Клятва на пламени

Мила Сангина, 2023

Сильвина была младенцем, когда ее мать поклялась отдать дочь на служение колдунам. Прошло много лет, прежде чем о нарушенном обещании стало известно. Маги явились взыскать долг и в один миг лишили Сильвину семьи. Теперь ее ждет новая жизнь среди чужих людей и по странным правилам. А еще Сильвине не дает покоя один несносный лорд, которому явно нравится ее мучить.

6.

Когда она вернулась на место стоянки, Киран, этот мерзкий и не заслуживающий доверия распутник, уже был там и выглядел как обычно. Разряженной певички поблизости не наблюдалось, что несказанно порадовало Сильвину. Киран развлекал себя изучением тканей и нарядов, которые ему демонстрировал странствующий купец, устроивший прилавок прямо на телеге. Граф Астер стоял рядом и пытался что-то втолковать брату. Сделав вид, что просто прогуливается, Сильвина подошла ближе и навострила уши.

— Я просто хочу, чтобы все устроилось к приезду Леды, — отрывисто говорил граф Астер. — Все эти инциденты скажутся на нашей репутации.

Киран на вытянутых руках поднял желтое в горошек платье, поморщился и вернул его купцу.

— Леда и впрямь так хороша? Почему все так носятся с ней?

— Ее называют гением не за красивые глаза. Увидишь, она потеснит своего брата и возглавит дом Ладаров.

— Я слышал, что ее брат тот еще сучий хвост.

— Киран, не надо вмешиваться…

Граф осекся, когда заметил, что Сильвина маячит неподалеку. Он холодно полувопросительно взглянул на нее, и Киран, уловивший перемену в поведении брата, повернул голову. Его глаза чуть сузились.

— Сильвина, с возвращением, — с обманчивым дружелюбием сказал он. — Как прогулялась?

— Даже она не настолько глупа, чтобы попытаться сбежать, — холодно сказал граф Астер. — Заплутала бы в топях и сгинула.

— И вы избавились бы от проблемы, — заметила Сильвина.

— Действительно. Какая жалость, что обошлось.

Подобный ответ заставил ее нахмуриться, однако, как выяснилось, ядовитые слова графа Астера еще меньше понравились его брату.

— Не говори с ней так, — недовольно сказал Киран. — Что ты вечно ко всем цепляешься?

В ожидании гневной вспышки Сильвина покосилась на графа, но тот лишь закатил глаза. Ну и ну. Видимо, уважением к старшим, даже к главе своего дома, Киран не наделен.

Не получив от графа Астера ответа, Киран снова заговорил с купцом.

— А красное есть?

Тот поспешно выудил откуда-то из огромного тюка бархатное платье цвета спелого граната. Киран шагнул к Сильвине и приложил платье к ней, словно оценивая. Раздраженная этим прикосновением, она невольно дернула плечом, но ткань точно льнула к ней.

— Стой ровно.

— Мне ничего от вас не нужно, — огрызнулась Сильвина.

— Я и не говорил, что это для тебя.

Тут уж ее возмущение прорвалось яростным фонтаном.

— Ясно. Выбираете подарок для подружки? А я вам нужна вместо вешалки?

Он едва заметно улыбнулся, расправляя бархат.

— Тебя бы это обидело?

— С чего вдруг!

— Вот и отлично, гнев никого не красит. Цвет тебе к лицу, и размер подходит.

Только он отстранился, ткань заскользила вниз, и Сильвина невольно подхватила платье, прежде чем оно оказалось в дорожной пыли.

— А твой нынешний убогий наряд оскорбляет мое чувство прекрасного.

Она ощутила, как краска заливает лицо, но слова, способные осадить этого самовлюбленного индюка, не шли на ум. Никто и никогда не преподносил ей подарки в такой возмутительной манере. Впрочем, Киран и ее счел не особо вежливой, что и поспешил озвучить:

— Ни благодарности, ни улыбки на лице. Вы, вересдольцы, настоящие дикари. Давно пора захватить вас в плен и научить манерам.

— Сами манерам поучитесь!

Прижимая злосчастное платье к груди, Сильвина зашагала прочь. За ее спиной граф Астер сказал:

— Настанет день, и она пырнет тебя ножом. И я даже винить ее не могу.

— Не исключено, что пырнет. Но, знаешь, хотя бы плакать перестала.

В ту ночь Сильвина долго не могла уснуть в своей карете. С наступлением тьмы лес окутывал холод, и Сильвина, вечная мерзлячка, выбивала зубами дробь. Ей и в голову не приходило попросить еще один плащ или покрывало, и она мучилась и вертелась так и эдак, пытаясь удобнее устроиться. А еще бродячие артисты горланили песни, и среди их голосов один звучал особенно громко. Девушка пела красиво, с этим не поспоришь, однако Сильвине хотелось зажать уши ладонями.

