Человек Желания

Луи Клод де Сен-Мартен, 1808

Среди духовных писателей своего времени выдающийся французский мистик Луи Клод де Сен-Мартен (1743–1803), или «Неизвестный Философ», стоит особняком. Причина тому – его оригинальный и очень сложный для передачи на других языках способ изложения тринитарных христианских истин, обрамляемых символами рыцарского франк-масонства, идущего от Жана-Батиста Виллермоза (1730–1824), и каббалистическими эмблемами. Публикуемое впервые на русском языке философско-мистическое произведение Луи Клода де Сен-Мартена «Человек Желания» представляет собой первую часть его мировоззренческой трилогии, куда входят произведения «Новый Человек» и «Руководство Духо-Человека». Для передачи по-русски «Человека Желания» переводчик Владимир Ткаченко-Гильдебрандт применил жанр ритмической прозы, поскольку это сочинение читалось самим автором под аккомпанемент фортепьяно, о чем сообщали в ту пору и русские почитатели «Неизвестного Философа». Перевод осуществлен по посмертному лондонскому изданию «Человека Желания» Луи Клода де Сен-Мартена от 1808 года.

5

О, мудрость глубочайшая, не сотворила б ты и вовсе существа, заранее не дав его желаньям меру с силой, дабы хранить свое создание.

И на основе этой ты прообразовала существа: они лишь отраженья твоей славы, которую воспроизводишь ты во всех своих трудах.

Отмерила ты человеку достойнейшую часть могущества сего.

Откуда бы к нему пришло искусство свои утехи умножать и ловкость отстраняться от недугов, излечивая их?

Не здесь ли мера высшая инстинкта самосохраненья, которым наделила ты все существа свои?

И только в человеке соединяются в своей предельной мере и чувство самосохранения, и сила, противоположная сему инстинкту.

И только человек способен обуздать и приглушить инстинкт животный этот, им овладевший более, чем всяким существом иным.

И только человек способен на самоубийство! Один он властен средства выбирать и сочетать, чтобы предаться смерти!..

Ученье лживое, рукоплещи триумфу своему: ты ослепило вовсе человека.

Его заставило увидеть ты в двух этих крайностях одно и то же самое начало!

Его заставило считать ты, что агент один и тот же и сохраняется, и разрушается потом.

Его заставило ты верить, будто смерть и жизнь, произведенье и распад в зародыше содержатся едином.

Напрасно ищешь подтверждений ты в животном мiрe: ты не найдешь там ничего, что бы для умственного взора хотя б уменьшило ужасное противоречие это.