стали, скажем так, плохо относиться. Друзья отвернулись. Девушка бросила. Ну, правильно, кому нужен псих?

— Расскажи, что было в твоем последнем лондонском «видении», Джонатан, в том, после которого мистер Лайтмен и решил привезти тебя сюда, — не ответив на мой вопрос о нужности ненормальных, доктор спросила меня о том, что стало последней каплей для отца. Именно тогда он и понял, что меня нужно «спасать».

Я взглянул на миссис Хопс, по-прежнему не решаясь рассказать ей все, что видел, рассказать ей о своей второй жизни. Сможет ли эта женщина мне как-то помочь, избавить от таких воспоминаний? Даст таблеток? Гипноз? Она даже больше ничего не записывает, просто сидит и смотрит на меня. Зачем я здесь? Вот и сейчас она не задает больше никаких вопросов — ждет, пока я сам раскроюсь. Ладно, в конце концов, хуже же не будет.

— Город, дорога, кровь, — начал я. — Мы ночевали под звездами…

Примечания

9

В переводе с греч. — «дар Божий».

10

В переводе с иврита — «любимый».