Красное платье лежало у Сильвины на коленях, и она то и дело касалась рукой мягкой ткани. Она мысленно корила себя за эту слабость, но не могла совладать с собой. Да и что такого? Если рассуждать здраво, платье, в котором она провела большую часть пути, уже ни на что не годилось. Так отчего бы ей не воспользоваться внезапной щедростью похитителей?

Еще до рассвета Сильвина сдалась и все же натянула новое платье. Оно было вполне приличным и годилось для путешествия, а прикосновение дорогой мягкой ткани словно заставило кожу петь. Когда Сильвина выбралась из кареты, было еще темно. В лагере спали, и лишь трое слуг графа дежурили у костра. Один из них поднял голову и хмуро уставился на Сильвину. В ответ на его безмолвный вопрос она неопределенно махнула рукой в сторону деревьев. Имеет же девушка право на уединение.

Она нашла родник, к которому ее водили вчера, умылась и утолила жажду. Потом поддалась тщеславию и решила поискать пруд или озеро, чтобы полюбоваться на собственное отражение. Ей пришлось бродить больше получаса, и когда она наконец вышла к крошечному водоему, над ее головой алело утреннее солнце.

Сильвина приблизилась к краю спуска, взглянула на отражение в водном зеркале и убедилась в правоте Кирана. Красный цвет был ей к лицу. Воодушевленная этим открытием, она чуть пригладила распущенные волосы и улыбнулась, впервые за много дней ощущая радостный подъем.

Пора было возвращаться. Сильвина неторопливо пошла вперед, срывая на ходу незнакомые белые цветы, которые пахли болотом. В свете солнца все казалось другим. Сильвине пришлось два раза возвращаться на тропинку, ведущую к пруду, когда она понимала, что идет не туда. Припомнив, что она проходила мимо одинокого бука, Сильвина поискала дерево глазами, но ничего подобного не увидела. Протоптанных дорожек здесь не было, а лес куда ни глянь казался одинаковым. Сдерживая подступающую панику, Сильвина внимательно осмотрелась, но определить верное направление так и не смогла. Пришлось признать: она окончательно заблудилась.

Прежде она не так часто гуляла в лесу одна, да и березовые рощи рядом с домом трудно было сравнить с мрачным болотистым местом, где она теперь оказалась. В Вересдоле, если приходилось идти за грибами или ягодами, девушки не заходили дальше ближайшей опушки или полянки и постоянно переговаривались или пели. Припомнив этот обычай, Сильвина закричала во всю силу легких, но лишь спугнула возмутившихся ворон. На ее зов никто не откликнулся, и Сильвина вспомнила слова графа Астера о том, как просто здесь сгинуть одинокому страннику.

Станут ли ее искать? В конце концов, граф и его люди проделали такой длинный путь до Вересдола, чтобы забрать ее. Не бросят же они ее теперь на погибель. Возможно, ей лучше поберечь силы и оставаться на месте, дождаться, когда ее найдут.

Сильвина только успела подумать об этом, как осознала, что слышит треск дров и мужские голоса. Она едва не рухнула на колени от облегчения. Все же она нашла обратную дорогу, и без чужой помощи. Сделав глубокий вдох, Сильвина немного успокоилась и пошла на звуки костра. Если повезет, ее длительного отсутствия никто и не заметит.

Она вышла на поляну и замерла от неожиданности. Только теперь до нее дошло, что место, где она очутилась, было ей совсем незнакомо. Это действительно была стоянка путников. Над костром в котелке что-то булькало, а несколько мужчин переговаривались у нагруженной телеги. Но это был не ее лагерь.

Сильвина медленно отступила. Что-то в облике путешественников ей решительно не нравилось. Их заросшие щетиной лица, грубые словечки, которыми они перебрасывались, или вороватые повадки — об этом Сильвина задумываться не хотела и решила как можно скорее скрыться. Вот только красное платье выдало ее, и сидевший у костра кашевар все же заметил бродящую в поисках неприятностей девушку.

Он медленно встал, подтянул штаны и подался вперед, разглядывая ее с выражением ленивого любопытства. У Сильвины ноги будто увязли в земле, так она растерялась от дурного предчувствия. Совершенно разбойничья рожа незнакомца не вызывала никаких чувств, кроме животного страха.

Времени на раздумья не было. Сильвина повернулась на каблуках и резво зашагала прочь. Когда она уже была готова сорваться на бег, ее поймали за плечо.

— И куда мы так торопимся?

Она мгновенно высвободилась, решительно повернулась и заставила себя взглянуть в неумытое лицо путника.

