Метанойя. Обратники

Наташа Эвс, 2023

Когда границу миров нарушают представители Изнанки бытия, появляются они. Обратники – люди, способные установить равновесие.Однажды порталы открываются, чтобы пропустить нарушителей. И происходит опасное вторжение. Это угроза миру людей.Самые сильные на земле обратники объединяются в союз, чтобы во главе со своим лидером противостоять представителям Изнанки, предотвратить духовную пандемию и спасти своих любимых. Но лидер обратников сам имеет тёмное повреждение, и в этой схватке ему придётся вести борьбу с двумя врагами – с Тёмной Изнанкой и с самим собой. Продолжение истории о людях со сверхспособностями, о тайнах прошлого и о любви, способной превзойти законы самой смерти.

Глава 7. Секреты Мии

Если это произойдет, убей меня

После странной сцены на тесте я отнес Мию в ее комнату, к тому времени она стала приходить в себя. По моей просьбе ребята вышли за дверь, и я осторожно поинтересовался:

— Как ты? С тобой все нормально?

Мия перевела на меня взгляд и подавленно ответила:

— Очень хочу спать. Прости. — Потом она отвернулась и вся сжалась, закрыв глаза.

Накрыв нашу спасительницу мягким одеялом, я вышел с намерением поговорить с Валентином.

Он ждал меня, медленно шагая по коридору левого корпуса, и при встрече пригласил в одну из комнат молчаливым жестом.

— Не хочешь объясниться? — спросил я, встав перед родственником, который расслабленно опустился в кресло.

— Хочу, — ответил он, улыбаясь. — Вы потрясающие.

— Что это было вообще? Что вы с нами хотели сделать?

— Это первый серьезный тест, и вы прошли его очень показательно, — довольно заметил Валентин.

— Тест? Вы издеваетесь?

— Ничуть. Закаляем вас. Взращиваем.

— Мы же могли пострадать!

— Я бы этого не допустил. Поверь.

— Что за странные люди обитают у вас? Зачем вы травите их нами?

Валентин снисходительно покачал головой:

— Дорогой брат, а читал ли ты договор? Сдается мне, что этот документ совсем тобой не изучен. Советую. Особенно часть третью, шестой пункт.

Я осекся, потому что действительно толком не знал, из чего состоит наш договор. Но в любом случае, то, чему нас подвергли на тесте — чудовищно.

— Не имеет значения, изучу я все пункты или нет, результат от этого не изменится. У тебя давно созрел план на нас. И независимо от исхода, с острова мы уехать не сможем.

Валентин поднялся и подошел, положив руку на мое плечо, как делал каждый раз для особого выражения отношения. Его темные глаза поймали мой взгляд, снова повергая в дрожь, и я сразу почувствовал мощную силу своего забытого родственника.

— Брат, буду честен: мне не хочется расставаться с тобой, — сказал он. — Немного подожди, и ты меня поймешь. Я буду мягок с тобой, обещаю.

Ответ Валентина заставил меня содрогнуться. Рядом с этим человеком моя воля и сила подавлялись до нулевого уровня. Но события теста потрясли меня до глубины души, и я решился на просьбу.

— Тебе ведь нужен я. Согласен остаться с тобой, но остальных отпусти. Сотри им память об острове, если нужно, только пусть уезжают. Я буду с тобой до последнего дня.

Крепко сжав пальцами мое плечо, Валентин улыбнулся.

— Мы заключили восемь договоров, брат. Восемь. Эти люди мне нужны. Ты ведь не думаешь, что из миллиардов душ на земле этих семерых я выбрал случайным жребием? Ты знаешь. Ты помнишь. Только не имеешь смелости открыть в себе ту память полностью.

— О чем ты?

— Ты знаешь, о чем.

— Я не хочу вспоминать это. Не хочу… Но если согласишься на мои условия — сделаю, как ты хочешь.

— Марк, ты видел Мию? — Валентин отпустил мое плечо и пошел по комнате. — Разве я могу остаться без нее? Это сокровище, и для него есть почетное место.

