Плен одиночества

Ольга Борискова, 2023

Она достигла тех высот, о которых мечтала когда-то, и теперь в ее жизни начинается новый этап. У него по-прежнему есть все, но он продолжает жить прошлым. Тем прошлым, где его сердце еще не оплела ненависть к ней. У них была тысяча возможностей заглянуть друг другу в глаза, но ни единого шанса все исправить. Но теперь у него есть одно желание. И она обязана его исполнить… Когда не забыто и не прощено, когда не отпускает и не утихает… Когда прошлое скребет душу, разъедает сердце… есть только один шанс сделать правильный выбор…

Глава 11

Россия, Москва, апрель 2021 года

— Рин, ты уверена, что не хочешь остаться? — В голосе матери слышалось сожаление. Алла сидела на постели и наблюдала, как Рината собирает скромные пожитки.

Кинув в распахнутый чемодан последнее платье, дочь захлопнула крышку.

Только тогда посмотрела на маму.

— Хочу пожить одна. Прости, пожалуйста, я знаю, что вы скучаете, да и я тоже очень сильно, но… — Рина подсела к Алле и приобняла. — Мне нужно, мам. Правда.

— Что ты скрываешь, Рината? — Богославская погладила дочь по спине. — Что происходит у вас с Игорем? Он что-то хочет от тебя. — Прозвучало как утверждение.

— Все в порядке. — Рината поспешила успокоить мать. — Он просто, как и всегда, нервы измотает, прежде чем я чего-то смогу добиться.

Не нужно Алле пока ничего знать. Ни ей, ни отцу, который вот-вот должен приехать к ужину. На часах уже половина седьмого, и Рина выключила телефон, чтобы, не дай бог, Крылов не начал названивать, требуя ее к назначенному времени. Эти мысли каждый раз вызывали в Ринате неприятие. И днем, когда она вернулась в школу прямиком из ЗАГСа, и теперь, когда собирала вещи.

Хотелось сделать Крылову пакость, нечто, что стерло бы с его лица противную ухмылку. Но она не могла. Разве что опоздать к праздничному ужину?.. На пару-тройку часов. Лучше она проведет это время с матерью, отцом и братом, чем с новоиспеченным муженьком.

— Не понимаю я, почему даже спустя столько лет вы никак не найдете общий язык. Ну расстались, и ладно, что уж теперь. — Алла отстранилась, заглянула дочери в глаза.

— Его злит, что мы с Ником… Ты ведь понимаешь. — Рина отвела взгляд. Врать матери всегда сложно, и даже давно придуманная совместными усилиями сказка давалась с трудом. — Мы еще катались в паре, когда у нас с Ником… когда мы встретились. Крылова злит, что я была беременна от него уже на Олимпиаде. И до белого каления доводит, что я полюбила Николаса, улетела к нему в Штаты. И еще бесит, что я счастлива. Да… его бесит одно мое существование.

— Странно, — нахмурила брови Алла.

— Ага, — усмехнулась Рината, поднявшись на ноги. — Может, пойдем вниз? Папа, наверное, скоро должен приехать.

Ужины в родительском доме Рината всегда ценила. В те моменты, когда мама водружала на подставку кастрюльку с чем-то до безумия вкусным, папа разливал по стаканам холодный чай, сок или вино, а Серега в нетерпении стучал по столу ложкой, она испытывала ни с чем не сравнимое чувство единения с семьей. А если Рина навещала родных вместе с Николь, счастье просто переполняло ее до краев.

Николь и Сережа — неразлейвода, всегда друг за дружку горой. Напакостит кто-то один, второй сразу же заступается. Рината надеялась, что, повзрослев, они не перестанут ценить дружбу.

В честь приезда Владимир откупорил бутылку вина, разлил по бокалам и сказал тост:

— Я счастлив, когда мы собираемся за одним столом. Жаль, ты сейчас без Ники. Мы бы с ребятами съездили куда-нибудь.

— В парк развлечений! Или в аквапарк! — заголосил Сережа и принялся вертеть стакан с апельсиновым соком.

— Владимир Николаевич, она и так из тебя веревки вьет, — улыбнулась Рината. — На пару с мелким. — Хитро глянула на брата, и в ответ тот состроил рожицу. — Где она только не была. Пусть позанима — ется.

— Строгая мамочка! — хохотнул Бердников и поймал ласковый взгляд сидящей на противоположном конце стола Рины. Отсалютовал бокалом.

Рината и Алла тоже подняли свои, а Серега схватил стакан с соком.

— Я вас всех люблю.

— И мы тебя, Бердников, — улыбнулась Алла, ласково тронув его плечо.

