Наследие Индиго. Линии судьбы

Ольга Голубка, 2022

Прошло пять месяцев с момента, как Алиса познакомилась с миром Индиго, и то, что сначала могло показаться сказкой, становится кошмаром. Кровожадные перевёртыши наносят сокрушительный удар прямо во время празднования Имболка, и восемнадцатый день рождения Алисы оборачивается трагедией, порождая цепь новых событий.Таинственные видения, навеянные магией друидов, открывают перед Алисой двери спрятанной истины, которая переворачивает её привычную жизнь, разносит в щепки многовековые предубеждения и напрочь стирает границы между добром и злом. Линии судьбы переплетаются неожиданным образом, а право выбора оборачивается жалкой иллюзией.

Глава 5

Полумрак комнаты озарял мягкий красноватый свет уходящего за горизонт солнца, а из открытого окна дул прохладный вечерний ветерок, играя с тканью штор. Алисе определённо понравился климат Ламмаса, в котором не было места пробирающему до самых костей холоду и снегу, ведь на территории Белтайна лишь недавно стали появляться предвестники весны. Алисе было жаль, что она оказалась в Ламмасе при таких обстоятельствах и что послезавтра придётся лететь обратно в Россию, поэтому ей хотелось хоть немного побыть обычным туристом и посмотреть на город не через призму магии друидов.

Но не сегодня.

Она небрежно положила поверх чемодана сарафан, испорченный кровавыми разводами, надела белую рубашку из утреннего комплекта и заправила её в джинсы. Мадам Рене не нуждалась в прислуге во время поминальной церемонии, поэтому можно было не соблюдать определённый дресс-код.

Она спустилась на первый этаж и нахмурилась, увидев смятение на лицах Владимира и Гонтье, которые ждали около входной двери, полностью одетые в чёрное. Мадам Рене отсутствовала, поэтому Алиса присела на нижнюю ступеньку, стараясь не думать о том, что её сегодняшняя выходка сильно всколыхнула общую атмосферу их компании.

— На площади будет столпотворение, поэтому никуда не уходи без сопровождения, — сказал Максенс, нарушив затянувшуюся тишину, и Алиса перевела на него растерянный взгляд.

Голова всё ещё была мутная после инцидента в лесу, и это ей категорически не нравилось.

— Хорошо, — ответила Алиса, потупив взгляд. — Владимир может…

— Не может, — отрезал Максенс, и она, тяжело вздохнув, прикрыла глаза. — Я лично прослежу, чтобы ты не наделала глупостей. Ты ещё не стабильна.

— Прекрасно. — Алиса резко распахнула глаза, устремив на него недовольный взгляд, и откинула за спину прядь волос. — Но не забывай, что каждый из нас выполняет свою работу, и мои обязанности никто не отменял.

От дальнейшего спора их спасла мадам Рене, но Алиса продолжала чувствовать недовольство Гонтье даже тогда, когда он сидел на пассажирском сиденье в машине. Она же смотрела в окно, за которым мелькали огни фонарей, и вполуха слушала наставления мадам Рене о том, что пока не стоит злоупотреблять магией, но и помощь её будет весьма кстати.

Владимир припарковал машину в безлюдном месте недалеко от площади, и они разделились на пары, чтобы не привлекать внимание. Алиса смотрела вслед удаляющейся мадам Рене и пыталась почувствовать хоть малейший намёк на неладное, но внутри было подозрительно тихо. Рядом с ней молча шёл Гонтье, и его присутствие нервировало, отвлекая от мыслей о Найроми и мести перевёртышей, ведь вместо этого Алиса вспоминала его встревоженный взгляд, когда она рассказывала о скачке в собственный разум через воспоминание Владимира.

— Постой.

Алиса замерла и обернулась на Максенса, который остановился на границе площади, и удивлённо вскинула брови.

— Что?

Мимо проходили люди, по большей части не обращая внимания на них, но были и те, кто разглядывал незнакомцев, бледный цвет кожи которых указывал на принадлежность к северным городам Индиго.

— Не слушай её, — негромко сказал Максенс, прожигая Алису хмурым взглядом. — Если ты не готова, то лучше не мучить себя.

