Река времени. История одного оператора

Михаил Пинский

Герой повести Виктор – оператор Института времени из будущего. Виктор перемещается в прошлое, в различные его века и эпохи, и везде его ждут приключения. Иногда смертельно опасные. Но Вик не «слепой искатель приключений». И рискует жизнью он не ради «минутной славы». Оказавшись в параллельном мире лицом к лицу с фашистами, Виктор, не дрогнув, принимает сторону борющегося с фашизмом планетарного сообщества. Он может остаться в это мире, но дома его ждёт ЛЮБОВЬ. Её имя Елена.

2

Соединённые штаты Америки. 1864 год

Полковник Дэнсмор лежал в дальнем отсеке госпитального

каземата. Его седовласая голова с красивым, но теперь пергаментно-бледным из-за большой потери крови лицом безвольно отвалилась к левому плечу, и казалось, что полковник прислушивается к стуку своего сердца. Но это только казалось. Полковник не приходил в сознание уже сутки. С того момента когда солдаты подхватили отброшенное взрывом фугас его беспомощное израненное тело. Он не помнил, как под ураганным огнём его несли сюда в каземат. Как шатающийся от усталости доктор Каммингс несколько часов колдовал над ним, извлекая осколки и

латая его окровавленную иссечённую смертоносным металлом плоть.

Взрывы уже пятый день сотрясают каменное тело форта,

важнейшего оплота южан на реке Миссисипи. Янки* со всей присущей им настойчивостью пытаются овладеть фортом. Гарнизон форта, отрезанный от основных сил Конфедерации*, лишённый резервов подкрепления и ограниченный в боеприпасах обороняется упорно и мужественно. И вдохновителем этой обороны его знаменем по праву считался полковник Дэнсмор под самым страшным огнём неприятеля хладнокровно руководивший защитниками. Своим бесстрашием и выдержкой укреплявший дух одних вселявший надежду и уверенность в других помогавший третьим.

Прямодушного честного и справедливого храброго и отважного в

меру осторожного и расчётливого старого техасца любили и офицеры и солдаты. Весть о ранении полковника мгновенно облетела форт, заставив офицеров собраться вокруг своего командира. Некоторые, чтобы возможно в последний раз увидеть полковника пробирались сюда ценой неимоверных усилий преодолевая смертельную опасность. Многие впервые с начала осады встречали своих товарищей разбросанных по разным участкам обороны.

В каземате, несмотря на ранее утро, было душно. Горячий и плотный воздух наполняли сильные и резкие запахи лекарств, пороховой гари, сигар, терпкого ядрёного пота давно не мытых тел, и какой-то неуловимый, и в тоже время ясно определяемый запах оружейного метала. Офицеры шёпотом переговаривались между собой, сообщали последние новости и потери. У всех были закопченные от порохового дыма, уставшие от бесконечной осады лица. И неяркий мерцающий свет факелов делал выражения их лиц резкими неузнаваемыми зловещими. Этот же свет превращал цвет серых мундиров в какой-то нелепый театральный, опереточный светло-песочный цвет на котором тёмно-бурыми пятнами выделялась запёкшаяся кровь.

Тишина царила такая, что доносившиеся приглушённые стоны и крики раненных из соседних отсеков, скрип ремней и лязг оружия теперь в этот скорбный момент казались раздражающе громкими и неуместными….

Но вот полковник застонал, открыл глаза и что-то тихо зашептал. Офицеры затаив дыхание, склонились над ним.

— Гонца…. Гонца к генералу…. Не продержаться… без… помощи….

Полковник снова впал в глубокое забытьё.

— Да джентльмены без помощи у нас нет перспектив. — Устало произнёс майор Гибсон теперь, по ранению полковника оставшийся старшим офицером форта. — Потери огромны. Боеприпасы на исходе.

— Чёртовы янки туго затянули «пеньковый галстук*». Как только к ним подойдут корабли с орудиями крупного калибра нам конец.

— Надо пробраться к генералу любой ценой.

— Полковник два отряда посылал, и каков результат? Отсюда никому

не вырваться.

— Генерал не успеет. У нас в запасе несколько дней.

— Надо попытаться ещё раз.

— Глупо и бессмысленно.

— Почему же, попробовать можно. — Эти слова произнёс высокий широкоплечий смуглый молодой человек лет двадцати пяти. На нём была такая же, как и на других офицерах запылённая и изрядно потрёпанная форма, но без знаков различия, как это было принято среди волонтёров,

свободных интендантов и одиноких стрелков, не имеющих средств купить

офицерское звание. — Шанс невелик, но рискнуть можно.

