Меня зовут доктор Левит. Реальная история придуманных людей

Михаил Рицнер

У доктора Марка Левита были любимые жена, дочь и работа, когда он стал слышать чужие голоса в голове. В отчаянии он летит в Израиль, где в атмосфере Иерусалима ощутил себя библейским пророком Исайей. В кибуце он знакомится с Эммой. Когда они решают создать семью, голоса приказывают Марку очистить Эмму от скверны. Сможет ли любовь Эммы исцелить его? Книга повествует также о любви и мифах, о «психиатрической кухне», где автор прошёл путь от поварёнка до шеф-повара.

Глава 3. Молодая семья

Человеку свойственно множество эмоций;

иногда он выражает их словами.

Рей Бердуистелл

2004 — 2006 годы, Киев

Конец 2004 года ознаменовался «Оранжевой революцией» в Киеве, когда 22 ноября на площади Независимости прошел 50-тысячный митинг. Участники протестовали против итогов состоявшегося накануне второго тура президентских выборов. Украинское общество потеряло доверие к власти и раскололось на два противоборствующих лагеря.

Через неплотно закрытые занавески в комнату светило солнце, в доме пахло свежестью, и мир выглядел ярким и добрым. Кровать, кресло-диван, торшер, простой книжный шкаф, телевизор, тумбочка и фотографии на стенке заполняли совсем не маленькую комнату. Они лежали в квартире Рады, где она до брака жила с родителями, обнявшись лицом друг другу, смотрели прямо в глаза, а через них — в душу. Лицо Марка освещалось лучами и зайчиками света, проникающими через окно. Было безмятежно, уютно и тепло, как когда-то в детстве. Ее родителей не было дома, отец строил дома, а мама работала на швейной фабрике «Каштан». Рада иногда отдыхала здесь после дежурств или навещала родителей, чтобы смягчить «синдром опустевшего гнезда».³⁹

— Первое, о чем я подумал, когда мы познакомились, откуда такое редкое древнеславянское имя — Радмила? — Марк чуть ослабил свои объятия и улыбнулся ей, скорее глазами, чем мимикой лица. Он не помнил, где прочитал, что по мнению французского невролога Дюшенна, настоящая улыбка задействует мышцы вокруг глаз, и это состояние называется «улыбающиеся глаза».

— Ты удивишься, но я об этом сама узнала, когда получала паспорт, где и было написано: Радмила. Родители нарекли меня в честь бабушки, папиной мамы, но все меня звали Радой. Кстати, Радмила означает «милая радость».

Рада говорила по-русски с легким украинским акцентом, например, ховорю вместо говорю, и более певуче, повышая голос в начале предложения и понижая его к концу.

— А-а-а…, теперь я понимаю, почему ты такая заботливая и милая. Уверен, что тебя баловали в семье.

— Конечно, меня любили и баловали все, как дома, так и в садике. В семье уже было два мальчика — мои старшие братья, когда в 1980 году народилась я. Мама рассказывала, что я была любознательной почемучкой, легко находила общий язык с другими детьми, которыми часто пыталась руководить.

— Ты была прилежной и послушной? — угадывал Марк.

— Почти, но иногда бывали сбои, я закатывала истерику и уходила в себя. С появлением месячных это прекратилось, и я быстро оформилась в девушку, но сторонилась мальчиков.

— И они тебя избегали? Я знавал таких занудных девчонок.

— Вовсе нет. Помню, я покрасила волосы в медно-рыжий цвет, вызвав скандал между родителями на тему моего воспитания. Зато в барах, куда меня стали водить в старших классах мальчики, я не терялась среди других, скорее наоборот — вызывала интерес тем, что на мальчиков не вешалась, но и недотрогой не слыла.

— Твои любимые героини?

— Айседора Дункан, Майя Плисецкая и Анна Ахматова.

— О, какие великие ориентиры! — в интонации Марка слышалась явная подначка.

— Ладно, ладно, не смейся. А кофе у нас сегодня будет или проехали? — спросила Рада, мельком посмотрев на настенные часы.