Наверняка он всё ещё находился под впечатлением после дневного зрелища, когда Владимир принёс её на руках в дом мадам Рене, и его забота отзывалась приятным теплом в груди.

— Не думаю, что у меня есть выбор. — Она приподняла уголок рта в улыбке и кивнула в сторону площади. — Нам стоит поторопиться.

Гонтье был недоволен, но больше не протестовал. Если говорить начистоту, то он вообще не произнёс ни слова за весь следующий час, который Алиса провела за изучением жителей Ламмаса. Она практически не слушала речь Найроми, которая была произнесена на английском языке, не остановилась, когда к речи присоединилась мадам Рене. Алиса продолжала медленно скользить в толпе, прислушиваясь к голосу интуиции, и остановилась лишь тогда, когда оказалась на возвышении границы площади, откуда открывался хороший обзор на поминальную церемонию.

И ей невольно бросилось в глаза количество охраны около сцены.

— Ты тоже видишь это? — прошептала Алиса, встревоженно посмотрев на Гонтье.

— Что именно? Охрану?

— Да. Тебе не кажется подозрительным их расположение? Они похожи на живой щит!

— В этом и заключается их работа, — недоумевающе ответил Максенс, сдвинув брови к переносице.

— Да, но только этот щит стоит не в том месте, — шёпотом продолжила Алиса, оглянувшись по сторонам. — Если на город совершится нападение, то будет разумнее, если охрана займёт места по периметру площади, чтобы заранее дать клич об опасности и задержать перевёртышей. Разве нет?

— Границы Ламмаса патрулируются, если будет вторжение в город, то охрана даст клич. — Гонтье перевёл хмурый взгляд на сцену, где Найроми называла имена убитых, и через несколько мгновений его лицо прояснилось. — Погоди, ты не это имела в виду, верно?

— Верно. — Они обменялись многозначительными взглядами, и Алиса спрыгнула с возвышения, собираясь вновь слиться с толпой. — Она не защищает свой народ, а прячется от него. Идём.

— Куда мы идём? — тихо спросил Максенс, взяв её под руку, чтобы не потерять в толпе.

— Хочу кое-что попробовать, но тебе лучше подстраховать меня.

План Алисы был настолько призрачным, что она сама толком не осознавала, что именно собралась сделать, однако внутренняя уверенность вела её сквозь толпу в самый центр площади. Многие жители Ламмаса не скрывали своего горя, и на их лицах блестели дорожки слёз, но были и те, во взглядах которых читалась мрачная решительность, и именно они нужны были Алисе.

Она остановилась за спиной пожилой женщины и осторожно коснулась её плеча, концентрируя всё своё внимание на поволоке горя и гнева, что читалась во взгляде незнакомки. От слабости подкосились ноги, но Алиса не упала благодаря поддержке Максенса, который успел подхватить её. В горле застрял ком, что мешал дышать, а зрение стало расфокусированным из-за подступивших слёз, которые были верным предвестником грядущего зрелища.

И на пять секунд, которые показались бесконечностью, её поглотил чужой разум.

Картинки сменялись настолько стремительно, что Алиса едва успевала подмечать основные детали. Она видела трёх мужчин в комнате, наполненной желтоватым светом, слышала их искажённые голоса. Комната сменилась темнотой леса и дорогой, вдоль которой ехала машина. Следом появились вспышки огня на площади Ламмаса и жуткий крик, который издавала женщина. В нос ударил запах гари и жжёной плоти, в ушах стоял звон и утробное рычание. Далее перед её глазами открылся вид на океан с высоты огромного утеса, и та же женщина с плачем переворачивала над водой урны, прах из которых уносило ветром в разные стороны.

Она сморгнула слёзы, которые потекли вниз по щекам, и поспешила вытереть лицо ладонями. Максенс продолжал поддерживать её, приняв на себя почти всю тяжесть её тела, и Алиса чувствовала спиной его сердцебиение.

Женщина обернулась и удивлённо приподняла бровь, стоило ей увидеть Алису, а Гонтье не стал терять времени и повёл её в противоположную сторону.

— У тебя кровь, — заметил он, и она стёрла тонкую струйку крови под носом, которая как раз подобралась к губам.

