Концерт Патриции Каас. 4. Недалеко от Москвы. Жизнь продолжается

Марк Михайлович Вевиоровский, 2016

В книге вы встретитесь с обыкновенными и неординарными людьми, которые мало отличаются от нас с вами, но живут удивительной жизнью. Действие происходит в узнаваемых обстоятельствах и даже с участием реальных лиц. Паранормальные способности некоторых героев позволяют причислить книгу к произведениям фантастическим, но уж если это научная фантастика, то фантастика социальная, затрагивающая некоторые основы нашей реальной действительности с необычной стороны, но неизменно с любовью к человеку.

СКВОРЦОВ

Виктор Скворцов не стал пользоваться своим ключом и позвонил. Ему открыли дети.

— Папа, папа!

На шею ему бросились взрослая девочка по имени Маша и взрослый мальчик по имени Костя. Виктор обнимал и целовал их, и тут из кухни вышла Елена.

— Где тут наш блудный папка? — она сняла фартук и обняла Виктора тоже, и приложилась щекой к его щеке. — Как долетел? Все в порядке? А где твои вещи?

— Привет, Лена. Все нормально. А из вещей — вот, только дипломат с бумагами.

— И подарков не привез?

— Оттуда вывозить ничего нельзя, а промежуточных посадок у нас не было.

— Ну, иди, умывайся. Костя, Маша помогите мне накрыть на стол.

После обильного обеда с вином Виктора совсем разморило и он ушел в спальню.

Но даже засыпая он оставил как бы сторожевой глаз.

Через какое-то время вошла Лена, подошла к кровати, прислушалась к его дыханию и отошла к шкафу. Открыв дверцу и символически спрятавшись за ней Лена стала раздеваться. Виктор вполглаза наблюдал за ней и думал о том, сколько лет он прожил с этой женщиной и почему-то то, как она раздевается, не вызывает у него острого желания обладать ею.

Лена наконец сняла с себя всю одежду и набросила кружевную ночную рубашку.

— Ты спишь? Подвинься, — она забралась под одеяло, придвинулась к нему и положила руку ему на грудь. Ее пальцы поглаживали и пощипывали кожу Виктора и он открыл глаза.

— Это ты меня щекочешь?

— А кто же еще? Рановато ты заснул…

Виктор протянул руку и обнял Лену, провел рукой по ее груди, погладил.

— Подожди, я сниму рубашку.

Он поцеловал ее в шею, а Лена стала вползать под него, раздвигая ноги.

Конечно, многие годы супружества накладывают отпечаток на супружеские отношения, но Виктор даже удивился, насколько рутинно и спокойно все совершилось.

Но Лена, казалось, была не в претензии. Через некоторое время, когда Виктор уже стал засыпать окончательно, Лена произнесла не столько вопросительно, сколько утвердительно:

— А у тебя там была женщина…

— Да, была. И даже сын родился — Виктором назвали…

Лена резко села на кровати.

— Что!? А я? А мы? А как же мы?

— Ты — моя жена, Костя и Маша — мои дети. А та женщина — тоже моя жена, а Витюша — мой сын…

— Как это жена? У тебя что, две жены?

— Выходит, две, однако.

— Нечего шутить! Две жены не бывает! Ты, что же, нас бросаешь?!

— И не думаю.

— Но если у тебя там жена, то что ты делал только что со мной? Это же безнравственно!

— Да не трогай ты нравственность! Ты — моя жена, и если я не ошибаюсь, то мы только что исполняли свои супружеские обязанности.

— Как ты можешь!!! Нет, я ничего не понимаю! И как ты себе это представляешь — две жены? Что — жена по графику, по расписанию?

— Ты знаешь, я не знаю… Посоветоваться было некогда… Там недалеко у нас было целое село, и там почти у всех мужиков по несколько жен. А вот как они с ними управляются — не знаю. Или американские мормоны — у них жены и дети общие. У одного мужика, разумеется. До девяти жен бывает…

— Не пудри мне мозги… Я ничего не понимаю…

Лена встала и не замечая, что она не одета, пошла к двери, но у двери силы ее оставили и она уцепилась за косяк, сползая на пол.

Виктор вскочил и подхватил ее. Пощупал пульс — бьется, послушал дыхание — дышит. Он положил Лену на кровать, прикрыл одеялом и пошел искать сердечные капли.

Когда он потрошил шкафчик с лекарствами, из спальни выглянула Маша.

— Папа, что ты ищешь? Что случилось?

— Маме плохо стало, когда она узнала, что у вас есть еще один братик.

— Ты что, шутишь? Откуда он взялся?

— А ты что, все еще не знаешь откуда и почему дети рождаются?

— Знаю. Но…

— Вот я сейчас маме капелек дам, а потом мы с тобой и с Костей поговорим. Ладно?

— Ладно, папа… — растерянно ответила Маша.

Лена уже пришла в себя и попыталась оттолкнуть руку Виктора с лекарством.

— Ну, ну, не дури. Прими, хуже не будет.

— Куда уж хуже…

— А разве было бы лучше, если бы я вас бросил? Ушел бы от вас?

Лена издала какие-то неопределенные звуки, которые можно было понять, как рыдание или ругательство.

— Я хочу жить с вами. С тобой, с детьми. И хочу жить с моим маленьким сыном и его мамой. И всех вас я люблю — можешь себе это представить?

Лена отрицательно помотала головой.

— Вот и я совсем недавно не мог себе представить такого. А теперь все больше убеждаюсь, что такое возможно. Ну не зря же мормоны и наши мужики живут так и счастливы при этом.

— Ты еще азиатов вспомни с их гаремом…

— Там другие национальные традиции, мне их понять трудно. Там женщину за человека не считают.

— А ты меня за человека считаешь?

— По твоему было бы лучше, если бы я завел себе вторую семью тайно? Лучше поспи — утро вечера мудренее.

И Виктор провел рукой по ее лбу, вытирая испарину, и стал укрывать.

— Не смей дотрагиваться до меня! Я тебя ненавижу!

— Вот тебе на! Если ненавидишь — значит не любила. А ну спать!

И Виктор вышел из спальни.

В гостиной на диване сидели Маша и Костя, закутавшись в одеяла и напряженно смотрели на Виктора.

— Папа, у а тебя фотография есть нашего нового братика?

— Есть, но это попозже.

— Ты разлюбил маму? Ты уйдешь от нас?

— Нет. Я маму не разлюбил. От вас я уходить не собираюсь. Но своего маленького сына я люблю так же, как и вас, и его маму люблю тоже.

— Так не бывает…

— Все бывает.

— Ну, и что же теперь будет? Где наш братик с его мамой?

Все вопросы задавала Маша, а Костя слушал и смотрел на отца.

— Я хочу привезти их в Москву.

— Но у нас и так тесновато, так где же они будут жить?

— Это вопрос не главный.

— А какой вопрос главный, папа? — наконец спросил Костя.

— Главный вопрос, ребятки, это наша мама Лена. И как убедить ее, что и вы, и маленький мне ужасно дороги и без вас всех я жить не смогу. И без мамы Лены мне тоже будет… плохо… Ведь она — ваша мама, а значит частичка вас… А теперь спать, детишки, спать…