— Мы куда-то торопимся? — перехватил он ее взгляд.

— Нет, конечно. Это автоматизм — привыкла знать, где я нахожусь в суточном цикле. Так что насчет кофе? — осведомилась Рада, рассматривая с удовольствим игру солнечных зайчиков.

— Будет тебе и кофе, и легкий завтрак.

На стенках кухни висели три шкафчика с посудой, имелись газовая плита, раковина с краном, небольшой холодильник, квадратный столик с тремя табуретками, рядом одиноко висел фартук с цветочками. Благодаря большому окну было много света.

Марк, надев трусы и фартук, нашел все необходимое в холодильнике. В доме вкусно запахло ароматом кофе и гренками. Он хорошо помнил мамин рецепт: смешать два яйца с сахаром и молоком, обмакнуть кусочки батона в яично-молочную смесь и обжарить их на сковороде до золотистого цвета. Рада пришла на запах, одетая в цветной сатиновый халатик. На столе возвышалась горка аппетитных гренок и пахло ароматным кофе «Мокко».⁴⁰ Вид Марка в трусах и фартуке рассмешил ее. Рада, ощутив чувство первозданной радости, подошла к нему, обвила руками шею и страстно поцеловала.

— И что тебя так рассмешило, женщина? — удивился он, не сопротивляясь ее порыву.

— А ты посмотри на себя в зеркало. Зрелище не для слабонервных, — хихикнула она.

— Я рад, что ты оценила. Садись к столу и приятного аппетита, — Марк разложил гренки по тарелкам.

— Поешь сначала, ты же голодна, — лицо Марка зардело.

— Мммм… Как вкуууусно! Объедение, просто объедение, — повторяла Рада, поглощая гренки. — Никогда не ела ничего подобного! Надо же, ты отлично готовишь. Спасибо, Марик, больше не могу.

Марк тоже налегал на гренки, в компании с Радой они и ему казались волшебными. Рада из под ресниц украдкой посматривала на широкие плечи и покрытую небольшими вьющимися волосками грудь сидящего напротив мужчины. Руки прямо тянулись дотронуться до него и погладить его грудь.

— Что не так? — Марк перехватил ее шкодную улыбочку и откровенный оценивающий взгляд зрелой женщины.

— Все так, Марик. Ты великолепно выглядишь и сексуален, как и твои гренки, — Рада допила кофе, — за это тебе положен бонус.

— «Сексуальные гренки» — это шедерв, впервые такое слышу, — откликнулся он, отхлебнув остатки кофе.

Марк незаметно, как ему казалось, тоже не спускал глаз с Рады, не упуская ни малейшей детали в дразнящих и соблазняющих движениях ее тела. Женщина, в свою очередь, способна нутром чувствовать вожделение и влюблённые взгляды. Под таким взглядом Рада уверенно сбросила халатик, и, оставшись в чем мать родила, увлекла Марка в спальню, где он, в свою очередь, избавился от трусов и фартука. Обняв за плечи, Марк притянул Раду к себе. Их лица оказались замечательно близко. Рада не успела ничего сказать, прежде чем он наклонил голову и жадно впился в ее губы. «Какое блаженство! Я об этом мечтала с первой же нашей встречи», — пронеслось в ее головке. Рада сильно, как могла, прижалась к Марку, обвив его за шею руками. Он же целовал ее нежно и страстно, переводил дыхание и снова с жадностью закрывал ей рот своим бесконечным поцелуем. Его большие и нежные руки гладили ее спину, талию, скользили все ниже и ниже. Когда же его пальцы достигли заветного бугорка, покрытого мягкими волосами, и застыли на мгновение, как бы ожидая ее решения. Рада замерла, давая Марку почувствовать, что согласна на все, лишь бы он продолжал начатое.

— Как же сильно я хочу тебя, — выдохнул он со стоном.

— Да, да, возьми меня! — прошептала Рада, окончательно выключив сознание.