Алиса едва перебирала ногами, и если бы не помощь Гонтье, то давно бы свалилась на землю. Она прокручивала в голове увиденное и пыталась составить общую картину, которая на данный момент казалась слишком обрывочной и неясной, поэтому не обращала внимания на дорогу. Шум площади сменился мерным гудением фонарей вдоль улицы, а чуть позже к нему присоединился шум прибоя.

— Я больше не могу идти, — призналась Алиса, согнувшись пополам от усталости.

— Забирайся ко мне на спину, — предложил Максенс, поддерживая её с правого бока. — Осталось не больше десяти минут до дома.

Её мерно покачивало в такт его шагов, отчего к горлу подбиралась тошнота, и Алиса из последних сил держалась за плечи Гонтье, желая поскорее принять горизонтальное положение. За сегодняшний день она потратила немало энергии, когда обращалась к магии, и ей вспоминались предупреждения Оксаны относительно неразумного пользования силой.

— Мне нужно попить, — сказала Алиса, стоило им переступить порог дома. — И прилечь. Желательно на свежем воздухе, я как будто задыхаюсь.

— Кажется, я знаю, чем тебе помочь. Идём.

Максенс подхватил её под руку и повёл по лестнице наверх. Алиса хотела возмутиться, что не хочет идти в свою комнату, однако они миновали второй этаж и остановились на третьем этаже около лестницы, которая вела на крышу.

— Ложись, а я схожу за водой.

Гонтье исчез под люком, а Алиса прилегла на шезлонг, и если бы у неё были силы, то она непременно восхитилась бы цветами, которые были посажены в горшках по всему периметру крыши, или видом на океан. Вместо этого она уставилась рассеянным взглядом на небо, усыпанное десятками ярких звёзд, и глубоко вдыхала прохладный воздух.

Максенс вернулся со стаканом, пледом и полотенцем, которое при ней смочил водой, вызванной магией. Алиса села, жадно осушила стакан и вновь легла, позволив Гонтье укрыть её и вытереть с лица остатки крови.

— Мне оставить тебя? — спросил он, убрав полотенце в сторону.

Алиса покачала головой и холодной ладонью схватилась за его руку.

— Мне страшно, — призналась она, прикрыв глаза. — И холодно.

— Уверена, что хочешь остаться здесь? — уточнил Гонтье, сжав крепче её холодную ладонь и натянув плед до самого подбородка.

— Здесь легче дышать.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил он, и Алиса невесело улыбнулась. Она прикрыла глаза, чувствуя неприятное жжение, и поморщилась, когда затылок прострелила вспышка боли.

— Нормально. Бывало и хуже.

Алиса выплёвывала слова на рваном выдохе и даже с закрытыми глазами чувствовала, как мягко кружится мир вокруг. Её словно покачивало на волнах, и это ощущение не давало сконцентрироваться на мыслях, которые всё время ускользали от внимания.

— Тебе удалось узнать что-нибудь полезное? Это того стоило?

Она открыла один глаз и кивнула, а во взгляде Гонтье промелькнуло облегчение. Ему до сих пор не нравилось, что Алиса рисковала собой, поэтому тот факт, что это было сделано не напрасно, немного приободрил его.

— Информация важная, я это чувствую. Но не могу уловить суть. Странное ощущение.

— Тебе просто нужно время, чтобы прийти в себя, — заверил Гонтье, выдавив из себя натянутую полуулыбку. — Могу я что-то сделать? Чем-то помочь?

— Нет, ты прав. Мне нужно время. — Она улыбнулась в ответ и опустила взгляд на то место, где под пледом находились их ладони. — Расскажи мне что-нибудь. О том, куда ты уезжал, например.

Гонтье нахмурился и отвёл взгляд в сторону, а Алиса почувствовала, как его рука напряглась в её ладони.

— Я кое-кого искал.

— И как успехи? — Она задержала дыхание, чувствуя, как по спине пробежался холод от ощущения чего-то знакомого. Словно ответ был где-то на поверхности, но её разум не мог сопоставить несколько фактов.

— Надеялся на один результат, а получил другой. — Алиса не мигая следила за его взглядом, устремлённым вдаль, и он казался ей до невозможности отчаянным. — Это моё жизненное кредо.

— Звучит знакомо, — усмехнулась Алиса, пройдясь языком по пересохшим от частого дыхания губам. — И ты не можешь рассказать мне, что это за человек?