— Ты отказываешь мне? — сухо спросил я, поняв направление мыслей своего родственника.

— Брат, иди, отдохни, присоединяйся к своим друзьям. Вам предстоит еще много работы. Береги силы.

Мне осталось развернуться и уйти, потому что продолжать разговор сейчас было бессмысленно. Валентин играл со мной. Обладая абсолютной властью на острове и, уверен, далеко за пределами, этот человек просто ждал, когда я сдамся, когда сломаюсь или просто потянусь к нему в связи со своей поврежденностью. И, зная это, я готов был оставить себя в обмен на тех семерых ребят, ведь мне хорошо известна ситуация, в которую мы попали. Казалось, они страдают за меня. И совсем не хотелось видеть их отчаянную борьбу на тестах, видеть, как их мучают и вырабатывают в них что-то страшное, подобное которому случилось с Мией.

Незаметно для себя я добрел до ограды территории и опустился в траву. Хотелось закрыть глаза, а открыть их дома, или где угодно, только не на этом страшном острове. Отмотать пленку назад.

Где-то близко грань отчаяния. Сейчас мне бы очень хотелось поговорить с отцом, ведь он был моим духовным наставником с самого детства, он воспитывал во мне стержень воина и понимал, как никто другой. А теперь его рядом нет, и поговорить о наболевшем можно только с Мией, с этой хрупкой блондинкой, которая сегодня открылась нам с такой устрашающей стороны.

Отсидевшись в печали и раздумьях, я побрел обратно в корпус. В коридоре нашего этажа было тихо, и мне захотелось заглянуть к Мие. Она лежала в том же положении, только ее глаза были открыты и направлены в пустоту перед собой.

— Прости, ты в порядке? — боясь помешать, тихо спросил я.

— Да.

— Можно побыть у тебя?

— Зачем?

— Мне тяжело, — признался я. — Только с тобой это состояние проходит.

Мия медленно поднялась и села. Стянув с шеи цепочку, сняла с нее фигурку кролика и грустно посмотрела на памятную вещицу в открытой ладони.

— Оставайся, — безразлично ответила она.

Я прошел и опустился в кресло, поглядывая на печальную хозяйку комнаты. Некоторое время мы молчали, но скоро я не выдержал и спросил:

— Что с тобой? Что произошло?

Мия продолжала смотреть на кролика, оставив меня без ответа, но, выждав время, я снова решился заговорить.

— Ты обещала, что будешь со мной. Мы должны доверять друг другу, разве не так?

— Я не отказываюсь от своих слов.

— Тогда чего ты боишься? Поговори со мной, не оставляй одного, это тяжело.

— Я не боюсь того, чего можешь бояться ты. Мы похожи, так, но между нами есть одна внушительная разница.

— Мия… Что они сделали с тобой? Там, во время теста. Если это возможно объяснить.

— Они распечатывали наши потаенные возможности. Все остальное делали мы сами.

— Но ведь ты превзошла всех. Не могу понять, что с тобой было.

— Этого хотел Валентин. Я прячу это от самой себя. Он знает и пытается достать.

— Это твоя сила?

— Это сила. Но не моя. Твой брат знает о моей фобии, иначе бы не создал такую ситуацию.

— Клаустрофобия? Он добивался, чтобы ты не выдержала?

— Да.

— Но то, что с тобой происходило…

— Если я потеряю над этим контроль, будет страшно. Этого нельзя допустить. Слышишь, Марк? — Мия подняла бездонные глаза и прошептала: — Если это произойдет, убей меня.

Последняя фраза будто ошпарила кипятком, но я ничего не успел сказать, потому что раздался стук в дверь, и появились ребята.

— Разрешите нарушить вашу атмосферу, — шутливо произнес Януш и шагнул поближе к Мие. — Как чувствует себя наша героиня?

— Уже все хорошо, — решил ответить я, с трудом оторвав взгляд от синих глаз. — Сами как?

— Лео откисает у себя, — сказал Серафим. — А ты в порядке?