— Я потерялась, — отрывисто сказала Сильвина. — Но мой отряд рядом…

— Крошка, считай, что ты нашлась.

Его наглый взгляд, зловонное, отдающее дешевым вином дыхание и тянущиеся к ней пальцы заставили ее вздрогнуть от отвращения. Сильвина судорожно сглотнула, однако когда она заговорила, ее голос звучал твердо.

— Меня будут искать. И у меня ничего нет, так что уберите руки.

Властный тон этому оборванцу не понравился. Его лицо исказила уродливая гримаса, и он с тихой угрозой пообещал:

— Поищут и перестанут.

Тут нервы Сильвины не выдержали. Она отпрянула и бросилась бежать, однако ее мгновенно схватили сзади за воротник платья и швырнули на землю. Приземление было болезненным: Сильвина упала на спину плашмя, и перед ее глазами заплясали серебряные искры. А потом в легких совсем не осталось воздуха. Разбойник, напавший на нее, поставил колено ей на живот и ухватился за вырез на груди. Сильвина в ужасе попыталась закричать, но из горла вырвалось лишь невразумительное бульканье. Где-то высоко над ее распростертым телом смеялись приятели негодяя, подначивали своего дружка к решительным действиям и сыпали непристойностями. Полуживая от творящегося с ней наяву кошмара, Сильвина не видела ничего, кроме мельтешения листвы и мерзкой насмехающейся рожи. К ней вдруг пришло полное осознание происходящего, и она забилась в истерике. Эти ублюдки не собирались просто ограбить ее.

— Да ты не мнись, — пробурчал разбойник, — и все понравится.

Затрещала ткань, и Сильвина завопила, извиваясь всем телом. Как она ни брыкалась, сбросить с себя эту тушу не удавалось, а вот разозлить насильника она смогла.

— Сама приползла! — рявкнул он и влепил ей оплеуху. — Не брыкайся!

Грубые толстые пальцы сжали ее горло. Сильвина думала, что ее вырвет, такими яростными были сотрясающие тело спазмы. Она больше не могла нормально вдохнуть, и у нее уже потемнело перед глазами, когда земля под ней содрогнулась, и волна горячего воздуха прокатилась по траве.

Словно вынырнувшая из темных пучин на поверхность, Сильвина вдруг разглядела и высокое голубое небо, и позолоченные солнцем верхушки деревьев. Ее больше никто не удерживал, и она неожиданно сильно ощутила боль от пощечины и саднящее горло. Захлебываясь драгоценным воздухом, Сильвина кое-как приподнялась и увидела человека, который напал на нее. Она всхлипнула и попыталась отползти в сторону, однако разбойник будто потерял к ней интерес. Он смотрел за спину Сильвины, и его товарищи, которые сбились в кучку, тоже застыли разинув рты.

Сильвина поняла кого увидит еще до того, как повернула голову. Киран стоял, положив ладонь на рукоять меча, но клинок покинул ножны лишь наполовину. В облике насмешливого лорда было что-то странное, больше всего он сейчас напоминал мраморную статую, если бы не проницательный взгляд, оценивающий открывшуюся ему картину.

— Братец, глянь, — пробормотал кто-то испуганным фальцетом. — Черный меч! Он…

Эти слова всколыхнули толпу разбойников. Сильвина различила ужас на их лицах и вновь перевела взгляд на меч. Клинок выглядел так, словно его выточили из куска отполированного до блеска оникса.

— Сильвина, встань.

Приказ Кирана не сразу дошел до ее сознания. Потом она кое-как поднялась на ноги. Никакого облегчения не было и в помине. Она чувствовала себя раздавленной, униженной, и казалось, что на ней не осталось живого места. Только мысль о том, что худшего не случилось, придавала ей сил.

— Не надо!

От жалобного крика она дернулась как от удара. Ее несостоявшийся насильник пятился, выставив перед собой обе руки, и умоляющим тоном блеял:

— Не трогай. Я ей ничего не сделал! Ничего не сделал, клянусь!

Киран склонил голову набок. Пару мгновений он размышлял, а потом молниеносным движением загнал меч в ножны.

— И правда. Пачкать о вас клинок не стоит.

Облегчение на лицах разбойников очень быстро сменилось страхом. Вокруг мага полыхнул золотистый свет, который с каждой секундой разгорался все ярче и точно разрывал воздух в клочья. Сильвина услышала треск, как от раската грома. Кто-то из разбойников завыл, но их паника продлилась всего несколько мгновений. Словно погруженная в забытье, Сильвина увидела, как все семеро взмывают над землей, отчаянно болтая ногами в воздухе. Веревки, которые совсем недавно лежали у телеги, оплетали шеи разбойников, и каждый из негодяев беспомощно цеплялся пальцами в удавку. Сильвина зажмурилась, однако уши зажать не додумалась. Вслед за стонами и хрипами прозвучал продолжительный хруст, и все стихло.