Марк припал губами к горячему лону, и она чуть ли не задохнулась от бешеного возбуждения. Страстный секс стал для обоих пикантным десертом. Теперь они лежали на кровати, шумно дыша полной грудью. Затем Рада, положив голову Марку на грудь, обвивала его ноги своими ногами. Марк нежно теребил пальцами локон ее волос.

— Тебе понравился десерт? — спросил Марк, когда отдышался.

— Еще бы! Ты становишься опытным и страстным любовником. Хорошо, что никто, кроме меня, этого не знает, — Рада чувствовала волны тепла, идущие по телу снизу вверх — чувство, не поддающееся описанию словами.

— Это ты меня так заводишь и никому не рассказывай.

Теперь они оба смотрели на белый потолок с небольшими трещинами и многозначительно молчали. Когда чувства синхронизированы, трудно что-либо добавить словами, да это и ни к чему. Голос Марка нарушил паузу:

— Расскажи, милая, как ты выбрала медицину? Твоя семья была далека от врачевания.

— Это все из-за кошек, которых я лечила в детстве. Они мяукали, а мне казалось, что они плачут из-за болезни, — ответила Рада, улыбнувшись своему детству. — Кроме того, у нас была знакомая доктор — кардиолог. Я любила слушать ее рассказы, а однажды она показала мне больницу, лаборатории и свое отделение. Тогда-то мне и захотелось там работать. Я выбрала педиатрический факультет медицинского университета, — Рада села в кровати, не вылезая полностью из под одеяла. В какой-то момент воспоминания захватили ее целиком.

— Студенческие годы и тусовки не забываются. А как тебе они запомнились? — Марк остался лежать на спине и теперь смотрел на нее снизу вверх.

— Сам знаешь, что в первые годы было не до тусовок. Анатомия, фармакология и оперативная хирургия — самые тяжелые «камни», которые надо было заложить в голову. Я жила дома и не подрабатывала. Все время зубрила.

— И никого до меня не любила? Ни за что не поверю! — Он задел деликатную тему для молодых мужчин.

Марк не был у Рады первым мужчиной, что стало понятно ему после первой ночи, но не решился ее спросить. Этот вопрос, крепко засевший в голове, сейчас выскочил. Раду он не смутил, она слыла бедовой девушкой.

— Почему же? Один парень разбил мне сердце. Влюбленность была похожа на помрачение: кто хоть раз переболел, тот не забудет. Мы три месяца изучали тела друг друга, забыв про свои души и весь остальной мир.

— Ты раньше не рассказывала про такое. И чем же эта любовь закончилась?

— А ты не спрашивал. В тот период заболела моя бабушка и ей понадобилась помощь после операции. Мы с другом не виделись две недели. Студенческая почта, лучшая в мире, мне донесла, что мой парень перепил на какой-то тусовке и проснулся в постели другой студенки. Там он и застрял на пару недель.

Рада долго молчала, чувствуя, как сжались все мускулы тела. «Ах ты, глупая курица», — подумала она. «Надо было промолчать.»

— Сожалею, — сказал Марк, хотя это была вежливая реплика. — Как же ты справилась?

Теперь они оба молчали. Марк сжал ее ладонь и нежнo посмотрел на Раду.

— Мне было плохо, но в депрессию не залетела, хотя небольшой шрам в душе остался. Я поставила любовь на ручной тормоз, замкнулась в себе и продолжала поглощать педиатрию. И все было хорошо, пока я не встретила на шестом курсе тебя. Что было дальше, ты и сам знаешь.

— Да, да, помню, — ты меня замутила, покорила и мы сыграли свадьбу в общежитии. Кутили почти до утра и были рады, когда все закончилось без скандала. К сожалению, мы потеряли нашу первую беременность, прости, что напомнил.

Марк сел рядом с Радой и вновь утопил ее в своих объятиях. Его сильное мужское тело покрывала нежная кожа, как у ребенка. Таким его воспринимала Рада, и она таяла в его объятиях.

— Так, милый, будет не всегда, — она шаловливо прикрыла рукой его рот.