Я растерянно кивнул, все еще не в силах вырваться из разговора с Мией, который поразил страшной просьбой.

— Слушай, Скай, ты реально крутая, — восхитился Януш, шагнув еще ближе к кровати Мии. — Если бы не ты, лежали бы мои обглоданные косточки там. Твоя сила просто бомба! Я представить не мог, что такое возможно.

— Да, спасибо, что выручила нас, — робко присоединилась Николь. — Лишь бы тебе это не принесло вреда.

Мия бросила взгляд в сторону ребят и кивнула, а затем снова опустила глаза на фигурку кролика.

— Оставьте меня, пожалуйста, — бесцветным тоном попросила она. — Дайте побыть одной. Просто закройте дверь с той стороны.

Мы оставили Мию и вышли во двор. Рассевшись в тени высоких деревьев, начали обсуждать все, что произошло на тесте.

Януш признался, что был на грани срыва, ему казалось, еще чуть-чуть — и его тело воспламенится само. Серафиму пришлось постоянно дешифровать блоки, а Стефания сказала, что ее зрение кто-то прикрывал, потому что она видела за пределами территории института, а в стенах помещения, где проходил тест, плавали белые пятна. Но, конечно, больше всего мы поразились способностям Мии.

— Слушайте, это что-то фантастическое, — покачал головой Серафим. — Сколько в ней силы!

— Это не похоже на человеческие возможности, — скептически фыркнула Эвелин. — Что-то в ней не так.

— Какая разница, — вмешался подошедший Леон. — Мия остановила мне кровь. От нее исходило такое… такое тепло… Что-то необходимое мне на тот момент. Это невозможно объяснить. Но она совершенно особенная, не такая, как мы.

Януш усмехнулся:

— Сидела, как мышь весь тест, а потом такое выдала.

— Ее провоцировали, — пояснил я. — Валентину нужен был выброс ее способности, он смодулировал ситуацию специально для нее.

— Ты об уменьшающейся комнате? — спросил Серафим.

— Да. Это было последней каплей.

— У Мии клаустрофобия? — удивился Леон. — Вот бы не подумал. С такими возможностями страдать от фобий.

— Эта блондинка полна сюрпризов, — закивал Януш. — Мне было страшно даже смотреть на нее.

— Страшнее, чем застывшие рядом зомби, — подтвердила Николь. — В тот момент я не слышала только ее, мое внимание переключилось с хищников на то, что она делала. Будто что-то неживое. Очень неприятное ощущение.

Мы еще долго вспоминали тест, а я остался озабочен словами Мии, которые были сказаны наедине. Что за страшная просьба? Почему из всех вариантов она выбрала убить себя? Да и как могу я, считающий эту девушку своим самым близким другом на острове, причинить ей вред? Мне казалось, тайны начинают открываться, но я ошибся. Мия превращалась в самую сложную загадку.

Валентин объявил о подготовке следующего теста, и эта новость меня расстроила. Сколько еще испытаний мы должны пройти, прежде чем шагнем на ступень выше? Чем обернутся для нас последствия? Все это затягивало вокруг моей шеи удушливую петлю, лишая спокойного существования.

В один из дней нам предоставили спортивный зал, отметив слабую физическую форму большинства. Этой новости обрадовался только Серафим. Раскинув мускулистые руки, он жизнерадостно сообщил:

— Я инструктор спортивного клуба! Будем ковать из вас подковы. Через месяц вы обалдеете от своих результатов.

Такие занятия были для меня привычны с детства. Будучи физически отлично подготовленным, отец настаивал, что мне необходимо держать свое тело наготове, как воину. А вот нашим девочкам нагрузки давались тяжело. И пока Серафим уходил с головой в наращивание мышечной массы прекрасной половины нашей группы, я стал отлынивать и сбегать.