Прошла не одна минута, прежде чем Сильвина медленно открыла глаза. Киран, все еще окруженный ореолом золотого света, повернулся к ней и спокойно сказал:

— Ты ушла далеко от лагеря.

Произнесенные им слова показались ей далеким эхом. Этого человека, этого облаченного мощью мага перед ней, Сильвина не узнавала. Когда его взгляд скользнул ниже, она инстинктивно стиснула на груди разорванную ткань и так застыла. Киран вновь заговорил своим странным чужим голосом.

— И платье, которое я тебе подарил, испорчено.

У нее не получилось и словечка вымолвить в ответ. И дрожь не унималась. Лишь когда стих треск и рассеялось золотое сияние, Сильвина осмелилась посмотреть на мага. Она тут же наткнулась на его мрачный взгляд.

— Пойдем. Тебя все ищут.

Он направился в чащу. Сильвина последовала было за ним, но совершила ошибку и обернулась на маленький лагерь. Ее взгляд метался между мертвыми разбойниками: они теперь напоминали фонарики, которыми дети украшают деревья в первый день нового года. Сильвина поспешила отвернуться, однако не прошла и пару шагов. Она споткнулась, упала на колени, и ее вывернуло наизнанку.

В ушах шумело. Обливаясь холодным потом, Сильвина прижимала ладонь к ноющей груди и старалась сделать глубокий вдох. От привкуса желчи во рту ее опять замутило, и она обессиленно склонилась над землей. Сильвина не знала, сколько прошло минут, прежде чем ее дыхание выровнялось. Когда она попыталась сесть, на ее плечо легла горячая ладонь.

— Поднимайся. Я тебе помогу.

— Нет, — испуганно выпалила она и вскинула голову.

Киран застыл как от удара. Наверное, он прочел ужас в ее глазах. Что-то в выражении его лица заставило Сильвину съежиться от стыда.

— Не надо, — пролепетала она. — Я сама. Сама встану… Спасибо.

Он все еще пристально смотрел на нее. Сильвина невольно стиснула зубы, когда его пальцы отвели прядь испачканных волос с ее лба, легонько коснулись саднящей царапины на щеке. Ей пришла на ум мысль, что она впервые видит его лицо так близко при свете дня. В серо-голубых глазах вспыхивали золотистые искры, брови хмурились. Сильвина увидела крошечный побелевший от времени шрам у виска и еще один у уголка рта. Она посмотрела на плотно сжатые губы Кирана и поспешно опустила ресницы. В тот же момент его ладонь соскользнула с ее плеча.

— Как пожелаешь.

Он отстранился и выпрямился. Опасаясь его рассердить, Сильвина встала и последовала за ним на слабых ногах. Осознание того, какой беспечной она была все это время, жгло ее изнутри. Как же она ошибалась, когда думала, что осторожной нужно быть со старшим братом.

Киран Астер убил семь человек и глазом не моргнул. Это его стоило бояться.

Через несколько минут, которые они провели в гробовом молчании, Киран привел Сильвину к небольшому ручью. Вид весело журчащего потока заставил Сильвину немного опомниться. Она тщательно умылась, прополоскала рот и еще долго не хотела вытаскивать руки из студеной воды. Холод отрезвлял, возвращал ей растраченные силы.

Мягкое прикосновение к щеке застало ее врасплох, и Сильвина не сразу его осознала. Она рассеянно тряхнула головой, но ощущение не исчезло. Тогда Сильвина повернулась и увидела трепещущий золотистый луч, который осторожно тронул ее плечо, а потом потянулся к лицу. Этот кусочек света казался живым, как котенок, который жмется в поисках ласки. Сильвина подняла недоуменный взгляд на стоявшего рядом Кирана. Тот рассматривал ее со смесью замешательства и недоверия, но больше всего сбивало с толку не это, а золотистый цвет его глаз. В них словно горело солнце.

Через пару мгновений Киран как будто проснулся и недоуменно посмотрел на собственные пальцы, от которых к Сильвине тянулся дрожащий магический луч. Словно досадуя на себя, Киран резко смахнул с ладони сияющие огоньки, и она увидела, как тает золото в обращенных к ней глазах. Непривычно задумчивое выражение лица волшебника порядком смутило ее.

— Если ты закончила, пойдем.

Она только кивнула. Киран поднес руки к горлу, коротко звякнул фибулой. В следующее мгновенье Сильвину окутало тепло тяжелого плаща, который Киран накинул ей на плечи. Она понимала, что ее плачевный вид так просто не замаскировать, однако была до глубины души признательна магу.