Горби-2

Людмила Козлова

Девятый том «Избранного» Людмилы Козловой – это современная российская проза – повести, написанные либо в реалистическом ключе, либо в стиле фантастика реализма, но всегда – с проекцией в настоящее время. Девятый том продолжает серию прозы «Мои романы с жизнью».

Глава 11. Великая стройка

Мы долго продвигались по длинным коридорам, спускались куда-то, снова поднимались. Система лабиринтов была выстроена так, что движение всё время происходило по часовой стрелке, то есть по ходу Солнца. Но чувство углубления в подземные пласты постоянно росло, хотя везде нас сопровождал ровный призрачный биологический свет. А иногда вместо спуска дорога шла на подъём.

Постепенно при этом круговоротном движении куда-то уходила способность ориентироваться, терялась связь со временем. Возникало ощущение головокружения, какой-то глухой ватной пустоты. Мы сопротивлялись, как могли, стараясь сохранить ясность сознания. Наш гид, казалось, не замечал всех этих мелочей. Или они для него не существовали — адаптация к подземке. Наконец, вышли в довольно просторную местность.

Впереди, в желтоватом ржавом мареве, увидели огромную толпу, которая, заполнив всю ширь подземной долины, двигалась, как лавина, навстречу нам. В шелестящей тишине раздавался громкий писк. На поводках рядом с охранниками бежали какие-то животные, похожие на крупных крыс. Что-то шакалье проглядывалось и в охранниках. Казалось, это не люди, а трансформированные животные.

— Вот они — строители алинизма! — гордо сообщил службист, окидывая широким жестом толпу. — Сколько работы предстоит нам!

— Неужели всех придётся фотографировать? — изумился я.

— Вы должны быть рады, что такое поручение досталось именно вам. Ещё неизвестно, что было бы, если кто-то из этих счастливцев знал, как обращаться с фотоаппаратом.

Я прикусил язык. В словах ретивого службиста звучала почти открытая угроза.

Мы поравнялись с движущейся колонной. Это было завораживающее зрелище! Безрадостные, безнадёжные лица с приклеенными улыбками! Их тьмы и тьмы! На поводках у конвоиров огромные крысы! Мы оказались на пороге вечного рая. Ведь по убеждениям нашего товарища все эти строители алинизма могли испытывать лишь одно — великое счастье от участия в великих делах вождя! Улыбки на искажённых лицах должны были наглядно доказывать, как велико, беспредельно это счастье.

Дальше, за этой шевелящейся колонной, была видна далеко-далеко израненная земля. Впереди, словно кратер потухшего вулкана, чернела гигантская яма котлована. Налево, на том берегу этой жуткой воронки тонул в плотном тумане пыли строящийся город будущего — здания высотой примерно в три этажа, прямоугольные, кубические и даже шарообразные. Видны были и сооружения, напоминавшие пирамиды. Кое-где маячили причудливые шпили на крышах уже готовых строений. Биологический террариум светлячков на каменном «небосводе» явно не справлялся с освещением стройки. Всё тонуло в полумраке.

На следующий день я фотографировал эту развороченную огромную воронку котлована, где по серпантину один за другим двигались строители, толкая перед собой гружёные камнями тачки. Люди казались игрушечными насекомыми, заведёнными чьей-то могучей рукой. Их было много — но все сливались в однотонную шевелящуюся массу в пылевидном вязком тумане. Вспоминались круги ада великого Данте — какой-нибудь второй круг в четвёртом поясе, где богохульники, обожествлявшие вождя и поклоняющиеся этой кукле вместо бога, теперь загнаны в камень яростными бесами.

После нескольких дней непрерывной съёмки, службист, хитро подмигнув, сообщил — завтра мы сможем заняться главным: сфотографировать дома охранников и начальников. «Мы выведем их на чистую воду!» — откровенничал он, потирая руки. Этот жест — фирменный признак довольства собой — всегда возникал при вожделении поживы. Сейчас как раз наступил такой момент — приближение к цели, так долго недостижимой, но теперь… Цель, вот она — на расстоянии вытянутой руки. И рука эта, уж, поверьте, не выпустит «птички»!

Мы поняли — скоро наша ответственная командировка закончится. Пока всё шло сносно — никто не мешал фотографировать то, что хотелось, что приказывал начальник. Изменения могли прийти завтра — кто знает, как отнесутся местные царьки к нашему любопытству. Их изворотливость и хитрость — непредсказуемое оружие. Может быть, завтра мы уснём от пения какой-нибудь райской птицы, как Садко в подводном царстве. И не проснёмся никогда.

Но предстоящее возвращение в «гостиницу» на берег озера сейчас казалось почти праздником. Было радостно, и в то же время перед нами вставала во весь рост новая, почти невыполнимая задача — выбраться из подземного царства наверх. Да ещё и сохранить фотографии, не отдать в чьи-либо жадные руки нашей главной драгоценности — фотоаппарата. Иначе наши мытарства в подземном рабстве не имели бы смысла. Но чтобы возвратиться хотя бы в «гостиницу», надо было пережить ещё несколько дней.