— Пока не могу, — согласился Гонтье, переведя на неё взгляд. — Да и нечего рассказывать, так как я не добился желаемого. Лучше ты расскажи мне о том, как проходят твои занятия с Оксаной.

— Она считает, что я хорошая ученица. — Алиса хмыкнула, заметив, как уголки его рта приподнялись в улыбке. — В отличие от некоторых.

— Я никогда так не говорил, — сказал Гонтье в свою защиту. — Да, у тебя хромает дисциплина, но в целом ты действительно способная.

— А как так вышло, что вы устроились работать в школу? — спросила Алиса, почувствовав неловкость из-за того, что Максенс назвал её способной. — Я знаю не так много о твоём прошлом, но мне известно, что ты ранее состоял в армии Литы.

Его брови вновь сошлись к переносице, и Алиса поняла, что эта тема ему тоже была не очень приятна.

— В этом нет ничего интересного. Нам предложили крышу над головой и работу, а мы согласились, — ответил он. — Конец истории.

— Из тебя паршивый рассказчик, — пробурчала Алиса, подумав о том, что Максенс точно что-то скрывал. Это настораживало, ведь история обоих Гонтье теперь казалась ещё более тёмной.

Чем больше она узнавала каждого из них, тем больше вопросов появлялось в её голове.

— Вижу, тебе уже лучше, — подметил он, вынув руку из её ладони. — Не хочешь поделиться тем, что увидела?

Настал черёд Алисы хмуриться, ведь то, что она увидела в разуме той женщины, до сих пор вводило в недоумение.

— Она недавно похоронила трёх мужчин, и если я правильно понимаю, то это были её сыновья, — с неохотой начала Алиса, присев на шезлонге. — Кажется, это как-то связано с тем, что они втроём уезжали из Ламмаса. По какому-то заданию жрицы.

— И эта поездка была накануне нападения на Ламмас? — спросил Максенс, нахмурившись.

— Да. — Она на несколько мгновений прикрыла глаза, чтобы в точности визуализировать увиденное ранее. — Ещё они говорили о поселении перевёртышей. Может, они ворвались в их поселение и что-то натворили? Днём у меня было видение о перевёртышах, и они жаждали мести, когда ворвались в Ламмас.

— Поселение перевёртышей? — уточнил Гонтье, и его взгляд стал совсем задумчивым и отрешённым. — Знаешь, как называются такие поселения?

— Как? — с придыханием спросила Алиса, чувствуя, как по спине побежали мурашки.

— Затерянные города. О них известно всем, но никто не знает, где они находятся.

Алиса представила себе примерно такой же город, как Ламмас или Белтайн, но населённый исключительно перевёртышами. Женщины, мужчины, дети, старики… неужели они могли жить обычной жизнью? С первого дня нахождения в мире Индиго Алиса только и слышала о том, что перевёртыши — чудовища, которых нужно убивать, поэтому не представляла их настолько… обычными? Что у них есть свой быт, школы, что они заводят семьи…

— Мне кажется, что кто-то нашёл один из таких городов, — прошептала Алиса, а Гонтье напряжённо поджал губы. — И Найроми Уэлш причастна к этому, поэтому теперь защищается от своего же народа.

— Выходит, что в нападении на Ламмас отчасти вина Найроми, — задумчиво сказал Максенс, покачав головой. — Звучит невероятно.

— Это лишь моя теория, — напомнила ему Алиса, подтянув колени к груди и положив на них подбородок. — Возможно, я ошибаюсь, ведь у меня до сих пор есть ощущение, будто я что-то упускаю.

— Ты занимаешься этим делом всего сутки, — заметил Гонтье. — Не торопи себя.

— Нужно поговорить об этом с мадам Рене. Может, у неё есть какая-то информация. — Алиса фыркнула и растянула губы в насмешливой ухмылке. — Или она скажет, что я паршивый друид.

— Ты много требуешь от себя. — Гонтье вновь покачал головой и продолжил. — В самолёте у тебя ведь тоже было видение. Может, они как-то связаны?

— Я уже сказала, что это личное, — пробурчала Алиса. — То видение никак не связано с тем, что творится в Ламмасе.