Пригубив вино, Рина отставила бокал в сторону. Она прекрасно помнила, как в далеком две тысячи четырнадцатом году они тоже сидели вчетвером. Нет, впятером.

Сереге было несколько месяцев, а Николь и того меньше — горошинка. И взгляд матери, который она бросала на отца, еще кипел презрением и гневом. А она, двадцатилетняя девчонка, смотрела на них и рисовала в воображении картинку идеальной семьи.

Теперь мечта стала реальностью. И пусть Алла Львовна и Владимир Николаевич часто спорят, но из любимого тренера и надежного опекуна они оба превратились в настоящих родителей. И дом, наполненный теплом, всегда ждал Ринату. Эти двери широко распахнуты для нее.

Маме потребовалось много времени, чтобы простить отца, а Бердникову — самого себя. Но маленький Сережа, не подозревая того, смог совершить, казалось бы, невозможное: два года назад они поженились. Официально стали семьей. И хоть мама до сих пор носит девичью фамилию, сути это не изменило, они наконец стали единым целым.

Рината тоже хотела для родной дочери семью. Такую же счастливую.

При воспоминании о Николь, о том, как сильно она ждет, что мама и Ник поженятся и будут жить вместе, сердце болезненно сжалось. Рина кинула взгляд на часы над холодильником и тихонько вздохнула. Половина девятого.

Желание Николь никогда не сбудется. Сначала из размеренной жизни исчезла Алиса, а теперь, спустя меньше года, уйдет и Николас. Как девочка воспримет новость, Рината знала наперед.

Если говорить совсем мягко — не слишком хорошо.

— Ринат, может, завтра поедешь, темно уже. — Отец уложил чемодан в багажник машины.

— Да собралась ведь. Не переживай, я напишу эсэмэску, когда доберусь.

— Мать сказала, Крылов тебе проходу не дает. — Черты лица Бердникова стали жесткими.

— Вопросы я уладила.

— Если он что-то тебе сделает, я…

— А что он может сделать, Владимир Николаевич? — качнула головой Рината. — Словами пытается зацепить, да только давно не действуют провокации. Он не дождался от меня ни одного ответа после своих красочных интервью, ничего не получит и те — перь.

— Я переживаю за тебя. Он — не тот человек.

— Мне ли не знать, — уныло хмыкнула Рина и добавила: — Но манипулятор из него паршивый. Поэтому все будет хорошо.

— Когда возвращаешься в Америку?

— Думаю, через неделю. — Откровенная ложь, но Рина действительно не знала, что будет в ее жизни.

Родители, Николас, Николь… Алиса… Стоит им увидеть лежащее сейчас в сумочке обручальное кольцо — и захотят объяснений. Нужно как-то справляться ситуацией, но сегодня Рина не хотела думать о том, как скажет про Игоря лучшей подруге и какие ругательства услышит в ответ.

Как посмотрит Нику в глаза и вернет ему кольцо.

Как признается Николь, что вышла замуж за другого дядю. За незнакомого, совершенно чужого…

Хватит. Она будет решать проблемы по порядку. Сегодня на повестке — вечер с Крыловым, а тянуть время она больше не может.

В половине седьмого раздался звонок в дверь, и Игорь удивленно хмыкнул. Неужели Рината решила стать пай-девочкой? Максимум, на что он рассчитывал, — ее появление на пороге квартиры ровно в девятнадцать ноль-ноль.

Но, подойдя к двери, Игорь увидел вовсе не Ринату. Быстро снял обручальное кольцо, сунул в карман брюк и отпер замки.

— Что ты здесь делаешь? — улыбнулся он. — Мы не договаривались.

— А что? Нельзя к любимому братику прийти без приглашения? — лукаво ухмыльнулась Оля и вошла в квартиру.

Поставила сумочку на тумбу и расстегнула темно-зеленое пальто. Разулась и повернувшись к Игорю, поцеловала в щеку. Тихонько засмеялась. Заметила след от помады и стерла пальчиком.

— Ты один? Белобрысой подхалимки нет? — Осмотрелась в поисках чужой обуви.

— Мы с Лерой расстались. — Игорь, засунув руки в карманы, нащупал кольцо и двинулся в кухню. — Надеюсь, ты ненадолго?

— А я смотрю, ты очень рад меня видеть, — отозвалась Оля и, подхватив сумку, последовала за ним.

На Игоре были черные классические брюки и белая, расстегнутая на пару пуговиц у воротника рубашка. Ну конечно. Идеальный…

— Кофе будешь? — Стоя к ней спиной, он засыпал зерна в кофемашину.