— Что ты имеешь в виду? — спросил Марк, увертываясь от ее руки.

— У нас скоро будет девочка, — торжественно сообщила Рада, внимательно наблюдая за первой реакцией мужа.

— Ты уверена? — он взял ее голову в свои руки и изучал ее глаза.

— Почти на 100 процентов. Ты не против?

— Любимая, я тоже ее хочу, но откуда ты знаешь, что будет девочка?

— Ну, я не знаю наверняка, но чувствую. Надо сделать УЗИ.⁴¹

— Ты тайно была у врача?

— Пойду на следующей неделе. Хочешь пойти со мной?

— Конечно, что за вопрос? Что за вопрос? Я уже люблю ее, — повторял Марк, осыпая ее лицо нежными поцелуями.

Рада проснулась от лёгкого поглаживания по плечу:

— Спасибо, любимая, ты подарила мне чудесный вечер, — сказал Марк приятным баритоном ей почти в ухо.

— Да, милый, он был и для меня настоящим откровением, — сладко потянувшись, улыбнулась она.

* * *

Наташка родилась в срок, требовательной и крикливой девчонкой. Хлопот добавилось, Раде пришлось нелегко. Будучи молодым врачом, она кормила малышку и подходила к ней пару раз ночью. Жить стало полегче, когда к уходу за внучкой присоединилась свекровь, Полина Семеновна. Марк постепенно завоевывал хорошую репутацию в больнице, что улучшило их материальное положение.

Полина Семеновна была учительницей по призванию и другой она себя не представляла. И как многие учителя, она хорошо помнила своих учеников поименно, и рассказывала ситуации, связанные с ними, которые они уже и сами забыли. Ее гордостью были ученики, окончившие университеты и имевшие престижные должности. «На моих уроках всегда была полная тишина. Я не разрешала отвлекаться, но никогда не кричала и не оскорбляла детей», — любила повторять мама Марку. Она знала идиш, русский и украинский, но на любом языке говорила, картавя с идишеским акцентом. В свои годы мама хорошо сохранилась, выглядела молодо, подтянутой женщиной интеллигентного вида. Морщинки вокруг небольших прищуренных глаз уже было не скрыть, седые поредевшие волосы были собраны в пучок на затылке, а руки обсыпаны старческими пятнышками. Держалась Полина Семеновна с достоинством, как человек независимый и знающий себе цену. Кулинария была ее хобби. Каждый раз она готовила что-то про новому. Например, в винегрет добавляла апельсины. В селёдку под шубой выкладывала слой картошки, лука и мелко порезанные груши. А что она вытворяла с мясом словами не описать: мариновала в крепко заваренном чае с луком и горчицей. Затем жарила до красноты с луком и тушила с картошкой. «Готовить надо с душой. И тогда всё получится», — повторяла Полина Семеновна, подавая очередное блюдо к столу. Объеденье.

Будучи на пенсии, она была свободна и охотно помогала растить Наташку, но, увы, не любила невестку. За что, собственно, не любила, — неважно. Не любила и все тут.

Рада с первых дней брака пыталась уважать свекровь, следовать её советам и старалась не перечить ей. Но ее хватило на год с небольшим. И все было бы хорошо, не завладей свекровь монополией на своего сына. Полина Семеновна решила, что она самая главная и что Рада не может самостоятельно обеспечить ее сыну нормальное существование. Только маме известно, как он должен питаться, одеваться, работать. Ее советы стали похожи на приказы. Так как Полине Семеновне самой не довелось испытать счастья в семейной жизни, всю свою любовь и нежность она отдала сыну, а теперь — и внучке. В глазах Марка его мама часто была права, пусть в ущерб интересам его собственной жены. Было много мелких вещей, которые, суммируясь вместе, превращают совместную жизнь в пытку, причем, для всех! Но что же делать, когда у вас общая территория, а муж — ее единственный сын, а ваша дочурка — ее единственная внучка. Как тут не попасть в цугцванг? ⁴²Он неотвратим!