— Но это встревожило тебя, — подметил он. — В прошлый раз ты умолчала о том, что тебе грозит опасность.

— Это ничего не изменило бы, — отмахнулась Алиса, склонив голову вбок. — Мадам Рене знала, но ничего не сделала. Лишь попросила заниматься усерднее, чтобы я была готова к опасности.

Алиса закатила глаза, и, судя по виду Гонтье, он тоже был близок к подобным жестам.

— Она совсем не жалеет тебя, — хмуро сказал Максенс. — Она видит в тебе лишь потенциал, который можно использовать в своих целях. Взять, например, эту поездку.

— Меня это не задевает. Предпочитаю думать о ней как о верховной жрице моего народа, а не как о заботливой бабушке. — Алиса немного кривила душой, ведь ей всё же недоставало заботы близких, но признаваться в этом Гонтье было позорно. — Да, она использует меня и мою силу, но не в личных целях, а ради всех ведьм и колдунов Индиго. И если честно, то мне нравится быть полезной, нравится помогать и чувствовать себя частью одного большого механизма. И в этой поездке я вижу не только обязательства, но и шанс увидеть мир. Я никогда не была в Архангельске и Москве, не говоря уже о Дубае, Кейптауне и Ламмасе. И все эти друидские штучки… это сложно, но интересно.

Максенс выглядел задумчиво и смотрел на неё так, будто впервые видел, а Алиса надеялась, что не слишком сильно разошлась с откровениями.

— Ты изменилась за прошедший месяц, — заключил он, устремив взгляд вдаль. — Я знал, что это случится, но не думал, что это произойдёт за такой короткий срок.

— Короткий срок? — Алиса фыркнула и прищурила глаза, встретив его внимательный взгляд. — Поверь, он не показался мне коротким. Ежедневные изнуряющие тренировки, уроки, друидские штучки… Иногда я валилась с ног от усталости, ложилась спать и не успевала сделать домашние задания, не говоря уже о встречах с друзьями. И тот инцидент со Шмидтом тоже имел влияние, поэтому нет ничего удивительного в том, что я изменилась.

— Ты выглядишь так, будто это тебе по душе. Разве тебе не хочется веселиться с друзьями и вести обычную подростковую жизнь?

— Может, хочется. — Алиса усмехнулась и откинулась спиной на шезлонг. — Просто я не успеваю об этом подумать.

— Тогда не удивительно, что ты лезешь из кожи вон, чтобы быть полезной здесь. Наверняка тебе непривычно сидеть без дела.

— Наверное, — согласилась она. — Особенно сильно это ощущалось в самолёте. Как люди могут долго сидеть на одном месте?

— Помнится, ты нашла себе развлечение, — сказал Гонтье, и Алиса напряглась, подумав об одном развлечении, которое запомнилось больше всего.

— Помнится, ты тоже, — язвительно ответила она, выжидающе разглядывая его лицо, чтобы поймать хоть малейший намёк на смущение или недовольство.

— Я всего лишь хотел кое-что проверить.

Его взгляд был нечитаемым, однако Гонтье выдала ладонь, которую он резко сжал в кулак.

— Надёжность конструкции умывальника в туалете? — усмехнулась Алиса, несмотря на сквозящий внутри страх. — Я не подопытная крыса, не надо устраивать на мне проверки.

— Больше не буду, — пообещал Гонтье, и Алиса бы непременно расстроилась, если бы не его взгляд, в котором виднелись искорки смеха.

Это злило.

— Не давай мне обещаний, которые не сможешь сдержать, — отчеканила она, откинув плед в сторону и встав с шезлонга. Алиса думала, что сможет выдержать его игру, в которой не было правил, но нестабильность настолько разъедала изнутри, что хотелось кричать.

Алиса направилась в сторону лестницы, тем самым завершив разговор, но была остановлена его рукой на своём запястье. Она прикрыла глаза, собираясь с духом, чтобы развернуться, но от страха едва хватало воздуха. Сердце словно застряло в глотке, разнося по телу импульсы ударов, а в лицо опалило жаром.

Алиса развернулась, выжидающе посмотрела в его глаза и как можно резче выплюнула:

— Что ещё?

