БЕСЕДА со СТОРНАСОМ
Свиридов и Сторнас медленно шли по тихой зеленой дорожке.
–… Ты меня удивил, Анатолий. Я думал, что ты пойдешь по цепочке — президент, его заместитель, и дальше. А ты сразу вышел на девочку. Как ты это делаешь?
— Я и сам толком не знаю. В разговоре с Верной Николаевной мне удалось поймать сознание Кати и зацепиться за квартиру, ну, а потом… Через этих отморозков я вышел на Латунного…
— Что было самым трудным?
— Пожалуй, заставить Анциферова отпереть мне дверь. Дальше было уже проще.
— Я ведь никогда тебя не спрашивал, что и как ты делаешь… Хотя и подозревал, особенно когда прочел все материалы по наркотикам. Ты правильно раскидал их по разным местам… Ты умеешь читать мысли?
— В некоторой степени.
— Всегда или в определенных условиях?
— При непосредственном контакте с человеком, пожалуй, почти в ста процентах случаев… и даже у недавно умерших. Ну, а дистанционно — только у хорошо знакомых мне людей… Но это не чтение мыслей, это что-то другое… Иногда я могу узнать то, о чем человек и не думает… Например, почти все данные о похитителях Кати…
— Значит ли это, что ты можешь установить факт измены, шпионажа, предполагаемого террористического акта?
— Иногда. Но для этого, как правило, нужно вывести человека на мысли по этому кругу проблем… или воспоминаний.
— Ты мог бы выступить в роли такого эксперта?
— Только если это нужно лично вам, Владимир Альбертович. Ведь засветится в этом деле смертельно опасно, да еще в нашей конторе.
— Наши эксперты так и не смогли ни загипнотизировать тебя, ни прочесть твои мысли. Говорили, что могут понять только самые простейшие мысли, на уровне физических восприятий — жесткость стула, температуру стакана с чаем… И все. Ты умеешь закрываться?
— Естественно.
— Твоя статья наделала шуму. В газету звонят, хотят поговорить с автором, спрашивают о продолжении…
— Через пару дней будет готово.
— Ты не думал, что тебе надо развивать эти свои способности и работать там, где бы ты мог их использовать с наибольшей отдачей? В прокуратуре, например, на таможне…
— Нет. При отсутствии законов и системы, их исполняющих, это бесперспективно. При таком уровне взяточников… Да и доказывать, что все узнанное и записанное мною соответствует действительности довольно утомительно и трудоемко… Я могу выносить приговор сам… если это возможно… и сразу, на месте…
— И тебе не страшно быть таким судьей?
— Бывает страшно, Владимир Альбертович, и часто. И это меня мучает — насколько я прав…
— Я тебя никогда не расспрашивал об этих твоих способностях и не очень представляю, что ты реально можешь. Например, этот Анциферов. Как ты это делаешь?
— Это объяснить трудно… Но есть приемы различных восточных систем борьбы, приводящие к остановке сердца или еще чему-нибудь смертельному при прямом контакте… Это просто, хотя и немного сложнее, чем просто снятие информации. Частенько я могу каким-то образом узнавать, что хранится в памяти этого человека… Например, как Вера Николаевна «создала» своего мужа, как она пытается «создать» дочку…
— А ко мне в голову ты лазил?
— Нет, Владимир Альбертович, и вообще это дело весьма утомительное… и я бы сказал малоприятное.
— В какой же мере я могу рассчитывать на твою помощь с использованием твоих особых способностей?
— Сами решайте… Думаю, что афишировать это не следует.
— Я тоже так думаю. Но с наркотиками ты при случае можешь продолжить? Или у тебя есть прогноз об очередных напастях?
— С наркотиками — вопрос сложный, это следует обсудить особо. А сейчас набирает силу несколько национальных группировок мафиозного толка, с разведкой, боевыми группами, легальным прикрытием… Например из внешне безвредных мелочей через короткое время даст о себе знать корейская мафия — организованная преступность в виде подпольных телефонных переговорных пунктов. Через пару лет это будет очень заметно.
— Вы у себя этим занимались? А возможность прослушивания вашей системы связи?
— Очень мала. Но мы проверяли нашу систему радиосвязи на устойчивость к сканерам — пока мы недоступны. Ну, а распознать элементарную подмену телефонного номера можно на любой АТС. Было бы желание…
— Говорят, что для этого нужна очень дорогая аппаратура.
— Неправда. Мы проверили — можно это делать очень простым способом. Такой прибор для АТС сделать ничего не стоит.
— Значит, большие деньги?
— Думаю, что да. И много заинтересованных.
— Ты мог бы раскрутить это?
— Только в том случае, если вы укажите мне уровень допустимого немедленного наказания и разрешите это. И никто не будет мешать мне.
— Много жертв будет?
— Возможно, поэтому так важен уровень — я могу выйти на самый верх, а там… Слишком высоко выходить опасно… Но, думаю… и к большому сожалению, в ближайшем будущем все же придется…
— Когда будешь готов — скажи мне. Как обстоят дела в твоем банке? Как я понял, что ты хочешь подбросить Вере консультанта по банковскому делу?
— Да, хочу. Мне представляется, что их банку недолго остается жить… А с нашим банком… Думаю присоединить банк Бганцева к нам в качестве филиала… А еще поиграть с заграничным банком, создать филиал с его долевым участием… Полностью независимый от Госбанка и других властных дураков… В этом мне может помочь присоединение банка Бганцевых…
— Прорабатываете? Думаешь, во Франции?
— Возможно, хотя там много минусов, в том числе их связь с партией. Лучше тихое государство, незаметный банк, традиционное законодательство… Но не Швейцария. Возможно Монако, Белиз, Люксембург, Лихтенштейн или Скандинавия…
— Хорошо. Подъезжай, обсудим. Закрытое территориальное объединение ты создал, особую экономическую зону утвердят буквально днями, собственный банк… Что тебе еще надо для развития института и города?
— Стабильность. Скоро это станет основным и главным во всех делах, и в политике тоже. Еще не все это понимают, но скоро поймут.
— Статьи дохода?
— Наш колхоз во многом обеспечивает город продуктами, продажа синтетического горючего покрывает потребности транспорта, продажа особочистых металлов, черных алмазов и изделий из них дает деньги на инфраструктуру и социальное обеспечение. Плюс заказные продукты… Развиваем программирование на заказ — уже есть контакты. Да если хотя бы половину тех денег, что конфискуются по нашим наводкам — то можно было бы покрыть расходы в «Солнечном», а там нужно много денег…
— В политику не думаешь податься? В Государственную Думу?
— Зачем? Там ничего не решают, а только болтают. Лет через пятнадцать — двадцать, не раньше, там начнут появляться реальные политики. А власти мне и здесь хватает.
— Мне показалось, что Василий Васильевич сильно сдал.
— К сожалению, это так. Мы стараемся быть все время там, обедаем у них, Ульяна фактически живет у них и ухаживает, как за родными.
— Жаль, не повидал ее. Передай ей привет от меня. Хорошая девушка, дай бог будет хорошей женой Грише. Тьфу, тьфу!