* * *

За окном второй день шел мелкий и нудный дождь. Хотя еще было утро, но Рада уже ходила с мокрыми глазами после очередной стычки с Полиной Семеновной. Когда пришел Марк после ночного дежурства, у нее в горле стоял комок, и она поскорее ушла в спальню, чтобы переждать момент. Плакала она редко и не любила жаловаться ни мужу, ни подругам. Два года жизни с Марком научили ее не слишком поддаваться эмоциям. Они встретились на кухне, а не как всегда в прихожей, и не обнялись после ночной разлуки. Рада не хотела очередной разборки сегодня, но Марк скорее почувствовал, чем понял грозовую атмосферу в воздухе.

— Привет, милая, как дела? Как наша малышка?

— Как дежурство? Удалось поспать? — в тон Марку спросила Рада, не отвечая на его вопросы.

Он взял лицо Рады в руки, поцеловал, заглянул ей в глаза и нашел там подтверждение своим предчувствиям. Ему не надо было быть провидцем.

— Опять у вас тут пунические войны? Битва при Каннах? И кто сегодня победил? — Марк пытался в шутливой форме понизить градус температуры в отношениях между женщинами.

Отношения в браке постоянно развиваются, у них есть определенный жизненный цикл. Иногда они становятся крепкими и зрелыми. Иногда умирают. Времена, когда Рада и Марк смеялись и он дарил ей цветы, стали редкими в унылой совместной жизни.

— Марик, мне не до шуток, — с глаз Рады закапали слезинки — неконвенциональное оружие женщин. — Не начинай хотя бы ты сегодня, мои силы и терпение на исходе. Да и сколько можно это терпеть?

— Ладно, ладно, успокойся, — Марк решил взять инициативу в свои руки. — Тема старая и все карты уже брошены на стол. Ты же знаешь, что переезжать сейчас на съемную квартиру мы не можем, так? — Марк подходил к конфликту женщин прагматически. — Цены за аренду выросли, с ребенком снять квартиру сложно, да и не хочется таскать Наташку по чужим клоповникам. Здесь и район обжитой, и поликлиника чудесная, и врач-педиатр на участке — кудесница. Да и накопления, с маминой помощью, как-то идут быстрее. Когда ты на работе, ребенок под присмотром бабушки, так что съезжать сейчас не время. Брать ссуду в банке — страшновато, надо бы еще подкопить. Мне не нравиться видеть тебя такой несчастной. У тебя есть другие идеи?

— Я все это понимаю и согласна потерпеть — но при условии, что ты должен оградить меня от мелких нападок своей мамы. Рада посмотрела на Марка и подумала: «А сколько лет у нас впереди?»

— Легко сказать, оградить. Мама все это делает из-за космической любви ко мне и Наташке. Утихомирь свой пыл, все-таки моя мама подарила тебе мужа.

— Так дай ей какой-нибудь наркоз. Тебя с Наташкой она, может быть, и любит, в чем я тоже не уверена, а меня — точно ненавидит. Мать, желающая добра сыну, не становится тираном его семьи. И что это за любовь такая?

Борьба за внимание мужчины в таком треугольнике неизбежна, это конфликт длиною в жизнь. Самая идеальная свекровь когда-нибудь да взбесит свою невестку только одним своим присутствием. Таковой была их главная проблема в конце 2006 года. Была еще одна, но о ней Марк не решался говорить с Радой.