Приблизившись практически вплотную, Оля провела по широким плечам Игоря ладонями. Ей нравились его сильные руки и мощная спина. Встала на носочки и коснулась губами затылка.

— Буду, — проговорила она. Вздохнула и отошла от Игоря. Присела на стул и закинула ногу на ногу. — Значит, все же дал дуре от ворот поворот? Неужто прозрел?

— Надоела, — не оборачиваясь, пробормотал Игорь.

— Ясно, — просто ответила Максакова. Она никогда не одобряла отношений Игоря с Федоровой и не единожды высказывала Крылову свое мнение, но если бы он хоть раз ее послушал…

Через минуту Игорь поставил перед ней чашку черного кофе, затем приготовил напиток себе и присел рядом.

— Как у тебя дела? — поинтересовался он.

— Как всегда, — повела плечами Ольга. — Тренируемся. На следующей неделе летим в Америку, будем ставить программы.

— У кого?

— У Новикова. — Она сделала глоток, поморщилась и потянулась за емкостью, исполняющей роль сахарницы. — Оригинально. — Покрутила наполовину заполненный тростниковым сахаром гладкий хрустальный бокал для сока.

— Сахарница… упала, — ответил Игорь и отхлебнул кофе.

Оля насыпала целую ложку, помешала, попробовала и, оставшись довольной, посмотрела на Игоря.

— Ты какой-то странный.

— Странный? — приподнял он брови.

— Я бы сказала — загадочный. Молчаливый, задумчивый. Уж не Рината ли тому виной?

— Нет.

Ольга заправила за ухо светлую короткую прядку и усмехнулась.

— Ладно, значит, не Бердникова. Что ж. Я вообще к тебе по делу. Через полтора месяца у дяди Лени юбилей. Шестьдесят лет, как-никак, взрослый мальчик.

Игорь не удержался от улыбки. Верно… совсем взрослый.

— И твоя мать не дает мне прохода разговорами о подарке. Поэтому ты, пожалуйста, подумай.

Игорь отхлебнул кофе.

— Есть у меня для него подарочек, — загадочно улыбаясь, заметил он и посмотрел на Олю. — Думаю, он будет счастлив.

— Мне уже страшно! — Ольга округлила глаза. — Кстати, Крылов, меня ждет Матвей. — Она поднялась, одним глотком допила кофе и хотела было выйти в коридор, но Игорь, потянув ее за руку, усадил к себе на колени и коснулся носом ее шеи. Поцеловал открытое плечико.

— Когда свадьба? — спросил осипшим голосом, вдыхая ее парфюм.

Она не пахла ни цветами, ни персиками. Дорогой аромат женщины, но в отличие от духов Федоровой, запах ему нравился. Не сводил с ума, не оголял нервы, но был приятен. Что-то терпкое, манящее, зазывающее, таинственное. Да она и сама такая. На первый взгляд — папина дочка, богатая, ухоженная, избалованная, но — нет.

Точно — нет.

— Ты же знаешь. — Голос ее тоже охрип. Ольга провела ладошкой по его щетинистой щеке и мягко коснулась губами губ. — В первую очередь фигурное катание. А с Матвеем мы просто… спим. Нам удобно. — Прижалась к его лбу своим и, тяжело выдохнув, сползла-таки с коленей. — Мне пора, Игорь. — Она вышла в коридор.

Проводив ее тяжелым взглядом, Игорь потер лицо и встал.

— И не забудь насчет подарка. Иначе я отправлю сюда твою маму. — Одевшись, Оля коснулась его руки.

— Спасибо, дорогая. — Он слегка улыбнулся. — Я подумаю. Серьезно.

На прощание она поцеловала его в щеку, а после, чуть слышно постукивая каблуками, покинула квартиру. Стоило двери закрыться, Игорь посмотрел на часы. Без десяти семь…

В половине девятого Игорь не выдержал и набрал номер Рины. Стерва черноволосая!.. Услышав, что аппарат абонента снова недоступен, стиснул зубы и дал отбой. Повертел телефон и бросил на кровать.

Она приедет. Он уверен.

И правда. Почти в десять вечера по квартире разнеслась трель дверного звонка.

Рината стояла, сжимая ручку красного чемодана. На лице красноречиво расписано все, что она думает о хозяине квартиры.

Игорь молча взял чемодан, внес в квартиру и поставил у стены. Рината продолжала стоять на лестничной площадке. Крылов терпеливо ждал. Наконец, она, отстраненная и, как всегда, прекрасная, переступила порог.

Едва сдерживая победоносную улыбку, Крылов запер дверь.

Склонился к Ринате и проговорил:

— С возвращением домой, дорогая жена.