Тайны сетевой литературы. Записки кота Тимофея

Любовь Сушко

Перед вами записки, заметки, размышления о сетевой литературе, которые стали появляться с 2006 года – вторжения автора в ту самую сеть. Не обошлось тут и без размышлизмов кота Тимофея, который лапу приложил. Мы старались не быть скучными. С легкой лапы кота это можно назвать зарубками на память о том времени и о себе любимых.

Писатели бывают разными Волхв и князь

Сегодня, в субботнее утро, все как — то совпало, известие о гибели людей в Одессе, и призывы литераторов на сайте занять гражданскую позицию, и вопли о том, а кто они наши авторы-писатели — литераторы, и почему они, собственно, в такое время пишут о кошках и собаках, и не требуют, говорят, направляют правителей на путь истинный.

Но разве для начала не надо уяснить, а кто такие собственно писатели?

Сразу возникает вопрос: должны ли быть хирургами все, кто учится в медицинском.

Вопрос глупый, конечно, а почему с писателями по-другому должно быть? Почему все должны обличать, бичевать, призывать, вести куда-то, понятия не имея куда именно идти… Ведь чаще всего так и бывает… Но даже у Маяковского не очень получилось, хотя старался…

Я понимаю, откуда у этого явления ноги растут, с тех самых пор, когда рабочих и колхозников отправили на рабфак, чтобы они учились писательству, помогали строить социализм. И статью Ленина о партийной литературе, перевернули на свой лад, заявив, что вся литература должна быть партийной, а если хочешь быть писателем, то изволь служить партийной литературе. И именно это требовалось и внедрялось в писательские умы и сердца. Кто мог — служил, обличал, воспевал.

Но ведь не в 1917 году мы все появились, и началось все значительно раньше, у нас был «Боянов гимн», былины, летописи, сказки, сказания и легенды.

Может быть, от той печки стоит плясать. И большОе (роль писателя) тоже видится на расстоянии вовсе не последней сотни лет.

Писатели были разными уже тогда (если условно принять устное народное творчество за писательство), то их еще больше оказывается, и что же получается тогда?

У нас есть бесстрастные летописцы, те самые, о которых нам напомнил А. С. Пушкин в своей драме: монахи при монастырях, записывающие то, что случилось в данном году. И если бы не эти летописи, то тяжко бы всем нам пришлось. Хотя о бесстрастности их можно поспорить. Но летописи сохранились, у нас есть сочинители, хранители былин, которые были важными гостями на княжеском пиру, и они вдохновляли на бой и на подвиг княжескую дружину — прообраз писателей 20 века, сотворённых рабфаком, которые были важны для поднятия боевого духа тех, кто завтра должен был идти в сражение.

И наконец, у нас были в каждом селе, деревне — сказители — те, кто рассказывали свои истории, сказки, легенды и никакого отношения они ни к князю, ни к власти не имели вовсе.

Выражение В: «Я историк, я люблю рассказывать истории» — относится в первую очередь к ним.

Вероятно, даже Бояны, исполняющие былины, не соответствовали требованию наших радетелей за то, чтобы литератор стал публицистом, вел, определял политику, высказывал свое собственное мнение по поводу происходящего.

Но откуда тогда эта тяга к писателю — трибуну, идеологу, вождю?

И на этот вопрос есть ответ в нашей седой старине. Трудно поверить сегодня, но в те стародавние времена, когда князь был не властелином всего мира, а только предводителем дружины и о Христе еще славяне понятия не имели, а если и имели, то религия эта была, как и везде, гонима, так в те времена были те, перед кем трепетали князья (и опять же последним отголоском этих событий стало «Песнь о Вещем Олеге» А.С.Пушкина).

Да такими властелинами в мире были именно Волхвы, те, для кого слово было грозным оружием, могло убивать и воскрешать из мертвых. И даже грозный Олег Вещий, покоривший полмира, стал только игрушкой в руках волхва. Как только он услышал, что «примет смерть от коня своего», куда делась его отвага и бесстрашие. В то время как хитрый волхв просто отправлял его в храм Световида, чтобы там он узнал о том, сколько осталось ему жить. (А гадали о важных событиях при помощи белых коней, оставшихся при храмах).

Волхвы — уникальная каста, и условно их можно назвать теми самыми писателями, о которых мечтают некоторые из нас и знаменитое высказывание о том, что волхв дружен с волей небесною, а на земле ему никто не страшен переносится почему-то на всех писателей сегодня. Но почему это уникальное явление должно стать массовым на нашем сайте хотя бы? Этот опять тот же вариант, когда медицинский институт должен выпускать исключительно хирургов или окулистов и все…

Может быть, каждый взявшийся за перо хотел бы ощущать себя Волхвом-повелителем мира, а не летописцем, не Бояном, не сказочником, но такого не бывает, и быть не может в природе. Тем более, что христианство уничтожило давно эту породу Волхвов, и родиться им, собственно, неоткуда. А если они еще живут в этом мире, то стали каким-то тайным обществом, они живут по принципу: «Молчи, скрывайся и таи и чувства, и мечты свои».