* * *

Рада спала на левом боку и проснулась от легкого поцелуя в шею. В комнате было темно, электронные часы показывали 2:37. Тяжелая рука Марка лежала на ее талии. Приятный сон стал переходить в не менее приятное возбуждение, когда она почувствовала третье касание к ее телу — пониже ягодиц, что могло означать только одно: «Он готов в меня войти, хотя еще глубокая ночь.» Молния проскочила по телу и Рада проснулась окончательно: «Мы давно не занимались любовью. То я была усталой и измотанной, то он не был к этому готов, то я не давала ему, в отместку за его маму. Я ему задолжала.» Ее согласие Марк понял по тому, что Рада повернулась к нему лицом, и, не открывая глаза, стала искать своими губами его губы, а ее рука — принялась ласкать его соскучившийся член. Он делал то же самое, вызывая резкую пульсацию между ее ног. Рада тихо застонала, подтвердив умелость его действий и свою готовность принять его. С этого момента они отключили мозги, и программа секса сработала без багов.⁴³ Рада легла на спину и раскинула ноги, Марк легко вошел в нее. Их тела исполнили свои партии. Марк застонал, когда кончил. Рада испытала оргазм после его дополнительных ласк. Она громко застонала от наслаждения. Благо, свекрови дома не было — уехала в дом отдыха на десять дней. Утром Рада проснулась с болью в низу живота, что-то потекло по ногам — пришли месячные. «Вот и пришли, родимые», — поздравила себя Рада, хотя приятного было мало. «Главное это то, что я люблю эти временные неприятности, они улучшают мое настроение, терпение и работу мозга. Пора поднимать Марка и Натку.»

— Ты беспокойно спал сегодня ночью, — заметила Рада, когда ее муж появился в кухне к завтраку. С чего бы это?

Марк уже принял душ, на нем был повседневный рабочий костюм и синяя рубашка. Он выглядел свежим и удовлетворенным.

— А тебе не понравилось?

— Сам знаешь, что понравилось. И все же, снились какие-то кошмары?

— Есть один повторяющийся сон. Вчера, когда я задремал, мне снились пальмы и Мертвое море. Какая-то красивая женщина в легком халатике на голом теле сидела рядом; мы ласкали друг друга, но страх наплывал солеными волнами. Нет, это даже не страх, а тревога, ожидание чего-то неизбежного.

— Тебя что-то тревожит?

— Подозреваю, что мы не сможем взять в этом году отпуск и вместе поехать куда-нибудь отдохнуть.

— И почему же?

— Ну, количество операций растет, а тех, кто дает наркоз, — нет.

— Может быть, тебе стоит подумать о том, чтобы сменить больницу? — произнесла Рада, принимая из рук мужа свою чашку кофе.

Готовить утренний кофе — священная обязаность Марка, и он ею не манкировал. Дочь молча доедала кукурузные хлопья, а Рада — тост с пошехонским сыром. Второй тост ожидал Марка.

— Я все-таки надеюсь, что наше отделение разделят на два: анестезиологии и реаниматологии и добавят ставки врачей. Больница выросла, да и хирурги стали активными.

— Где ты такое услышал? — выдохнула она.

— Такое могут знать в бухгалтерии и секретарши. От них и услышал. А как насчет тебя?

— А у меня все тип-топ, детки рождаются, иногда болеют, мы их лечим, и они нас любят. Ну, ты готова? — Рада повернулась лицом в дочурке, — мы обе идем на работу, ты в садик, а я — в клинику. Встретимся вечером, — она коротко поцеловала мужа, подхватила маленькую красавицу и двинулась к выходу. — Марик, не забудь по дороге домой захватить хлеб и сметану. И еще, мне правда было хорошо ночью. Люблю тебя.

— Я тебя тоже люблю, милая. Пока, пока.

Рада отправилась в больницу, а Марк принялся убирать со стола, размышляя о ночном сексе, о работе и своем состоянии.

Примечания

39

«Синдром опустевшего гнезда» — сложный период семейной жизни, когда выросшие дети начинают жить самостоятельно, а родители чувствуют растерянность, ощущение потери и пустоты, печаль, тревожность, чувство одиночества.

40

Сорт зерен кофе вида арабика, названный по портовому городу Моха в Йемене.

41

Ультразвуковое исследование (УЗИ), сонография — неинвазивное исследование организма с помощью ультразвуковых волн.

42

Этот термин применяется в тех случаях, когда абсолютно любой ход игрока в шахматы сделает его позицию менее выигрышной.

43

Баг — жаргонное слово в программировании, обычно обозначающее ошибку в программе.