Сектант

Михаил Борисович Земсков

Остросюжетный иронично-философский триллер Михаила Земскова «Сектант» рассказывает о поисках «подлинного» Евангелия от Иоанна, согласно легенде спрятанного в степях Центральной Азии ранними христианами. Компания молодых людей, возглавляемая чудаковатым «гуру», в поисках приключений отправляется в путешествие, которое перевернет жизнь каждого из них. Книга содержит нецензурную брань.

Глава 7

Мы устроились в небольшой гостинице с казахским названием «Жетысу», в центре города. На соседней улице громыхали трамваи.

Мы взяли два двухместных номера: один нам с Виталиком, другой напротив нас через коридор — для Давида и Сергея. Комнаты оказались вполне чистенькими и уютными — особенно учитывая их относительно небольшую стоимость.

В восемь вечера к нам в дверь постучал Давид:

— Я в гостинице ночевать не буду. Встретимся утром на завтраке. — Он улыбнулся. — Девочки приедут в восемь тридцать, и нам к этому времени нужно быть готовыми. Так что ложитесь сегодня спать пораньше… Орлы…

— А практиковать сегодня еще не будем? — С ноткой разочарования в голосе спросил Виталик.

— Нет. Здесь нет условий, — он подмигнул Виталику, усмехнулся и закрыл за собой дверь.

— Слушай, он не гомик? — Спросил я.

Виталик лег на кровать и включил телевизор:

— Вряд ли…

По первому каналу шел какой-то сериал.

— Может, пойдем пива возьмем? — Предложил я.

— Можно. Но завтра же рано вставать… — Виталик сощурился, — давай лучше водки.

— В смысле — чтобы раньше встать? — Усмехнулся я.

— Пойдем у Сергея спросим. Что он выберет — то и возьмем, — с неожиданным энтузиазмом Виталик вскочил с кровати.

— Думаешь, он будет? Весь же из себя такой набожный.

— Что, если набожный, теперь не пить? — Хмыкнул Виталик и вышел из номера.

Он постучал в дверь Сергея, но никто не ответил. Я вдруг поймал себя на мысли, что почему-то именно этого и ожидал.

— Ну вот… — Усмехнулся Виталик, — набожный и религиозный, а сам уже куда-то свалил. Что теперь делать будем?

Я ничего не ответил и побрел по гостиничному коридору в холл с большими кожаными креслами и стеклянным журнальным столиком. Прошел к окну и посмотрел на улицу. Там все кишело: люди, машины, и даже казалось, что бездомные собаки и птицы двигались здесь суетливо. Чем-то похоже на Москву, чем-то — не похоже. Чувствовалось больше хаоса, больше «азиатчины». Смуглые скуластые лица, узкие глаза. Хитрые улыбки, фамильярные жесты. Прямо у края проезжей части несколько молодых парней сидели на корточках и курили. «Азия… Азия…» — невольно повторил я про себя.

— Нас, по-моему, просто бросили, — услышал я смешливый голос Виталика.

Я обернулся. Виталик развалился в кожаном кресле.

— Нас бросили, — повторил он, — и что это значит: будем пить пиво или водку?

— Что пьют дети, когда их бросают? — Вырвался у меня странный вопрос.

— Дети? Когда их бросают? — Задумчиво повторил Виталик, — наверное, водку…

Через сорок минут мы вернулись в номер с бутылкой «Немирофф», соком, хлебом и колбасой. Краем глаза я заметил, что дверь в номер Сергея приоткрыта. Кивнул Виталику. Оставив в нашей комнате спиртное и еду, мы прошли к Сергею. В номере никого не оказалось. Нераспакованная сумка Давида стояла в углу. Вещи Сергея были в беспорядке разложены на его кровати — рубашка, шорты, акафист, маленькая икона, молельные четки.

— Больше всего мне интересно, что в этой сумочке, — кивнув на сумку Давида, тихо проговорил я.

— Открой да залезь, — пожал плечами Виталик, — хотя вряд ли ты там найдешь что-нибудь, кроме трусов и маек.

