Холмы надежды

Олеся Ерохина, 2021

Много лет назад человечество потрясли войны, эпидемии, катастрофы. Города, страны и целые континенты были разрушены и превратились в Пустынные земли. Жизнь сохранилась только в небольших обителях – Оазисах. Селена живет в одном из таких Оазисов, название которому Хоуп Хиллс, или Холмы Надежды. Здесь правит Совет, который защищает обитель от набегов жителей Пустоши. Вот только действительно ли Оазису грозит опасность, или режим Совета – дешевая уловка, способ держать в страхе рабов Хоуп Хиллс? Этот вопрос не дает покоя Селене, и она спешит разобраться во всем. Неожиданные ответы она, рискуя жизнью, найдет только за Границей, разделяющей Холмы и Пустошь. А поможет ей тот, кто ненавидит ее и режим Совета всем сердцем.

Глава 10

Селена затуманенным взором обвела помещение, в котором очнулась. Она силилась узнать в этих очертаниях хоть что-то знакомое, но ей это плохо удавалось. События, произошедшие на площади, складывались как пазл — медленно и не последовательно. Все тело ныло, но особенно сильно давала о себе знать левая скула. Пересохшие губы хотелось облизнуть, но от этих попыток становилось нестерпимо больно. Приподнявшись на локтях, Селена осмотрелась внимательнее — маленькая темная комнатка освещалась единственной лампой, внутри которой дрожал огонек. Стены были деревянными, ветхими, низкий потолок давил, небольшое окно было занавешено грязной тряпкой, даже отдаленно не напоминавшей занавеску. Возле него стоял сколоченный из какого-то барахла стол, за которым сидела мужская фигура. Человек спал, положив голову на сложенные перед собой руки. Напротив стояла бутылка с мутным содержимым. Сделав над собой усилие и перевернувшись на бок, а потом сев на узкой неудобной и жесткой лавке, назвать которую кроватью не поворачивался язык, девушка уставилась на дремавшего. Теперь она смогла разглядеть в нем Эрика.

— Эй, — тихо позвала она и скривилась от боли — губа ныла.

Фигура зашевелилась, Эрик поднял голову и сонно посмотрел на Селену. Все лицо его было перепачкано запекшейся кровью, где-то проступали синяки и ссадины. Черная футболка была порвана, как и грязная куртка, висевшая на спинке стула.

— Проснулась, — он зевнул. — Как ощущения?

Он указал на опухшие губы.

— Больно. Где мы?

— В моем убежище. Здесь никто не станет искать.

— Я с трудом вспоминаю, как мы сбежали.

— Это нормально. Чтобы ты смогла заснуть, я дал тебе это.

Парень взглянул на бутылку и пояснил:

— Обезболивающее.

Эрик встал, потянулся, размял плечи и шею. Можно было подумать, что он не чувствует боли.

— Почему ты спас меня?

— Потому, что парни бы изнасиловали тебя, а потом убили. И я бы даже понял их, честно. Но… Это дико, низко и жестоко. И если эти двое вряд ли бы потом раскаивались, то Дарен точно винил себя до конца жизни. Он вспыльчивый, неуравновешенный, но не убийца. К тому же, Совет уничтожит весь Вейстленд, а этого я не допущу. Это мой дом. Дерьмовый, но другого у меня нет. Слишком уж высока цена за тебя, не находишь?

— Я клянусь тебе, что не шпионила! Вчера я пришла, чтобы предупредить тебя о том, что в Зоне кто-то доносит Совету ложную информацию. В Хоуп Хиллс уверены, что Вейстленд готовит восстание. Потому они и ужесточили режим.

Эрик усмехнулся.

— Ты еще не поняла? Никто и ничего Совету не доносит! Они ЗНАЮТ, что никаких нарушений порядка в Вейстленде нет! Над территорией Пустоши ежедневно летают дроны. Совет ЗНАЕТ все. А очередные тупые приказы — знак их власти, мы ведь ничего не сможем изменить. И сбежать не можем, и восстать тоже. Они не убьют нас, нет… но кислород перекроют окончательно.

Он вздохнул, глядя на недоумевающую Селену.

— Я знаю, что ты не шпионила. Какой в этом смысл, если у Хоуп Хиллс есть для этого армия и дроны. Не понимаю, правда, чего ты так рвалась нам помочь. Ты же золотая девочка, почему тебе не сиделось в твоем хрустальном замке? Хотя… приелось и наскучило? На приключения потянуло? Теперь, думаю, ты удовлетворила свои желания. Пришел черёд мне удовлетворить мои.

Резким движением он стянул с себя футболку, обнажая торс. Селена тихо ойкнула, не ожидая такого поворота. Эрик следил за реакцией девушки. Та на мгновение смутилась, но затем осторожно стала изучать его тело. Под растянутой футболкой скрывалась рельефная грудь и накаченный пресс. Видимо, ежедневная работа в каменоломне сделала его таким сильным. Она никогда не стеснялась Стефана, когда тот раздевался в ее присутствии. Это казалось ей привычным. Но сейчас волны жара приливали к ее лицу, и она непроизвольно отводила взгляд.

— Думаю, ты осознаешь, что за свое чудесное спасение ты должна мне отплатить.

Эрик подошел ближе, и девушка робко поднялась с лавки. Он склонился над ее ухом и прошептал:

— Подойди к стене.

По телу пробежали мурашки. Селена послушно шагнула к темному дереву и замерла.