Однажды в день такого прогула меня потянуло в левый корпус. Казалось, там так много неизведанного и секретного, что каждый день можно совершать открытие. Я не понимал, чего хотел. Но мне нужно было узнать нечто большее, чем то, что нам дозволялось. Побродив по залам и комнатам корпуса, я вдруг поймал себя на мысли, что кто-то за мной следит, буквально ходит по пятам. Но озираться не стал, просто делал вид, что интересуюсь всем подряд, наблюдая в это время за окружающей обстановкой. Через время пришло еще одно понимание: кто-то пытается залезть в мою голову, насаждая чужие команды моему телу. Этого я терпеть не захотел и остановился в одной из комнат, замерев и слушая пространство вокруг. Так учил отец, уверенно полагая, что мне пригодятся знания и умения, которые он получил в Тибете.

Простояв так некоторое время, я решил попробовать свои способности, только сделал все наоборот: не разжал внутренний блок, а стал сжимать его, чувствуя, как притягиваю предметы вокруг. И вдруг поймал чью-то энергию силы, причем так ощутимо, что просто взял ее и потянул на себя. Владелец силы упирался, но я оказался сильнее, и скоро в комнате появилась женская фигура. Это была Хлоя. Эффектная дама скрипнула зубами от бессилия, и когда я ослабил хватку, злобно выдохнула, уставившись в мои глаза.

— Что тебе нужно? — спросил я, продолжая быть начеку, потому что чувствовал агрессию со стороны яркой брюнетки.

— А ты не догадываешься? — ответила она вопросом. — Ты. Мне нужен ты.

— Зачем? — продолжил я, не отводя глаз.

— Хочу проверить, насколько ты слабее Константина.

Ответ сбил мое внимание, и Хлоя воспользовалась этим, проникнув в мой разум. Я сразу почувствовал шум в голове и онемение тела, которое предательски не слушалось, отступая все дальше к стене, а затем и вовсе прекратилась связь между моим желанием и действием.

Хлоя управляла мной, как кукловод, непрерывно глядя в глаза, словно это та самая связь, через которую она владела моим разумом. И я потерял самого себя. Подчиняясь лишь мыслям женского образа напротив, почувствовал, как мое тело прижалось к стене и стало скользить по ней вверх, ощущая спиной каждый незначительный выступ. Я видел страшные глаза Хлои с разных сторон, и с противоположной стены, и с потолка. Изображения менялись под разными углами, из чего можно было сделать вывод: меня таскало по всем поверхностям комнаты. Как усердная хозяйка протирает тряпкой стекла на окнах, так сила Хлои управляла мной.

Уже в каком-то забвении я понял, что остановился на стене вниз головой, и в этот момент прямо передо мной медленно поднялась женская фигура. Только она остановилась в воздухе, застыв параллельно полу и вперив в меня свои гипнотические глаза, которые казались уже больше самой комнаты.

«Ты слабый, Марк… Ты слабый…» — прошуршало в моей голове, как вдруг дверь комнаты с треском распахнулась, и появилась Мия. Она смотрела тем своим тяжелым взглядом, и как бы Хлое не хотелось отвлекаться от меня, ей пришлось это сделать, потому что ее саму стало поднимать под потолок. И, кажется, это было против воли.

Мия прошла в центр, не отводя взгляда от брюнетки, и приказала:

— Отпусти его.

Хлоя молчала, продолжая удерживать свою добычу на стене.

— Не заставляй меня делать это, — холодно повторила Мия.

Скрипнув зубами, злобная дама яростно отшвырнула меня в сторону, отчего я окончательно пришел в себя, освободившись от дурмана. Но картинка перед моими глазами еще плавала, собирая и разбирая куски реальности, как стекла в калейдоскопе. И мне показалось, что Хлоя спустилась по стене, как паучиха, и исчезла в проеме двери.

— Марк, — позвала Мия, — поднимайся. Ты не ранен?

Я огляделся и потряс головой.

— Где она?

— Ушла.

— Она знает моего отца…

— Пойдем в наш корпус, там поговорим.

Как в тумане я дошел до своей комнаты и опустился в кресло. Мия села напротив. Она серьезно оглядела меня и стала смотреть на кролика в своей ладони.

— Как ты узнала, где мы? — наконец спросил я, придя в полное сознание.

— Нутром их чувствую.

— Ты спасла меня. Уже который раз. Спасибо.

— Вместе до конца, — напомнила обещание Мия, продолжая смотреть на мелкую вещицу в руке.

— Знаешь, эта Хлоя… Она сильная и содержит в себе большой объем ярости. Такое ощущение, что еще немного — и она лопнет по швам от содержимого.

— Это их сущность. Все тринадцать не оставили бы от нас и тени, если бы хотели. Но мы можем принести пользу. Много пользы. И наше уничтожение несравнимо мало против плодов, которые они получат от нас.

Глядя на хрупкую фигуру Мии, я вспомнил состояние, с которым она вошла в комнату, чтобы мне помочь.

— Ты так меняешься, когда противодействуешь кому-то из них. Тебе тяжело это испытывать? Что с тобой происходит в такой момент?

Мия помолчала и с неким сокрушением ответила:

— Я бы предпочла умереть с этим, только бы не вытаскивать наружу.

— Это больно? — спросил я, сожалея, что являюсь причиной.

— Это страшно.

— Прости. Не хотелось тебя впутывать. Мне такое привиделось от Хлои… Кошмарный сон. Она может проникать в голову и управлять чужим телом.

— Это не сон, Марк. Ты был прижат к стене вниз головой, а Хлоя поднялась в воздух и застыла перед твоим лицом в горизонтальном положении. То еще зрелище.

Я потрясенно посмотрел на Мию.

— Это все было реально?

— Да. Ты слишком расслабленный и невнимательный. Соберись.

— Ты права. Наверное, это мой подсознательный побег от проблемы. По инерции жизни, которую мама строила для меня, а после я сам продолжил. Хорошо, что есть ты, — я украдкой оглядел свою спасительницу, — и ты дружишь со мной, а не с Яном, к примеру.

Моя шутка вызвала у Мии улыбку, что меня очень порадовало. И я продолжил:

— Знаешь что, когда мы вернемся на материк, обещаю отдать тебе все до последней капли. Всю твою поддержку и отзывчивость. Ты чудесная, таких на свете больше нет.

Мия подняла голову и внимательно посмотрела на меня, будто оценивала мое эмоциональное состояние, и когда наши взгляды встретились, она еле заметно улыбнулась:

— Договорились.

Пребывание на острове разделило мою жизнь на несколько частей. В одной я пытался понять, зачем нас собрали, выясняя цель разными способами, такими, как проникновение в запретные зоны института и стычки с некоторыми из тринадцати. В другой — хотел сплотить ребят, чтобы из нас получился сильный костяк для борьбы. В третьей — делал попытки понять Мию. И хоть заглянуть в себя она не позволяла никому, мне все же удавалось заслужить некое доверие с ее стороны и узнать больше, чем позволено другим.

Мия оказалась сложным человеком, со своей тяжелой историей жизни, с психологическими травмами и глубокими тайнами. На первый взгляд поведение этой девушки выглядело странно: отрешенная, нелюдимая и молчаливая. Но, узнавая ее больше, я понимал, что Мия ничего не делает просто так, что все в ней имеет смысл, и если что-то бывает странным, после находит объяснение.

Для подготовки к следующему тесту нас отправили на новое обследование. Для этого в лабораторном зале левого корпуса подготовили восемь мест в виде медицинских разложенных кресел. Мы снова поменяли черные костюмы на больничные рубашки, и каждый лег соответственно своему номеру.

Мне показалось странным, что наши руки и ноги затягивают ремнями и подключают к ним датчики, но все происходило очень быстро. Датчики подключили к мониторам и оставили нас одних.

После некоторого молчания Януш подал голос:

— Ну, супер! Теперь делай с нами, что хочешь. Руки в разные стороны, ноги в железных кандалах, так даже к скотине не относятся.

— Да ладно тебе, — усмехнулась Эвелин. — Лежи и расслабляйся.