— Как ты себе это представляешь? — спросил Гонтье, и в этот раз в его взгляде не было ни единого намёка на весёлость. — У нас ведь ничего не выйдет, и дело даже не в том, что тебе восемнадцать лет, а мне — двадцать пять. Как только мы вернёмся в Белтайн, я вновь исчезну на неопределённый срок. Я не исключаю варианта, что это может плохо кончиться для меня или что эта поездка будет далеко не последней. Может, я добьюсь цели и вернусь не с пустыми руками, или мне потребуется ещё время на поиски, и я снова пропаду. Да и ты сама сказала, что у тебя плотный график, который не позволяет тебе провести время даже с друзьями. Понимаешь, о чём я?

— Тогда к чему это всё? — Алиса вырвала свою руку из его ладони и обвела ей пространство вокруг. — Зачем было целовать меня? Зачем ты написал мне перед отъездом и попросил встретиться? Не проще было уехать без предупреждения и не лететь потом со мной в Ламмас? Скажешь, что это ради Калии? Чушь! Она, может, привязана ко мне, но не настолько, чтобы заставлять тебя делать против воли то, чем тебе не хочется заниматься!

Он молча думал над ответом, пока Алиса сдерживала в себе слёзы, которые просились наружу. Скорее всего, им не следовало затрагивать эту тему, ведь до того, как речь зашла о «развлечениях» в самолёте, всё было отлично. У них вновь было общее дело, да и Алисе нравилось думать над вопросами в его компании, так как Гонтье лучше неё разбирался в тонкостях мира Индиго. До этого момента у неё была надежда, что их отношения смогут перерасти в нечто большее, но Максенс с треском вернул её с небес на землю.

— Держаться в стороне сложнее, чем я думал, — ответил он, и Алиса рвано выдохнула, чувствуя, что стоит на тонкой грани между отчаянием и надеждой, ведь Гонтье практически признался в том, что ему так же сложно, как и ей. — И мне жаль, что я ввёл тебя в заблуждение.

— Заблуждение? — в сердцах воскликнула она и, взмахнув руками, отвернулась от него. — Катись к чёрту, Гонтье!

Она с помощью телекинеза откинула крышку люка и поспешила скрыться в доме, чтобы не наговорить ещё кучу гадостей, что вертелись на кончике языка. Алиса спустилась на первый этаж, чтобы налить себе воды, и в этот момент около дома припарковалась машина.

Мадам Рене вернулась.

Алиса залпом осушила стакан и со звоном поставила его в мойку, всё ещё чувствуя бушующую внутри злость, но она придавала сил, несмотря на жуткую усталость.

— Нужно поговорить, — отчеканила Алиса, едва мадам Рене вошла в дом. Во взгляде Владимира пронеслось облегчение, стоило ему увидеть девушку, ведь он наверняка до последнего сомневался, всё ли в порядке, учитывая события, что произошли днём.

— Дай мне пять минут, и я в твоём распоряжении, — сказала мадам Рене, с некоторым раздражением скинув с себя пиджак и повесив его на сгиб локтя. — Поговорим в твоей комнате.

Она ушла на второй этаж, а Алиса покосилась на Владимира и спросила:

— Что это с ней?

— Издержки тяжёлой работы, — пояснил он. — У вас всё в порядке?

Алиса подумала об окончании разговора, что произошёл на крыше, о видении и криках в нём, о прахе, который ветром унесло вдаль…

— В полном.

Алиса поднялась на второй этаж и на верхней ступеньке столкнулась в Гонтье, который шёл встречать Владимира, чтобы обсудить рабочие моменты. Она быстро проскочила мимо него, даже не взглянув, и поспешила скрыться в своей комнате, даже не хлопнув дверью.

Мадам Рене пришла к ней лишь через десять минут, и на её лице читалась бескрайняя усталость.

— Рассказывай.

И Алиса начала рассказ, включив в него свою теорию о том, что Найроми стоит за нападением на поселение перевёртышей. Она в красках рассказала о том, что видела в сознании незнакомки, о странном расположении охраны около сцены, о подозрении, что жрица Ламмаса боится своего народа. Мадам Рене внимательно выслушала всё то, что Алисе удалось узнать сегодняшним вечером, а в конце потёрла пальцами переносицу, где часто виднелись следы от дужек очков.