— Уж не вы ли готовы рискнуть, мистер Майлз? И это вы штатский

имеете наглость предлагать нам, боевым офицерам, потерявшим в предыдущих вылазках своих товарищей? — Зло прошипел капитан Кэссиди — огромный рыжий канзасец.

— Мистер Майлз, вы сколько сегодня выпили? — Саркастически усмехнулся лейтенант Таунсенд. — Господа, Майлзу до вечера не наливайте.

— Я сказал, что шанс не велик, но попробовать можно. При известных обстоятельствах джентльмены…. Вам показалось, что я произнёс что-то смешное лейтенант Таунсенд? Я задел вас, капитан Кэссиди? Если вы так считаете, я сейчас же готов дать вам любое удовлетворение любым доступным оружием….

— Джентльмены, прошу вас прекратить. Нашли, право, место и время. — Безоговорочно пресёк распрю майор. — Выкладывайте Майлз что вы там придумали.

— Всё просто. Я готов рискнуть на определённых условиях. Десять тысяч, в случае если я благополучно доберусь до генерала и приведу в форт подмогу.

— Вы с ума сошли Майлз. В форте нет таких огромных денег.

— Зато они есть у правительства Конфедерации. От вас требуется только подписать со мной договор, и я готов.

— Не знаю, — растерялся майор, — я не уверен, что уполномочен

подписывать такие серьёзные документы…. Впрочем Майлз, прошу вас сначала изложить свой план.

Молодой человек, несколько поколебавшись, жестом предложил майору проследовать за ним. Заинтригованный майор подчинился. Не менее заинтригованные офицеры двинулись следом. Все выбрались из душного каземата под палящее солнце и непрекращающуюся канонаду и перебежками двинулись к западному бастиону….

— Основные силы янки сосредоточены на востоке у реки. Здесь до их позиций ярдов* триста, двести пятьдесят и превосходные стрелки на чеку — мышь не проскочит. Тут шансов у нас нет, что ясно и продемонстрировали отчаянные, но, увы, бесполезные предыдущие вылазки…. А вот с запада до передовых позиций противника ярдов четыреста, а у кромки перелеска все пятьсот. И нет стрелков, а только плохо обученные ополченцы. Это, на мой взгляд, наш единственный шанс. Мне надо преодолеть чуть больше мили*, а это всего несколько минут под запоздалым и беспорядочным огнём…. А дальше? На их кордоны мне наплевать. Я хорошо знаю эту местность, а для парней с севера она чужая. Главное добраться вон до того перелеска и холма. А там до дальнего леса рукой подать — менее мили. В лесу они меня не возьмут….

— Так янки вас и выпустили Майлз.

— Это не возможно. Вы и носа не сможете высунуть из форта.

— Ворота под постоянным прицелом вон с тех редутов Майлз.

— Это безумие.

Возбуждённо зашумели офицеры.

— Да, Майлз, как вы себе представляете детали столь опасного

мероприятия? — Усомнился майор Гибсон.

— Мне понадобится несколько лошадей. В намеченное время вы

начнёте отвлекающий обстрел позиций федералов с восточного,

центрального и западного бастионов. При этом, с восточного и центрального больше для шума. А вот с западного прицельно, в полную силу и только по передовым позициям. Но на короткое время. На несколько минут, не более. Что бы ошеломить противника, запутать, не дать возможность вести точный огонь и дать мне время преодолеть самый опасный участок на открытой местности….

Офицеры с некоторым уважением внимали молодому человеку — разумность и дельность плана которого не вызывала ни малейшего сомнения.

–…Я под прикрытием огня постараюсь прорваться. Пока янки разберутся, что происходит, пока начнут стрелять, я уйду. Должен уйти. Если подстрелят лошадь подомной, я воспользуюсь другой…. Ну а если меня?.. Тогда не обессудьте джентльмены…. По крайней мере, совесть моя

останется чиста: я сделал всё, чтобы заработать кучу денег и спасти форт.

Аминь….

Молодой человек театрально поклонился.

Майор внимательно и с какой-то неожиданной теплотой взглянул на Майлза. Этот молодой человек внешне ничем не отличающийся от подобных ему искателей удачи осаждающих в поисках наживы фронтовые лагеря во все времена когда «пахнет жаренным». Людей, как правило, определённого сорта — беспринципных и алчных искателей фортуны, мгновенно богатеющих на грабительских контрактах и также быстро спускающих легко приобретённое состояние в прифронтовых вертепах. Поднимающихся к самым вершинам достатка и благополучия и бесследно исчезающих в кровавом водовороте войны теперь открылся майору по-новому. Для того чтобы решиться на такой отчаянный, практически безнадёжный поступок нужно обладать изрядным мужеством, отвагой и, несомненно, честью….