Я на некоторое время застыл в нерешительности, но потом быстро подошел к сумке, сел перед ней на пол и открыл замок-молнию. Действительно трусы и майки… Пластиковая банка с надписями на индийском языке. Ботинки. В глубине прозрачный пакет с бритвенными принадлежностями. Непрозрачный пакет то ли с журналом маленького формата, то ли с книгой в мягкой обложке. Антикварный продолговатый ящичек из красного дерева, инкрустированный белыми и желтыми минералами, украшенный барельефом многорукого человека со слоновьей головой. «Вот оно!» — мелькнуло в голове, приятный холодок предчувствия разлился по груди. Хотя что я подразумевал под этим самым «оно», я бы не смог объяснить.

Ящичек приятно тяжелил руку — даже не своим содержимым, а массивностью дорогого южного дерева, из которого он был изготовлен, и обильной восточной инкрустацией. Я попробовал открыть крышку, но она не поддавалась. Судя по всему, где-то находился секретный замочек. Я беспомощно вертел в руках артефакт, напоминая наверное в этот момент мартышку с микроскопом.

В коридоре послышались голоса. Я резко обернулся к Виталику. Он подскочил к двери и выглянул наружу, потом быстро ее захлопнул и растерянно повернулся ко мне:

— Там Серега. Сюда идет… — прошептал надрывно.

Я быстро запихнул ящичек и остальные вещи в сумку, закрыл замок и поднялся на ноги.

— Выходим, — сделал знак Виталику, — мы пришли за ним пить водку, но его не нашли и теперь возвращаемся в номер.

Виталик кивнул головой и открыл дверь. На пороге стоял Сергей, и с ним — молодая девушка-казашка, в манере поведения и в одежде которой легко можно было угадать проститутку.

— О! А мы тебя ищем, — невинно поднял брови Виталик, — пойдем водку пить.

У Сергея нервно заморгал правый глаз, потом, заикаясь, он гаркнул:

— Не-не-несите сюда! — Повернулся к девушке, — т-ты будешь пить?

Девушка пожала плечами:

— Если с соком…

— Да, конечно. Сок есть! — С облегчением выдохнул Виталик, радуясь, что инцидент с нашим проникновением в чужой номер исчерпан. — И колбаса есть!

Обойдя девушку, мы юркнули в свой номер.

— А ты все «просветленный, просветленный»… — Нервно рассмеялся Виталик. — Нормальный пацан. Не успел разместиться — сразу проститутку в номер.

— Нужно не засиживаться, чтобы не испортить кайф человеку, — я положил в пакет водку и сок.

— Знаешь… — Догадка осветила лицо Виталика, — Давид, возможно, специально уехал, чтобы Сергея проверить.

— В смысле? Зачем?

— Проверить его религиозность, силу воли.

— Ерунда. На фиг ему это надо…

— Сергей все-таки в какой-то мере его ученик. Мне кажется, что Давид вполне мог так сделать.

— Похоже на какие-то детские игры, — я направился к двери.

С выпивкой и закуской мы вернулись в номер Сергея. Он безучастно сидел на кровати, в то время как девушка складывала его разбросанные вещи в тумбочку. Я выставил спиртное и еду на письменный стол. Виталик сходил в ванную и ополоснул стаканы.

— Меня зовут Иван. А вас как? — Спросил я девушку.

— Гульжан, — безразлично ответила она.

— Меня — Виталик, — вставил мой приятель, суетясь с закуской.

— Сергей, ты в порядке? — Я встал перед ним с открытой бутылкой водки.

— В порядке. Совершенно в порядке, — тихо проговорил он и улыбнулся, — н-наливай.

Мы сели вокруг тумбочки, выдвинутой в центр свободного пространства комнаты. Я разлил по стаканам водку, и мы выпили, традиционно произнеся «за знакомство».

— Как живется в Алма-Ате? — Спросил Виталик у Гульжан.

— Хорошо живется, — улыбнулась девушка.

— Да, наверное не то, что в Москве. Там цены сейчас вообще безумные. Бутылочка воды — тридцать рублей. Майка — тысячу… — Виталик принялся рассуждать о сложностях столичной жизни.