— Развернись, — и она вновь беспрекословно исполнила приказ.

Эрик стоял напротив, так близко, что девушка ощущала исходящее от него тепло, отчетливо видела блеск в его глазах. Он взял ее руки и свел их над головой, с силой прижав к шершавой стене. Селена прикрыла веки, чувствуя его дыхание, которое участилось. Она могла бы сопротивляться, но почему-то не хотела, и эта мысль не раз пронеслась в ее сознании. Он прижался своими бедрами к ее, и волна жара снова окатила Селену. Эрик дышал все чаще, обдавая горячим дыханием ее щеку, шею, спускаясь все ниже. Через тонкую ткань водолазки его тепло было не таким обжигающим, и Селена вдруг испытала острое и пугающее желание сорвать ее с себя. Но он возвращался к ее шее и мочке уха, не касаясь губами. Дрожь волнами проходила у нее под кожей, на долю секунды девушке показалось, что она вот-вот упадет на колени в помутненном, граничащем с эйфорией, состоянии, но сильные руки держали ее. Эрик дышал часто и тяжело, переходил на рык, и вдруг аккуратно прикусил мочку уха и скользнул губами вниз, к шее. Селена издала тихий стон. Это было какой-то сладкой пыткой, но уж точно не жестокой платой.

— Неужели ты подумала, — услышала вдруг девушка шепот, — что я захочу тебя?..

Эрик резко отстранился, но продолжал удерживать руки девушки над ее головой. Селена распахнула глаза — парень переводил дух, но на лице его играла надменная улыбка.

— Дарен был прав.

Щеки Селены вспыхнули.

— Ты… подонок! Ты еще хуже, чем твои дружки!

— Просто хотел проверить, — он усмехнулся, поднял футболку с пола и отошел к двери.

— Выпусти меня!

— Извини, киса, у меня другие планы.

— Не смей меня так называть, сволочь! — прошипела девушка, растирая запястья.

Будто не замечая сказанного, Эрик невозмутимо одевался в дальнем углу комнаты.

— Мне нужно умыться. Тебе, кстати, тоже не будет лишним. Потом я переоденусь, и мы отправимся в наше маленькое путешествие.

— Какое путешествие?! Меня уже ищут отец и Стефан! Они все сравняют здесь с землей!

— Уверена, что они знают о твоей прогулке в Пустошь?

Селена не нашлась, что ответить.

— Я тоже думаю, что ты не совсем безмозглая. Никто бы из них тебя не отпустил в Вейстленд. Потому им не придется идти сюда, это мы пойдем к ним.

Эрик многозначительно улыбнулся и вышел из домика. Селена присела на лавку, ноги все еще дрожали, во рту пересохло, сердце стучало в висках, а обида тугим узлом завязывалась в груди. Здравый смысл кричал: «Радуйся, что он не тронул тебя!», но что-то темное внутри нее жаждало этих прикосновений. Они будили в Селене неведомые чувства, такого она не испытывала рядом со Стефаном.

«Кем, кем ты себя возомнил?! Ненавижу…»

Дверь распахнулась, от чего девушка вздрогнула.

— Пойдешь в таком виде? — спросил Эрик, доставая из-под стола коробку. В ней была мужская и женская одежда.

— Чьи это вещи?

— Не твое дело, — отрезал парень.

Он взял темно-синий джемпер и толстовку.

— Спасибо, но мне ничего от тебя не нужно. И я прекрасно доберусь сама, без охраны.

— Очень сомневаюсь. Если Дарен тебя увидит, тебе не убежать. Но, быть может, ты и не хочешь убегать. От меня вроде не собиралась.

Еще одна волна обиды захлестнула, перекрывая кислород, заставляя захлебываться. Не сдержавшись, она отвесила Эрику хлесткую пощечину и бросилась к двери, рыдая. Но тот молниеносно преградил ей дорогу.

— Ладно, ладно, забудем это! Просто приму твое поведение за комплимент, — он усмехнулся, потирая щеку. — Твоя защита — вынужденная мера. Ты моя заложница, если тебя покалечат или убьют, мне это будет совсем не выгодно. Я отдам тебя, если Совет отменит режим и откроет ворота.

— Ты в своем уме? Они никогда не пойдут на это.

— Да? И почему же?

— Вы растащите Оазис до последнего кирпича!

Эрик сдвинул широкие темные брови, напрягся и сжал кулаки.

— Какого отношения ты хочешь к себе, если считаешь меня вором, вандалом, насильником и убийцей, тем, кто превратит Холмы в руины? Я хочу равных прав, жизни, а не выживания!

— И мести. Сам говорил!

Эрик промолчал.

— Они убьют тебя, как только поймут, что ты хочешь причинить мне вред. Эта игра стоит таких жертв?

— Я все равно умру. Через несколько лет меня завалит где-нибудь в каменоломне, или я надорвусь, выполняя очередную норму, установленную Советом. Или сопьюсь как отец, а потом подохну в пыли. Ну или на крайний случай буду влачить жалкое существование, которое и жизнью-то не назовешь. Так что извини, но я хотя бы постараюсь что-то изменить. Идем.

Эрик был серьезен. И Селена поняла, что он не передумает. Она натянула куртку и кивнула.

— Что бы здесь не происходило между нами сегодня, я не хочу твоей гибели. Но это твой выбор.

И они покинули маленький обветшалый домик. Это утро показалось Селене самым тревожным за всю ее жизнь.