Те, кто по-настоящему владеет Словом — это большая редкость в нашем мире, это уникальные люди, и вряд ли они есть на этом и любом другом сайте.

Литература сегодня тоже, конечно, очень сильно изменилась, но именно многообразие жанров и форм в ней привлекательно. То, что за прошлые сто лет мы страшно отстали от мира в развитии жанра фантастики, мистики, магического реализма, который с такой легкостью освоили писатели Латинской Америки — это наша беда и последствия той самой политики партии по отношению к литераторам и русской литературе, в частности.

И сразу возникает вопрос, а что осталось от той литературы 20 века, где писатель был почти всем? Много бы вы переиздали, если бы стали сегодня издателем

«Гражданином быть обязан» — восклицал Н.А.Некрасов, служивший верой и правдой своему времени как поэт, но он сам напоминал о том, что стихи его переживут ненадолго самого автора, потому что страшно далеки мы от того, что тогда было.

Эпопея «Война и мир» осталась, именно, потому что эпопея о вечном, а вот творчество Некрасова, увы, очень далеко от нас, и даже в школьной программе оно очень смутно представляется нам.

Смогут ли писатели быть трибунами, политиками, ораторами по велению и хотению любого из нас? Не знаю, я лично доверяю в этих вопросах больше Сергею Лаврову и Виталию Чуркину, потому что они профи, они значительно ближе к тому, что творится. А мы страшно далеки, как бы не утверждалось обратное.

А нам нужно заниматься своим делом — СОЧИНИТЕЛЬСТВОМ — если назвались авторами, литераторами — это и должна быть литература во всех ее жанрах и проявлениях.

Неплохо бы подумать о детской литературе, о литературе для подростов, которая давно уже в коме и переиздаются там только классики, о фантастике, о магическом реализме, а не о моем собственном мнении (из центра Сибири) о том, что творится на Украине…

Ну не могу я диктовать Сергею Лаврову, что и как ему делать.

Кстати, один из фанатов рассуждает о подписании хоккеиста Петрова:

— Вот даже не знаю, в какую пятерку его поставить.

На что ему отвечает мудрый и ироничный Сергей:

— Вот и не заморачивайся, для этого у нас есть тренер Раймо Сумманен.

Примерно так бы хотелось ответить всем авторам, которые чувствуют себя советниками президента по Украине.

Где-то в рейтинге есть произведение: «Мой совет Тимошенко» или кому-то из этих орлов. Ну что смешить народ. Она только этим и занята, что все советы в сети собирает и анализирует.

У нас нет волхвов, чародеев слова, зато князья стали не предводителями дружины, а властелинами, все перевернулось, и разве не из этого надо исходить литераторам. Хотя Волхвом быть приятно, только не забудьте, что именно для них был издан Указ Ивана 3 о смертной казни. Разбойников не казнили, а Волхвов казнили… Таково было их влияние на мир. А если этого влияния нет, то, о чем тогда речь?

Вспомнился один мой знакомый, позиционирующий себя публицистом.

Однажды он принес мне рукопись: «Мои беседы с президентом» Там было 400 страниц, серьезно. Он просил перепечатать, чтобы отправить президенту, а через пару дней его сестра сказала о том, что он уже лечится в Психиатрической больнице… Так до сих пор оттуда и не вышел, а рукопись, я конечно, вернула родственникам.

Может быть, нам все-таки не расставлять хоккеистов за тренера, не давать советы Сергею Лаврову, а заняться литературой?

Пока музыканты симфонии сочиняют, а художники пишут картины, почему литераторы должны расставлять хоккеистов по пятерками и пытаться из Сибири понять, что на Украине творится?

Или уже тогда собраться и отправляться на баррикады, а потом твердо заявить на весь мир «Я там был», иначе все это праздное занятие, которое ничего никому не даст.

Мы можем придумывать какие угодно миры и быть там Властелинами, но реальность нам не принадлежит, вот об этом не стоит забывать… Тем более, если мы не прошли хотя бы пару из всех ступеней, которые в древности проходили Волхвы для того, чтобы что-то знать и значить?

ПОСЛЕСЛОВИЕ

Кстати, о Волхвах, если уж кому-то очень хочется князьями повелевать: