Плен одиночества

Ольга Борискова, 2023

Она достигла тех высот, о которых мечтала когда-то, и теперь в ее жизни начинается новый этап. У него по-прежнему есть все, но он продолжает жить прошлым. Тем прошлым, где его сердце еще не оплела ненависть к ней. У них была тысяча возможностей заглянуть друг другу в глаза, но ни единого шанса все исправить. Но теперь у него есть одно желание. И она обязана его исполнить… Когда не забыто и не прощено, когда не отпускает и не утихает… Когда прошлое скребет душу, разъедает сердце… есть только один шанс сделать правильный выбор…

Глава 12

Россия, Москва, апрель 2021 года

— Ты опоздала.

Рината повесила пальто, скинула сапоги, а затем, игнорируя Крылова, направилась к лестнице. Игорь поймал ее за руку, когда она уже поднялась на ступеньку.

— Будешь спать в моей комнате.

— А больше я ничего не должна сделать? — резковато ответила Рината.

Она изо всех сил старалась сохранять равнодушие, поскольку знала — начнет выяснять отношения с Игорем, ничем хорошим это не закончится. А сегодня она устала. И вымоталась — эмоционально и физически.

— Давай продолжим воевать завтра? — почти беззлобно попросила она. — Ты не заставишь меня спать с тобой. Женился? Ладно. Заставил жить под одной крышей? Пусть. Но делить с тобой постель я не намерена.

— А это мы еще посмотрим. — Игорь потянул Ринату к себе, вынуждая спуститься.

Ноги ее были в тонких колготках — ни привычных туфель на каблуках, ни даже тапочек, поэтому она казалась еще более хрупкой. И соблазнительной.

Теперь, сойдя с лестницы и очутившись на паркетном полу, она смотрела на него снизу вверх.

Обхватив Рину за талию, Игорь прижал ее к груди. К его удивлению, она не сопротивлялась. Но и эмоций никаких не выказывала: отстраненность во взгляде, безвольно опущенные вдоль тела руки. На ней было все то же черное «свадебное» платье. Нагретый ее теплом атлас.

Игорь провел ладонью по щеке Рины, дотронулся подушечкой пальца до верхней губы, очертил нижнюю. Еще совсем недавно прикасаться так он мог лишь к фотографии. К тем чертовым снимкам, где она дарила улыбки другому.

Но теперь она здесь. Сейчас он держит Ринату в объятиях и может касаться ее. Причем столько, сколько захочет. И без конца вдыхать ее аромат. Его дом снова наполнится ею: голосом, запахом.

И возможно, даже улыбками. Однажды, очень давно, он не раздумывая привез ее сюда, но лишь потому, что на двоих у них была одна цель. А сейчас она находится здесь в качестве жены. Круг замкнулся.

Жена. Ему нравилось это слово. Нравилось применительно к ней. К принцессе мрачного подземелья. К его Ринате.

К его. Ринате.

Однако правда заключается в том, что все это — чистой воды самообман.

Рината никогда не принадлежала ему — и никогда не будет.

— Иди в мою комнату, — тихо сказал Игорь.

— Нет, — в тон ему ответила Рина. Положила ладони на его руки, лежащие на ее талии, и убрала их.

— Хочешь поспорить?

— Нет. Я себя отвратительно чувствую, поэтому, пожалуйста, оставь меня в покое хотя бы сегодня.

— Я заказал ужин. — Игорь покорно отступил на шаг.

— Я поужинала со своей семьей, — без эмоций ответила Рина и, мазнув по нему безразличным взглядом, начала подниматься по лестнице — квартира была двухуровневая.

Он мог бы настоять или остановить ее, или… да он мог бы сделать с ней все, что захочет. Только сути это не изменит. Она уже поужинала… с ними.

В зоне доступа всегда находились Бердников и Богославская — люди, которых она прежде неистово ненавидела, и был он — тот, кто вечно болтался рядом, чтобы утирать ее сопли. Игорь надеялся, что наступит день и она откроется ему, переступив через выстроенные ею же преграды. Но как только отношения с родителями начали налаживаться, она, счастливая и одухотворенная, полетела к ним. К маме. К отцу.

А его оставила в прошлом. Вычеркнула, как не стоящую внимания главу в книге своей жизни. Теперь, помимо прочего, у Ринаты есть брат и дочь. Полноценная замечательная семья, чтоб ее. А он, как был никем для нее, так никем и остался. Звено в цепи успеха звездной девочки — не более. Лишь ступень на пути к пьедесталу.

Когда Рината скрылась наверху, он направился в кухню. На столе была бутылка шампанского и грейпфрутовый сок. Игорь любил апельсиновый, но там, в прошлом, апельсины она терпеть не могла…

Две тарелки, приборы. Он правда думал, что она станет ужинать? Идиот!

С трудом подавив желание сорвать со стола скатерть, Игорь сложил тарелки и вилки в раковину. Достал из бара бутылку коньяка, открыл верхний шкафчик в поисках стакана. Увидел кружку с ромашками и улыбнулся. Выбросить, да и дело с концом, кому нужен его мазохизм?

Однако отодвинул кружку в сторону. Взял пузатый бокал и захлопнул дверцу. Демоны пусть остаются в темнице.

Войдя в гостиную, Игорь поставил бутылку и бокал на столик, расположился на кожаном диване.

Закинув ноги на стол, осмотрел комнату и покачал головой. Все эти годы его окружали люди. Их было настолько много, что иногда казалось, будто каждый из ныне живущих прямо норовит вставить свои пять копеек, впихнуть в него ребром монету, вкрутить свое мнение в мозг Крылова. Но одиночество его было куда глубже. И заглянуть в темное подземелье почему-то никто не решался. Максимум — добрались до двери из металлических прутьев, из-за которых смотрел раненый зверь.

Чудовище, обманутое заманившей его в ловушку красавицей принцессой.

Чудовище… Ему так больно и одиноко, но никто не подал руку помощи.

Рината снова оказалась здесь. В комнате, наполненной воспоминаниями. В квартире, куда порой она иногда возвращалась во снах.

Теперь, конечно, гораздо реже, чем тогда, в четырнадцатом.

Страшные ночи. В те часы ее буквально ломало, а душа выкручивалась наизнанку. Тогда, лежа на полу в гостиной, она молилась о том, чтобы перестать слышать его голос, чувствовать его касания, поцелуи. Из‑за двери доносился звук шагов, и это было самым реальным, что она ощущала.

В каждом мгновении Игорь был с ней, и цвет его глаз не тускнел со временем. Ее дочь росла в утробе, а вместе с ней — и чувство обреченности. Рината понимала, что не имеет права на любовь. Она понимала, что закопала собственные чувства в холодную землю.

Похоронила, а заодно и его чувства прихватила. Забрала, спрятала. Ведь то, что произошло в тот год… Рината не знала, как реагировать.

Зато теперь знает.

Вздохнув, Рина втащила чемодан на постель и, раскрыв, вытащила самое необходимое. Надолго задерживаться она не собирается, некоторые вещи ей и вовсе без надобности. Взяла шелковый халатик, нижнее белье, средства для душа. Расстегнула пуговки на рукавах, развязала поясок и, сняв, повесила платье в шкаф, а после направилась в ванную. Ничего не изменилось: раковина, плитка на полу и стенах… Словно в прошлое попала.

Рина повернулась, чтобы закрыть дверь, но рука застыла, не захлопнув створку.

На дверном крючке висел женский халат бледно-голубого цвета. Очень откровенный и неприлично короткий. В крови всплеснулась волна плохо контролируемой ярости, грудь обожгло огнем. Рина шумно выдохнула. Попыталась вернуть себе состояние внутреннего равновесия, но потерпела поражение. Сволочь! Да она его…

Сдернув шелковый халат, будто это была обычная тряпка, Рина вылетела из ванной комнаты. Он же специально. Конечно, нарочно оставил шмотье своей… бывшей невесты, Максаковой, вульгарной девицы, которая даже перед камерами не может вести себя прилично. Но, выскочив в коридор, Рината поняла, что, кроме нижнего белья, на ней ничего нет. А оно — красивое, кружевное, черное. Как раз Крылову на радость.

Обойдется! Вернулась, надела свой халат, посмотрела на распахнутую дверь, а потом — на голубой шелк в руках. Если сейчас пойдет к Крылову и сунет эту тряпку ему под нос, мирно ночь не закончится. Но, господи, как же противно… Одно дело — со стороны видеть, как на него вешаются бабы, ужом вьется Максакова, другое — прикасаться к дерьму, в которое он превратил свою жизнь.

Рината разжала пальцы, халатик выскользнул из руки и упал к ногам. Нет, она не доставит Крылову такого удовольствия, не поведется на провокацию.

Принять душ и лечь спать. Рина бросила взгляд на ванную комнату и брезгливо поморщилась. Нет. И без душа обойдется, только зубы почистит.

А завтра выдраит все подчистую.

Вернулась в спальню. Посмотрела на кровать и поджала губы. Просить у Крылова постельное белье она не пойдет, сегодня ночью поваляется на покрывале.