— И было ещё кое-что странное, — сказала Алиса, опустив взгляд на свои ладони. — В разговоре о поселении перевёртышей один из мужчин упомянул отшельников. Что это значит? Кто такие отшельники?

— Отшельники? — В глазах мадам Рене проскочил страх, и Алиса невольно задержала дыхание. — Ты уверена, что не ослышалась?

— Я не уверена, потому что видение было неясным, а голоса и картинки словно накладывались друг на друга, — пояснила она, надеясь, что мамам Рене хоть примерно представит, как выглядят и ощущаются её видения. Даже про отшельников Алиса вспомнила не сразу, а только после повторного возращения к воспоминаниям, и что-то ей подсказывало, что это слово упомянуто неспроста.

— Отшельники — это ведьмы и колдуны Индиго, которые живут среди обычных людей. Они наравне с нами пользуются магией, но не подчиняются законам восьми городов. — Мадам Рене прошлась по комнате и остановилась спиной к Алисе около настежь открытого окна. — Отшельники не претендуют на защиту и не вносят свой вклад в развитие нашей культуры, они не вредят нам и не помогают.

— Какова вероятность того, что перевёртыши смогли выйти на отшельников и переманить их на свою сторону? — напряжённо спросила Алиса, крепко сжимая ладони меж коленей.

— Если это действительно так, то у перевёртышей в руках огромное преимущество, ведь нескольких отшельников будет достаточно, чтобы снять защиту рун. — Мадам Рене развернулась лицом к Алисе, но её взгляд оставался отрешённым, словно она была глубоко в своих мыслях и лишь высказывала их вслух. — Но я не понимаю, в чём смысл подобного союза, ведь для этого есть договор…

— Какой договор? — шёпотом спросила Алиса, но мадам Рене лишь отмахнулась, чтобы она не отвлекала от размышлений.

— Перевёртыши и отшельники… странно…

Ситуация в самом деле была донельзя странной, и Алиса не могла отделаться от мысли, что она что-то упускает. Какой-то очень важный фактор, который обязательно расставил бы всё по своим местам…

— Но это может быть правдой? — спросила она, затаив дыхание. Мадам Рене перевела на неё взгляд, и Алиса могла видеть, как в её янтарных глазах разгорается решительность.

— Да, — ответила мадам Рене. — Думаю, что эта теория имеет место.

— Что-то всё равно не сходится. Я словно хожу в кромешной тьме и следую за короткими вспышками света. — Алиса спрятала лицо в ладонях и плотно зажмурилась. Боль в затылке стала не такой назойливой, но отзывалась спазмами в лобной части и в висках.

— Ты проделала хорошую работу, дитя, — похвалила её мадам Рене, и её губы дрогнули в улыбке. — А теперь тебе нужно отдохнуть, чтобы набраться сил. Не думай о перевёртышах, отшельниках и прочих интригах, дай себе время, чтобы восполнить ресурсы.

— Я вам нужна завтра?

— Нет. Завтра ты вольна делать всё, что захочешь. — Мадам Рене прошла через всю комнату и остановилась около двери, коротко обернувшись. — Я рада, что взяла тебя с собой.

И, пожелав доброй ночи, она вышла в коридор, оставив Алису в компании незаконченных мыслей, страхов и осколков призрачных видений.

Несмотря на усталость, Алиса так и не смогла уснуть, ведь как бы она и старалась избавиться от мыслей о перевёртышах и отшельниках, они всё равно возвращались. В полночь ей стало совсем тоскливо в четырёх стенах, поэтому она спустилась на кухню, чтобы перекусить, так как последний прием пищи был в поместье Найроми Уэлш.

Алиса сидела на подоконнике с ведёрком фисташкового мороженого, которое кто-то недальновидно оставил в морозильнике, и смотрела вдаль, где несмело мигал фонарь, то освещая песчаную набережную, то погружая всё во мрак. Она чувствовала себя примерно так же, ведь по большей части ей приходилось двигаться на ощупь в темноте. Лишь иногда зажигался свет и находились ответы на некоторые вопросы, которых становилось всё больше с каждым скачком напряжения в лампе её сознания.

«И чего мне не спится?» — мысленно спросила себя Алиса, отправив в рот ещё одну ложку мороженого, которое стремительно начало таять на языке. Ей хотелось лечь в кровать и забыться крепким сном, в котором не было места кошмарам из реальной жизни и стрессу, от которого сводило живот, а голова раскалывалась на части от боли. Где не было Гонтье и миллиона поводов, почему их отношения заранее обречены на провал.

В том мире не было ничего, кроме звенящей тишины и спокойствия, в котором Алиса так остро нуждалась.

Но реальность была наполнена тревожностью и сомнениями, которые мешали уснуть, и Алисе оставалось надеяться на то, что изнеможение возьмёт верх над ощущением зудящей незавершённости. Мадам Рене попросила её не думать о деле перед сном, но она не могла избавиться от мысли о неправильности, которая витала в воздухе.

«Мы что-то упускаем», — думала Алиса, отложив в сторону ведерко с мороженым, чтобы помассировать виски. К горлу подбиралось неприятное ощущение тошноты, которое она изначально списала на взбунтовавшийся из-за неправильного питания желудок, однако в голову закрались опасения, что тошнота могла быть вызвана дурным предчувствием.

«Если я сейчас всех разбужу без веской причины, то буду выглядеть идиоткой, — мысленно сказала себе Алиса, спрыгнув с подоконника. — Но если бездействовать и случится беда, то буду идиоткой вдвойне».

Она сполоснула лицо холодной водой, чтобы привести себя в чувства, и вышла из кухни, собираясь подняться на второй этаж и разбудить мадам Рене. Однако стоило ей сделать шаг на первую ступеньку, как дом сотрясло вибрацией от оглушающего взрыва, свет которого яркой вспышкой мелькнул в окне позади неё. Алиса взвизгнула от неожиданности, чувствуя, что сердце едва не выпрыгивает из груди от ужаса, и на ватных ногах поспешила подняться на второй этаж.

С третьего этажа как раз спускались Гонтье и Владимир, на ходу натягивая на грудь чёрные футболки.

— Там что-то взорвалось! — воскликнула Алиса, глаза которой были расширены от ужаса. Она побежала следом за мужчинами на улицу, наплевав на их протест, и разинула рот от удивления, стоило ей увидеть вдали полыхающий дом.

— Поместье жрицы? — хмуро спросил Владимир, взглянув на Гонтье, и тот кивнул в ответ.

— Похоже на то.

Алиса вздрогнула, когда мимо неё прошла мадам Рене в шёлковом ночном костюме, и, не выдержав удушающего чувства тошноты, она перевалилась за перила, крепко сжимая их дрожащими пальцами, и опорожнила желудок. До неё эхом доносился разговор взрослых, но она могла лишь отчётливо слышать собственное биение сердца, которое словно встало поперёк глотки, и содрогаться от приступов рвоты, что с кашлем вырывалась наружу.

«Идиотка!» — мысленно корила себя Алиса, вытирая рот тыльной стороной дрожащей ладони. Она на ватных ногах вошла в дом, не реагируя на оклик, закрылась в ванной и начала чистить зубы, не замечая, что мятная паста имела привкус солёных слез, что стекали по щекам. Алиса смотрела на свои покрасневшие от слёз глаза, которые отражались в зеркале, и ругала себя за то, что не забила тревогу раньше.

— От поместья Уэлш почти ничего не осталось, — сказала мадам Рене, когда Алиса через десять минут спустилась на первый этаж. Владимир и Гонтье отсутствовали, наверняка разбираясь в деталях происшествия, но это было к лучшему.

— Это моя вина, — пробурчала Алиса, разглядывая свои ладони. — Я чувствовала, что грядёт что-то ужасное, но списала это ощущение на тревожность после тяжёлого дня. Я слишком поздно осознала, в чём дело… я как раз шла к вам, чтобы сказать о предчувствии.

— Ты ни в чём не виновата, — заверила её мадам Рене, напряжённо меряя коридор шагами. — Ты устала и не понимала, что происходит. Мы вряд ли успели бы помочь.

Дверь резко распахнулась, и на пороге показался Гонтье, лицо которого выражало решительность и ужас одновременно. Алиса задержала дыхание, стоило ей встретиться с ним взглядом, ведь в нём читалось то, что она боялась услышать больше всего на данный момент.

— Перевёртыши вновь атаковали Ламмас!