— А мы ведь теперь не можем воспользоваться силой, — насторожился Леон. — У меня не получается.

— Я тоже не могу, — звякнул кандалами Ян. — У кого еще такая проблема?

— У меня, — отозвался Серафим, но далее не продолжил, чтобы никто чужой не услышал о его способностях. — Марк, что скажешь?

У меня было странное чувство, что я могу применить силу, только не пойму как. Будто мне не достает знания. Поэтому, пожав плечами, ответил:

— Ничего.

— Эй, Скай, — позвал Януш, — ты, наверное, все можешь. У тебя получается?

Мия молчала. Она лежала, закрыв глаза, и не шевелилась, будто пыталась отрешиться от самой ситуации.

— Скай! — снова крикнул Ян.

— Оставь ее, — одернул я, понимая, что с Мией что-то происходит, и она не желает общения.

Никто из нас не был в состоянии воспользоваться способностями. Мы могли сколько угодно возмущаться, но все это являлось частью договора, который каждый из нас подписал добровольно. Меня это не утешало, я понимал, что нас постепенно приближают к страшному познанию, которое изменит каждого, а от каждого начнет меняться мир.

— Инструктор, где результат от твоей программы? — усмехнулся Януш, позвенев кандалами. — Слабо работаешь.

Серафим откашлялся.

— Конфуз для мастера, — шутливо согласился он. — Дома я был в почете. А чем занимался ты?

— Я фермер, — ответил Ян. — В третьем поколении. Половине Болгарии Димитровы известны как производители качественного продукта.

— У тебя и овцы есть? — прыснула Эвелин.

— Есть. И что? Некоторые люди скотине в подметки не годятся.

— А ты, красавица? — обратился Серафим к Эве. — Чем занимаешься?

— Небось, салоны красоты и всякая чушь, — съязвил Януш.

Эвелин обиженно хмыкнула:

— Предсказатель липовый. Я банковский юрист, между прочим. С двумя высшими.

— Врач общей практики, — представился Леон. — Работаю на станции скорой помощи.

Николь тоже не стала ждать вопроса и ответила:

— Я играю на скрипке в составе камерного оркестра.

— Вау! — присвистнул Ян. — Ники, это здорово!

— Ну, а ты, Марк? — поинтересовался Леон.

Я вздохнул и пожал плечами:

— Мне особо нечем хвастаться. Ландшафтный дизайнер. Немного художник, немного спасатель. Учился у мамы с отцом, когда они работали в службе спасения.

Неожиданно появилась энергия, с которой мне недавно пришлось бороться. Посмотрев по сторонам, я увидел тени за стеклянными дверями зала, и скоро перед нами предстали Хлоя и Антон. Ребята притихли, наблюдая, как яркая дама медленно обошла кресло и встала передо мной. Ее глаза безотрывно смотрели мне в лицо, и я чувствовал, что это попытка снова проникнуть в мой разум.

Между нами началась борьба. Безмолвная и почти незаметная. Я не хотел впускать эту женщину, но чувствовал какую-то усталость, словно путник, которому обязательно нужно идти, но он больше не может.

Хлоя давила как пресс, заставляя меня подключать резервные возможности, оживляться и восставать. Чем дольше длилось наше противостояние, тем больше меня наполняла дремавшая до этого момента сила. Месть Хлои была с примесью ярости, она рвала меня изнутри, выматывала беспрерывным внедрением, не давая секунды на вдох облегчения. Но к моему удивлению это вызвало во мне ответную волну: задрожали закованные в кандалах руки, все тело стало напряженным и горячим, будто еще немного — и меня просто разорвет на части. Не скрою, я пытался вырваться, подняться, чтобы остановить внедрение Хлои, и даже не заметил, как затрещали натянутые мной ремни на руках и ногах.

«Ты слабый, Марк… Слабый…» — снова прозвучало в голове, отчего внутри меня стал рождаться крик, который все же вырвался наружу, приводя всех в шок. Вместе с криком вышла странная сила, которую я чувствовал как свои руки и мог ей управлять.

