Прощание с Аэлитой. Роман

Марина Бойкова-Гальяни

Марина Бойкова-Гальяни – автор трёх сборников стихов, двух сборников рассказов и двух романов. Роман «Прощание с Аэлитой» – это история любви двух друзей. Романтичная и драматичная. Замкнутый четырёхугольник.

Объяснение с Парфёном

Парфен завтракал. Сеня поздоровался с товарищем и сел напротив:

— Ешь, гулена, — друг кивнул на стопку блинов, — или кормлен?

Семен покрутил головой:

— Разговор имеется. Серьезный.

— Ну.

— В общем, мы с Литой любим друг дружку.

— Нет.

— Любим.

— Та-ак.

— Ну, хочешь, подеремся?

— Та-ак. Сеня, берешь билет и дуешь невесте.

— Я не уеду!

— Понял? Дуй к невесте! — Парфен встал из-за стола и пошел на Семена, сжимая кулаки.

Сеня не двинулся с места:

— Ударь, если легче станет!

Парфен ударил: из носа товарища тонкой струйкой поползла кровь:

— Еще?

— Бей!!!

Он снова ударил, на этот раз в челюсть.

— Мало?

— Бей!!!

— Для ровного счета!!! — Три.

Из рассеченной брови кровь залила глаз. Семен чертыхнулся:

— Портрет испортил!

— До свадьбы заживет. Как же это?

— Не знаю. Имя невесты обернулось пустым звуком. Думаешь, не понимаю, что Лита твоя девушка?

— Не сказал бы. Но я не против.

— Ты любишь ее?

— Зачем тебе? Хочешь совесть облегчить? Я не люблю ее. Доволен? Вымой харю, «Казанова»!

Семен умылся, затем намочил платок, приложил к глазу.

— Что сказала Аэлита?

— Любит и поедет на край света за мной.

Парфен пожевал губами, раздумывая:

— Такая девушка. Дурак!

— Я?

— Я! Дурак! Чудная девушка. Упустил. Ладно, будь счастлив! Заработать хочешь?

— Парфен!

— Что Парфен? Бабки не нужны?

— Нужны.

— А нужны, давай работай. На соседней улице колодец надо делать. Дам двух парней. Справишься? По десятке на брата, самое малое, не ахти, но все же.

— Спасибо. Заработаю, поеду к себе, мамке покаюсь, Наталке.

— Покаешься? В чем, дурило? Эка невидаль, влюбился мужик.

— Ей перед соседями краснеть, перед Наталкиной матерью.

— Переживут, если взаправду это по-серьезному, а то ведь с глаз долой, ети ее в костыль. Приедешь и обратно Наталку захочешь.

— Понимаю, выгляжу ветреником.

— И увидим, каков ты. Мне-то лучше, чтобы ты оставил Литуху… Может, я женился бы: все-таки мамаша обожает ее.

Семен вскинул глаза на товарища: шутит? Но лицо друга было непроницаемо, и смотрел он в сторону:

— Ладно, все, ушел. Бригада ждет. А насчет колодца, парням скажу, чтобы позвали тебя.

Вышел, хлопнув дверью. Затрещал мотоцикл во дворе. Семен лег на раскладушку, закинув руки за голову. Есть не хотелось. Он думал о том, как всего несколько дней могут изменить судьбу человека. Несколько дней назад слезы глотал, расставаясь с девушкой, а сейчас лица не помнит. А вдруг и правда он легкомысленный, вдруг уедет и опять с Наталкой закрутит роман? Как тогда? Вот и проверим. Семен тяжко вздохнул: не может быть!

В окно постучали: выглянул.

— Ты Сеня? — лохматый парень цыганистого типа.

— Ну.

— Парфен велел звать на халтуру.

— Я мигом! — Вскочил, как ошпаренный, опрометью на улицу.

— Ленька, — молодой человек протянул руку, которую Семен радостно потряс, — Ихтиандр уже на месте.

— Ихтиандр? Серьезно? Или кликуха?

— Имя. Дед колодцы рыл, отец колодцы рыл и он тоже колодцы роет.

— Понятно. Далеко?

— Здесь. Близко. Сам откуда?

— Уралец.

— Значит могёшь.

