Бог мелких пакостей

Марина Белова

Алина была уверена: во всем виноват африканский божок. Попал он к ней не совсем честным путем: во время путешествия по Кении она прихватила фигурку из хижины местной колдуньи. Как с ней обращаться, новая хозяйка узнала позднее… Оказалось, зловредная статуэтка выполняет все недобрые пожелания своего владельца. А так как Алина никогда не следила за тем, что мелет ее язык, жертвы не заставили себя долго ждать. Сначала соседка, сделавшая замечание ее сынишке, сломала ногу. Потом у мужа-профессора сдохли лабораторные мыши, стоило его женушке в сердцах сказать:«Они тебе дороже семьи!» Кончилось это совсем плохо: Алина пожелала хозяйке магазина путешествий «Бон вояж» сгинуть, и ту убили выстрелом в лоб. А все потому, что Лариса решила открыть свой магазин прямо напротив туристического агентства «Пилигрим», где Алина работала у подруги Марины. Божок божком, трезво рассудила Марина, но курок-то спустил реальный убийца, и теперь они просто обязаны его найти…

Глава 2

Утром следующего дня нас поджидал сюрприз. Напротив нашего «Пилигрима» когда-то был книжный магазин. Потом он закрылся. Некоторое время помещение передавалось из рук в руки. И вот полгода назад новые хозяева там начали делать ремонт. Через окно мы с интересом наблюдали за продвижением ремонтно-строительных работ. Магазин перестраивался с размахом: новое остекление, раздвижные двери, мраморное крыльцо. Что там будет, ни я, ни Алина не знали. Мы только могли догадываться. Я говорила, что это будет бутик женской одежды. Алина утверждала, что это помещение ремонтируют под салон красоты.

Как всегда, в девять утра мы подъехали к «Пилигриму». Каково же было наше изумление, когда над входом в отремонтированное помещение мы увидели неоновую вывеску «Бон вояж». Магазин путешествий. Я сразу почувствовала себя хозяйкой ларька, торгующего всякой дребеденью, рядом с которым возвели огромный супермаркет.

— Как тебе это нравится?! Да как они посмели! — взвизгнула Алина, подумав о том же. — Каким идиотом нужно быть, чтобы напротив одного туристического агентства открыть второе. Это верх наглости! Я этого так не оставлю. Чтоб… чтоб… они там все… — с выпученными от злости глазами запыхтела Алина. — Чтоб они все сгинули!

— Алина, пошли. Ты обращаешь на себя внимание. — Я попыталась утихомирить разбушевавшуюся подругу, но она упиралась, как только что отловленный дикий мустанг, топала ногами и мотала головой, только что грива не развивалась по ветру.

— Нет, нет и нет!

— Алина, народ собрался.

— И черт с ним, этим народом! Марина, что же это делается? Совсем у людей нет совести! В каком веке мы живем?

— В двадцать первом. Пойдем.

— В каменном веке, в первобытном веке, когда каждый норовит съесть своего соплеменника. Я сейчас умру.

— Только не на ступеньках, — попросила я.

Не слушая меня, Алина схватилась за грудь и тяжело задышала, как будто ей не хватало воздуха. В перерывах между вздохами она причитала:

— Они нас зарезали без ножа! Погубили на корню любимое детище. Воры! Уроды! Чтоб вы дня не проработали!

Мне с трудом удалось затолкать ее в офис. Наглотавшись валерьянки, мы прилипли к окну, чтобы посмотреть на хозяев «Бон вояжа».

Стояли мы недолго. Вскоре перед входом в магазин путешествий затормозило такси, из которого выпорхнула девушка, стройная блондинка в облегающем брючном костюмчике. Рабочие, копошившиеся перед входом, дружно закивали головами.

— Ой-ой-ой, фея из сказки, — сквозь зубы процедила Алина.

— Наверно, это и есть хозяйка магазина, — решила я. — Смотри, как она ими командует.

Девушка действительно прошлась вдоль остекления, указала рабочим на недоработки и скрылась в магазине. Перед тем как открыть дверь «Бон вояжа», она на секунду обернулась и посмотрела на нашу вывеску.

Разглядев ее лицо, Алина зашлась в истерике.

— А-а-а! — начала она с протяжного вопля. — Ой-ой-ой! — последовало продолжение. — До чего же есть подлые люди! Втерлась в доверие, змеей на груди пригрелась, воспользовалась моей добротой. Предательством заплатила за предобрейшее.

— Алина, я ничего не понимаю, — честно призналась я, наблюдая, как Алина заламывает перед окном руки.

— Чего уж тут не понять?! Знаешь, кто хозяйка этого мерзкого магазина путешествий?

Вместо ответа я только пожала плечами. Девушку я видела впервые.

— Лариса Красина!

Ни имя, ни фамилия мне ни о чем не говорили. Я удивлено посмотрела на Алину.

— Ну как же?! Ты что, забыла? Ах да! — Алина хлопнула себя по лбу, припомнив существенную деталь. — Ты же тогда болела!