— Хватит, Хлоя, — наконец выдохнул я. — Зачем тебе это?

— Уже говорила, — самодовольно ответила она. — Сдавайся.

Давление злобной дамы усилилось, и я рванулся ей навстречу, выдрав болт из крепления наручников.

— Сдавайся… — снова прошипели алые губы.

Внутри меня что-то взбунтовалось, и это было так несвойственно. Меня тянуло сломать наручники и раздавить источник внедрения, разорвать на атомы и испепелить во вселенной. Такое чувство даже испугало. Но только на мгновение, потому что в следующую секунду я сжал свою внутреннюю педаль и яростно рванул энергию на себя, одержав власть над телами Хлои и Антона, которых швырнуло ко мне, прижав к полу.

— Охренеть! — раздался возглас Януша.

Мне не составило труда сломать остальные болты на креплениях рук, но, увидев плоды своего гнева, я вдруг испугался и ослабил хватку. В это же мгновение двое моих заложников вскочили, и Антон резко выбросил руку вперед, отправив ту страшную звуковую волну, от которой нас всех скрутило. Николь закричала сильнее всех, ведь закрыть руками уши было невозможно.

Превозмогая боль, я посмотрел на Мию, но она продолжала лежать с закрытыми глазами, и на мертвенно бледном лице ничего не отображалось. Лишь большое напряжение всего тела, видимое мне, говорило о том, что эта девушка держит себя огромным усилием воли.

— Давай, Мия, покажи себя, — с нотой наглости произнес Антон. — Выпускай его, тебе же этого хочется.

Звук продолжал удерживать нас в скрюченном состоянии, Николь кричала, а Ян рвался наказать обидчика своей пассии.

Хлоя зло улыбнулась, глядя на меня, и прошипела Антону:

— Порви блондинку.

В этот момент Мию начало трясти, и я увидел выходящий из ее носа и рта черный дым.

— Давай! — крикнул ей Антон. — Покажи его!

— Что здесь происходит?! — спросил появившийся Роберт. — Тони? Ты срываешь мне проект?

Антон отчаянно махнул рукой, и нас отпустило.

— Это пошло бы на пользу, — огрызнулся он.

— Хлоя, дорогая, забирай друга и уходи, — наигранно вежливо попросил Роберт. — Вы меня разочаровываете.

Хлоя холодно оглядела меня и недовольно направилась к выходу, за ней последовал Антон.

Я оглянулся на Мию и увидел, что дым входит обратно через ее нос и рот, сжатые кулаки разжимаются, а напряженные руки расслабляют натянутые ремни.

— Я еще встречусь с вами! Твари… — крикнул Януш вслед двум ушедшим. — Не понял, что это за процедура сейчас была? — возмутился он, обращаясь к Роберту и потрясая наручниками. — Вы нас за дураков держите?

Мужчина покачал головой, оглядывая каждого, и ответил:

— О, нет, прошу, успокойтесь. Наши сотрудники очень несдержанные. Мы все поправим.

— Че вы там поправите? — нахмурился Ян. — Надоело! Я к своим овцам лучше отношусь! Давай, развязывай.

— Уверяю вас, все будет поправлено, испытание необходимо для теста, — засуетился Роберт и щелкнул пальцами, после чего в зал вошли люди в белых халатах с подносами для лекарств. Среди них был Федор, он склонился ко мне, держа шприц, наполненный мутным содержимым, и тихо произнес:

— Я не буду делать инъекцию, имитируйте расслабленное состояние. — Мужчина незаметно брызнул жидкость в свой рукав и удалился с остальными.

Роберт довольно оглядел нас со словами:

— Ну вот, все хорошо, теперь самое то. Фиксируйте показания, — приказал он, оказавшись за дверями зала.

Мне было сложно изображать расслабленное состояние, когда хотелось возмущаться вместе с Яном. Но все же пришлось взять себя в руки и делать то, что нужно, ведь ситуация могла сложиться непредсказуемо.