Можно его перевернуть. Рината метнулась к ведущей в коридор двери, захлопнула ее и снова осмотрелась. Спать в комнате, где совершенно точно жила другая женщина — неприятно.

Но спать в постели Крылова, где он проводил время с другими женщинами — неприятно вдвойне.

Едва Рината провалилась в тревожный сон, ее что-то разбудило. Распахнув глаза, прислушалась. Нет, не показалось: снаружи действительно слышались шаги.

Она дернулась, чтобы встать, но дверь резко открылась, и на пороге появился Крылов. Включил свет и как-то странно посмотрел, а потом двинулся к постели.

— Ты что делаешь? — настороженно спросила Рина и села.

На мгновение остановившись, Игорь смерил ее горящим похотливым взглядом и сделал еще один шаг.

— Моя квартира и комната тоже моя, — хрипловато проговорил он и, поравнявшись с постелью, попытался схватить Ринату за руку.

Рина, быстро смекнув, что к чему, перекатилась на бок и ловко спрыгнула на пол.

— Я могу уйти!

— Не можешь, — мотнул головой Крылов. Короткие пряди светлых волос разметались в беспорядке. В глазах полыхало пламя, с губ не сходила жесткая едкая улыбка. — Ты тоже моя. Ты моя жена, Рината. И ночь проведешь со мной. — Обогнув кровать, он успел-таки схватить Рину, пока та не успела ускользнуть.

— Иди к черту! — прошипела она, безуспешно пытаясь высвободиться. — Что ты? Изнасилуешь меня?

— Если понадобится.

Лицо ее опалило горячее дыхание с примесью алкоголя.

— Ты пьян, Игорь. — Рина попыталась успокоиться. — Приди в себя!

— Я в себе, Бердникова! — заговорил он, сжимая ее запястье сильнее. — Разве только тебе можно приходить ко мне в номер и… что ты несла в Корее? Требовала свой приз? Сегодня ты — мой приз! Я выиграл тебя! Отобрал тебя у проклятого Демаре! Ты мой выигрыш, Рината. Считай, я предъявляю свои права.

— Ты бы еще вспомнил, что было семь лет назад!

— Если понадобится, и это вспомню. — Игорь оттолкнул ее так, что она упала на постель. Посмотрел на нее сверху вниз и добавил: — Раздевайся… или пожалеешь.

— Школой будешь угрожать?!

— Если понадобится, — повторил Игорь.

— Ладно, — вдруг согласилась Рината. С вызовом глядя ему в глаза, стянула белую пижамную майку и осталась в трусиках. Даже грудь не стала прикрывать.

Зато это с превеликим удовольствием сделал Игорь. Опустившись рядом, накрыл ковшом ладони маленькую грудь с торчащим коричневым соском, второй рукой погладил плечи, живот.

Рината сидела, не шевелясь и будто даже не дыша. Отвернувшись, смотрела куда-то в сторону. Волосы падали на спину, прикрывали узкие бледные плечи. Игорь собрал черные пряди в ладонь и тут же шумно выдохнул. На лопатке и выше, к шее, красовалась татуировка: стая птиц. Четыре больших и пять маленьких. Против воли очертил пальцем пару самых крупных и тотчас убрал руку.

Стаю вновь скрыли упавшие тяжелым водопадом волосы. Кожа Ринаты была теплой и нежной, словно нагретый закатным солнцем бархат. Игорь провел ладонью по ее плечу, стиснул пальцами подбородок Рины и вынудил ее повернуть голову. Поймал леденящий сердце взгляд. В нем было столько ненависти, что на мгновение он опешил. Но его накрыла вторая волна ярости, и он, немедля ни мгновения, впился в ее губы поцелуем.

Сколько он выпил? Кажется, от бутылки коньяка ничего не осталось… Жалость к себе, в обязательном порядке приходящая всякий раз, когда предавался воспоминаниям, на четвертом бокале сменилась неконтролируемой яростью к спящей в комнате наверху Рине. Какое она имеет право видеть принцессные сны в тот момент, когда он полон ею? Когда ее образ стоит у него перед внутренним взором, запах ее проникает в легкие и безжалостно травит его? Черноволосая дрянь просто издевалась над ним! Продолжала надменно улыбаться, будто он — ничто. И ему захотелось кое-что доказать ей. Сломить ее. Вытравить из взгляда все высокомерие и отстраненность, не оставить ни капли! Чтобы никогда он не чувствовал себя рядом с ней безродным дерьмом!..

На поцелуй она не отвечала, хотя покорно разомкнула губы. Игорь чуть отстранился, расстегнул изрядно помятую белую рубашку и повалил Ринату на спину. Лег сверху и сцепил ее руки над головой одной ладонью.