— Когда я болела?

— Когда я с группой в Африку улетала. Поэтому ты и не помнишь ее.

— Кого ее? Кто это был?

— Я же говорю — Лариса Красина. Последняя, кто купил путевку. Ну лиса, ну лиса. Всю дорогу за мной следом ходила, все выспрашивала — что да как. Исподтишка опыта набиралась. Обзавелась туристическим агентством и, чтобы далеко не ходить, решила поучиться у конкурентов. Ловко! — не унималась Алина. — Ловко! Но это ей даром не пройдет. Я ей такой показательный урок устрою, мало не покажется. Пошли поговорим. Я ей выскажу все, что о ней думаю.

Я еще раз посмотрела в окно. Нас разделял узкий переулок, метров тридцать, не больше. Магазин путешествий не спешил обзавестись жалюзи, поэтому нам очень хорошо был виден кабинет Красиной. Она сидела за письменным столом боком к окну и разбирала какие-то бумаги.

— Пошли, — поторопила меня Алина. — Выясним отношения.

Мы перешли дорогу и прямиком направились к входу в магазин. Рабочий, драивший перила, попытался перегородить нам дорогу:

— Женщины, магазин еще не работает.

— И не будет, — авторитетно заявила Алина и столкнула бедного парня со ступенек.

«Что-то ее совсем заносит, — мысленно отметила я. — Нервы нервами, но так распоясываться нельзя».

Между тем моя подруга смерчем ворвалась в помещение и уверенно направилась к двери кабинета директора. Я мялась позади, изредка ее одергивая: «Держи себя в руках, держи себя в руках». Она меня не слышала, рывком потянула на себя дверь и сделала шаг вперед.

В кабинете пахло краской и было достаточно прохладно. Чтобы не дышать ядовитыми парами, хозяйка кабинета рядом с собой открыла одну створку огромного окна. Алина остановилась в проеме двери и постучала костяшками пальцев по дереву. Девушка от неожиданности вздрогнула и повернула в нашу сторону голову.

— Что же ты, Леля, себе позволяешь? — вместо приветствия рявкнула Алина и сквозь зло сощуренные веки надменно посмотрела на хозяйку кабинета.

— Алина Николаевна? — растерянно пролепетала Лариса.

— Я! — гордо подтвердила свое присутствие Алина. — А ты думала, я в упор не замечу твоего «Бон вояжа»? Говори быстро, зачем поехала со мной в Африку? — спросила она и тут же сама ответила: — Посмотреть, как надо вести дела? Опыта поднабраться? Конечно, сейчас туристических агентств пруд пруди. Одним больше, одним меньше. Но даже не надейся отбить у нас клиентов. Так просто мы не сдадимся. Ты еще не знаешь, с кем связалась. Хочешь войны? Будет тебе война.

— Вы заходите, — Лариса жестом показала на стулья, стоявшие в ряд напротив ее стола. — Садитесь.

Алина с гордо поднятой головой прошла к стульям. Села, приняла свободную позу, облокотившись на спинку, закинула ногу за ногу, презрительно обвела взглядом комнату и произнесла:

— Ну? Будешь оправдываться?

— Нет, — слегка смутившись, ответила девушка. — По-моему, вы неправильно меня поняли. Я не собираюсь составлять вам конкуренцию. Мы собираемся торговать товарами для путешествий. Чемоданы, дорожные сумки, костюмы. Туристическое снаряжение. Палатки.

— Да? — не поверила Алина.

— Да. Вот посмотрите, — девушка протянула Алине рекламный буклет. — Можно я закурю? — Она достала из пачки тоненькую дамскую сигарету и потянулась к окну, чтобы взять с подоконника пепельницу и зажигалку, но не удержала равновесие и упала ничком. Упала неловко, как мешок с опилками.

— Что с ней? — спросила я у Алины, когда поняла, что Лариса не собирается подниматься.

Алина обошла письменный стол и наклонилась над девушкой, которая лежала на полу лицом вниз.

— Леля, что с тобой? — она потрясла ее за плечо. Лариса не откликалась. — Марина, подойди посмотри.

Я подошла к ним.

— Давай попробуем ее поднять.

Мы попытались приподнять девушку за плечи. Ее голова заскользила по полу — сама Лариса даже не пошевелилась. Ее тело показалась нам неимоверно тяжелым. Еще стол мешал нам развернуться так, чтобы удобнее обхватить Ларису.

— Может, перевернем ее на спину? — предложила Алина.

Так и сделали — положили Ларису на спину. Теперь мы могли видеть ее лицо. Аккуратно посередине лба, как у индианки, зияла дырочка, из которой тоненькой струйкой вытекала алая кровь. Лариса была мертва, и смерть, очевидно, наступила мгновенно. Лицо девушки не выражало чувства страха: она не знала, что через секунду умрет. Она даже не успела выронить сигарету изо рта, так и упала с ней.