Я снова разлил, и мы выпили. Виталик сморщился и закашлялся:

— Криво пошла…

Сергей взял бутылку и наполнил стаканы:

— Н-надо вдогонку — утрамбовать.

Мы снова влили в себя водку.

— Эта уже лучше, — улыбнулся Виталик, закусывая толстым ломтем колбасы.

— Сколько стоит твой ад? — Глядя на Гульжан в упор, спросил Сергей.

Гульжан смущенно улыбнулась и оглянулась на нас с Виталиком.

— Может, не стоит так высокопарно… — С наигранной усмешкой проговорил я после неловкой паузы.

— С-сколько стоит твой ад? — Не обращая внимания на мои слова, повторил Сергей. — Н-например, в месяц? Сколько ты получаешь в месяц, чтобы попасть в ад? Чтобы сейчас жить в аду?

Девушка снова бросила на нас с Виталиком недоуменный взгляд, но, не найдя нужной поддержки, негромко ответила:

— У меня маленький ребенок. Его кормить, одевать нужно…

— Знаю… — Нетерпеливо оборвал Сергей, — все так говорят. И во сколько ты оценила свой ад? К-какова арендная плата в месяц?

— Ну… По разному бывает, — замялась девушка, — около тысячи где-то. Иногда больше.

— Дешево. Дешевый ад.

— У меня в самом деле пятилетний сын. Мужа нет. Кто еще его кормить и одевать будет? — Монотонно пробубнила Гульжан.

— М-моя м-мать повесилась два года назад. Сейчас она в аду. Она часто приходит ко м-мне во сне, — быстро и возбужденно, брызгая слюной, говорил Сергей, — Ей там очень плохо. Ужасно. У ее боли и ужаса н-нет конца. Боль и страдание навечно — на все оставшееся время. Она за это тоже недорого заплатила. Несколько лет одиночества. И я за это заплатил. Тоже недорого — пару лет в Москве, н-непыльная работа, н-несколько опубликованных стихотворений. Всего несколько! Ад нам достается по дешевке. Н-не н-надейся, — он порывисто взял девушку за руку, — что ты туда не попадешь.

Гульжан медленно, но уверенно высвободила руку:

— У меня сын. Мне простится.

— У моей матери тоже был сын… Тысяча долларов? — Сергей встал с кровати, взял свою сумку, достал оттуда деньги и протянул их девушке. — Здесь не тысяча долларов — меньше, но я покупаю тебе две недели жизни без ада, чтобы ты могла за это время найти работу. Любую, чтобы хватило на еду три раза в день, на штаны и рубашку твоему сыну и тебе.

Гульжан опустила голову.

— Только н-не нужно благодарить, — Сергей быстро всунул купюры в руку девушки.

Она положила деньги на тумбочку рядом с колбасой, потом взяла половину:

— Мне нужно отдать. Можно я пойду? — Спросила у нас с Виталиком.

Мы молча пожали плечами.

Сергей взял бутылку и разлил водку по стаканам. Гульжан вышла из комнаты.

— Выпьем! — Сергей поднял стакан.

Мы выпили, закусили.

— Ребята, вы на м-меня только не обижайтесь, — с неожиданно слезливым раскаянием проговорил Сергей, заглядывая поочередно в глаза то мне, то Виталику.

— Да, что-то тебя пробило… — Неловко усмехнулся Виталик, — проще нужно быть, Серега, проще…

Сергей встал с кровати, прошел в ванную комнату и включил воду. Через минуту вернулся с мокрой головой:

— Да, н-надо учится контролировать себя. Н-надо работать над собой! — Снова сел на кровать и взял бутылку.

Мне стало тяжело сидеть в этом номере с Сергеем и Виталиком. Хотелось напиться, но алкоголь не действовал нужным образом. Я знал, что даже если продолжать пить, то никакой радости это не принесет. Будет только наваливаться тяжелый серый хмель и заболит голова. Такое состояние. Такой вечер. Ничего не поделаешь.

Я поднялся с кровати:

— Все. Я спать. Устал.