Что происходило между Мией и Антоном? Почему она вела себя не как все? Звуковая волна словно не вредила ей, и это было странно. Появившийся дым, это то, что случается с этой девушкой, когда она очень напряжена. Сложилось впечатление. И еще стало понятно, что Мия до последнего прячет такое состояние, опасаясь его сама.

Через долгое время нас отпустили, чтобы к вечеру собрать для следующего этапа.

— Нам приготовили вкусный обед, — известила Эвелин, взяв меня под локоть, когда мы шли по коридорам в свой корпус. — Ты пойдешь?

Я будто очнулся, услышав вопрос, потому что все время наблюдал за идущей впереди Мией.

— Пойду, наверное… Не знаю…

Оторвавшись от ребят, я последовал за белокурой головой, скрывшейся в конце коридора. Мия завернула к своей комнате, откуда вдруг раздался грохот. Я мигом оказался рядом и увидел ее на полу без сознания, тут же подхватил безвольное тело и перенес на кровать.

— Мия! Ты слышишь меня? — позвал я, прощупывая пульс на шее. Но моя напарница оставалась безмолвной, плотно закрыв глаза и сжав губы. Меня охватило волнение, как в этом случае поступить? Отдать ее для исследования в левый корпус или просто ждать?

Время шло, но ничего не менялось. Мое сердце учащенно билось и даже больно сжималось от такой ситуации. Может быть, я ошибочно не обращаюсь за помощью? Вдруг уходит драгоценное время?

— Марк… — слабо произнесла Мия. — Что происходит?

— Как ты напугала меня. — Я с облегчением выдохнул, помогая ей подняться. — Ты потеряла сознание.

— Извини.

— За что?

— На тебе лица нет. За неудобства. — Опустив голову, Мия добавила: — Уже все хорошо. Можешь возвращаться к себе. — После этих слов она вытянула с шеи цепочку и сняла с нее фигурку кролика, зажав вещицу в ладони.

— Можно мне остаться?

— Тебе снова плохо?

Я был растерян самой ситуацией, и Мия ломала все шаблоны, к которым привыкло сознание.

— Хочу поговорить о тебе.

— Марк, ты не изменишь мою жизнь.

— Здесь я могу доверять только тебе. Если ты вот так закрываешься, мне становится плохо. Одиноко. Я зависим от тебя.

Подняв голову, Мия внимательно посмотрела в мои глаза.

— Очень жаль. Зависимость связывает свободу.

— Что я буду делать с этой свободой здесь? Ты же знаешь, кто эти люди, что это за место. Ты единственная можешь меня понять. Мне нужен напарник. Мне нужна ты.

Мия ничего не ответила. Она была самодостаточна, ей, в отличие от меня, напарник не требовался. Она не боялась. Она была спокойна, будто намеренно отдавала себя всей этой ситуации, ожидая своего выхода.

— Скажи, — все же начал я, — что между тобой и Седовым произошло? Он что-то о тебе знает?

— Они все знают. Чувствуют.

— О чем он говорил тогда? Что заставлял тебя сделать? Я видел, как ты держалась из последних сил.

— Он сам не знает, чего просит, — сухо произнесла Мия, переворачивая кролика в пальцах.

— А дым? — осторожно спросил я. — Что это?

— Ужас для всех.

Я непонимающе оглядел сгорбленную фигурку.

— Это твоя способность?

— Можно и так сказать.

— Поэтому ты сдерживаешь это? Ты ведь лучше всех нас владеешь своим даром.

Мия вдруг повернулась и стала смотреть на меня.

— Марк, ты даже не представляешь, как мне тяжело это удерживать. И это будет последним, что ты увидишь, если я потеряю контроль. Нужно, чтобы кто-то был рядом и остановил катастрофу. Этим человеком будешь ты.

— Хорошо, я буду рядом. Только что ты имеешь в виду?

— Будь внимательным. Я уже говорила об этом. Если такое произойдет, ты должен меня уничтожить.

— Что?! Ты серьезно? Неужели нет другого выхода?

— Поверь мне, этот вариант самый верный.