Я с ужасом перевела взгляд на Алину. Та в полной прострации смотрела на Ларису и, поворачивая из стороны в сторону голову, как бы не соглашаясь с происходящим, бормотала:

— Последнюю сигарету не закурила. Бедная Лариса, бедная Лариса. Марина, это не я! Это не я!

— Конечно, не ты.

— Тогда кто?

Как по команде мы вывернули шеи к окну, но высовываться не стали, более того, присели и спрятали головы под подоконник.

— Кто-то стрелял с улицы, — проявляя высшую степень прозорливости, дрожащим от страха голосом сказала я. — Ты слышала выстрел?

— На улице так шумно, асфальт меняют. А зачем ее убили? — тупо спросила Алина.

— Кому-то твоя Лариса помешала. Кому, не знаешь?

— Знаю. Нам. Нас теперь посадят?

— За что? — Я с подозрением посмотрела на Алину, все ли у нее в порядке с головой.

Она тряслась мелкой дрожью и причитала:

— Прости, господи, бес попутал. Я ведь не хотела. Прости, господи.

— Алина, ты о чем?

— Как о чем? Это все он, африканский божок. Ты забыла, что он все мои желания исполняет? Связалась с идиотом! Ой, прости, господи! Деревянный истукан совсем не понимает, что я иногда не со зла говорю. Теперь мне воздастся по заслугам. Что же со мной будет? Еще и Клара Федосеевна на меня в суд подаст за сломанную ногу. Может, еще кто-нибудь найдется. Одно хорошо, что мы не в Америке, там бы мне лет пятьдесят вкатали. А у нас хорошо — больше пятнадцати не дают, потому что срок за более тяжкое преступление поглощает срок за менее тяжкое. Не думаю, что за сломанную ногу больше трех лет дадут. Ты как считаешь? И смертную казнь отменили, тоже хорошо.

Я потрогала Алинин лоб. Да нет, не горячий. Но не похоже, чтобы она придуривалась.

— Алина, ты точно умом тронулась! В Ларису стрелял не божок, а киллер. Надо вызвать полицию.

— Чтобы меня скорее посадили? Кто твоего киллера видел? Никто. Зато рабочие у входа слышали, как я угрожала, что закрою магазин.

— Он еще и не открывался, — поправила я ее.

— И не откроется… благодаря моему предсказанию.

— Как бы то ни было, а полицию вызвать надо.

В этот момент в кабинет заглянул парень, которого Алина столкнула с лестницы. Увидев хозяйку в луже крови, к тому времени из ранки ее вытекло достаточно, он замер.

— Что ты стоишь? Вызывай полицию. Ларису снайпер подстрелил, — объяснила я происшедшее.

— Вот эта подстрелила? — он указал дрожащим пальцем на Алину.

— Что ты мелешь? — возмутилась я. — Откуда у нас оружие? Хотя, если не веришь, можешь обыскать нас.

Юноша испуганно попятился назад.

— Да ты не бойся. Это, честное слово, не мы, — как можно более миролюбиво сказала Алина.

Осмелев, он сделал шаг вперед.

— Как же ее? Наверное, через открытое окно.

— Скорей всего — так. Ты работал на улице, нечего подозрительного не заметил?

— Нет, я работал и по сторонам не смотрел.

— Работничек, — сквозь зубы пробурчала Алина. — Когда надо смотреть, они работают. Когда работать — они ворон считают.

— Алина, — одернула я подругу. — Не заводись.

— И то верно. — Она отвернулась от парня и, глядя на тело Ларисы, перекрестилась. — Кто вызовет полицию?

Мы скосили глаза на парня. Он молча отгородился от нас ладонями — только не я.

— Не хочешь как хочешь. Значит, мы вызовем, без полиции никак нельзя. — Я протянула руку к телефонной трубке. — Полиция? Приезжайте, девушку убили. Кто говорит? Соседи, если можно так сказать. Да, мы и свидетели. Хорошо, ничего не трогаем и далеко не отходим.

«Теперь от общения с ментами не отвертеться. Плохо, что мы оказались в ненужное время и в ненужном месте, но и такое в жизни случается. Мне с Алиной сейчас лучше, чем Ларисе. Она на том свете, а мы на этом», — подумала я.

Вызвав полицию, я почувствовала, что мне стало значительно легче, будто камень с души свалился. Пусть приезжают и во всем разбираются. Мы свидетели, и наше дело — сторона. Будут задавать вопросы — ответим. Конечно, мне лучше изолировать Алину от общения с полицейскими, но такое вряд ли получится: десяток рабочих видели, как мы вдвоем входили в «Бон Вояж». Надо бы с ней поговорить, не приведи господи, еще ляпнет об африканском божке, исполняющем по первому требованию мелкие пакости. Нормальные люди отнесутся к Алининым откровениям однозначно. Никому не придет в голову отдать под суд почерневшую от времени деревяшку, а вот о душевном здоровье моей подруги задумаются.