— Посмотри на меня, — приказал он.

Рината покорно подчинилась. Он снова поцеловал ее. И она раскрыла губы, беспрепятственно позволяя его языку проникнуть в рот. Но отвечать и на этот раз не думала. С каждой секундой Игоря охватывала все большая злость.

Дернувшись, он прохрипел:

— Что? Недостаточно хорош? Противно?

— А ты считаешь, должна броситься к тебе в объятия? Хочешь трахнуть меня, давай, Крылов! Не упусти возможность! — Лицо Рины презрительно скривилось. — Я не буду сопротивляться. Ты ведь хочешь меня. — Она поерзала под ним и довольно усмехнулась, чувствуя, что это моментально нашло в нем отклик.

— А ты — нет?

— Ты заставил меня выйти за тебя замуж, Игорь. Шантажировал меня школой моей матери! Вынудил меня отказаться от человека, которого я люблю, а он не заслуживает, чтобы с ним так поступали! Он лучше тебя, Крылов! Намного! И лучше меня. Он… — Рината почувствовала, что пальцы его не сжимают ее запястья, а спустя миг исчезла и жаркая тяжесть тела.

Игорь встал, взял рубашку. Взгляд его наткнулся на валяющийся рядом голубой халат. Подняв, кинул его на край постели. А после, даже не оборачиваясь на Ринату, вышел из спальни.

Тяжко выдохнув, Рина нашарила майку и оделась. Было прохладно, кожа покрылась мурашками. Уткнувшись в подушку, укрылась углом покрывала, обняла себя и поджала голые ноги к груди.

Никогда бы не подумала, что в отношениях она и Крылов способны дойти до такого. Он пытается поиметь ее, а ей не то что неприятно — мерзко. Словно она никогда и не таяла под его ладонями, поцелуи его никогда не будили в теле трепет, а взгляды не наполняли сладким предвкушением. Будто только что ее касался и не он вовсе, а иное существо — холодное, пустое, не способное дотянуться до ее души.

Стало невыносимо больно. Теперь он совсем чужой.

Резкий звук бьющегося стекла заставил Ринату вздрогнуть. Она не хотела подниматься, нет. Он чужой. Но очнулась она, уже накидывая свой халат на выходе из комнаты.

Звук повторился — глухой и не такой сильный.

Пройдя по небольшому коридору второго этажа, Рина, как была босая, сбежала по лестнице и замерла в дверях гостиной. Игорь сидел на диване, обхватив голову руками. По пальцам стекала кровь.

Шагнув в комнату, Рина осмотрелась. Осколки бокала валялись возле дивана, у ног Игоря, горлышко бутылки — чуть дальше. Стекляшки были раскиданы по всей гостиной.

Рината невольно отметила, что в квартире из знакомого — лишь ее прежняя комната на втором этаже, все остальное же стало другим, непривычным. Невооруженным взглядом была видна рука женщины — квартира была уютной и яркой.

И столь же чужой, как и хозяин.

Не говоря ни слова, она прошла в кухню, отыскала коробку с медикаментами и вернулась обратно. Игорь сидел без движения. Несколько алых капель упало на мягкий бежевый ковер, но его это, похоже, не заботило.

— Дай руку. — Рина потянулась к нему и попыталась отнять ладонь от головы, но Игорь оттолкнул ее.

— Не трогай, — глянув волком, огрызнулся он.

Рината упрямо поджала губы. Наградила сердитым взглядом и решительно схватила за запястье.

— Протрезвей для начала, а потом будешь строить из себя героя, — процедила она.

Он поднял на нее взгляд. Тяжелый, болезненный. Смочив кусок бинта перекисью, Рина приложила его к ране. Сколько раз ей приходилось обрабатывать ссадины на коленках дочери… Это теперь она не вздрагивает, если девочка прибегает домой с царапиной, а когда-то даже синяк доводил до трясучки.

Сцепив зубы, Игорь неотрывно смотрел за умелыми действиями Ринаты. Как заправская медсестра, она ловко обработала несколько порезов. Вытащила из одного маленький осколок и снова обработала ранку. Замешкалась, коснулась лица Крылова и вытерла кровь.

Игорь прикрыл глаза, но спустя мгновение поймал ее взгляд.

— Зачем? — спросил негромко, чуть сипло.

Рината промолчала. Закрутила крышку на бутылочке с перекисью.

— Иди спать, Игорь, — наконец ответила она. Собрала испачканные кровью салфетки и покинула гостиную.

Он проводил ее мрачным взглядом, и, когда она скрылась в дверях, уставился на перевязанную руку. Зачем?

Зачем все?..