Земля маловишерская тяжелая, глинистая, но Семену нипочем, о Лите думает, скучает.

Время обедать настало, работники за стол уселись, он же к зазнобе помчался. Прибежал и обнял с порога:

— Соскучился, ужас! А вот как уеду, совсем помру с тоски!

— Быстрее вернешься, если жить захочешь, — засмеялась, как ручей по камешкам, у Сени сладкая дрожь по жилам.

— С Парфеном объяснился.

— Я и вижу, нос распух, глаз не видать. Дай, лед приложу.

— А, не надо! Совсем не больно. Ерунда. Мне халтуру друг подкинул, неподалеку колодец роем. Прибежал на обед, но пора идти, негоже отлынивать.

— Ой, погоди, бутерброд вынесу.

Семен кивнул. Аэлита вернулась со свертком и бутылкой молока:

— Вот, ешь на здоровье.

— По дороге стрескаю.

— Тогда дожидайся, пакет вынесу, все приличнее.

Взял пакет в руку, а от него тепло девичье к сердцу подкатило. Не удержался, обнял крепко, только ойкнула любимая, и прильнул губами к милому лицу.

— Иди.

Едва оторвался, побежал. Мужики начали работать. Семен, с набитым ртом промычал:

— Я могу внизу, в колодце, не впервой.

— Прожуй и лезь.

Все глубже Семен под землю опускается, а воды нет, небо все меньше, солнце совсем не проникает, но не сдается. Кинул Ленька веревку:

— Хва на сегодня! Шабаш! Вылазь, сибиряк. Четыре кольца утопили, здесь далёко вода, на десять-двенадцать колец обычное дело. Маракуешь? Выдюжишь двенадцать? Небо с овчинку! А?

— Выдюжу! Сколько стоит двенадцать?

— По двадцатке не меньше срубим.

— Хорошо.

— Хорошо-то хорошо. Только достань ее: тяжелая водичка, потом умытая.

— Ладно, кто сказал, что уралец боится работы?

— До завтра, брат. К девяти подгребай, не ошибешься.

Аэлита сидела у окошка, подперев щеку рукой. Увидев Семена опрометью выскочила, повисла на шее:

— Уработался?

— Ничего. Водицей умылся — заново родился. Куда пойдем?

— Ходить здесь особо некуда. Хочешь искупаться?

— Ты говорила о Спасском озере, поедем?

— Тю-ю. Эк, загнул. Двадцать километров по болотам и бездорожью. Хотя, лето сухое, пожалуй можно обойтись без вездехода. Спроси у Парфенки, пусть подбросит на мотоцикле, а то одолжит, если ты умеешь с мототехникой.

— Договорились, только работу закончу, увезу на твое любимое озеро. Не боишься ночевать у погоста?

Аэлита усмехнулась и покачала головой.

— Помнится, в краеведческий музей собирались, а Лит?

— Музей до восьми.

— А сейчас?

— Половина. Сень, я никуда не хочу. Только видеть тебя.

— Милая. Погуляем?

— Конечно. Обними меня.

Колодец отнял неделю. Наконец, Сеня получил деньги и пригласил Аэлиту в Питер. Девушка, к его удивлению отказалась, и напомнила о Спасском озере, причем предложила и Парфена взять с собой.

Накануне предполагаемой поездки друг сказал:

— Литка звала меня с вами, но я думаю, третий лишний, не обидишься?

— Конечно, нет. Хотя, верный товарищ не может быть лишним, — ответил Сеня, и покраснел, так фальшиво звучали его слова. Парфен усмехнулся и похлопал товарища по плечу, мол, все понимаю и не держу зла.

— Вот и хорошо. Отдохнешь, и поможешь крышу крыть в Большой Вишере. Вдвоём управимся, срубим по шестьдесят.

— Спасибо, но я домой собираюсь, надо расставить точки. Вот приеду.

— Тоже верно. По-мужски. А то присоединяйся: крыша — не колодец, втроем по полташке отломим, вчетвером по сорок, зато сделаем за три дня, а напряжемся так и за два. Думай, голова.

— Ладно, уговорил. Заманчиво за пару дней кучу денег отхватить. Пара дней, верно, роли не сыграет.