— Ты что, перестань… — Виталик принялся уговаривать меня остаться «чтобы не разрушать компанию». Сергей тоже поднялся с кровати и протянул мне руку:

— Извини. Я т-тебя не обидел?

— Все в порядке. — Я пожал его влажную ладонь. — Просто устал и хочу спать. Тем более, завтра рано вставать.

— Да, конечно. Извини.

Оставив собутыльников вдвоем, я вернулся в свой номер. Принял душ и лег спать. Сквозь сон слышал, как в номер вошел Виталик, покопался в своей сумке и опять вышел.

Когда я утром проснулся, Виталика в номере не было. Кровать его оставалась заправленной. Чертыхнувшись про себя, я вышел в коридор, где столкнулся с Сергеем, на удивление свежим и бодрым.

— Доброе утро, — в своей обычной сдержанно-отстраненной манере проговорил он.

— Привет. — Ответно приветствовал его я. — Где Виталик?

Сергей удивленно посмотрел на меня:

— Н-не знаю. Мы допили водку, и он ушел. Я его больше не видел.

— Черт! — Вслух выругался я. — Куда он делся? Он сильно пьяный был, когда от тебя ушел?

— Н-не знаю. Н-не обратил внимания.

Часы показывали восемь пятнадцать.

— П-пойдем завтракать? — Спросил Сергей. — Н-нам через пятнадцать минут уже готовыми нужно быть.

— Нужно. Но где нам теперь Виталика искать?

— Может, внизу у администратора спросим?

Ни администратор, ни охранник Виталика не видели. Мы решили позавтракать и потом уже приступить к широкомасштабным поискам, не вполне себе представляя, что имели под этим в виду.

В гостиничном ресторане было пустынно. В центре зала за столом сидел Давид и с аппетитом ел кашу. Увидев нас, он широко улыбнулся и приветливо помахал рукой. Мы подсели к нему.

— Привет. Как дела? — Жизнерадостно приветствовал он нас.

— Нормально, — я бросил быстрый взгляд на Сергея.

— Хорошо спится? — Продолжал улыбаться Давид.

— Хорошо, — изобразил я подобие улыбки на своем лице.

— Виталик пропал, — тихо проговорил Сергей.

— Куда же? Украли? — Рассмеялся Давид, удивленно подняв брови.

— Хрен его знает… Не ночевал в номере.

— Что ж, не иголка — отыщется. Каша — обалденная. Рекомендую, — Давид поднялся из-за стола, — пойду в номер собираться.

Мы поели овсянку, оказавшуюся на мой вкус отвратительной — жидкой и несладкой. После завтрака вернулись на наш этаж. Давид хозяйничал в своем с Сергеем номере; в открытую дверь я увидел его обнаженный торс с двумя шрамами на спине.

— Сереж, подожди минутку, — крикнул он, — я тут манатки свои разбираю и переодеваюсь.

— Ага, — Сергей покорно прислонился к стене.

— Заходи пока ко мне, — предложил я, поворачивая ключ в замке.

В конце коридора хлопнула дверь, из которой вышли две девушки и направились в нашу сторону. Одной из них была Гульжан. Опустив голову, она прошла мимо нас, не здороваясь. Сергей хотел остановить ее, но бросил на меня быстрый взгляд и отвернулся. Девушки прошли к лестнице, откуда потом послышалось цоканье их каблуков по ступенькам. Дверь в конце коридора снова открылась, и из нее вышел Виталик. Увидев нас, он смутился, но потом зашагал к нам нарочито развязной походкой.

— Не опаздываем еще? — Спросил, подойдя к нам и заглядывая в открытую дверь к Давиду.

Сергей посмотрел на него исподлобья и резко, но в то же время как-то неуклюже, ударил кулаком в челюсть. Виталик отшатнулся к стене, тут же повернулся к Сергею и замахнулся для ответного удара, но остановился и опустил руку. Сергей, скривившись от боли и тряся рукой, которой ударил, скрылся в ванной комнате своего номера. Не глядя на Виталика, я вошел к нам в комнату.